скачать книгу бесплатно
– Кто, дорогая? – задал встречный вопрос Никифоров, сверля меня взглядом.
– Убийца, естественно.
Повисло тягостное молчание.
– Я думаю… – откашлялся Петр, – так получается, что… мне очень неприятно…
– Но убийца кто-то из нас, – закончил его мысль Никифоров, продолжая гневно сверкать глазами. – Что скажете? – обратился он ко мне.
– Не уверена, – пожала я плечами.
– Кроме нас, на яхте еще трое, – напомнил Райзман.
– До приезда милиции у нас есть время, – неожиданно подала голос Лапшина, – и мы могли бы все обсудить.
– Что «все»? – не удержался Никифоров.
– Ситуацию. Выяснить, кто чем был занят в момент убийства. Возможно, кто-то слышал что-то подозрительное или видел?
– Мне не по душе игра в сыщиков, – отмахнулся ее муж. – Вот приедут следователи…
– А по-моему, Лера права, – заявил Райзман, поглядывая на меня. – По крайней мере будем знать, чего стоит ждать от жизни. И не обольщайтесь, пожалуйста, для милиции мы все в равной степени окажемся подозреваемыми.
– Господи, как это могло произойти? – едва не плача, вздохнул Петр. – Мне даже в голову не приходило, что убьют ее…
– А насчет кого приходило? – встрял неутомимый Никифоров.
– Я… я… я опасался за свою жизнь.
– Ребята, на ее месте должен быть я, – дурашливо пробормотал Лапшин. – Извините, – сказал он, смутясь, – я не верю, что убийца среди нас. Допустим, за тех двух парней я ручаться не могу, а что касается остальных… Кому надо ее убивать, скажите на милость? Ольге Сергеевне? Чушь. За то, что пьяная баба наговорила гадостей, не убивают.
– Не скажи… то есть слова словам рознь. Лично я даже не понял, что она имела в виду, – заметил Никифоров. – Какую-то свадьбу, так, кажется? – Он уставился на меня, ожидая пояснений.
– Мне самой это очень интересно, – сообщила я. Теперь все уставились на Веру.
– Я ничего не знаю, – заволновалась она. – И не смотрите так. Я считаю, что это просто пьяный бред и ничего более.
– А что, если она кого-то шантажировала? – вдруг подала голос Лапшина. Положительно, дамочка увлекается детективами. – И этот человек воспользовался ситуацией…
– И кто, по-вашему, этот человек? – съязвил Райзман. Я с некоторым удивлением поняла, что он испуган, по крайней мере нервничает всерьез.
– Я попросила бы вас не увлекаться, – призвала я граждан к спокойствию. – Убийством займется милиция.
– Лично мне бояться милиции нечего, – заявил Лапшин. – Убитую я сегодня увидел впервые. Моя жена тоже. Я прав, дорогая?
– Прав.
– Когда я уходил с палубы, Анна была жива. Я выпил лишнего, жена помогла мне добраться до постели. Ни у нее, ни у меня возможности убить просто не было.
– Лера, когда мы разговаривали с вами, вы еще приняли меня за мужа… – обратилась я к Лапшиной.
– Да-да…
– Не помните, который был час?
– Без пятнадцати три. Я проснулась, услышав шаги, и посмотрела на часы. Гены в каюте не было, и я решила, что это он возвращается и не может отыскать дверь, вот и позвала.
– А что вам понадобилось возле чужой двери? – проявил интерес Никифоров.
– Мне понадобилась выпивка, и я надеялась найти ее в кают-компании, но там спала Тамара Ивановна.
– О господи, я ее не разбудил, – вспомнил Петр.
– Думаю, Тамара Ивановна здесь совершенно ни при чем, – отрезал Никифоров, успевший возложить на себя миссию дознавателя. – Мне хотелось бы послушать Ольгу Сергеевну. Итак, вы обнаружили в кают-компании Тамару Ивановну и…
– И пошла к себе. Яхту качнуло, и дверь восьмой каюты хлопнула, от этого Валерия и проснулась, а я, поговорив с ней, поднялась на палубу. Вы как раз прощались. У меня вопрос: кто-нибудь слышал скрип двери и шаги примерно в два тридцать пять?
Все ненадолго задумались, первым вновь ответил Никифоров:
– Мы вчетвером были на палубе и ничего слышать не могли.
– Я проснулась от шума, – сказала Лера, – и вы…
– Да-да, я помню.
– Я ничего не слышал, – с сожалением ответил Райзман.
– Я тоже, – разволновался Петр, он и не мог слышать, раз крепко спал и даже похрапывал.
Тут заговорили все наперебой, кто что видел и слышал. Воспользовавшись этим, ко мне подошел Петр и увлек в сторону. Надо сказать, что собрание происходило на носу, подальше от трупа, его соседство всех откровенно пугало.
– Ольга Сергеевна, – начал Петр, нервно оглядываясь, – вы сказали, что дверь восьмой каюты была открыта…
– Открыта.
– Но этого не может быть, – зашептал он.
– Что – не может быть? – не поняла я.
– Она была заперта, понимаете? А ключ пропал.
Теперь я смотрела на него в крайнем недоумении.
– Давайте-ка поподробней.
– Когда мы поднялись на яхту, все ключи торчали в замках, помните?
– Что касается моей двери – безусловно.
– Все восемь ключей были на месте, я их лично видел. Я же не знал, кто какую каюту займет, да и вообще… Лапшины могли попросить разные каюты, ведь очень тесно, спать на верхней полке довольно неудобно. Но они поселились вместе, и одна каюта осталась свободной.
– А ключ?
– Ключ так и торчал в двери, по крайней мере, я его не брал.
– Ночью никакого ключа не было, – нахмурилась я.
– Конечно, он исчез еще раньше.
– Что значит исчез?
– После ужина я зашел в рубку, Анатолий стоял за штурвалом, а Иван спал там же. Я предложил ему занять каюту, чего мучиться, раз есть место?
– И тогда выяснилось, что ключ пропал?
– Вот именно.
– Вы его искали?
– Честно говоря, нет.
– А Иван дверь открыть не пробовал?
– Замок ломать? Сказал, чтобы я не беспокоился, ключ найдется, куда ему деться, он где-то на яхте. И я пошел, неудобно гостей оставлять. А теперь вы говорите, что дверь была не заперта.
– Вот что, давайте спустимся вниз.
Мы спустились, и я смогла убедиться, что дверь в самом деле заперта. Ключ, конечно, отсутствовал.
– Дела, – заметила я, слегка присвистнув.
– Ольга Сергеевна, я не хочу, чтобы у вас были неприятности, поэтому…
– Я все поняла, – кивнула я поспешно.
Ситуация складывалась паршивая. Открытую дверь видела только я, скрип и шаги тоже слышала я одна, теоретически зарезать Анну мне тоже ничего не мешало, дело двух минут. Она сидела в шезлонге, пьяная, – подошла сзади, схватила за волосы и полоснула ножом по горлу. Никифоров заявит, что не только обнаружил меня рядом с трупом, но и на некоторое время оставил меня после этого одну, так что ничто не мешало мне избавиться от орудия убийства, например, выбросить нож за борт.
В общем, меня нисколько не удивило, что у милиции я оказалась практически единственным подозреваемым. Памятуя мое близкое знакомство с Дедом, они не спешили с обвинениями, но и так все было предельно ясно. Плеск за бортом тоже, кроме меня, никто не слышал. Правда, один из мачо, Анатолий, заметил за несколько минут до убийства мужскую фигуру по левому борту. Мужчину он не разглядел, потому что не очень интересовался, но определенно это был мужчина. Меня он тоже видел в окно рубки.
Значит, мы стояли с убийцей друг напротив друга. Забавно. Выходило, что повод для убийства, хоть и дурацкий, тоже был только у меня. По крайней мере все в один голос заявили, что Анна упорно искала со мной ссоры. То, что я легонько задела ее локтем, тоже углядели. Впрочем, еще у одного человека был мотив – ревность. Но Лапшина убить ее не могла, я видела, как она встречала мужа, и Анна тогда была жива. Конечно, ничто не мешало Лере тут же подняться на палубу, зарезать ее и спуститься вниз, но ее шаги кто-то бы наверняка услышал, а, судя по показаниям, в коридоре царила тишина, лишь Райзман засек, как Никифоров возвращался на палубу, соблюдая максимум осторожности, но в тот момент в шезлонге уже сидел труп. Конечно, обвинение мне не предъявили и вместе со всеми отпустили домой, но покоя в душу мне это не принесло.
Дома я оказалась ближе к обеду, в невеселых думах прошлась по огромной квартире. Взглянула на часы, надо съездить к Ритке, забрать Сашку. Я поморщилась, представив разговор с Риткой. Пожалуй, стоит немного подождать, раз уж я обещала вернуться поздно вечером.
Я села на диван и потерла лицо руками. Зазвонил телефон, я была уверена, что это Лялин, оказалось – Дед. В его голосе слышалась растерянность.
– Что произошло? – спросил он.
«Уже донесли», – с неудовольствием подумала я.
– Убили девушку на яхте моего друга.
– Я…
– Я благодарна тебе за заботу, но должна напомнить, что тебя это не касается.
– Меня все касается, – рыкнул он, а я в досаде ответила:
– Иди к черту. – И бросила трубку. После чего ощутила угрызения совести. Зря я так. Он действительно переживает за меня, как бы то ни было, а мы с ним люди не чужие. Но перезванивать ему мне не хотелось. Я тупо смотрела на телефон, пока Дед сам не перезвонил.
– Ты считаешь виноватым меня? – спросил он нерешительно.
– Не болтай чепухи, – возразила я. – При чем здесь ты, скажи на милость? У меня неприятности, но я с ними разберусь, можешь не сомневаться.
– Если понадобится помощь…
– Не понадобится, – чересчур поспешно сказала я. – Извини, – добавила покаянно, – мы ведь договорились, что не будем лезть в жизнь друг друга. Так?
– Ничего подобного. Ты ушла, наговорив мне гадостей, что, впрочем, не мешает мне любить тебя и проявлять беспокойство. – Мне вновь захотелось послать его к черту, но я сдержалась. – Хочешь, приеду к тебе? – вдруг предложил он. – Или сама приезжай.
От такого-то счастья у меня зуд пошел по всей спине, старому змею палец в рот не клади, махом оттяпает всю руку – сегодня я к нему еду, завтра мы встречаем рассвет в объятиях друг друга, а через день я уже в его команде, выполняю конфиденциальные поручения и получаю по шее. Попутно мне растолковывают, что я должна, а что ни в коем случае. Спасибочки, сыты по горло вашей милостью.
– Не надо никуда ехать, – отрезала я, собравшись с силами и мысленно повторяя: «не дай ему запудрить тебе мозги». – И вообще, ничего не надо.
На сей раз трубку бросил он, что меня вполне устроило. Я вздохнула с облегчением и попыталась смотреть на жизнь с оптимизмом.
Вскоре позвонили в дверь, и я пошла открывать, прикидывая, кого это черт принес. Мелькнула мысль: вдруг Дед, но как мелькнула, так и пропала, у Деда ключ есть. Я посмотрела в «глазок», чтобы в случае чего затаиться. Лялин стоял на моем пороге и теребил рыжие усы, признак повышенной нервозности. Пришлось открывать. Тут выяснилось, что Лялин не один, рядышком с постным видом стоял Артем Вешняков, мент и по совместительству мой приятель, я бы даже сказала – друг. Перед тем как я покинула контору Деда, мы с Вешняковым расследовали убийство в универмаге, накопали много лишнего и попытались восстановить справедливость, получили по мозгам по самое «не могу» и с тех пор встречались редко. Не очень-то приятно лицезреть друг друга и вспоминать, какими олухами мы были. С Лялиным они знакомы, но вряд ли встречались хоть раз с той поры, и если сейчас стоят плечо к плечу, причина одна: я по уши в дерьме, о чем им доподлинно известно, а чужое дерьмо иногда объединяет, вот как сейчас.
– Приятно вас видеть, – сказала я, раздвинув рот до ушей.
– Чего ты зубы скалишь? – буркнул Лялин, заходя первым.
– В самом деле, – нахмурился Артем.
– Меня еще не упекли за решетку, так что давайте без трагизма.
Я захлопнула дверь, подумав: мне надо радоваться, у меня два верных друга, далеко не каждый может этим похвастать.
– Проходите в кухню, коньяком напою.
Они прошли и сели за стол, я выставила коньяк, лимон кружочками и икру, которая завалялась в холодильнике, и тоже устроилась за столом. Лялин взглянул на бутылку, понюхал и сказал:
– Неплохой коньячок. – Но выпить не торопился. Артем даже не принюхивался, а у меня от коньяка изжога. – Давай рассказывай, – сказал Лялин.
– Чего рассказывать? – пожала я плечами. – Небось все уже знаешь. – Я кивнула головой в сторону Артема.
– Знаю, не знаю… мне детали важны.
– Важны, так все открою без утайки, – ответила я и, само собой, рассказала.
