скачать книгу бесплатно
Лицо пожилой дамы приобрело злорадное выражение.
– Знала, что именно так ты мне и ответишь, – она похлопала поникшего племянника по плечу. – И потому сама подыскала тебе подходящую невесту. Достойную мать моих будущих внуков.
Феликс переменился в лице: деланая покорность судьбе, сменилась вполне искренним испугом.
– Невесту?! – взвопил он. – Что я вам такого сделал? Вы из-за этой лампы? Господи, да я ее сейчас зубами отдеру.
– Лампа здесь ни при чем – ты все равно женишься.
– Но на ком?! Зачем?!
Галеристка оставалась непреклонна.
– Хотя бы затем, что мне некому оставить свое состояние.
– Как это некому? – Феликс растерялся еще сильнее. – А я?
– Ну, уж нет! Если ты не женишься, то не получишь ни копейки. Пора перестать глазеть на всех подряд!
– Как же я тогда выберу себе невесту, ma tante?
Лицо любящей тетушки продолжало сохранять все тоже загадочно-злорадное выражение.
– Можешь не беспокоиться. Я тебе ее уже выбрала.
Красавец-племянник натужно рассмеялся.
– Могу себе представить, – нервным жестом он поправил запонки. – Ваша протеже наверняка страшная зануда, а? Страшная зануда с лошадиными зубами и в очках? Ведь так? – глаза смотрели укоризненно. – Ах, тетя, тетя, ну почему вы мне желаете зла?
Однако на тетю томные взгляды уже не действовали.
– Хватит паясничать. Я желаю тебе исключительно добра. Кроме того, Лидочка молода и у нее прекрасные зубы. К тому же она не носит очки и… – Ариадна Ильинична неожиданно осеклась и с умиленным удивлением всплеснула руками. – Да вот же она! Боже, какая неожиданная встреча.
Не до конца осознавая происходящее, Феликс автоматически обернулся и челюсть его начала медленно опускаться.
– Святые архангелы!..
В дверях ресторана, словно Венера Милосская, счастливо обретшая верхние конечности, стояла крупная, полногрудая девушка с пышной косой и ворохом веснушек на широком лице. Не решаясь пройти дальше, барышня переминалась с ноги на ногу, застенчиво рассматривая мыски внушительных туфель.
– Идите же сюда, дорогая! – Ариадна Ильинична протянула руки.
– Матерь Божья, Пресвятая Богородица, – не разжимая губ, зашептал Феликс переходя на французский: – где вы ее взяли? Отобрали у коня? Вытащили из горящей избы?
– Оставь свои малоостроумные реплики, – так же по-французски, шепнула в ответ галеристка. – Я видела ее медицинскую карту: она способна родить мне сколько угодно здоровых внуков.
Феликс зафырчал, словно мартовский кот, загнанный домой в самый неподходящий момент.
– Готов поспорить, что для этого даже я не понадоблюсь.
– Цыц! – шикнула тетя. – Молчи и улыбайся!
Понимая, что спорить бессмысленно, Феликс встал, прищелкнул каблуками и растянулся в чарующей улыбке.
– Мадемуазель, даже не можете представить, насколько я польщен тем, что вы нашли возможность осчастливить нас вашим присутствием, – он приложил руку к груди и склонил голову в глубоком поклоне. – Прошу, к нашему столику.
Полные щеки моментально залило краской. Потоптавшись еще пару секунд, девушка начала робко приближаться.
– Здравствуйте… – едва слышно пролепетала она, протягивая руку.
– Здравствуйте… – Феликс с умиленным видом пожал дрожащие холодные пальцы.
Боясь, что племянник может испортить старательно спланированную мизансцену, тетушка принялась усиленно хлопотать.
– Дорогая, присаживайтесь. Ну, надо же какая неожиданная встреча! Разреши представить: мой единственный и любимый племянник – Феликс Александрович. Феликс, а это Лидочка, дочь моей давней хорошей приятельницы.
И поскольку племянник не проявлял активных признаков ухаживания, а лишь беззастенчиво пялился на пышные груди под цветастым ситцем, Ариадна Ильинична сердито потребовала:
– Феликс, пожалуйста, подними глаза, прикрой рот и принеси нам что-нибудь попить.
Брюнет тут же подскочил с подозрительной готовностью.
– Попить? С удовольствием! Что предпочитает дама? Вино? Шампанское? Сбитень?
– Чаю, если можно, – в голосе смущенной девицы слышался чудесный волжский выговор.
– Чаю. – В глазах красавца-брюнета застыли слезы умиления: – Конечно, можно. Вам стакан? Два? А хотите целый самовар?
– Феликс! – гневно перебила тетушка.
– Пардон! – племянник козырнул. – Уже бегу. – Он помахал рукой в сторону неприметной дверцы за стойкой бара. – Я буквально одну минуту… Только отдам распоряжение, чтобы нам к чаю… бубликов подали и тут же обратно. Вы даже не заметите моего отсутствия!
Ариадна Ильинична гневно сверкнула глазами.
– Очень хочется в это верить.
– Считайте, что я уже вернулся.
– Да иди уже!
Ни слова больше не говоря, Феликс бросился к двери.
2
Пышногрудая девушка Лида, с глуповато-застенчивым выражением лица разглядывала пляшущих Аполлоний, ее глаза были по-прежнему опущены. Ариадна Ильинична хмуро поглядывала в сторону барной стойки, за которой исчез ветреный племянник.
– Боюсь, он действительно пытается принести нам самовар, – сухие кулачки в кружевных перчатках сердито сжались. – Несносный мальчишка… Дорогая, подожди одну минутку, пойду, взгляну, что это у нас за бар такой, что чай надо двадцать минут готовить.
С этими словами Ариадна Ильинична решительно направилась к закрытой двери. Она была уверена, что Феликс, как всегда, саботирует ее планы. И уже приготовилась сообщить, что терпение ее истощенно и, если потребуется, она пойдет на самые крайние меры, но не позволит ему прожигать свою жизнь в праздности и разврате. И как только ее терпение лопнет…
Кипя от негодования, Ариадна Ильинична толкнула дверь подсобки, и все слова тут же застыли на губах.
В крошечной комнатушке, не больше шести квадратных метров, было совершенно пусто. И только ветер легко шевелил занавеску над слуховым окном…
Глава 6
1
Порывы ветра пригибали траву к земле. Упругие стебли широкими волнами набегали друг на друга, превращая некошеное поле в зеленый колышущийся океан. Медовый запах клевера перебивал пряный аромат разогретой солнцем хвои, звенели кузнечики, откуда-то издалека, то приближаясь, то затихая, доносился звук легкомоторного самолета.
На краю поляны, возле металлического забора, за которым начинался густой лес, стояли двое мужчин лет тридцати, невысокие, худощавые. Тот, что был в парашютном комбинезоне, приложив ладонь к глазам, напряженно вглядывался в белесое от полуденной жары небо, всклоченные рыжеватые волосы придавали парашютисту беззаботный, мальчишеский вид. Его спутник, наглухо запечатанный в строгий деловой костюм, с не менее сосредоточенным видом просматривал почту на дорогом смартфоне. Несмотря на небольшую разницу в росте, мужчины походили друг на друга, как две капли воды, хотя сходство носило исключительно внешний характер. Различить близнецов не составило труда даже самому невнимательному наблюдателю: первый беззаботно оттирал лоб перепачканной рукой, не морщась ни от запаха солярки, ни от слепящего солнца, в то время, как его брат, гладко выбритый и в костюме без единого залома, напротив, старался без необходимости не двигаться, выглядел сухим и очень недовольным. Каждый раз он раздраженно ежился, когда ветер забирался ему под воротник, а тонкое комариное жужжание и вовсе выводило из равновесия.
– Почему ты не предупредил меня, что здесь будут комары? – в высоком голосе отчетливо бились истерические нотки.
Парашютист рассмеялся.
– Предупредить о том, что летом в Подмосковье бывают комары? Стас, ты шутишь?
– Когда я шутил в последний раз? – бесцветные глаза за тонкой оправой холодно прищурились. – И, пожалуйста, не называй меня Стасом. Мы несколько выросли из ясельного возраста. Я же не кличу тебя Есиком, или Сусликом или…
Заходящий на посадку самолет заглушил последние слова. Тот, кого назвали Есиком, рассеянно вглядывался в небо, изредка отмахиваясь от назойливых насекомых.
– А мне нравилось, когда меня так бабушка называла. Все лучше, чем «Евстигней».
– И тем не менее. Себя называй как хочешь, а ко мне, будь любезен, обращайся, как положено.
Его брат поднял руки, показывая, что сдается.
– Хорошо, Аристарх Феофанович. Как скажете. Ты адвокат, тебе виднее. И все же комары летом – это естественный ход событий.
– Для дикарей, может быть. Только в моем доме, в моем кабинете нет ни комаров, ни прочей фауны.
– Да в твоем кабинете вообще никого живого нет. Включая тебя.
– Что ты несешь?
Парашютист примирительно похлопал брата по плечу.
– Прости, не хотел тебя задеть.
– А у тебя и не получится, – холодно заметил Аристарх, осматривая плечо – не остались ли масляные следы на дорогом пиджаке. – Безответственные люди вызывают у меня лишь чувство досады. Не более того.
– То есть я тебя раздражаю?
– Как и всякий, кто тратит мое время попусту, – Аристарх досадливо отмахнулся от новой атаки комариной стаи. – Лучше скажи зачем ты заманил меня в эту глухомань?
– Двадцать километров от Москвы ты называешь глухоманью?
– Прибавь еще двадцать, сделанных по городу, – сухие губы раздраженно сжались. – При нынешних пробках это практически полтора часа выброшенного времени.
– Не злись, – испачканная в машинном масле рука снова потянулась к дорогому пиджаку.
– Надеюсь, ты не собираешься опять до меня дотронуться? – бросил он, привычно уклоняясь от объятий.
Широкая ладонь застыла в воздухе.
– Нет. Конечно, нет. Просто хотел тебе сделать подарок.
– С какой стати?
Озорные глаза подернулись дымкой.
– Разве для того, чтобы сделать подарок близкому человеку, нужен повод?
– Разумеется, – Аристарх кинул на брата откровенно неприязненный взгляд. – Как минимум, это не ставит одариваемого в неудобное положение.
Евстигней снова рассмеялся, хотя глаза, по-прежнему, оставались грустными.
– Брось, – сорвав кремовую головку клевера, он прикрыл глаза и шумно втянул сладковатый аромат. – Оставь свои допотопные условности, снимай костюм и иди за мной.
Последовала долгая пауза.
– Прости? – на этот раз адвокат ничего не изображал, он действительно был потрясен. – Я не ослышался – ты хочешь, чтобы я снял костюм?
– Да. И прыгнул вместе со мной.
– Чтобы я что?!
– Прыгнул.
Некоторое время слышалось только жужжание далекого самолета.
– В каком смысле?
– В смысле с парашютом.
Аристарх выглядел шокированным.
– Ты предлагаешь МНЕ выпрыгнуть из самолета?
– Не выпрыгнуть, а спрыгнуть.
Не найдя подходящих слов, Аристарх покрутил у виска смартфоном.
– Я, конечно, знал, что ты ненормальный, но чтобы до такой степени!
– Слушай, ну неужели тебе ни разу в жизни не хотелось совершить что-нибудь по-настоящему рискованное? Почувствовать себя полноценным человеком?
Бледные губы сжались в тонкую полоску.
