скачать книгу бесплатно
Камелия. Похищенная ученица
Полина Краншевская
Под видом профессора Эдман Джентес проникает в закрытую школу для девушек, накапливающих ману. Ему предстоит расследовать таинственные исчезновения выпускниц. Раньше Эдман презирал одаренных женщин, считал их продажными и пригодными лишь для энергетической подпитки сильных магов. Теперь же он столкнется с подноготной учебного заведения, где воспитывают дайн и делает их подходящими для использования аристократами. Эдман не воспринимает расследование всерьез, но одна ученица вызывает у него неподдельный интерес. Он вынуждает ее помочь со сбором информации. Постепенно всплывают все новые и новые неприглядные подробности дела, они указывают на могущественного преступника. Кто станет следующей жертвой? Может быть, та самая ученица, которая помогает Эдману и становится для него с каждым днем все более притягательной?
Полина Краншевская
Камелия. Похищенная ученица
Глава 1
Умение плести интриги – обязательный навык любого, кто хоть немного приближен к правящему роду. Однако талант распутывать, а тем более предугадывать чужие козни доступен далеко не всякому обывателю императорского двора.
Вилмор Иксли, глава департамента внутренней безопасности Нодарской империи, виртуозно владел и тем и другим. Это и помогло ему занять такую во всех отношениях выгодную должность. Хотя злые языки то и дело шептались у него за спиной о том, что выходец из обнищавшего рода максисов недостоин такой высокой милости правителя, но в лицо никто бы подобное высказать не осмелился. Боялись.
Боялись и лицемерили, даже если им нечего было скрывать. Пресмыкались и льстили, даже если не имели для этого ни малейшего повода. Пытались задабривать и втираться в доверие, а в душе ненавидели. Ненавидели люто и беспощадно. Именно поэтому глава департамента так ценил своего старинного друга, Эдмана Джентеса – единственного, кто мог высказать ему все в глаза, не задумываясь о последствиях.
Этот отставной полковник отличался прямолинейностью и честностью, редкими качествами в среде максисов. А может, глава департамента просто по роду своей деятельности подозревал каждого, кого встречал на пути. Кто знает?
? Как твои разгильдяи? – спросил Вилмор. Он сидел перед камином в доме закадычного друга и смаковал дорогой коньяк, который сам и подарил. – Сдали экзамены?
? Конечно! – с довольным видом заверил его Эдман. Коньяк он не пил. Не оттого, что не любил этот благородный напиток, а вследствие чрезмерной тяги к нему в юности, что и навлекло на его буйную голову одну скверную историю. – Я с них три шкуры спустил прежде, чем они вышли на финальные испытания. Да и заклятия из широкого перечня они у меня на всю жизнь запомнили.
Вилмор хмыкнул, и снисходительная усмешка коснулась его тонких губ.
? Никогда бы не подумал, что ты найдешь себя в преподавании.
Эдман помрачнел и инстинктивно потер правую ногу, раненую в бою пять лет назад.
– Иногда мне их придушить хочется, – поделился он, зная, что друг поймет его как никто другой. Вилмору тоже приходилось обучать новичков еще в бытность командиром отряда жандармов. – Но потом я вспоминаю, как мы учились в академии, и понимаю, что мне еще повезло. Среди моих адептов нет таких отъявленных повес и кутил, какими были члены нашей легендарной четверки. Одни только Зигрид и Альмонд чего стоили!
– Не будем упоминать императора и его кузена, – попросил Вилмор, хотя его черные глаза при этом лукаво блеснули, и старые приятели прекрасно поняли друг друга. – Что ты собираешься делать летом? Есть планы?
Эдман поднялся, слегка прихрамывая, дошел до камина и пошевелил кочергой угли. Вверх взметнулся сноп искр, Эдман подбросил пару поленьев и вернулся к своему любимому креслу. Его имение находилось в болотистой местности на отшибе империи, и даже поздней весной по вечерам в старом особняке было сыро и неуютно.
– Пока не думал об этом, – отозвался он, стараясь казаться беззаботным. От Вилмора не укрылась та горечь, что сквозила в словах товарища, до глубины души преданного Родине, но при этом крайне одинокого. – Никак не привыкну, что мне больше не нужно ждать приказа командования и отправляться с войсками по первому требованию. Может, съезжу куда-нибудь. У меня теперь масса времени. Оказывается, жизнь преподавателя боевой подготовки не в пример свободнее, чем полковника императорской гвардии. Хоть и скучнее.
Вилмор так и сидел, неспешно потягивая коньяк из бокала, но что-то в его позе неуловимо стало иным. Эдман скорее ощутил, чем заметил эту перемену. Он взглянул на друга в упор.
– Выкладывай, зачем я тебе понадобился? Не просто же так ты притащился из столицы в эту глухомань.
– У тебя чутье первоклассного сыщика, – вздохнул Вилмор и поставил бокал на низкий столик. – Иногда мне кажется, что ты читаешь мои мысли, да и не только мои.
– Чушь, – фыркнул Эдман, сверля его пристальным взглядом. – Это никому не под силу, хвала богам. Но за годы военной службы я кое-чему научился. Так в чем дело?
Вилмор посмотрел перед собой, собираясь с мыслями и просчитывая в голове, как бы получше преподнести другу информацию, чтобы тот уж точно согласился на его предложение, но так и не решив, что будет самым подходящим, рассказал все как есть:
– На территории империи стали пропадать дайны. – Эдман вздрогнул и побледнел. Он готов был к чему угодно, но только не к разговору на эту давно запретную для него тему. – Не могу сказать, что часто или систематически, но случаи есть, и меня это тревожит.
– С чего вдруг? – спросил Эдман, откашлявшись, будто что-то мешало ему свободно говорить. – Уверен, кроме дайн, ежегодно пропадают сотни других людей, и ты вовсе не теряешь из-за этого сон.
Вилмор покивал и продолжил:
– Так-то оно так. Но другие люди не обладают таким значительным резервуаром маны, как дайны, и не представляют ни ценности для короны, ни опасности.
– А дайны представляют? – с подозрением покосился на него Эдман.
– Кто-то может использовать их силу вовсе не в регламентированном порядке, – пояснил свое беспокойство Вилмор. – Особенно если найдет способ преодолеть их сопротивление.
Эдман выпучил глаза и спросил:
– И как это возможно? Не припомню, чтобы ученые додумались до чего-нибудь в этом роде.
– Ученые находятся на службе у императора. Им и в голову не придет работать в этом направлении, а даже если придет, я первым об этом узнаю и приму надлежащие меры. Тут полный порядок. Но исчезнувшие девушки – совсем другое дело. Никто не знает, куда они делись. Никаких свидетелей, никаких подозреваемых, никаких следов.
Эдману стало душно. Он достал из нагрудного кармана домашнего сюртука белоснежный носовой платок и утер им лицо.
– А как же их максисы? – поинтересовался Эдман, комкая в руках платок. – По контракту они в ответе за нанятых дайн.
Вилмор с удовольствием отметил, что друг проглотил наживку, и теперь уже не составит труда его убедить.
– В том-то и дело! – воскликнул он, хлопнув по подлокотникам кресла обеими руками. – Максисы как один твердят, что все было в порядке. Никаких странных или подозрительных происшествий перед исчезновением, а потом раз, и девушек нет. Мои сыщики с ног сбились, но доказать вину или хотя бы причастность хозяев дайн не смогли. У всех железное алиби.
– Ерунда какая-то, – пробормотал Эдман. – Не бывает так, чтобы ни одного свидетеля и ни одной улики.
– Бывает еще и не такое, – отозвался Вилмор, снова принимаясь за коньяк. – Но дело вовсе не в этом. Эти случаи очень похожи на то, что произошло тогда с Кэти.
При упоминании имени дайны, предавшей Эдмана, тот спал с лица, глаза его сверкнули яростью, челюсти сжались, но Вилмор продолжал, словно и не заметил реакции друга:
– Но тут иное. Нутром чую за этим стоит кто-то покрупнее горе-любовника иностранца, выкравшего шальную бабу.
– Вил, довольно! – рявкнул Эдман, вскочив из кресла.
Его лицо исказила гримаса боли, он схватился за раненую ногу, которая дала о себе знать в самый неподходящий момент, и рухнул обратно.
– Еще одно слово о том случае, и я не посмотрю на нашу многолетнюю дружбу. Спущу тебя с лестницы, и все дела.
Вилмор лишь отмахнулся и сказал:
– Зря бушуешь. Это все осталось в прошлом. Сколько нам тогда было? По двадцать пять, кажется? Мог бы и забыть о ней за столько лет. Но если тебе неприятно, я больше не буду о ней упоминать.
– Сделай милость, – процедил Эдман, не в силах успокоиться.
– Так вот, – как ни в чем не бывало продолжил Вилмор, – здесь пахнет заговором.
– Да какой к демонам заговор?! – перебил его Эдман. – Пропала пара шлюх богатеев, а ты уже заговор! Чем они могут грозить короне? Может, они на Южный материк подались хозяев гаремов ублажать, а ты уже покой потерял и даже ко мне заявился.
Вилмор помрачнел, и черты его лица приобрели давно знакомую Эдману хищность, как у дикой птицы, наметившей жертву с высоты своего полета.
– Нет, – отрезал он. – Чувствую, здесь точно нечисто, и это именно внутреннее дело Нодарской империи. А чутью я привык доверять. Так что у меня к тебе просьба. Ты не мог бы летом поработать в одной закрытой школе преподавателем манологии?
– Что?! – побагровел Эдман, задыхаясь от возмущения. – Ты просишь меня учить этих двуличных тварей? Да ты хоть понимаешь, что несешь? Что я буду делать среди кучи сопливых девчонок?
– Тише, – поморщился Вилмор, ни на секунду не усомнившийся в удачном исходе своей задумки. – Ты дослушай.
Эдман с неприступным видом скрестил руки на груди, но все же не стал перебивать.
– Это не просто школа, а та, где училась последняя исчезнувшая девушка, Виктория Творф. Она выпустилась полгода назад. А до этого еще одна дайна пропала, и тоже адептка школы блаженной Камелии. Мне нужен там свой человек, чтобы разобраться в происходящем изнутри. Да и не такие адептки и сопливые, вполне взрослые девушки. По крайней мере, выпускницы уже совершеннолетние.
– Ну так пошли одного из своих гениальных сыщиков, – пожал плечами Эдман, понемногу приходя в себя. – Я-то тут при чем?
– В этом вся загвоздка, – горестно воздохнул Вилмор, – я уже пытался внедрить туда своего человека, но миссия провалилась. В школе царят довольно своеобразные порядки, мои ребята не могут работать в такой атмосфере.
– И что это значит?
Вилмор допил коньяк, поставил пустой бокал на столик и развел руками.
– Сам посуди, толпа молоденьких аппетитных дайн, переполненных дармовой маной. Кто тут устоит?
Эдман поперхнулся и закашлялся.
– Вот-вот, и я о том же. Для любого максиса это суровое испытание. В итоге никто ничего выяснить не смог, зато я получил целую кучу жалоб от директрисы. Не напрямую, конечно, но мне все передали.
– Я все еще не улавливаю связь между этой трогательной историей о тяготах сыскной службы и мной лично.
Эдман убрал носовой платок и испытующе посмотрел на друга.
– Из тех, кому я могу доверять, только ты отличаешься такой ярой неприязнью к дайнам, – выдал Вилмор. – Тебе никакие смазливые мордашки нипочем. В этой школе как раз освободилось место преподавателя манологии, не без моего участия, естественно. Мы тебе наколдуем новую внешность. Поработаешь немного в школе, присмотришься к обитателям, поговоришь с подружками Виктории, в общем, разнюхаешь, что и как. Только и всего.
Эдман стиснул ладони в кулаки и проскрежетал:
– Только и всего? И чем тебе моя внешность не угодила? Русые волосы и серые глаза – самый распространенный типаж в империи.
– Пойми, там могут быть люди, связанные с похитителями дайн. А ты, между прочим, довольно известная личность в определенных кругах. Рисковать я не могу. Это последний шанс выяснить хоть что-то, пока еще одна девушка не исчезла. Сделаем тебя бородатым кареглазым брюнетом с орлиным носом. То что нужно для отличной маскировки.
Эдман прикрыл лицо рукой и шумно втянул воздух.
– Ты ведь не отвяжешься, пока я не соглашусь? – с тоской спросил он.
– В точку, дружище, – широко улыбнулся Вилмор. Улыбка обозначила милые ямочки на его щеках, о наличии которых не подозревала ни одна дама высшего света, а то на вечно угрюмого главу департамента внутренней безопасности давно бы объявили охоту. – Отчеты будешь присылать по тайному каналу связи. Обещаю, Эд, ты не пожалеешь.
– Я уже жалею, – буркнул тот, и друзья принялись обсуждать детали предстоящего дела.
Глава 2
Эдман трясся в почтовом дилижансе уже больше недели, проклиная бредовую идею с преподаванием в закрытой школе и все сильнее раздражаясь от чрезмерного внимания попутчиков. Дорожная пыль намертво въелась в дешевый сюртук, выданный Вилмором, сменных чистых рубашек не осталось, еда в придорожных трактирах пагубно сказалась на самочувствии, а желание искупаться и выспаться на чистом постельном белье достигло апогея и почти переросло в манию.
Закрытая школа для дайн имени блаженной Камелии, или попросту Камелия, находилась почти у самой границы Нодарской империи. Добираться туда пришлось обычным для всех жителей страны способом. Ни о каком использовании портальных амулетов и речи быть не могло. Вилмор сразу дал понять, что Эдман теперь не отставной полковник императорской гвардии, премированный за боевые заслуги, а обычный преподаватель манологии из обедневшего рода максисов, Эдвард Привис. Департамент образования прислал его в школу на замену предшественника, отправленного на долгожданную пенсию. А денег у такого государственного служащего немного, и им явно найдется более достойное применение, чем покупка дорогостоящего разового перемещения.
– И что же, любая лоунка может попасть в подобную школу? – поинтересовалась полная болтливая женщина в белоснежном чепце, коричневом шелковом платье и светлой вязаной шали на плечах.
Эта не в меру назойливая мединна села в дилижанс на предыдущей остановке и тут же заполнила собой все свободное пространство, что в прямом, что в переносном смысле. Эдман оказался изрядно потеснен ее внушительными формами и первым принял на себя удар необузданной словоохотливости. Мединна поведала ему о своей нелегкой доле супруги главы артели ювелиров, матери большого семейства и по совместительству учредительницы благотворительного кружка жен преуспевающих мединов ее городка.
Эдман только диву давался, рассеянно слушая трескотню о бессчетном количестве забот, павших на хрупкие плечи мединны. И откуда у представительницы среднего сословия с не таким уж и большим резервуаром маны сколько энергии? Воистину прав был его старый преподаватель манологии, любивший повторять, что мана и жизненные силы человека – не суть одно и то же.
– Нет, не каждая, – без особого энтузиазма отозвался он. Рассказав о себе все, что могла, мединна принялась за расспросы других пассажиров, и Эдману опять не посчастливилось оказаться первым претендентом для удовлетворения ее любопытства. – Только те, что были отобраны специальной комиссией. Если у лоунки, вступившей в пору взросления, окажется резервуар маны от двухсот до трехсот единиц, то ее отправляют в закрытую школу. Там девушек готовят для будущей службы дайнами.
– Что за дикий закон? – вмешалась в разговор дряхлая старуха, сидевшая у окна напротив и поминутно жаловавшаяся на сквозняк, хотя все уже изрядно вспотели – день выдался на редкость жарким. – Вот во времена моей молодости этих грязных лоунок никто ничему не учил. Зачем такие растраты для государства? Каждый уважавший себя максис брал в дом столько девок, сколько считал нужным, и тянул из них ману по необходимости. Мой покойный супруг, да осветят боги его посмертие, поступал так же, а его все в округе уважали.
Старуха задрала трясущийся подбородок, всем своим видом показывая, что поступать нужно так и никак иначе.
Новый закон вступил в силу около ста лет назад, после окончания Объединяющей войны. В то время самое крупное государство Центрального материка превратилось из Нодара в Нодарскую империю, захватив несколько соседних стран и получив вожделенный выход к морю.
– У первого императора были веские причины для того, чтобы утвердить этот закон. Так что не нам судить, насколько правильно то, что было раньше, и то, что происходит сейчас, – ответил Эдман, чувствуя, что пассажиры начинают выводить его из себя. Проведя много лет на военной службе, он на дух не выносил критики правительства или его решений, испытывая глубокую преданность императорской семье и родной стране, привитую ему отцом и дедом, посвятившим свою жизнь служению Отечеству.
Старуха скривила изрезанный глубокими морщинами рот и отвернулась к окну. Но только Эдман собрался перевести дух и узнать у возницы, скоро ли будет остановка, как к нему снова пристала мединна:
– И чему же учат в подобных школах? Что вы будете преподавать?
Грузный мужчина в дорогом костюме и шелковом шейном платке, сидевший возле древней старухи, ответил за него:
– Известно чему – как побольше маны максисам отдавать да хвостом перед ними вертеть.
Толстяк загоготал не хуже самого последнего лоуна на площади в базарный день.
– Вот была у меня одна дайна… – начал было он, расправив плечи и сверкая сальной физиономией.
Но Эдман уже потерял всякое терпение и резко дернул за веревку звонка. Возница немного притормозил лошадей и заглянул внутрь через специальное окошко в передней стенке дилижанса:
– Чего изволите?! – крикнул он, стараясь заглушить стук колес по неровной дороге.
–Долго еще до города?! – прокричал в ответ Эдман.
– Недалече! К полудню на месте будем!
Эдман кивнул и принялся копаться в своем портфеле, проверяя все ли в порядке и соображая, что нужно докупить, прежде чем нанять экипаж до Камелии. Другие пассажиры последовали его примеру, спеша привести себя в порядок до приезда на конечную остановку. К радости Эдмана, разговор до самого Финара так и не возобновился.
Ближайший к школе город оказался ничем не примечательным провинциальным населенным пунктом с мощеной широкой площадью, ратушей и зданием государственной магической комиссии. Эдман повидал великое множество подобных мест, поэтому ему не составило труда быстро сориентироваться, найти необходимое и нанять извозчика.
Сидя в экипаже, он наслаждался одиночеством, обдувавшим лицо свежим воздухом, и мечтал поскорее оказаться на месте. Последние весенние деньки радовали ясной, солнечной погодой, запахом цветущих полевых трав, свежей зеленой листвой, и от этого в душе разливалось предвкушение новизны.
Справедливости ради, Эдману стоило признать, что поездка, изначально воспринятая им враждебно, все же пришлась как нельзя кстати. Последние пять лет он ненавидел лето, хотя это было единственное время года, когда в его родовом имении получалось сносно жить: сырость и холод отступали настолько, насколько это было возможно в той проклятой богами низине. Но Эдман, привыкший к бесконечным разъездам, сторонился оседлого образа жизни и никак не мог найти себе занятие ни в старом особняке, ни в его окрестностях.
Весь год он усердно работал в столичной академии магии и домой наведывался лишь изредка, ради поддержания порядка и проверки работы управляющего, но летом адепты сначала отправлялись на практику, а потом – на каникулы, и ему волей-неволей приходилось торчать без дела в глуши и, умирая от скуки, ждать нового семестра.
Теперь же неожиданное предложение Вилмора позволило Эдману уехать из опостылевшего имения на целых три месяца, а кроме того, снова почувствовать себя нужным государству. Пусть он никогда и не жаловался на судьбу, но внутри его постоянно грыз червь разочарования. Осознание собственной ущербности из-за полученного ранения и невозможности продолжать воинскую службу то и дело давало о себе знать.
Вилмор же дал ему возможность вновь оказаться в гуще событий. В существование таинственного заговора Эдман не верил ни на грош и считал свою поездку скорее перестраховкой, чем настоящим расследованием. Ну кому придет в голову похищать дайн и использовать их ману для совершения преступлений? Государственный аппарат жестко контролировал всех жителей, да и ни о каких вероломных нарушениях законов никто не слышал, так все больше по мелочи. Но Вилмор уверен в обратном, значит, стоит его убедить в беспочвенности смехотворных подозрений.
Глава 3
