скачать книгу бесплатно
АГАМЕМНОН. Мне плевать на деньги.
ИФИГЕНИЯ. Папа, будь терпимее к этой птице. Такое имя, как у тебя, трудно выговорить попугаю. Ты прости его, и дай ему больше времени на обучение.
АГАМЕМНОН. Видишь, Клитемнестра, какая у нас сердобольная дочь. Ей птичку жалко. Ладно, Ифи, будь, по-твоему. Еще подожду казнить нерадивого ученика. Время терпит.
ИФИГЕНИЯ. Ура! мой день прошел не зря. Научилась играть в шашки и спасла жизнь птице. (Встает из-за стола и подходит к клетке.)
КЛИТЕМНЕСТРА. Агамемнон, у тебя нет других дел? Заставляешь паршивую восточную птицу кричать твое имя.
АГАМЕМНОН. О, Клитемнестра, ты не все знаешь. Попугай – это мой подарок царю Хатти. Вредный азиат вымарал мое имя в списке Великих царей. Дескать, у него вечно вылетает из головы имя микенского царя. Вот Бел и будет каждый день напоминать Хаттусили III мое имя.
КЛИТЕМНЕСТРА. (презрительно) Не вижу ответа равного. Лишь отместку обиженного мальчишки…
АГАТОН. А, по-моему, забавный подарок. (Тоже подходит к клетке.) Хаттусили просто со смеха упадет, когда картавый попка будет кричать твое имя, Агамемнон.
АГАМЕМНОН. Упадет со смеха?.. (Заводится.) Да, сначала Хаттусили от крика Бела будет падать со смеха, а потом со страха…
АГАТОН. Со страха? Почему? Всегда так было, когда цари молчат, болтают попугаи.
АГАМЕМНОН. Скоро все узнаете.
КЛИТЕМНЕСТРА. Да что тут узнавать. Хаттусили, когда ему осточертеют крики попугая, просто свернет ему шею. Агамемнон, оставь клетку. Меня бесит, когда мой муж занят пустым времяпрепровождением. (В зал с шумом врывается царь Пилоса. Он в военной форме и при оружии. Сходу.)
НЕСТОР. Я приветствую тебя, Агамемнон!
АГАМЕМНОН. Привет, Нестор, привет. Проходи. (Выразительно смотрит на Клитемнестру.)
КЛИТЕМНЕСТРА. Ифи, нас ждет портной. А твой отец, наконец-то, может, займется делами достойными мужа. Оставим их.
ИФИГЕНИЯ. Да-да, мама, пора примерить мой новой шелковый пеплос. Но завтра, Агатон, жди меня здесь. Мы снова сразимся в шашки. Я возьму реванш за сегодняшнее мое поражение. (Женщины выходит. Агамемнон поворачивается к царю Пилоса.)
АГАМЕМНОН. Моя дочь! Тоже не любит проигрывать. Нестор, а я не удивлен твоим приходом. Когда я объявил в Элладе о военном сборе, мы с братом бились об заклад. Поставили по бриллианту на того, кто первым из царей прибудет в Авлид. Видишь, я выиграл.
НЕСТОР. Менелай на кого ставил?
АГАМЕМНОН. Ясно, на самого быстроногого…
НЕСТОР. Обставь меня Ахилл, я бы сам отдал Менелаю свой камушек. Что быстрые ноги против такого старого вояки, как я… Кстати, Агамемнон, сюда прибудут все воины ветераны выказать тебе свое восхищение. О, мы не ошиблись, когда выбрали тебя Верховным вождем. Для Эллады с ее праздной демократией – такой вождь редкая удача. Ведь некоторые наши политики уже до чего договорилась. Мол, нам и армия-то не нужна. Им, видите ли, уже воевать не с кем. А ты этим мирным голубям бац!.. мобилизацию. Так и должен был поступить сын Атрея. Военная косточка. Дай, я тебя на радостях обниму. (Обнимаются.) Ах ты, белокурая бестия! Я даже знаю, кому ты объявишь войну.
АГАТОН. Разве Элладе кто-то угрожает?
НЕСТОР. Нет. Но война неизбежна. Троянский принц похитил нашу Елену Прекрасную. Парис попрал священные законы гостеприимства. Нанес неслыханное оскорбление ее мужу Менелаю, царю Спарты. Он за такое бесчестье будет мстить. И все эллины поддержат его. Агамемнон, объявляй войну Трое!
АГАТОН. Вот так без переговоров сразу?
НЕСТОР. К чему нам говорильня. Мы раструбим всему свету, что у нас похитили величайшую Красоту! Священную помету богов, которая счастливо коснулась Эллады. Такое святотатство наглого вора смоет только кровь.
АГАМЕМНОН (подыгрывает). Война!
АГАТОН (в сторону). Воевать за Красоту уместно аэдам в своих пеанах под струны лиры. Но за Агамемноном не водилась слабость к лирике.
НЕСТОР. О, Агамемнон, а каких славных героев ты, поведешь в поход. Мне ли не знать в них толк. Я вижу уже третье их поколение. Какие имена Ахилл, Одиссей, Аякс Вели…
АГАМЕМНОН (перебивает). Конечно, Нестор, армии нужны герои для блеска. Но их время безвозвратно ушло. Сегодня на поле боя победит тот, у кого новые виды войск и новейшее оружие. Вот о чем у меня болела голова. И я создал из ахейцев отборные штурмовые отряды. А старые медные мечи заменил им на новые – из каленного железа. Таких мечей сейчас нет ни в одной армии мира.
НЕСТОР. Извини, Агамемнон, но, по мне, старые мечи надежнее. Ими добывали славу наши предки.
АГАМЕМНОН (после паузы). О, Нестор, сейчас ты увидишь новые мечи в деле. В показательном поединке. (К своему помощнику.) Агатон, приведи сюда нашего лучшего воина и худшего штурмовика. (Агатон идет за воинами. Агамемнон в нетерпении ходит взад-вперед. Нестор застыл в скептическом ожидании. После паузы.)
НЕСТОР. Но свой меч, Агамемнон, я не променяю ни на какую железяку. Его благословил сам бог войны Арес.
АГАМЕМНОН. Вот и дашь нашему лучшему воину свой меч. Проверим тот на прочность. (Его взгляд задерживается на стойке со знаменами.) Да, Нестор, я еще не все сказал тебе. У наших штурмовиков будет новое боевое знамя. Раньше на всех наших знаменах был лик Зевса. Теперь же у нас появится еще знамя со свастикой, знаком солнечного колеса. Идем, я покажу его. (Подходят к стойке со знамена.) Вот оно. (Извлекает знамя из стойки.) Такая свастика была в почете у наших далеких предков ариев. Ведь что мы видим, когда развевается знамя с ликом Зевса? Какую-то бороду, похожую на мочалку. А когда развевается свастика (приводит знамя в движение), то, кажется, что она вращается и летит, словно с небес, на голову врага. С этим знаменем пойдут в бой наши штурмовики, подобранные как один, в черной форме. Ох, нагонят они страху на троянцев. Кроме того, я ввел в армии арийское приветствие – выбрасывание вверх правой руки. (Демонстрирует приветствие.) Видишь, Нестор, я, как главнокомандующий, не сидел сложа руки. (Возвращается Агатон с двумя воинами. Лучшему воину Нестор вручает свой меч.)
НЕСТОР. Смотри, сынок, не посрами мой меч. (Агатон расставляет бойцов. Отходит.)
АГАТОН (лучшему воину). Ты первым наносишь удар мечом. А ты, штурмовик, его отбиваешь. Затем в обратном порядке. Начали!
Лучший воин бросается на противника. Со всего размаха опускает меч на голову штурмовика. Тот подставляет под этот удар свой меч. Медный меч останавливает свой ход. Затем штурмовик легко отклоняет его в сторону и уходит от удара. Расходятся, и уже штурмовик устремляется на соперника. С ходу опускает свой меч на голову лучшего воина. И тот успевает под удар подставить свой меч. Но меч штурмовика разрубает медное оружие. Боец с обломком меча чудом успевает отскочить в сторону от разящего железного лезвия. Нестор ошеломлен от увиденного зрелища.
НЕСТОР. Глазам своим не верю… Потрясающе! (Подходит к штурмовику. Берет у него меч, осматривает тот.) Мда, против такого меча не устоит ни один троянец. Это что же получается, Агамемнон? Наш самый худший штурмовик легко порубит самого лучшего воина троянцев. Может статься, самого Гектора… (Возвращает меч штурмовику. Агатон уводит воинов.)
АГАМЕМНОН. Конечно, всю армию вооружить такими мечами мы не сможем. Пока это накладно. Но всех штурмовиков, царей и наших героев вооружим железными мечами.
НЕСТОР. Ох, хотелось бы мне посмотреть на эти мечи в настоящем бою. Я посылаю своих сыновей на эту войну. Так, может, и мне пойти с ними, несмотря на мои лета? О, как я ненавижу троянцев, этих восточных базарных людишек. Особенно когда они в проливе Геллеспонт жадной гурьбой валят на мои корабли. И гребут себе из трюмов мои лучшие товары. В эти мгновения я готов их всех порубить на куски.
АГАМЕМНОН. Успокойся, Нестор. Скоро с тебя не будут брать дань в проливе. Не думал же ты, и впрямь, что мы объявим войну Трое из-за похищения Елены Прекрасной? Это только повод. Мы захватим Илион, чтобы торговые ворота между Европой и Азией стали нашими. Тогда уже мы будем в Геллеспонте грести себе дань со всех концов света. Предки эллинов всегда мечтали завладеть этими воистину золотыми воротами. Но не хватало сил. А сейчас их у нас через край. Хватит не только на войну с Троей. Пора нам затевать большую войну. Омыть в Индийском море свои походные сандалии.
НЕСТОР. От такой добычи у любого воина слюнки потекут, любой старик помолодеет. А такой славный воин, как я, тем более. Агамемнон, я точно иду с вами в поход. К тому же, в прошлой войне с троянцами за мной осталась недоделка. Ее надо исправить. Мы разрушили их город, убили царя и всех его сыновей кроме Приама. Я пожалел юнца. Теперь у Приама новый город. И какой! Одни крепостные стены Илиона чего стоят, циклопические… Еще бы их строили боги Посейдон и Аполлон. О такие стены хребет сломаешь.
АГАМЕМНОН (сердито). Нестор! не смей разносить эту троянскую байку по умам эллинов. Боги для людей никогда ничего не строят.
НЕСТОР. Ну, я что. Такая молва ходит.
АГАМЕМНОН. Царю дурно ей вторить.
НЕСТОР. Ладно, буду по-другому говорить. Троянцев не спасет даже их байка, что боги строили стены Илиона. Эллины запросто их разрушат.
АГАМЕМНОН (примирительно). Так-то лучше. Пойдем, Нестор. Я покажу тебе еще наши новые стенобитные орудия. Здесь в Авлиде я создал мощные оружейные мастерские. (По ходу тихо.) По секрету, Нестор. Я уже поручил данайцу Энею-строителю создать для нашей армии сверхорудие. Какого еще свет не видывал… (В пустой зал заходит слуга убирает обломок меча Нестора.)
ТАЛИСМАН
В зале портика появился еще один стол, на котором установлен макет города. Перед его крепостными стенами расставлены фигурки воинов и стенобитных машин. Входит Ифигения.
ИФИГЕНИЯ. Папы нет… Но я только одним глазком гляну на город. Посмотрю, какие же стены построили Посейдон и Аполлон. (Подходит к столу, рассматривает уменьшенную копию города.) Как же красив этот Илион! Жалко его разрушать. (Ее слова слышит входящий в портик Агамемнон.)
АГАМЕМНОН. Ох, уж эта женская слабость к красоте. Да, этот главный город Трои красив. Но на войне, дочь, красота коварна. Ты помиловал город, знай, он тебя не пощадит. Копьями хорошо брать город, а вот сидеть на них… Не только неудобно, так их еще обратят против тебя. В городе всегда будут мятежники. Борцы – за свободу ли, за честь ли или за старые обычаи, которые никогда не зарастают быльем. Поэтому Илион мы разрушим и сожжем. Конечно, его крепостные стены разрушить будет нелегко. Но мы налетим на троянцев с моря, как смерч! И сметем их со стен. Штурм будет кратким. (В сторону.) О, я так и назову свой план по захвату Илиона – «Смерч».
ИФИГЕНИЯ (с опаской). Папа, а гадатель Калхант пророчит тебе иную осаду Илиона. Страшно представить, что я не увижу тебя целых девять лет…
АГАМЕМНОН. Ты веришь в гадания?! Мне стыдно за тебя, Ифи.
ИФИГЕНИЯ. Папа, но все…
АГАМЕМНОН. Ты дочь царя Агамемнона. Оставь людям площади жить суевериями. Любое пророчество зри в корень. Вот наш Калхант повстречал змею, поедающую воробьиный выводок в гнезде. Но эти гады обедают птенцами повсеместно и всечасно. С разным количеством пернатых в выводке, кому как повезет. Значит, предсказание Калханта – случайное число. И мы будем ему верить? Но есть другая аритметика. Под моим началом стотысячная армия и тысяча боевых кораблей. Уже от их названия – «Черные», «Крутобокие» – у врага паника. А у Приама – тридцать сторожевых корабликов и войско меньшее в десять раз. С таким перевесом сил, в какой срок я возьму Илион? При самом плохом раскладе за девять пентад. А всю Трою – за девять декад. Счет тут простой.
ИФИГЕНИЯ. Здорово! папа. Тебя не будет дома всего девять декад. Папа, обещаю, я буду, как и ты, поверять все предсказания аритметикой. Например, второе предрекание Калханта: «Эллины, бойтесь мушек…» Ну, что смогут какие-то маленькие мушки против твоей армии? Беспомощно побиться о доспехи и щиты солдат. Ой, как же смешна такая пугалка Калханта.
АГАМЕМНОН. Умница. Но сейчас, Ифи, мне нужно побыть одному. Поработать над деталями плана войны. (Подходит к макету города. В сторону.) Да, мой «Смерч» станет лучшим планом всех времен и народов. (К дочери.) Ифи, ты пойди к маме вам пора… (Не договаривает. В зал влетает Клитемнестра. Агамемнон раздраженно в сторону.) Не успел мегеру помянуть, а та здесь…
КЛИТЕМНЕСТРА. Агамемнон, меня осенило! Как ты нашел повод для войны с Троей, так ты его и потеряешь. Можете вкладывать свои железные мечи обратно в ножны.
АГАМЕМНОН. Клитемнестра, ты не выспалась или переспала? О чем ты?
КЛИТЕМНЕСТРА. Ты предъявил Трое обвинение. Дескать, Парис похитил Елену Прекрасную, поправ священные законы гостеприимства. Ее муж Менелай оскорблен, взбешен и жаждет кровавой мести. Все эллины тоже на его стороне, особенно бывшие женихи Елены. Которых мой отец пророчески повязал клятвой быть всегда заодно с Менелаем. Но ты же знаешь, что твой брат распутник давно бросил мою сестру Елену. Живет с Деметрой. И когда троянцы об этом узнают…
АГАМЕМНОН (перебивает). Клитемнестра, не стоит об этом сейчас говорить. Здесь наша юная дочь. Ифи, прикрой уши.
КЛИТЕМНЕСТРА. Ничего страшного. Пусть знает, какие кобели окружают ее в Элладе.
ИФИГЕНИЯ. Наш папа не такой!
КЛИТЕМНЕСТРА. Попробовал бы он быть таким. Я быстро оторву ему фаллос… Но вы меня сбили. Короче, если троянцы прознают про Деметру Менелая, тогда царь Приам пришлет тебе обратку. В чем сыр бор? Обманутая Елена сама сбежала в Трою. Парис просто пожалел обиженную женщину. И приютил беженку.
АГАМЕМНОН. Приам не посмеет прислать мне такую обратку. У него у самого с десяток брошенных жен. Будь покойна.
КЛИТЕМНЕСТРА. Может, ты прав. Мда, Восток – дело тонкое. (Подходит к столу.) А у тебя, я смотрю, уже новая игра, детские солдатики. (Агамемнон не успевает ничего ответить. Двое слуг вносят в зал трон. Их сопровождает Агатон.)
АГАТОН. Агамемнон, куда ставить этот трон?
АГАМЕМНОН. Пока оставьте в центре зала. Сначала мы полюбуемся на него. (Слуги опускают трон и выходят из портика.)
КЛИТЕМНЕСТРА. Агамемнон, ты, где откапал это старье? Не поставишь же ты его в свой тронный зал. Заграничные посланники будут смеяться над тобой.
АГАМЕМНОН. Не посмеют. Это трон Тутмоса III. Я купил его у внука фараона. Тот сейчас бедствует и все распродает. Говорят, когда вынесли трон из кладовки, он был весь в пыли и паутине. Так потомки чтили деда.
КЛИТЕМНЕСТРА. Ах, тебе мало забавы с попугаем, солдатиками. Теперь ты еще устроишь паноптикум тронов. Будешь транжирить на них деньги.
АГАМЕМНОН. Нет, Клитемнестра, покупать троны я больше не буду. (С восхищением.) А этот трон будет моим талисманом будущих побед. Вы только представьте, кто на нем сидел! Сам автор бессмертных напутственных слов своим воинам перед битвой при Мегиддо. О! какая мысль мне пришла в голову. Когда мы начнем штурм Илиона, я обращусь к своим воинам словами Тутмоса. Конечно, несколько их изменю (загорается и произносит эти слова). Запомните, мое победоносное войско! Овладеть Илионом – это значит взять тысячу городов. Вы врага хватайте хорошенько-хорошенько! (Замолкает, сверлит глазами Клитемнестру, в которых читается его укор-вопрос: «Ты еще здесь?!»)
КЛИТЕМНЕСТРА. Ифигения, зови своих сестер и брата. Сегодня мы возвращаемся в Аргос. Твоему отцу уже не до семейного отдыха. В город прибывают войска. Здесь будет разбит военный лагерь. И в Авлидской гавани будут плавать одни голые солдаты.
ИФИГЕНИЯ. Папа, позволь мне еще остаться в Авлиде. Я хочу посмотреть на военный лагерь. Я никогда его не видела. Ну, папа… (Тот отрывается от трона.)
АГАМЕМНОН. Эх, Ифи, тебе, а не Оресту надо было мальчишкой родиться. Ну, что мне с тобой делать? Ладно, лагеря пока нет, смотреть не на что. Но обещаю. Перед отплытием войска в Трою Аготон привезет тебя в наш лагерь. Тогда побегаешь по нему. А сейчас ступай с мамой.
ИФИГЕНИЯ. Папа, ты только не забудь о своем обещании.
АГАМЕМНОН. Не забуду, не забуду.
КЛИТЕМНЕСТРА. И попробуй, только не привезти мне из Трои ее знаменитые бриллианты. (Выходит вместе с Ифигенией.)
АГАМЕМНОН (вслед). Клитемнестра, считай, что самый крупный бриллиант, который есть в Трое, уже на твоей прекрасной руке.
КЛИТЕМНЕСТРА. Надеюсь. Иначе я не пущу тебя в дом.
АГАТОН. Ну, и сварливый нрав у твоей жены, Агамемнон. Не хотел бы я на твоем месте вернуться домой без алмаза…
АГАМЕМНОН. Я пока терплю ее выходки. Я многим обязан ее отцу Тиндарею. Но после моей победы над Троей Клитемнестра станет у меня как шелковая! (Вспоминает о троне, к помощнику.) Агатон, ты тоже можешь идти. И никого ко мне не пускай. (С благоговением касается рукой трона.) Я все-таки заполучил тебя. Это знак. Ведь ты – трон Великих завоевателей! Всех, кто на тебе сидел я переписал. Какие были имена! Но сейчас ты пуст. Может статься, для меня… Все решиться в Илионе. (Задумывается.) А не сидит ли на этом троне всегда один и тот же Великий завоеватель? Он умирает, потом снова возрождается в другое время, в другой стране, в другом вожде. Вечное возвращение его на трон… (Шум и борьба людей за дверью возвращают его на землю. Врываются Нестор и Менелай. Агатон пытается их задержать.)
АГАТОН. Агамемнон, они ослушались твоего приказа.
НЕСТОР. Да отцепись ты от меня, Агатон.
АГАМЕМНОН. Пусти их, Агатон. (Недовольно.) В чем дело, Нестор?
НЕСТОР. Агамемнон, у нас беда!
АГАМЕМНОН. Так говори, что случилось?
НЕСТОР. Пропал наш непобедимый герой Ахилл. Он как услыхал весть о войне с Троей, так сразу смылся из дома отца. Говорят, скрылся у какого-то своего дальнего родственника. Никто не знает где? Но даже если найдет где, то не опознает его. Говорят, он перерядился в женское платье и нарумянил щеки. Попробуй, различи его такого среди многочисленных женщин родственника…
АГАМЕМНОН. Во как! Герой от страха перед войной напялил на себя бабье белье и нарумянился… А я хотел назначить Ахилла командующим штурмовиков.
НЕСТОР. Говорят, якобы к нему во сне явилась морская нимфа Фетида, его мать. С предсказанием, что в Трое он погибнет.
АГАМЕМНОН. Сын весь в пьянчужку отца. Пелей по пьяни вечно нес околесицу о зачатии Ахилла с Фетидой. Выходит, бред отца и младший подхватил. Не смешно, ха-ха…
НЕСТОР. Агамемнон, но это еще не вся беда. Менелай, докладывай.
МЕНЕЛАЙ. Брат, ты не поверишь. Одиссей от мысли о грядущей войне повредился умом. Он напялил на себя соломенный пилос простолюдина и впрягся в плуг вместо быка. И знаешь, что вспахивает? Ты живот надорвешь – дюны на морском берегу своего острова. Говорят, от усердия его морда вся в песке. Потеха.
АГАМЕМНОН. У него белая горячка? Одиссей вроде бы не был горьким пьяницей. Он буйный?
МЕНЕЛАЙ. Напротив, он слишком тихий. Только с тараканами в голове, которая под дурацким колпаком. Пашет и бубнит, бубнит: «Красота погубит мир… Красота погубит мир…»
АГАМЕМНОН. Это плохо. Буйных можно излечить, тихих дурней – никогда. Мда, представляю, как он смешит своих островитян.
МЕНЕЛАЙ. Это для нас катастрофа! С Одиссеем эллины не проигрывали ни одной войны. Недаром его называют разрушителем городов. Хотя Одиссея можно понять. Недавно женился на прекрасной Пенелопе, и у него родился первенец Телемах. А тут война. Есть от чего рехнуться.
АГАТОН (в сторону). Что еще остается здравомыслящему человеку в сегодняшней Элладе? Сойти с ума…
НЕСТОР. А я не верю в сумасшествие Одиссея. Хитрец не хочет воевать и прикинулся дураком. Косит от армии. Меня, старика не проведешь такими уловками. Я повидал их на своем веку.
МЕНЕЛАЙ. Если Одиссей всех просто дурачит, то я отправлюсь в Итаку. Мы же с ним друзья – не разлей вода, как Кастор и Поллукс. Думаю, я смогу его образумить.
АГАМЕМНОН. Менелай, когда встретишь Одиссея, то ты займись вместе с ним аритметикой.
МЕНЕЛАЙ. Ты это о чем, Агамемнон? Чего считать?
