К морю. Обнажение

К морю

Обнажение

Полина Борисова

Дизайнер обложки ИИ Орг_Бюро

© Полина Борисова, 2025

© ИИ Орг_Бюро, дизайн обложки, 2025

ISBN 978-5-0067-6488-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Маленькое предисловие

Я не помню, в какой именно момент всё изменилось. Может быть, тогда, когда впервые ощутила на коже тепло заходящего солнца? Или ночью, когда, выбравшись из постели голая, побежала к Озеру – и расплескала в воздухе саму свободу? А может, в тот миг, когда впервые поняла: мне не стыдно. Не страшно. И не нужно прятаться.

Я помню это лето. Лето откровений. Лето, когда я узнала себя. Я помню, как мы смеялась с Олей, когда дурачились вдвоем совсем голые, как бесстрашно без какой-либо одежды шагала по улицам поселков, и также гребла по зеркальной глади Озера. Как бродила по городу лишь в одном легком платье без белья, терялась в толпе, в магазине примеряя не одежду – а границы своей смелости. Как впервые смотрела на себя – по-настоящему, не в зеркало, а в своё сердце.

Всё началось с Озера. С его тишины, воды, ночных отражений. С Оли, её шуток, с Матвеевны, с её баньки, с запаха смолы, с раскалённых мостков и прохлады глубины Озера. С моего тела, моего дыхания, моих ощущений.

А сейчас пришло начало нового пути – путешествие в неизвестность. Я предполагаю, что уезжаю из этого мира – мира просторов, ветра, шелеста листьев. Но на самом деле я просто беру его с собой. В сердце. В памяти. В своём желании быть свободной – всегда.

Теперь я еду к морю. Там будет солнце, солёные брызги, бескрайний горизонт. Там буду я. Такая, какой всегда мечтала быть.

Можно ли поехать на юг, в своей машине, совершенно голой? Мысль простая, почти наивная – но чем дольше о ней думала, тем глубже она зашла в моё сознание. Потому что вопрос не в дороге, не в транспорте и не в правилах приличия. Вопрос – в праве. В праве быть такой, какой хочешь. Выбирать, что надевать – и надевать ли вообще. В праве не бояться, не прятаться, не оправдываться. Но возможно ли это? Можно ли пересечь полстраны, ощущая на себе только ветер, не прикрываясь одеждой, не думая о взглядах других? Можно ли жить по своим правилам – а не по тем, что навязаны, внушены, приняты без сопротивления?

Я просто задаю себе эти вопросы. И ищу на них ответы. Я в пути буду одна. Но не одинока. Потому что во мне – целый мир.

Мир моих воспоминаний, желаний и безграничной свободы. Мир Озера, которое научило меня быть собой. Мир Оли, Матвеевны, летних дождей, звёздного неба и нагретых солнцем мостков. Я не просто безумная откровенная путешественница. Скорее всего это просто новая проверка самой себя. Где проходит граница дозволенного себе? Где заканчивается страх и начинается уверенность? Где обрываются запреты – и начинается жизнь? Мне не нужна моя история про эпатаж, про вызов обществу. Этим путь занимаются другие отчаянные головы. Мне нудна история про себя. Про дозволенные границы и их отсутствие.

Можно ли ехать на юг совершенно голой? Вопрос всё ещё звучит довольно странно.

Но может быть, странность – это просто дверь? И стоит её открыть, чтобы увидеть новый мир, бесконечно прекрасный и волшебный.

Прощание с Озером. Да, тогда я немного опоздала. Но я обошла это большое водное пространство по его краю, по берегу совершенно голой. Вышла из дачного дома и туда же вернулась совершенно голой.

Оля и Олег уже были на даче. Эдита Леонидовна тоже. Они сидели на веранде, ужинали, переговариваясь вполголоса. Я вошла во двор – совершенно голая, босая, пыльная, разгорячённая и счастливая со своим сплетенным венком, что дождался меня. Олег посмотрел на меня – и тут же отвёл глаза. А вот его мать впилась в меня взглядом. Долгим. Оценивающим. И проводила им меня до самого душа посреди двора. Мне было всё равно.

Оля вскочила, подбежала с полотенцем. – Господи, ты как чумазая бродяжка! Ты это сделала, да? – прошептала она, сунув мне полотенце в руки. – Я и есть бродяжка, – рассмеялась я. – Ну и дура… А дальше как? – Я завтра уеду, мои хорошие. Всё. Я вам больше не нужна. – Ты мне нужна! – Нет. У тебя есть, кто будет о тебе заботиться. – Не хочу! – Я знаю… Но я могу выбрать свободу. Вместо постоянного контроля твоей свекрови.

Она растерялась, не знала, что сказать. А я уже стояла под холодными струями воды. Я смывала дорогу. Весь путь вокруг Озера. Смывала всё, что было до этого.

Тело ломило от усталости, но внутри было хрустально и легко.

Я завернулась в полотенце, прошла мимо веранды – не взглянув в сторону ужинавшей компании.

– Я спать. – Ты наверх, в мансарду? – раздался голос Эдиты. – Теперь она вся ваша. Я на веранде.

Я упала на кровать. Залезла под одеяло. Без пижамы. Без лишних слов. Без ненужных объяснений. Они доели ужин молча, разошлись по комнатам. А я уже спала.

Ночь была тёплая, душная, вязкая, как сладкий сон. Оля пришла тихо. Совсем голая – как и спала. Присела рядом. Я приподнялась, села в кровати.

Она положила голову мне на плечо. – Я буду скучать, – тихо сказала она. – Я тоже. – Ты ведь не вернёшься, да? – Я не знаю. Вернусь мы еще увидимся не раз.

Мы смотрели в окно на звёзды. Ощущали запахи трав, древесины, далёкого озера.

– Я хочу сказать спасибо. – За что? – За тебя. За твою свободу. За то, что ты есть.

Мы обе улыбались в темноте. – Я хочу, чтобы твой ребёнок вырос, зная, что такое свобода. Ты родишь прекрасного сына. Или дочку? – Дочку, – засмеялась она. – Ты уже знаешь?

Оля вздохнула. – Знаю. И хочу, чтобы она была похожа на тебя. – На меня? Правда? Никогда! Ты подумай как следует… – Не сомневайся. Будет вылитая ты.

Мы тихо засмеялись. Ещё немного посидели в темноте, касаясь друг друга плечами. Потом Оля встала. Сверкнув своей своим большим пузиком и голой попкой, вышла, закрыв за собой дверь. Слышно было, как потом, она конечно нырнула под одеяло – в объятия своего любимого.

И это было наше прощание.

Я проснулась раньше всех. Встала тихо, как тень. В свой рюкзачок я собрала то немногое, что было здесь моим: пару носимых вещей, маленькую камеру, ноутбук Платона и всё, что к нему. Фотокамеру я оставила Оле. Пусть снимает себя. Свою будущую девочку. Я посмотрела на платье, приготовленное для отъезда. Утро. Все спят. Я сложила платье и убрала его в рюкзак. Теперь – одна поклажа. И больше ничего.

Я подошла к калитке свободная и обнажённая. Вдохнула утренний воздух, мокрый от росы. И не глядя даже по сторонам шагнула в рассвет.

Я не могла уйти, не попрощавшись с Озером. Тёплая, ласковая вода. Та, что приняла меня в первый раз. Та, что освятила меня свободой. Подарила радость. Надежду. Любовь к себе и к миру во мне и миру вне меня. Я спустилась к нему. Сбросила обувь. Окунулась. Поплыла. Вода касалась кожи и казалось, проникала внутрь. Сливалась со мной. Становилась мной. Блаженство и покой, когда еще такое повториться, не знаю. Я вышла на берег. Отряхнула капли. В последний раз оглянулась на гладь воды.

– Спасибо, Озеро!

Я пошла. Быстро. Уверенно. Еще мокрая в каплях озерной воды через лес по тропинке мимо большого дерева, у которого Платон когда-то просил меня просто раздеться. Я остановилась. Закрыла глаза. Коснулась коры ладонями. Оглядела Озеро и небо над ним.

– Я голая и твоя, мой любимый. Ты будешь со мной всегда. Пока я помню себя. Пока я помню свою свободу.

Я улыбнулась и пошла дальше. Тропинка через лес. Сосны, ели. Всё как тогда, в первый раз, но уже не так. Всё по-другому.

На платформе уже стояли люди. Я остановилась в тени деревьев. Они меня не видели. Или мне так казалось. Но мне было всё равно. Я смотрела на них. На рельсы, уводящие в город. Скоро должна была прийти электричка. Я вздохнула. Натянула на себя платье. И вышла на платформу. Было грустно, но светло от предстоящего. Села в подошедший поезд в город.

Я почти уже знала, что ждёт меня впереди. Путешествие. Путь. Новая, прекрасная жизнь. Это стало началом моего пути. Моей дороги свободы и счастья.

01 Утро начала пути

Я не ставила будильник. Просто проснулась рано. В комнате было прохладно – открытое окно, летний утренний воздух касался кожи лёгким прикосновением, будто прощался.

Я не сразу встала. Спать и нежиться в постели нагишом – это блаженство. Я пока просто лежала, стянув с себя скомканную простынку, впитывала тишину квартиры, которая так и не стала мне домом. Эта квартира в тихом центре города – старый дом, высокие потолки, скрипучий паркет, большие окна. Но уюта я здесь не почувствовала. Престижное жильё, выбранное родителями. А я теперь хотела другого. Мечтала о квартире на окраине – там, где поменьше людей, где за домом сразу лес, поля, речка или озеро. Может, даже ещё дальше – в пригороде, где тишина настоящая, а не иллюзия за двойными стеклопакетами. Я обязательно найду её, когда вернусь в этот мой родной город обратно.

Я встала с кровати и прошлась босиком по прохладному полу. Заглянула в кухню – там относительный порядок, но как-то неуютно. Я почти не жила в этой квартире – перекантовывалась первое время своей самостоятельной жизни. Вещи стояли в коробках. Я так и не разобрала их с самого начала моего переезда сюда. Единственное, что стало по-настоящему моим – кровать. Старая, крепкая. На ней можно было прыгать, кувыркаться, становиться на голову. И ещё, конечно, зеркало – большое, старинное, в облупившейся раме.

Я стояла перед ним. Смотрела на своё отражение. Моё тело – такое знакомое и всё же новое. Я была свободна в нём. Не пряталась. Не стеснялась. Мне больше не нужно прятаться. Моё тело – это я. А я – это свобода. Я провела ладонями по коже – ощутила тепло, лёгкое покалывание после сна. Мне было хорошо.

Бутерброд. Звук закипающего чайника. Всё было привычно. И в то же время – нет. Последний раз перед дорогой я завтракаю за этим столом. Слушаю городскую тишину. Эта квартира не мой дом. У меня будет новый.

Я встала, потянулась, зевнула, потом пошла в ванную. Хотелось смыть с себя остатки этой последней ночи в городе вечной суеты. Тёплая вода зажурчала, я шагнула под струи. Закрыла глаза. Сначала просто стояла, чувствуя, как капли скользят по телу. Как утро вплетается в волосы, намокая и становясь тяжёлым. Я намылила плечи, живот, бёдра, медленно проводя руками по коже. Я люблю себя. Люблю ощущать своё тело. Оно прекрасное. Живое. Свободное. Я размазала пену по животу, скользнула ниже. Позволила себе задержаться там столько, сколько нужно, чтобы ощутить себя – такой, какая я есть, какой хочу быть. Глубокий вдох. Восторг. Радость. Тёплая вода смывала мыльную пену, усталость, остатки сна. Смывала старое, накопленное, пустое. Оставляла только новое. Только меня. Свободную. И живую.

Я вытерлась мягким полотенцем, повесила его на крючок, хотя хотела просто бросить его на пол. Посмотрела на себя в зеркало. Та, что смотрела в ответ, была уже другой. Той, что уходит в новый путь. В новый мир. В дорогу к Морю. Свободная. Совершенная. Совершенно голая, как правда. Да, пойду именно так!

Я провела руками по влажным волосам, улыбнулась. Пора собирать последние вещи. Главное не брать лишнего. Мой рюкзачок: деньги, карточки, документы, телефон, камера. И ещё – только самое нужное: зубная щётка, тюбик пасты, шампунь, маленькое полотенце, расчёска, тампоны.

Всё остальное – постельное бельё, одеяла, подушки – уже в машине. Из одежды я взяла лишь две белые рубашки. Конечно, прикрывающие меня и мои прелести – так, на всякий случай. Одежда? Нет! Мне она не нужна. Я уже приняла решение. Я уезжаю совершенно свободной. Я смотрю на платье на вешалке, которое приготовила для дороги. Думала, надену, а потом сниму. Дойду в нем хотя бы до машины. Нет, что тут идти, всего лишь пару шагов. Пусть дождётся меня здесь. Сейчас я ухожу такой, какой и должна уйти в путь к Морю. К себе. Совсем голой. Я заперла дверь на ключ. Тихо спустилась по лестнице.

Навстречу мне поднималась пожилая женщина, возможно соседка. Я её не знаю, но она явно меня запомнит. Её взгляд был вопросительным, немного недоумённым, но она молча проводила меня взглядом. Я не сказала ни слова. Просто прошла мимо неё, оставив её стоять в тишине лестницы и звуках моих удаляющихся шагов.

На улице – утро. Прохладное, ещё не разогретое солнцем. Воздух свежий, влажный после ночи. Я ощущаю его каждой клеточкой. Я выхожу из двора. Вдали редкие машины, город просыпается. У мусорных баков парень бросает пакет – он даже не смотрит на меня. Где-то – люди. В окнах квартир. В машинах. Но я – невидима для них. Мир не видит свободу. Но я её ощущаю. Я открываю дверь своего минивена. Сажусь в водительское кресло. Завожу мотор. Выезжаю из своего двора, на широкую улицу. Переключаю передачу. Давлю на газ. Я уезжаю. В дорогу. Я свободна. Я обнажена за рулём. И постараюсь такой остаться всю свою дорогу до Моря.

Я разулась. На мне только очки от солнца. Этот факт уже не кажется мне таким невероятным, как ещё представляла вчера, когда я только думала об этом в своем воображении.

Ветер ласкает мою кожу. Тёплые лучи солнца скользят по телу, создавая ощущение невыразимой лёгкости и чистоты. Я чувствую каждую деталь внутри автомобиля: гладкость руля под пальцами, напряжение сцепления, нежное нажатие педалей под босыми ступнями, вибрацию двигателя, его ровное урчание, с которым он уносит меня вперёд. Прочь от прошлого. Прочь от всего, что могло бы меня ограничивать.

Я еду в потоке машин. Среди тех, кто спешит на работу, кто везёт детей в школу, кто лишь планирует свой отпуск, а уже там в нём, в свободе.

Они видят мой фургон. Но не знают, что внутри моя абсолютная свобода. Я в потоке среди них. Но уже не с ними.

Проезжаю первые километры. Первые десятки. Первые сто. Где-то там, позади, остаётся город и пригороды. Остаётся всё, что связывало меня с прежней жизнью. Дорога впереди кажется бесконечной. Её серые полосы уходят в горизонт, растворяются в пульсирующем, тёплом воздухе. Я улыбаюсь. Я делаю это. Я – первая. Я живу так, как всегда мечтала. Мой фургон поравнялся с большим внедорожником. За рулём – мужчина. Рядом – женщина. Сзади – двое детей, увлечённые своими телефонами. Мужчина замечает меня. В его взгляде – недоумение. Затем – лёгкое замешательство. А потом он отворачивается, смотрит лишь вперед, словно испугавшись. Словно увиденное нарушает его внутренние установки о том, какой должна быть реальность. Женщина перехватывает его взгляд, тоже смотрит на меня. Что она видит? Лишь мою голую грудь? Может, догадывается, что на мне нет ничего и ниже. В её взгляде нет осуждения. В нём – любопытство. И возможно понимание. Я смотрю прямо на неё. Она не отворачивается. В этом молчаливом взгляде мы понимаем друг друга. Она признаёт мою свободу. Её дети ничего не замечают. Они в своём мире. Мире игр, мультяшных героев. Может быть я тоже из мультика, где правила ещё не успели заточить мышление в границы дозволенного. Я смеюсь.

Мне весело не потому, что я насмехаюсь. Я смеюсь от осознания: мир, полный ограничений и запретов, сам решает, что ему видеть, а что – не замечать. Я не отвечаю за их восприятие. Я не отвечаю за их страхи. Я просто живу.

Позади меня грузовик моргает фарами. Он видел? Может быть.

Но это не имеет значения. Кто-то сигналит. Кто-то ускоряется, пытается заглянуть в салон, хочет уловить хоть тень того, что делает меня другой.

Я ощущаю не только свободу – я ощущаю власть. Я контролирую, что они видят. И мне решать, пускать ли их в мой мир или оставить снаружи. Я могу быть незаметной. Просто поправить руку на руле, сильнее отвернуться, наклониться ниже. Скрыть свои возбуждающие интерес сосочки.

А могу быть ими увиденной. Играть с их взглядами. Ощущать их, словно лёгкие прикосновения, что скользят по моей коже, пробегая мурашками вдоль позвоночника. Я веду этот танец. Пусть они смотрят. Но они не могут меня остановить. Я свободна. Дорога ведёт меня вперёд, именно

туда, где нет правил, кроме тех, что я устанавливаю сама.

Я съезжаю на обочину, плавно поворачивая руль, чувствуя, как машина послушно отзывается на моё движение. Передо мной раскинулась пустая, выжженная солнцем парковка – асфальт горячий, словно дышащий жаром, и от него поднимаются невидимые волны, искривляющие пространство. Здесь только я, моя машина и дорога, которая, будто бесконечная лента, протянулась за горизонт. Рядом, в нескольких метрах, трасса живёт своей жизнью – непрерывным потоком проносящихся автомобилей, в каждом из которых – своя история, своя цель, свой маршрут, своё неведомое мне прошлое и будущее.

Я выключаю двигатель. Тишина. Но нет – тишина здесь невозможна. Шум трассы заполняет собой всё, ревёт, вибрирует в воздухе, колеблет тонкие струи горячего ветра, словно невидимые руки чьего-то любопытного взгляда.

Я открываю дверь, ощущая, как поток тёплого воздуха касается моего тела, как тени облаков скользят по моим плечам, лаская кожу. Я обуваюсь и выхожу наружу. Стою. Секунда колебаний длится вечность. Чувствую себя странно, уязвимо, хотя знаю, что никто из проносящихся мимо водителей не может меня рассмотреть так, как это могу себе представить.

Я обхожу машину неспешно, стараясь прочувствовать каждый шаг, каждый взгляд, каждую возможность быть замеченной. Моя ладонь касается капота – и я мгновенно ощущаю, как он раскалён, как металл жжёт кожу, как солнце оставило на нём свой след, точно печать уходящего времени. Я обхожу машину пару раз, стучу по колёсам. С пассажирского места беру бутылку с минеральной – она ещё холодная.

Трава, что за парковкой жёсткая, колючая – туда я не пойду. Я присяду на корточках на бордюр. Расслабляюсь, позволяю себе быть естественной, такой, какой была создана природой, какой мечтала быть всё это время.

Тонкая струйка из меня льётся на раскалённый асфальт. Лужица скоро испарится, исчезнет, не оставив и следа – точно и я сама – лишь тень, лишь намёк, лишь загадка, которую никто так и не разгадает.

Я открываю бутылку минералки. Ледяная жидкость стекает по пальцам, струится вниз, очищая меня, освежая, возвращая к реальности. Я поднимаюсь. Капли с меня падают на раскалённый асфальт. Они исчезают ещё быстрей, чем лужица, не оставляя никаких следов.

Я возвращаюсь к водительской двери, выступая на открытое пространство. Теперь я точно видна. Я знаю это. Я чувствую это. Я стою перед машиной, обнажённая, в нескольких метрах от трассы, от этого бесконечного, бурлящего, несущегося потока жизней. Я не спешу. Они проезжают мимо, один за другим, не зная, что всего в нескольких метрах от них находится кто-то, кто не подчиняется правилам, не прячется, не следует их законам. Они не знают. Или догадываются? Они не видят. Или видят, но не осознают?

Я ощущаю свою силу. Ветер, порождённый скоростью машин, ударяет в лицо – резкий, сильный поток, обжигающий кожу и в то же время наполняющий меня странным восторгом.

Я здесь. Я реальна. Я чувствую эту секунду – я не спешу, не бегу, не скрываюсь.

Я вдыхаю пыль трассы, жаркий воздух, запах дорог, машин, далёких путешествий.

Это – моя жизнь. Это – моя свобода. Я улыбаюсь. Мгновение растягивается, становится вечностью.

Кто-то свернул. Кто-то заезжает сюда, на парковку, и останавливается.

Не так близко, чтобы быть рядом, но достаточно близко, чтобы меня увидеть и разглядеть. Я не убегаю. Я просто существую – здесь и сейчас. И это самое важное, что у меня есть.

Я медленно разворачиваюсь, делаю несколько шагов, открываю дверь фургона – мягко, почти не спеша. Сажусь обратно за руль.

Охватываю руль ладонями. Глубокий вдох – выдох. Завожусь. Нажимаю на газ.

Машина послушно откликается. Дорога продолжается.

Море ждёт меня у кромки

Я к нему спешу

Через долы и пригорки

Я к нему лечу

И давно одежды сбросив

Жду лишь счастья миг

Чтобы радость перемножив

Зной меня настиг

В теплоту волн бирюзовых

Брошусь не страшась

Радость ощущений новых

Встречу я, смеясь

В безмятежности покоя

В бури и шторма

Буду нага и море

Ублажит меня

Укачает – обласкает

Увлечет на глубь

Вся печаль моя растает

Не напрасен путь

Море вновь во мне пробудет

Радость светлых дней

Счастье тихое прибудет

В простоте вещей

Я еду. Я счастлива. Я уже немного устаю – но всё ещё в восторге: от дороги, от себя, от этого нового, сладкого ощущения полной отрешённости от правил и привычных ограничений.

Через пару десятков километров вижу знак – заправка через пять километров. И вижу, что мой бак почти пуст. Значит, пришло время пополнить запасы топлива – и заодно немного передохнуть.

Я съезжаю с трассы, плавно замедляюсь у пустых колонок. Воздух неподвижен и горяч. Запах бензина смешивается с палящим солнцем, создавая свой особый, одурманивающий аромат – как духи свободы, чуть резкие, но пьянящие.

Кроме пары припаркованных машин – здесь почти никого. Ветер лениво шевелит пластиковые вывески, которые со скрипом поддаются его невидимому прикосновению. Всё будто замерло. Даже птицы молчат.

Я глушу двигатель. Снимаю руку с руля. И просто сижу, замираю, позволяя этой минуте наполнить меня до краёв. Ощущаю лёгкое волнение, крохотную вспышку адреналина, пробегающую по телу – от кончиков пальцев до самой макушки. Она пульсирует внутри, как живое напоминание: я – здесь. Я – живая.

Надеть рубашку? Или оставить всё, как есть?

Одна висит в шкафчике, другая – рядом на сиденье. Лёгкая, почти невесомая – как игрушечный парашют, который можно раскрыть в любой момент, если вдруг станет страшно или неуютно.

Я беру её в руки. Пальцы на мгновение цепляются за ткань – но затем медленно отпускают. Нет. Мне хочется проверить эту реальность на прочность. Пойти до конца. Быть собой. Без фальшивых защитных слоёв.

Я достаю солнцезащитные очки. Надеваю их. Единственное, что позволю себе сейчас – иллюзорная, хрупкая граница между мной и внешним миром.

Я открываю дверь. Горячий воздух обволакивает меня – медленным потоком огня. Он разливается по коже, проникая под кожу, между рёбер, внутрь. Босые ноги касаются раскалённого асфальта. И разница температур вызывает лёгкую дрожь, сладкую боль, которая говорит: это не сон. Это не фантазия. Это – моя настоящая, абсолютная свобода.

Стоять долго невозможно.

Я открываю топливный бак. Беру заправочный пистолет. Вставляю в горловину, слышу щелчок, запускающий поток. Металл ложится в мою ладонь – холодный, тяжёлый, почти интимный на фоне палящего воздуха.

И почти сразу – я ощущаю чей-то взгляд.

Не резкий. Не агрессивный. Но цепкий. Изучающий. Полный безмолвного вопроса.

На соседней колонке – мужчина. Опирается на капот своего старого седана. В руке – сигарета. Он будто застыл, случайно, мимоходом – но взгляд выдаёт внутреннее напряжение. Он смотрит. Он замечает. Он догадывается, но делает вид, что не догадывается.

Он медленно подносит сигарету к губам, глубоко затягивается, откидывает голову, делая вид, что полностью поглощён своими мыслями, но всё же чуть заметно приподнимает бровь, бросая быстрый взгляд в мою сторону.

Он ждёт. Он не показывает этого открыто, но он всё-таки ждёт. Оденусь я или нет?

Я вижу это в том, как он чуть напрягся, как его пальцы сжали сигарету чуть крепче, как его взгляд, кажется, стал чуть более сфокусированным, хоть он и делает вид, что совершенно безразличен к происходящему.

Я улыбаюсь, глядя прямо перед собой, не оборачиваясь к нему, но зная, что он смотрит, зная, что он гадает, какое решение я приму.

Заправка окончена. Я ставлю пистолет на место, слышу короткий металлический щелчок, убираю крышку бака и наконец решаюсь на ещё один шаг в этой игре свободы. Я не одеваю рубашку. Я разворачиваюсь – и иду к зданию заправки. Медленно. Не спеша. Мои движения становятся плавными, текучими, как будто я плыву сквозь воздух, как будто я растворяюсь в этой реальности, становясь её частью, а не просто наблюдателем.

Я чувствую его взгляд на моей спине. Тяжёлый, внимательный, но всё ещё молчаливый. Я вхожу внутрь.

Холодный воздух кондиционера встречает меня ласковым прикосновением, словно невидимая прохладная волна, накрывая с головы до ног, принося облегчение и новые ощущения – холод и тепло, свобода и реальность, дерзость и лёгкое, приятное волнение.

Пустая касса. Кассира нет на месте. Автомат с кофе. Тишина и шорохи холодильников, проникающие под кожу.

Я наливаю капучино. Медленно. Почти церемониально. Горячая тёмная жидкость льётся, соединяясь с молочной пеной. Пар поднимается вверх, обволакивая меня почти незримой вуалью.

Из служебного помещения выходит служащая заправки. Молодая. С чуть растрёпанными тёмными волосами, чуть растрёпанными, будто она только что поправляла их перед зеркалом, с глазами, которые сразу же расширяются, когда она видит меня. Она останавливается. Она смотрит. Она осознаёт, что видит абсолютно голую в темных очках женщину со стаканчиком кофе и кошельком под мышкой. Она понимает, но не говорит ни слова, это для неё не обычно и странно, но совсем не страшно.