скачать книгу бесплатно
– От входа.
– А каким местом к нему стоять?
– Ну, не задницей же! – рассмеялась она.
– Вот не поверишь! Стою к магазину передницей, но ящик справа.
– Быть такого не может!
– И что делать? – сказал я и на всякий случай всё же прислушался, нет ли погони.
– А ты у магазина в какой деревне? – с каким-то подвохом спросила Задова.
– Что за вопрос! В той самой – в Калиновке!
– Балда! Какая Калиновка? Я же тебе написала – Малиновка!
– Ты в этом уверена?
– В чём? В том, что отправила тебе эсэмэску и написала в ней Малиновка или что ты балда? – заржала Светка.
Через пятнадцать минут я с облегчением уже смотрел на украшенные петухами ворота. Неизвестный мастер изобразил их с открытыми клювами и почему-то закрытыми глазами. Либо автору анималистического шедевра не очень удавались глаза, либо в голосящих слепцах был тайный смысл. Хотя нельзя было исключать, что это были физически ущербные петухи с дефицитом кожи.
Я нажал клаксон, и вскоре Валерка любезно распахнул ворота.
– Где тебя черти носят? – с наигранной строгостью произнёс хозяин.
– Вы бы ещё за Полярный круг забрались! – ответил я ему тем же. – Гостей много?
– С тобой получается двадцать один. Но человек семь уже не проявляют особой активности, и ещё несколько приближаются к данному состоянию. Так что готовься к вниманию оставшихся в сознании и периодическим вопросам ранее вырубившихся товарищей: «Ты кто?» – на этой оптимистичной ноте Валерка подхватил меня под руку и потащил на задний двор дома, откуда доносились звуки джаза и гомон голосов.
– А что за компания? – поинтересовался я.
– Сплошь наши соседи по посёлку, что определяет их социальное единообразие, – дети видных представителей передовой советской науки.
Конечно же, я знал, что Цукерман-младший пришёл в науку не с бухты-барахты. В моём студенчестве имя его отца уже несколько десятков лет почиталось в разряде классиков. Несмотря на то что мы дружили давно, я впервые был приглашён на дачу к Валерке и Светке и впервые должен был провести вечер среди тех, кого раньше называли золотой молодёжью. Хотя, собственно, почему раньше?
Паркуясь, я обратил внимание на стоявшие возле дома машины, которые с гордостью можно было назвать автомобилями с большой буквы «А». В их ряду моя старенькая «Хонда» стопроцентно выглядела на маленькую букву «х».
– Послушай, Валерка, ты же сказал, что гости – ваши соседи, тогда чьи это машины?
– Как чьи? Гостей… – начал было говорить Валерка, как тут же осёкся, разгадав иронию, и продолжил: – Тима! Не задавай глупых вопросов, на которые сам знаешь ответы. Если отбросить понты, то, в принципе, они неплохие ребята. Сейчас сам убедишься.
Мы подошли к сколоченным из корабельных досок подмосткам, на которых стоял большой стол, а вокруг на диванах не очень шумно гуляли гости.
– Господа, разрешите… – начал Валерка, убрав громкость музыки.
– Тимка! – от гостей отделилась Светка и, подойдя ко мне, заключила в объятия и расцеловала в обе щеки, словно мы виделись в последний раз не позавчера, а по меньшей мере несколько лет назад. – Балбесик ты мой!
– Друзья, разрешите представить вам моего друга… – продолжил прерванный Валерка, но, поймав на себе взгляд жены, тут же поправился: – Друга нашей семьи, молодого талантливого учёного, будущего лауреата государственных и Нобелевской премий…
– Короче, Тимофей! – не выдержал я долгого вступления.
– Пойдём, Тима, представлю тебя гостям! – Светка подхватила меня под руку и прошептала на ухо: – Познакомлю тебя с самой красивой девушкой Санкт-Петербурга.
– Что, и Собчак здесь?
– Да ну тебя, дурачок! – Светка дала мне ладошкой по лбу и повела к столу.
Первой нам попалась пара удивительно походивших друг на друга парня и девушки, так что у меня сразу закралась мысль об их родстве.
– Знакомься, Тима, это Жанна и её муж Леонид.
– Василиаускас Тимофей.
Молодой человек крепко пожал мою руку и сказал:
– Богачёв Леонид.
– А профессор Богачёв вам случайно…
– Алексей Алексеевич – мой отец и совершенно неслучайно, – ответил Леонид.
Видимо, это был тонкий английский юмор, потому как Жанна тут же расхохоталась и вознаградила Леонида поцелуем.
– Селиванов Антон! Также неслучайный сын архитектора Селиванова, – попытался сострить в том же ключе их сосед. – Слышали?
– Ну как же! – закатил я глаза к небу, словно именно архитектор Селиванов построил башню «Эмпайр» в Нью-Йорке или, на худой конец, Эйфелеву в Париже.
Тем не менее сын архитектора протянул руку, которую я учтиво пожал.
– А вы чей сын? Или сами в люди пробиваетесь? – переспросил Антон.
– Имя моих драгоценных тяти и маменьки ничего вам не скажет. Как вы точно подметили, приходится пробиваться самостоятельно, чему есть свежее подтверждение, – я показал на свой чуть припухший левый глаз, на котором, скорее всего, уже должен был проступить небольшой синяк.
– Дай посмотрю, Тимка, – обратила внимание на мою физиономию Светка. – Ого, да у тебя здесь бланшик! Признавайся, негодник, отстаивал честь женщины?
– Ах, милая Света! Всё не так романтично! Перепутав Малиновку с Калиновкой, я был заподозрен аборигенами в злостном отправлении нужды на их участке, за что и был премирован броском гнилого картофеля.
– Ой! – Светка скорчила физиономию. – Поделом. В следующий раз будешь внимательнее читать мои сообщения.
Сынок архитектора потерял ко мне всякий интерес и уже падал на диван, когда я подхватил его под руку и вернул в вертикальное положение.
– Отвечая на ваш вопрос, я коснулся только ближайших родственников. Но вам, Антон, хочу открыться, что я пра-пра-пра-правнук Александра Сергеевича.
– Какого Александра Сергеевича?
– Ну ты даёшь, Пушкина, разумеется!
Антон недоверчиво посмотрел на меня, смерил взглядом с головы до ног и со скепсисом произнёс:
– И в генеалогическом древе представлен?
– Ну как сказать, не совсем, – я придал серьёзности выражению своего лица и подморгнул ему подбитым глазом. – Во всём виноват мой прадед, собственноручно задушенный Владимиром Владимировичем.
Похоже, у представителя младшего поколения Селивановых понемногу просыпался ко мне интерес.
– Владимиром Владимировичем?!
– Увы, нашего президента тогда ещё на свете не было. Это был Маяковский.
– И что произошло?
– Маяковский застукал моего предка с Лилей Брик – и всё! – я провёл большим пальцем по горлу.
– А как же труп?
– Труп? – переспросил я. – Конечно, был труп. Приехала милиция, оформила. Прадеда – в морг, а Маяковскому – благодарность.
– Это как?
– Дело в том, что задушенный великим пролетарским поэтом Маяковским мой родственник граф Судьбин, – почему-то из всех подлинных дворянских фамилий в этот момент вспомнилась та самая из сновидения, – тот ещё шельмец, и с новыми властями был не в ладах. Поэтому каждый остался в плюсе: власть лишилась врага, а поэт – конкурента. Но так как при новой власти мой пра-пра-прадед Пушкин был объявлен «нашим всем», среди его потомков не было места подобным Судьбину, вот родовое древо и почистили.
Хозяйка рассмеялась и потащила меня дальше. Внезапно на крыльце дома я заметил кого-то, кто очень мне напоминал…
– Светка, а кто сейчас вошёл в дом?
– Когда?
– Да прямо сейчас!
– Никого не было.
– А высокий брюнет?
– Тима, может, у тебя после столкновения с картошкой лёгкое сотрясение? – улыбнулась Светка.
А если и действительно никого не было? Привидится всякое!
– Светик, а руки помыть…
– Зайдёшь в дом, сразу направо.
Я поцеловал её в щёку и отправился в дом, желая убедиться, что мои видения только видения, и ничего более. Пройдя небольшую прихожую, я оказался в просторной гостиной с высоким потолком и большой хрустальной люстрой, похожей на те, что в детстве видел в Кремлёвском дворце съездов. Воспользовавшись тем, что Светка не пошла со мной, я внимательно осмотрелся вокруг. Нельзя сказать, что в доме я был один. Прямо в гостиной на диване спал увалень – очевидно, один из тех, кто по рассказу Валерки сломался в первую очередь. Ещё двоих, мирно посапывающих, я обнаружил в спальне. Однако среди них никого похожего на замеченного призрака не было.
Может, и вправду картофель слегка сотряс мозги! Из философского состояния меня вывели доносившиеся сверху тихие звуки. Я поднялся по лестнице и оказался на веранде второго этажа. Посреди веранды стояли два плетёных кресла, а между ними круглый столик с натюрмортом в виде бутылки вина и бокала. Над одним из кресел виднелась шапка шикарных белоснежных кудрей. Обойдя кресло, я предстал перед их обладательницей. Это была красивая девушка, одетая в длинный серый свитер крупной вязки. Одна её ножка была закинута на другую, привлекая взгляд к изящной коленке.
– Добрый вечер! – поприветствовал я незнакомку. – Может быть, принести плед? Майские ночи обманчивы на тепло.
Девушка молчала и внимательно изучала меня взглядом. Так и не дождавшись ответа, я развёл руками и сказал:
– Похоже, я вторгся в ваше пространство. Считайте, что меня здесь не было.
Едва я собрался оставить прекрасную незнакомку одну с собственными мыслями, как она вдруг ожила и не менее прекрасным голосом скомандовала:
– Садись!
Присев, я присмотрелся к ней внимательнее. Она была из тех, о которых говорят «совершенство», а под луной её красота приобретала какие-то мистические черты.
– Я…
– Родственник Пушкина и прямая жертва влюблённости Маяковского. Здесь хорошая слышимость.
– А ваше имя?
– Начать с фамилии? – ответила она вопросом.
– Не стоит. Фамилий наслушался внизу, словно погулял по Волковскому кладбищу, куда ни кинь – сплошная история.
– Так ведь и ты сочинять горазд. Меня зовут Настя. Для тебя Анастасия.
– Обычно с именами как-то наоборот.
– А чего ты хочешь? Я в первый раз тебя вижу, а ты уже пялишься на мои коленки.
Разговор всё больше и больше занимал меня.
– Думаю, это не главное достоинство, но есть на что посмотреть, – принял я посланную подачу.
– А ты дерзкий! Мне такие нравятся! Сам пришёл или Светка послала?
– Наткнулся на тебя совершенно случайно, но, мне кажется, что Света хотела нас познакомить, сообщив, что среди гостей самая красивая девушка Питера.
– Банально, – ответила Анастасия. – Хорошо, пусть будет так. Выпьешь?
– Бокал один, а из горлышка не хочется – воспитание не позволяет.
– Пей из моего!
– За что? – спросил я, наливая вина.
– За сегодняшнюю ночь, которую я тебе подарю?
– Вот как, и чем же я так приглянулся?
– Уж поверь, не синяком под глазом. Скучно.
Темп развития наших отношений меня, бесспорно, радовал. Хотя в жизни я далёк от тех мужчин, воспринимающих женщин в качестве спортивного достижения, но Анастасия была из тех, о ком после, упустив шанс, несомненно, пожалеешь.
