скачать книгу бесплатно
– Это в последний раз! – рявкнула я, поднимаясь из-за стола. – Последний раз, когда я старалась, готовила тебе ужин…
– Почему последний? – испугался Ромка.
– Потому что ты свинья неблагодарная.
– Я – благодарная, – ткнув себя букетом в грудь, заверил муж. – Не мог я уйти, честное слово…
Я прошла мимо него к двери.
– Мой руки и ешь.
– А ты?
– Я уже поела.
Взяв у него букет, я удалилась в гостиную. Само собой, Ромке в кухне не сиделось, он возник в дверном проеме с тарелкой в руках, но под моим свирепым взглядом поспешно ретировался и вернулся уже без тарелки.
– А что у нас за праздник сегодня? – начал он с наводящего вопроса.
– Просто я хотела сделать тебе приятное, – ответила я.
– Да? Я рад.
– А я нет.
– Анфиса…
– Замолчи, – отмахнулась я и залилась слезами, в ту минуту чувствуя себя такой несчастной, что просто жить на свете не хотелось. Ромка бросился ко мне, бухнулся на колени и испуганно схватил меня за руки.
– Что случилось? – Если честно, я не знала, что ему ответить. Должно быть, по этой причине залилась слезами пуще прежнего. – Анфиса, – взывал Ромка, а я ревела. Так как он продолжал меня тормошить и перепугался по-настоящему, срочно требовалось что-то сказать, и я заявила:
– Ты меня не любишь.
– Это потому, что на работе задержался? Начальство не вовремя пожаловало. Я же не могу сказать «Меня жена дома ждет» и удалиться, пришлось мучиться. Между прочим, я спешил изо всех сил.
– Сомневаюсь.
– У нас правда нет никакого праздника? – на всякий случай уточнил он. Надо сказать, с некоторых пор мы подумывали о ребенке, точнее, я подумывала, а Ромка на этой идее просто помешался.
– Ты не готов стать отцом, – несколько невпопад заявила я.
– Готов.
– Ничего подобного.
– Анфиса… – Он легонько встряхнул меня, а я вздохнула.
– Ладно, давай мириться.
– Давай, – согласился Ромка с готовностью, продолжая ко мне приглядываться.
– Я просто решила, что романтический ужин нам не помешает.
– Не помешает. Пойдем ужинать?
Мы обнялись, Ромка меня поцеловал, потом я его, и с ужином пришлось повременить. Но когда мы появились на кухне, настроение у обоих было прекрасное. Я умудрилась забыть, с какой целью все это затеяла, дурачилась, хихикала, перебравшись на колени к мужу, и вспомнила о своей миссии только после Женькиного звонка. Ромка снял трубку, закатил глаза и передал ее мне.
– Анфиса, – позвала Женька, а я мысленно застонала, дивясь своей забывчивости.
– Я тебе позже перезвоню, – пискнула я и вернула трубку Ромке. Он был потрясен моей самоотверженностью, о чем тут же и сказал. На самом деле я не хотела, чтобы он услышал наш разговор и заподозрил, что мы вновь затеваем какое-то расследование.
– Туфли купили? – спросил муж весело.
– Нет. Не было ничего подходящего.
– Сочувствую.
– Придется ехать в деревню, – вздохнув, без перехода сообщила я.
– Куда? – не понял Ромка.
– Я забыла, как она называется. Деревня, где у Женьки наследство.
– Она же ездила.
– Ничего подобного. Она дом даже не видела. А теперь собирается его продавать. Вот уж глупость. Хочу сама взглянуть на дом. Женьке в таких вопросах я совершенно не доверяю. – Ромка со вздохом уставился в потолок. – Ну, чего ты? – потерлась я носом о его плечо. – Тебя все равно целыми днями нет дома. Посмотрим на ее усадьбу, разберемся с ценами. Покупатель, кстати, уже нашелся. А в выходные ты сможешь к нам приехать.
– Ты что, там до выходных намерена торчать? – возмутился он.
– До выходных осталось всего несколько дней, – напомнила я. Ромка вновь вздохнул. – Мне необходим свежий воздух, – заявила я. – Если ты против Женькиной деревни, поеду на дачу к родителям.
– Лучше к Женьке, – тут же выпалил муж.
– Вот и хорошо, – сказала я.
– Надеюсь, дозвониться туда можно? – проворчал он.
– Я тоже надеюсь.
– Если смогу удрать с работы пораньше, приеду в пятницу, – поразмыслив, сказал Ромка, я кивнула, давая понять, что идея стоящая, и стала убирать со стола.
Через час я позвонила Женьке, муж в это время был в ванной, и я не боялась, что он услышит лишнее.
– Что там у тебя? – проявила я любопытство.
– Узнала, кто хозяин тачки, – отрапортовала подруга. – Епифанов Виктор Николаевич, зарегистрирован в городе Колыпино.
– Вот как… Может, он и вправду хочет дом купить?
– Может, – согласилась Женька. – А подруга его парик нацепила, потому что с утра забыла голову помыть.
– Ага. А телефон… Ладно, завтра разберемся.
– Завтра? – переспросила Женька.
– Ты же сказала «отпуск хоть завтра возьму», разве нет?
– Хорошо, – обрадовалась Женька. – С утра метнусь в редакцию… К обеду сможем ехать.
– Больше никто не звонил?
– Нет.
– Тогда до завтра.
Утром я собрала кое-какие вещи, перенесла чемодан в машину и стала ждать звонка от Женьки. Позвонила она только в час, в это время мы с Ромкой обедали в кафе неподалеку от его работы. С утра он был мрачнее тучи и хоть помалкивал, но я-то знала, что мой отъезд его вовсе не радует, и это еще мягко сказано. Расставаться с ним на несколько дней и мне не хотелось, по этой причине мы сидели грустные.
– Я уже дома, жду тебя, – сказала подруга, а я перевела страдальческий взгляд на Ромку.
– Ладно, поезжай, – махнул он рукой, потом перегнулся через стол и поцеловал меня. Я едва не прослезилась, схватила сумку и заспешила к выходу. Перезвонила Женьке и, когда въехала во двор ее дома, обнаружила подругу возле подъезда в компании огромного чемодана.
– Ты что, на курорт собралась? – спросила я, когда мы с большим трудом запихнули чемодан в багажник.
– Никогда не знаешь, что в жизни пригодится, – пожала она плечами.
Мы устроились в машине, и тут Женька заявила:
– Знаешь, Анфиса, у меня какое-то странное предчувствие.
– Плохое или хорошее? – забеспокоилась я.
– Я же говорю, странное. И сон мне сегодня приснился. Будто стою я возле какого-то дома, и вдруг стена сама собой открылась, и оттуда посыпались разноцветные бумажки, вроде конфетти, а я стою дура дурой и ни одну поймать не могу, хотя очень хочется. Вот скажи, к чему это?
– Не знаю, – честно ответила я. – Но, в общем-то, сон неплохой. Конфетти – значит праздник. А все остальное…
– Ладно, – махнула рукой Женька. – Поехали. – Перекрестилась и застегнула ремень безопасности.
Дорога до Колыпина много времени не заняла. Хотя Женька утверждала, что это страшная дыра, но первое впечатление от городка было скорее приятное. Тихий, зеленый, на окраине пятиэтажки, одинаковые, как братья-близнецы, ближе к центру их сменили двухэтажные дома застройки девятнадцатого века. На окнах горшки с геранью, на крылечках дремлющие коты, такое впечатление, будто ты каким-то фантастическим образом перенесся на сто лет назад. Если бы не машины… их количество слегка удивило. Припарковаться в центре оказалось нелегким делом. За редким исключением районные города я не жаловала, в основном из-за их бедности. Денег в бюджете кот наплакал, оттого даже в центре дома обычно стоят обшарпанные, и красоту при таком запустении разглядеть нелегко. Но Колыпино явился счастливым исключением. Центральная площадь выглядела ухоженной, фасады домов были недавно отреставрированы, слева церковь, справа банк, посередине клумба с петуньями, далее купола монастыря и каланча пожарной заставы прошлого века. Женька сообщила, что там сейчас краеведческий музей. Чисто, уютно, все радует глаз. Я покосилась на подругу, которая, вытянув шею, высматривала место для парковки.
– Милый городок, – заметила я, Женька промолчала. Она вообще почти всю дорогу рта не раскрывала, что было странно и оттого тревожило.
– В переулок сворачивай, – скомандовала она, я свернула, приткнулась между двух машин, и мы вернулись к площади. Ближе к бывшей пожарке в двухэтажном доме, снабженном скромной вывеской «Адвокат», находилась контора Задорнова. Небольшие окна с решетками, на окнах, кстати, не жалюзи, а тюлевые занавески. Женька толкнула тяжелую дверь, звякнул колокольчик, и мы вошли в крохотную приемную, где за столом сидела девушка и отчаянно зевала, глядя в окно. На стуле рядом устроился кот, черный с белыми лапами, и тоже зевал. При нашем появлении девушка кашлянула, прикрыв рот ладошкой, покосилась на кота и тихо произнесла «кыш», но котофей не внял, улегся поудобнее и прикрыл глазки.
– Здравствуйте, – сказала девушка, решив не обращать на него внимания.
– Здравствуйте, – ответила Женька, я кивнула. Тут девушка вскочила и с сияющей улыбкой произнесла:
– Ой, Евгения Петровна, это вы… я сейчас… – Она кинулась к двери, что была рядом, распахнула ее и крикнула: – Игорь Павлович, Евгения Петровна приехала. – Хотя это было совершенно излишне, учитывая величину помещения. Разумеется, если Задорнов не страдал глухотой.
Такой восторг при виде моей подружки что-нибудь да значил, я покосилась на нее, теряясь в догадках, она шагнула в кабинет адвоката, я за ней.
Задорнов бодро поднялся из-за стола и пошел нам навстречу. Хотя подозреваю, в тот момент меня он попросту не заметил, всецело сосредоточившись на Евгении Петровне.
– Очень рад, очень рад.
Адвокат оказался молодым мужчиной, невысоким, худым, в новом костюме серого цвета, белой рубашке и синем в крапинку галстуке. Он очень старался выглядеть солидно. Напрасный труд. При виде его губы невольно растягивались в улыбке. Дело в том, что Задорнов был рыжим, огненного цвета шевелюра не желала слушаться расчески, волосы, будто нарочно, торчали в разные стороны. «Почему бы ему не подстричься коротко?» – подумала я, но тут обратила внимание на его уши. Таких ушей я отродясь не видела: огромные, торчащие, с заостренными вверху кончиками. Симпатичная физиономия Задорнова с аккуратным носиком и пухлыми губами была усыпана веснушками, карие глаза смотрели радостно и чуть смущенно, как будто он хотел сказать: «Таким уж я уродился, что ж теперь…»
– Привет, – кивнула Женька, повернулась ко мне и сказала: – Это моя подруга, Анфиса Львовна. Известный писатель, пишет под псевдонимом Анна Асадова.
При этих словах девушка, что стояла в дверях и радостно улыбалась, зажала рот рукой и стала сползать по косяку, по-видимому, от восторга. Задорнов всплеснул руками, совсем как моя покойная бабушка, и радостно взвизгнул:
– Правда? Ну надо же… А я еще подумал, лицо знакомое. Мы ваши книги читаем… Арина, давай скорее чаю.
Арина при этих словах вроде пришла в себя и выскочила в приемную, откуда вскоре появилась с чаем, двумя плитками шоколада, пузатой сахарницей и клубничным джемом.
– А продолжение «Кровавых уз» будет? – шепнула она, наклоняясь ко мне.
– Пока не знаю, – ответила я тихо, решив, что разговор о моем творчестве подождет, раз явились мы сюда по делу. Но тут выяснилось, что «Кровавые узы» Задорнова тоже очень интересуют. Арина, пододвинув стул, села рядом со мной и принялась выспрашивать подробнейшим образом о моих творческих планах, жадно на меня поглядывая. Задорнов от нее не отставал, причем сюжеты моих книг помнил лучше меня, а некоторые места пересказывал близко к тексту. Женька царственно выпрямила спину и, поглядывая на нас с материнской улыбкой, кивала головой.
Чай был выпит, я успела ответить вопросов на двадцать из тридцати, но тут у Задорнова пробудилась совесть. Он вдруг покраснел, должно быть, вспомнив, что мы здесь по делу, с видом мученика взглянул на Арину и, прижав руку к сердцу, произнес:
– Анфиса Львовна, ради бога, извините, мы вас совсем заговорили.
– Что вы, что вы, боюсь только, что мы отняли у вас слишком много времени, – пискнула я.
– Нет, нет… Я так рад. У нас, знаете ли, город небольшой, и, как бы это выразиться…
– Тоска зеленая, – подсказала Арина с улыбкой, а Задорнов кивнул:
– Точно. Оттого интеллигентный человек, с которым можно поговорить, буквально как…
– Глоток свежего воздуха, – вновь подсказала Арина.
– Точно, – опять кивнул он. – Арина, кстати, журналист по образованию, но устроиться в местную газету немыслимо, вот она и работает у меня. Она моя жена, – радостно добавил он, они переглянулись и одновременно хихикнули, будто нашалившие дети.
– Отлично, – улыбнулась я. – Мы, собственно, приехали взглянуть на дом.
– Честно сказать, я не ожидал, что на него так быстро покупатели найдутся. И цена, знаете, для наших мест очень приличная. Специально посмотрел объявления, вот, взгляните… – Подойдя к столу, Задорнов развернул в нашу сторону монитор компьютера. – Кижма – очень хорошее место, но и там дом в отличном состоянии на днях продали за сто пятьдесят тысяч рублей. А дом вашей тетушки, конечно, впечатление производит, но построен он еще в девятнадцатом веке и с тех пор, похоже, ни разу не ремонтировался, если только крышу перекрывали. Впрочем, вы все сами увидите.
– Игорь Павлович, – заговорила я. – У меня вот какой вопрос: вы хорошо знали покойную, Дарью Кузьминичну?
– Признаться, я ее совсем не знал. Завещание было составлено нотариусом, Световой Альбиной Константиновной. Ее офис в этом же здании, только вход с другой стороны. Дарья Кузьминична обратилась к ней, но тут возникла небольшая проблема, Дарья Кузьминична ничего не знала о своей племяннице, то есть ничего, кроме имени и фамилии, и не была уверена, что Евгения Петровна до сих пор проживает по тому адресу, где ранее проживал ваш дед. Проще всего было связаться с племянницей по телефону, но номера успели поменять. В общем, Дарья Кузьминична обратилась ко мне, чтобы я узнал, где сейчас проживает Евгения Петровна, а в случае ее смерти сообщил бы вам о последней воле покойной. Я навел справки и встретился с Дарьей Кузьминичной вторично, она приехать сюда не смогла, плохо себя чувствовала, и я сам ездил к ней. Вот, собственно, и все.
– О покупателях вам что-нибудь известно? – спросила я.
– Мне позвонили из риелторской конторы и поинтересовались, не будет ли Евгения Петровна дом продавать. Я ответил, что, скорее всего, будет, на что мне сказали: покупатель у них есть. В Сурье летом очень много приезжих, арендуют дома на несколько месяцев, для местных это зачастую единственный источник дохода, работы там практически нет. Впрочем, и живут там в основном старики. Вот дома и сдают. Я решил, что человек этот из Москвы.
– Но ведь что-то узнать о нем можно? – лучезарно улыбнулась я.
