Грешная

скачать книгу бесплатно

Грешная
Анастасия Полянина

Личная вселенная Стеллы – женщины, несчастной в браке и погребенной под своими комплексами – переживает настоящийапокалипсис, когда она встречает сексуального фотографа Руслана. Его грубоватая внешность отнюдь не во вкусе утонченной Стеллы, но ее тело изнывает по нему.Руслан предлагает ей пройти интересный путь до ее новоприобретенной уверенности в себе. Но удержится ли Стелла от соблазна влюбиться в этого брутального мужчину-викинга, ведь беря ее тело, он планомерно завладевает и ее сердцем. Книга содержит нецензурную брань.

Грешная

Анастасия Полянина

© Анастасия Полянина, 2023

ISBN 978-5-0059-6158-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

Склонив голову набок, я смотрю на свое отражение в зеркале ванной комнаты. Прицеливаюсь критичным взглядом к собственному лицу. «Гусиные лапки» в уголках глаз заставляют меня нахмуриться и огорченно вздохнуть. Высовываю кончик языка и провожу им по губам, увлажняя их. Проверяю зубы на предмет белизны. Очерчиваю пальцами изгиб идеально оформленных бровей.

Я стягиваю резинку с волос, распуская их. Они спадают дикими волнами по плечам и спине. Кручу головой в поисках седого волоска, но, благо, не нахожу «предателя» среди копны каштановых прядей. Руками взбиваю локоны.

Немного отхожу от зеркала назад и рассматриваю свою шелковую комбинацию с кружевными вставками, едва прикрывающую мои округлые бедра. Медленно провожу руками по бокам, ощущая под пальцами гладкий, холодный материал. Он струится по фигуре, деликатно облегая, но также демонстрирует некоторые проблемные участки моего тела, к коим относится не самый плоский и упругий живот и грудь – хоть большая, но слегка провисшая. Девственно-белый цвет ткани прекрасно контрастирует с загорелой кожей рук и зоны декольте. Спускаю одну лямку с плеча и пытаюсь принять соблазнительную позу – уперев одну руку в бок и немного прогнувшись в пояснице. Выглядит это смехотворно, на мой взгляд, – искусительница из меня та еще…

Подобравшись и приосанившись, снова пробегаю глазами по своему отражению. Если не быть слишком уж требовательной к себе, то можно удовлетвориться видом, – для своих тридцати пяти лет выгляжу вполне недурственно. Но я склонна к деструктивной самокритике, поэтому никогда не бываю довольна собой до конца.

Я делаю глубокий, успокаивающий вдох. Бросив финальный взгляд в зеркало, снисходительно улыбаюсь своему отражению и иду на выход из ванной комнаты. Но только я приоткрываю дверь, соединяющую ее со спальней, как до моих ушей долетают обрывки телефонного разговора моего мужа.

– Детка, то, что ты делала вчера своим замечательным ротиком, было просто потрясающе. Не могу дождаться, когда смогу испытать это снова, – голос Александра приглушен и больше походит на похотливое шипение.

После нескольких секунд вязкой тишины супруг издает тихий стон и снова заговаривает:

– Мы могли бы попробовать это в нашу следующую встречу… Надень те прозрачные трусики, которые сводят меня с ума.

Я прислоняюсь к дверному косяку и прикрываю глаза. Мне бы хотелось оглохнуть, чтобы не слышать непристойных и уличающих в очередной измене слов супруга, адресованных другой женщине.

Мое сердце гулко бьется в груди, и в животе ноет. Но я мысленно призываю себя к порядку, не желая обнажать свои эмоции перед мужем. У меня уже давно выработался иммунитет к его блуду, но под действием триггеров мой организм иногда выдает такие самопроизвольные реакции.

«Благородно» позволив Саше закончить беседу с любовницей и притвориться засыпающим, я выхожу из ванной комнаты.

Спальня встречает меня кромешной тьмой. Шторы «блэк-аут» не пропускают ни капли лунного света, и мне приходится двигаться к кровати практически вслепую. Единственным путеводителем служит маленький светящийся индикатор на телефоне Саши, который говорит о том, что устройство поставлено на зарядку. В полной тишине комнаты муж глубоко дышит носом, издавая при этом свистящие звуки – последствие сломанной в юношестве носовой перегородки.

Аккуратно укладываюсь на кровать и забираюсь под мягкое одеяло. Александр лежит на боку, отвернувшись от меня.

– Что ты так долго делала в ванной, Стелла? – вяло спрашивает муж, даже не шевельнувшись, – Опять обмазывалась своим дорогущим кремом, который обещает сделать тебя стройной, как тростинку?

Мое моральное истощение смешивается с горькой обидой. Меня не столько задевают слова мужа, сколько его тон – ледяной и бесчувственный, способный заморозить кровь в венах. Я ложусь на спину и несколько долгих секунд просто пялюсь в потолок. Мой подбородок дрожит от досады. В уголках глаз собираются предательские слезы. Я сильно зажмуриваюсь, чтобы прогнать их. Муж безмолвно лежит в той же позе – на боку.

– Саша, отпусти меня… – говорю я, ненавидя надрыв в своем голосе.

Рядом слышится не то усталый, не то раздраженный вздох супруга.

– Куда и на сколько?

– Навсегда, – я сглатываю, смачивая сухое горло, – Давай уже разведемся. Пожалуйста…

Мое предложение, наконец, привлекает внимание Саши. Он включает светильник на своей прикроватной тумбочке, и наша спальня наполняется теплым приглушенным светом. Затем муж переворачивается на другой бок и приподнимается на локте, чтобы посмотреть на меня. Я чувствую этот озадаченный взгляд, но не отвечаю на него, продолжая сканировать потолок. Он медлит, будто прокручивая ситуацию в своем мозгу.

– Это исключено, Стелла, – наконец, спокойно говорит Саша, – Я собираюсь баллотироваться в депутаты, и мне нужен положительный имидж. Кандидат, у которого есть полноценная, благополучная семья, имеет больший уровень доверия у избирателей. Это во-первых. А во-вторых… – он многозначительно смотрит на меня, и я уже знаю, чем он собирается козырнуть, – Наш развод может травмировать психику дочери.

Последняя фраза Саши находит сильный отклик в моей душе. Я опускаю веки, и передо мной встает образ нашей маленькой принцессы Леи: ее лицо украшает лучистая улыбка от уха до уха, а смех звучит как перезвон маленьких колокольчиков.

Открываю глаза и поворачиваю голову к Саше.

– У нас уже давно нет никакой семьи. Тем более, благополучной. А Лее будет только лучше, если ее родители станут счастливыми – пусть и по отдельности друг от друга.

Муж недовольно фыркает и тоже укладывается на спину.

– Черта с два ей станет лучше от этого, Стелла. И вообще… Рассуди здраво. Ты не имеешь своего дохода, потому что не обременена работой. И жить, кроме как здесь, со мной, тебе негде, ведь пока твой папенька находится в доме престарелых, родительская квартира находится в долгосрочной аренде. Это весьма опрометчиво и недальновидно с твоей стороны – требовать развода, зная, что за душой у тебя ни гроша.

– И ты хочешь, чтобы мы продолжили жить в таком духе?! – во мне растет раздражение.

– А что не так? – отвечает вопросом на вопрос муж, холодно усмехаясь.

Я прищелкиваю языком. Меня выводит из себя то, что Саша снова прикидывается идиотом, который не видит дальше своего носа. Или не хочет видеть, потому что ему это просто удобно.

– Все не так! – выпаливаю, – Ты вообще меня за человека не считаешь! Я чувствую себя просто предметом интерьера в твоей жизни, неотъемлемым аксессуаром – как ручная собачонка.

Муж шумно втягивает воздух, тоже нехорошо заводясь от этого разговора.

– Не болтай чепуху. Я все так же люблю тебя.

Я вскакиваю с кровати, будучи не в силах более лежать с ним рядом и выслушивать эту чушь, которую он несет.

– О какой любви вообще может идти речь?! – шиплю, оскалившись и уперев руки в бока, – Ты спишь с другими женщинами! Постоянно! – мое накопившееся возмущение, наконец, выплескивается наружу.

Саша только закатывает глаза на это обвинение и даже не пытается отрицать свою неверность. Он одаривает меня щадящей полуулыбкой.

– Это не одно и то же. Они – просто игрушки, развлечение. А ты – моя жена, мать моего ребенка и хозяйка в моем доме. У тебя привилегированное положение и статус, Стелла.

– Статус?! – мои глаза расширяются, а челюсть отвисает, – Статус безвольной жены распутного мужа???

Сердце бьется так сильно, что подскакивает аж до гортани. В груди становится тесно, и я рискую захлебнуться своими эмоциями, которые уже льются через край.

– Назовем это издержками твоей беспечной жизни, – небрежно бросает Саша.

– Я не просила тебя об этом! – меня начинает откровенно лихорадить от злости, – Между прочим, у меня тоже были амбиции и мечты! Ты вынудил меня отказаться от них! Ты посадил меня в эту золотую клетку, которая стала для меня душной тюремной камерой! Я просто прошу тебя закончить этот абсурд, называемый нашим браком, и разойтись каждый своей дорогой!

– Стелла, успокойся, – рявкает Саша, теряя терпение, и его зычный голос разрезает воздух, будто ножом, – Этот разговор не имеет смысла, потому что мы все равно не разведемся. А если ты попытаешься уйти от меня, то я заберу у тебя дочь и ты больше никогда ее не увидишь. Сколько раз я должен это повторить тебе, чтобы ты, наконец, поняла?

Его слова погружаются в меня и тяжелой ношей ложатся на дно моей души. Паника подкрадывается ко мне подобно хищному зверю, готовому набросится в любой момент и загрызть до смерти, а страх лишиться ребенка сковывает мое сердце льдом. В груди уже теснятся судорожные всхлипы.

– Ты этого не сделаешь…

Муж просто прикрывает глаза ладонью, показывая тем самым, что его утомила эта «беседа». В моем горле возникает удушливое чувство от сдерживаемых рыданий, а зрение заволакивает подступающими слезами. Я поджимаю губы, отчаянно глядя на Сашу. Он молчаливо ждет, когда я успокоюсь и вновь займу свое «законное место» в нашей кровати.

Вдруг до меня доносится звук шлепающих босых ножек по паркету. Дверь в спальню тихонько приоткрывается, и в проеме показывается голова принцессы Леи – с взлохмаченными курчавыми волосами и грустными сонными глазками.

– Эй, солнышко… Что случилось? – Саша садится в постели и с озабоченностью смотрит на нее.

Я пытаюсь сбросить с себя напряжение и вымученно улыбаюсь дочери. Присев на корточки, протягиваю к ней руки. Лея нерешительно топает ко мне.

– Мне приснился страшный сон… – лепечет она, шмыгнув носом и надув губки.

– Ты сильно испугалась, малышка? – воркует Саша, пододвигаясь ближе к краю кровати.

– Ну… да… – отвечает Лея, потупив взгляд и прижавшись ко мне всем своим маленьким теплым тельцем.

– Хочешь, я полежу с тобой, пока ты не уснешь? – моя рука бережно поглаживает дочь по спине, а губы прижимаются к ее виску в нежном поцелуе.

– А могу я поспать с вами сегодня? – Лея поднимает голову, и ее умоляющий взгляд мечется между мной и Сашей.

– Мне кажется, это будет не очень удобно для тебя… – начинаю я.

– Конечно, принцесса, – Саша улыбается и заговорщически подмигивает дочери, а она тут же вырывается из моих рук и запрыгивает к нему на колени. Он обхватывает ее и целует в макушку. Они весело хихикают.

На какой-то короткий миг мне кажется, что все у нас на самом деле не так уж и плохо. По крайней мере, мое сердце всегда радуется, когда я вижу, насколько трепетно Саша относится к принцессе Лее. Это утешает меня, как мягкое пушистое одеяло. Может, только ради ее заразительных улыбок и заливистого смеха я могла бы быть более терпимой?

Несколько лет назад

До Саши я ни с кем не занималась сексом. Хотя когда мы с ним встретились, мой возраст уже перевалил чуть за двадцать. В этом не было никаких принципиальных или религиозных убеждений, просто не попался мне парень, которого я бы сочла достойным того, чтобы отдаться ему до конца. Я относилась к интиму серьезно и не спешила сорвать пломбу, так сказать.

А Саша меня покорил и влюбил в себя с первого взгляда. Высокий, поджарый, с эталонно красивым лицом, он был старше, мудрее и виделся мне таким правильным мужчиной, что я ни секунды не сомневалась: он, как говорится, тот самый. Я словно оседлала волну счастья, и мир за пределами моего любовного пузыря просто блекнул. Надо сказать, Александр оказался весьма почтительным и не напористым. А когда я открылась ему и сообщила, что ни с кем не спала до него, он заявил твердо: не возьму тебя, пока не надену кольцо на палец. И так и сделал.

Наша первая брачная ночь должна была стать феерией, а на деле обернулась сущим кошмаром. Как только Саша вошел в меня, то сразу заподозрил что-то неладное. С моей стороны тоже показалось странным отсутствие даже малейшего ощущения разрыва, какой-то болезненности и кровяных выделений. Конечно, все индивидуально, но, тем не менее, большинство сексуальных дебютов у девушек проходят по похожему сценарию…

Саша буквально выскочил из меня и за доли секунды из нежного и любящего новоиспеченного мужа превратился в демона. Его взгляд метал молнии. Он кричал, что я шлюха и лгунья, что я кормила его ложью, обвела вокруг пальца со своей девственностью… В моей же голове бегущей строкой проносилась, словно мантра, одна-единственная мысль: я не была девственницей, я не была девственницей… Как такое вообще возможно? Ведь я точно знала, что это ну просто нереально! И как объяснить это своему мужу, если у меня для самой себя не было объяснения?…

Саша, конечно, был в бешенстве, и я даже не могла винить его в этом. Да, его грубые оскорбления в мой адрес обжигали душу, но я была настолько обескуражена открывшейся истиной, что не могла вымолвить ни слова в свою защиту. Я просто сидела и смиренно выслушивала весь поток его ругательств. А потом он ушел, оставив меня одну в шикарном гостиничном номере для новобрачных.

Я готовилась к тому, что на следующий же день Александр предъявит желание развестись из-за моего «коварного обмана». Но, на удивление, о разводе он даже не заикнулся. Саша просто игнорировал меня, будто наказывая своим молчанием. И, конечно, он не предпринимал попыток прикоснуться ко мне ночами, когда мы лежали в нашей супружеской кровати в квартире, которую нам так щедро подарили на свадьбу его состоятельные родители… Такое отношение мужа ко мне заставляло меня чувствовать себя грязной и порченной. И почему-то винила я в этом только себя саму.

Но мне было важно разобраться в природе случившегося. Не на шутку испугавшись, что это может свидетельствовать о какой-то болезни, я поспешила к врачу. Мне попалась очень знающая докторесса, которая и разъяснила все. Как оказалось, в медицине это носит название «аплазия гимена» (или проще – девственной плевы), что означает ее отсутствие как органа. Это не является патологией, но и нормой не считается. Просто такая анатомическая особенность, которая, кстати, нередко встречается у женщин.

Приободрившись тем, что, наконец, у меня было вполне научное объяснение тому «конфузу», я не могла дождаться того, чтобы поделиться этой новостью с мужем. Но когда я ему все рассказала, оперируя медицинской терминологией для пущей убедительности, Саша только хладнокровно посмотрел на меня, давая понять, что ни слову моему не поверил и что ему откровенно скучно выслушивать мои оправдания. Я была раздавлена такой реакцией.

«Ладно, Стелла, – сказал он, – Это все не имеет значения больше. Ты моя жена, и сей факт неизменен. Так что давай перевернем страницу и начнем писать нашу историю с чистого листа».

Честно, я не знала, как реагировать. С одной стороны, мне следовало бы обидеться на его неверие, но с другой, я была так счастлива, что он вообще снова разговаривает со мной и даже готов дать нам еще один шанс… Проглотив свою гордыню, я бросилась к нему на шею. Саша заулыбался и принял меня в свои объятья.

В ту ночь мы впервые занимались полноценным сексом.

ГЛАВА 2

Июньское солнце печет, но легкий южный ветерок освежает раскаленный воздух и заигрывает с моими распущенными волосами, так что мне постоянно приходится заправлять выбивающиеся прядки за уши.

Улыбка пересекает мое лицо, пока я наблюдаю, как Лея с громким счастливым визгом кружится на карусели. Мы с моей подругой Кирой сидим на скамейке в парке, в котором обычно встречаемся. Это удобно: пока дочь резвится с подружками на площадке, я могу по-женски посекретничать с Кирой. Хотя парк в это время заполнен людьми – мамочки с детьми на прогулке, праздно шатающиеся влюбленные пары и просто случайные прохожие – я могу быть уверена, что наши разговоры никто не подслушает.

– Может, тебе стоит завести с кем-нибудь интрижку? – непринужденно предлагает моя подруга и отхлебывает кофе из своего бумажного стаканчика. Ее большие солнцезащитные очки закрывают почти пол-лица, скрывая от мира потрясающие светло-зеленые миндалевидные глаза. Буквально на днях Кира решилась на довольно радикальную смену образа – сделала стрижку «пикси» и покрасила волосы в «серебристый блонд». Мне немного непривычно видеть ее в новом стиле, ибо подруга всегда была приверженкой длинных романтичных локонов, но не могу не признать: в своем новом воплощении она выглядит очень изысканно и гламурно.

– Ты серьезно? – приподнимаю бровь, недоверчиво взглянув на подругу.

Кира допивает кофе и, прицелившись, метко забрасывает опустевший стакан в урну.

– Абсолютно серьезно. Почему твоему мужу можно «погуливать», а тебе нет? Что еще за двойные стандарты?

– Да ну, бред какой-то… – невесело усмехаюсь, – Не представляю, что смогу лечь в постель с каким-то другим мужчиной. Как бы меня ни обижало пренебрежение мужа мной, я все же не хочу уподобляться ему.

Кира фыркает и, закинув одну стройную ногу на другую, обращает свой внимательный взгляд на меня.

– Твой муж, Стелла, отъявленный «ходок», который ни в грош тебя не ставит, – подруга сострадательно улыбается мне, – Просто не понимаю, почему ты до сих пор это терпишь…

Я нахмуриваюсь, и моментально в моем животе затягивается тугой узел, а в горле нарастает комок.

– Ты знаешь, почему… – практически шепчу я и с тоской смотрю на свою дочь, которая играет в догонялки со своей подружкой, – В случае развода Саша получит право полной опеки над принцессой Леей. И, объективно говоря, у суда будут все основания на это, потому что я не представляю собой мать, которая в состоянии обеспечить своему ребенку достойный уровень жизни.

– Да чушь это все! – морщится Кира, – В девяноста девяти процентах случаев в нашей стране ребенок остается с матерью.

– У Саши есть связи во всех структурах, – говорю с обреченностью в голосе, – Он найдет способ добиться желаемого, если захочет. А сейчас ему особенно важно сохранить семью и поддержать положительный имидж, потому что он собирается баллотироваться в депутаты.

– И чего ему в кресле мэра не сидится? – одна бровь подруги взмывает вверх.

– Я думаю, все дело в пресловутой депутатской неприкосновенности.

Подруга медленно кивает, печально глядя на меня, и кладет свою руку на мое плечо в знак поддержки.

– Стелла, это дерьмо, конечно… Но так жить тоже нельзя. На сколько еще хватит твоего терпения?

– Не знаю… – я опускаю глаза на свои колени.

Кира ободряюще подпихивает меня своим плечом и склоняется к моему уху, чтобы сказать:

– Ну тогда тебе просто необходимо завести любовника.

Только я собираюсь ответить Кире, что все-таки вряд ли решусь на адюльтер, как замечаю сцену, которая заставляет меня оставить все разговоры с подругой, молниеносно подорваться со скамьи и рвануть в направлении детской площадки. Кира что-то кричит мне вдогонку, недоумевая и обеспокоившись, но я уже не разбираю ее слов. В моей груди поднимается волна паники и негодования. Кровь стучит в ушах. А кроме того, активизируются все защитные инстинкты.

Я лечу к своей дочери, не отрывая яростного взгляда от мужчины, которому хватило наглости подойти к Лее, что-то сказать ей, заставив захихикать, и начать ее… фотографировать.

– Немедленно отойдите от моего ребенка! – загнанно дыша, рычу я на него, как только оказываюсь рядом с дочкой. Я завожу ее за свою спину и встаю живым щитом между ней и этим мудаком.

Мои глаза могут прожечь дыру в его черепе – настолько я зла. Он, в свою очередь, опускает свой фотоаппарат, и тот повисает на шее. Его рот открывается, потом закрывается, затем снова открывается – словно у рыбы, выброшенной на берег. Глаза мужчины расширены – очевидно, он шокирован моей реакцией, но мне все равно.