скачать книгу бесплатно
Именно с такими размышлениями я вхожу в супермаркет и направляюсь туда, к заветным полкам.
У меня странное чувство. Некая своеобразная смесь из страха, любопытства, ощущения нереальности происходящего и, как ни странно, никуда не желающего уходить здорового скептицизма.
Сердце колотится в груди, как бешеное, когда я подхожу к знакомым полкам с молокопродуктами и снова, как и вчера, поблизости никого нет. Теперь я, кажется, догадываюсь, почему. Никого, кроме двух знакомых мне девушек. Стою, жду. Ровно в назначенное время приходят Клара и Карла. Они, как и я, одеты так же, как и вчера, но, в отличие от вчерашнего дня, они мне сегодня улыбаются, как давней подруге. Это, конечно же, не может меня не радовать и не вселять оптимизм. Но страх, противный липкий страх не желает, зараза, никуда уходить. Как назло.
– Привет!
– Привет!
– Привет!
Мы дружно здороваемся. Очень мило. Пока, правда, без обнимашек и чмоков. Хотя, возможно, и это не за горами. Я, в общем-то, не против. Мне с детства говорили, что человек я приветливый, да и девчонки встречают меня весьма доброжелательно. И то хорошо!
Как и вчера, полки расходятся в стороны, освобождая проход в странную полутемную комнату. Сегодня это уже, конечно, не вызывает такого шока, как вчера, но тоже зрелище весьма необычное. Что бы хоть как-то успокоиться, вспоминаю, куда мне предстоит сегодня пойти и что увидеть и услышать, и понимаю, что все это еще только цветочки, а вот ягодки будут впереди! Да еще какие!
Закрывается проход в супермаркет, захлопывая при этом от меня привычную реальность, и открывается проход в волшебный лес. Как я сама его для себя назвала.
Вновь повторяется вчерашняя процедура с дорожкой и подставками, с иссиня-черными плащами и остроконечными шляпами, но сегодня подставки уже три, а не две, как вчера. Одна из них, оказывается из пояснения Клары, для меня. Вот это новость! Намек на то, что я теперь одна из них? Ну что ж, пусть будет так.
– А рюкзак сверху плаща повесить можно? – спрашиваю я у девушки.
– Можно, – с улыбкой кивая головой, отвечает она. – Только это не плащ, а мантия.
Снимаю рюкзак и ставлю на дорожку между своих ног. Надеваю мантию и шляпу, вежливо протянутые мне Кларой. Затем надеваю рюкзак обратно на спину поверх этой самой мантии. Ощущение необычное, под шляпой и мантией приятная прохлада, будто в них встроены невидимые глазу кондиционеры, и на ощупь они из, опять же, приятного мягкого и, даже я бы сказала, нежного материала. Ощущение необыкновенное и новое.
– Оставь себе, – говорит мне Клара. – Это теперь твое.
– Тебе, тебе, – добавляет Карла. – Даже не сомневайся.
Да я, вообще-то, и не сомневалась.
– С-с-спасибо, – отвечаю я недоуменно и растерянно одновременно. Не каждый день, все-таки, тебе делают такие подарки! – А сколько же все это сто?ит? – вопрос задается буквально сам собой.
– Нисколько, – с улыбкой на лице говорит Клара. – Это наш тебе подарок.
– Сувенир от фирмы, – с такой же улыбкой сообщает мне Карла. – Не забудь надевать это, когда будешь приходить сюда, а то в твоей одежде ты выглядишь здесь несколько необычно. Кстати, здесь, в мантии, есть специальный карман для уборки в него шляп, – и она мне показывает карман.
– Ясно, поняла, – отвечаю я, утвердительно кивая головой.
Но вот что действительно ново, так это появляющийся посреди залитой солнечным светом лужайки, как и вчера, шатер! Но только сегодня он совсем другой! Совершенно! Даже не шатер, а какая-то большая будка без крыльца высотой всего-то метра два с половиной и шириной раза в три меньше вчерашнего шатра. Посередине проем размером в половину ширины самого шатра. С другой стороны этого нового шатра такой же проем напротив ближайшего к нам. Вместе они образуют сквозной проход, через который видна просека. Она на том же месте. Это уже радует! Внутри пол шатра, насколько я вижу отсюда, выложен точно такими же плитами, как и дорога, ведущая к нему, на которой мы стоим. С моего места видно, что шатер пустой. Окон в шатре нет, столба, украшенного резьбой, рядом со входом в него, тоже. Кот также нигде не виден. «Но это вовсе не значит, что кота нет, – быстро понимаю я. – А вот материя, из которой сделан шатер, похоже, та же самая, что и вчера. И с такой же расцветкой, только цвета какие-то тусклые. Крыша остроконечная с маленьким шпилем, на котором развевается красивый вымпел бело-сиреневого цвета. Чей-то символ? Какой-то знак?» Но раздумывать об этой чудесной метаморфозе шатра, равно как и задавать вопросы о ней, не успеваю, потому что тут я кое о чем вспоминаю! Селфак! Ну, конечно же!
Достаю свой гаджет.
– Девчонки, а можно я с вас сфоткаю, а пото?м и с вами вместе? – делая невинное личико и боясь одновременно с этим нарваться на отказ, возможно, даже в резкой форме, задаю вопрос я как можно более просительным голосом.
Реакция меня удивляет.
Мне отвечают дружным смехом!
– Ну, попробуй! – весело и непринужденно отвечает мне Клара.
– Даже интересно будет на это взглянуть! – так же весело и непринужденно отвечает мне вслед за ней и Карла.
Ничего не понимая, я навожу на них объектив камеры и пытаюсь включить девайс, усиленно давя на кнопки под экранчиком. Результат нулевой. Экран просто черный, как если бы мой гаджет был просто выключен! Но я-то знаю, что он был включен! Что за фигня?! Вот засада! Давлю на кнопки, что по бокам корпуса. И затем судорожно на все кнопки, что на нем есть, сколько хватает пальцев. То же самое. Мобильник просто мертвый! Девчонки, давясь от смеха, не стесняясь, разглядывают мои жалкие попытки их запечатлеть.
– Здесь эти штуки не действуют, – сквозь смех сообщают мне девушки. – Кругом одно волшебство! У нас с «Ай-фонами» точно такая же история. Ладно, идем!
Ах да, верно! Я же и забыла. У них самые современные мобильные средства связи. Значит, о селфаке можно забыть! Жаль. Ведь так никто мне не поверит, что я здесь побывала! Ладно, что-нибудь придумаю! Тут я вспоминаю о другой очень важной для меня вещи. О волшебстве.
– Девушки, а вы научите меня колдовать? – задаю я животрепещущий вопрос.
– Обязательно! – отвечает, переводя дыхание после смеха, Клара. – Ты нам нужна как полноценная боевая единица!
– Поэтому чем быстрее ты овладеешь хотя бы азами волшебства, тем будет лучше для всех нас, – добавляет так же отдышавшаяся от смеха Карла. – Уж это точно!
Клара согласно кивает головой, и мы все втроем направляемся к шатру-будке.
– А как все это согласуется с тем, что мы находимся в Москве? – задаю я вопрос, который уже давно вертится у меня на языке.
– Наш мир, как ты уже, я думаю, поняла, не такой, каким вы, ноны, его себе представляете, – начинает объяснения Клара. – Представь себе, что твоя квартира соединена с соседней некими замаскированными дверьми, о существовании которых, ни квартиры, ни замаскированной двери в нее, тебе совершенно ничего не известно, ну вот, образно говоря, мы, волшебники, сорцы и кары, эти двери открываем, когда надо, а когда надо, закрываем. Этот шлюз, – тут она кивает головой назад, в сторону шлюза, – далеко не единственный в наш волшебный мир.
– Как такое может быть?! – удивляюсь я и возмущаюсь одновременно, понимая, что ничего не понимаю. – Как такое происходит?!
– Представь себе две вишневые ягоды на черенках, на которые ты смотришь сбоку, – начинает разъяснять мне Карла, доставая, не сбавляя шага, откуда-то из-под мантии уже знакомый мне пистолетоподобный жезл и что-то рисуя им в воздухе прямо перед нами.
Рисунок тут же превращается в две вишневые ягоды на черенках, как только что и говорила мне девушка, только вот раз в десять больше обычных и такие реалистичные, что так и хочется сорвать их с невидимой ветки невидимого дерева и съесть прямо здесь и сейчас, но я, разумеется, этого не делаю.
Карла делает изящный взмах рукой, почти не уступающий взмахам Роланда Тибальтовича, и вишенки с черенками поворачиваются ко мне боком так, что ближайшая ко мне вместе с черенком полностью закрывает другую с ее черенком, и кажется, что они, и вишня, и ее черенок, одни.
– Вот так кажется, что вишенка одна, – озвучивает мне эту нехитрую мысль девушка. – Так же, как и твоя квартира.
За этим следует еще один изящный взмах рукой, и вишенки вновь принимают первоначальное положение. Снова их передо мной две. С черенками.
– А вот теперь их уже две, – сообщает мне Карла. – Здесь зависит все от точки зрения. Те же вишенки, только в профиль. Разница лишь во взгляде на предмет. В волшебном мире все далеко не так просто, но принципиальная схожесть есть.
Девушка еще несколько раз взмахивает пистолетопадобным жезлом, и вишни меняют свое положение туда-сюда, поворачиваясь ко мне то сразу двумя, то с боку, будто бы одной.
– Ясно, поняла, – отвечаю я и утвердительно киваю головой. И пытаюсь убедить себя при этом, что я действительно хоть что-то поняла.
Ну что ж, раз уж все равно нет никакой возможности все это проверить, значит, поверим им на слово.
После моих слов о понимании Карла очередным, уже далеко не вторым за сегодня изящным взмахом руки совершенно бесшумно превращает эту фруктовую картинку передо мной в едва заметный белый дымок, который тут же бесследно исчезает в воздухе.
За разговором и столь наглядной демонстрацией взглядов на волшебный мир я не успела заметить, как мы уже подошли к входу в шатер-будку, как я сама для себя его назвала.
Глава 8
Останавливаемся на пороге этого весьма необычного сооружения. Изнутри оно выглядит точно так же, как и вчерашний шатер. Такая же отделка потолка, стен и пола, только вот явно тусклее, как и снаружи. Летающих светильников нет. Изящный взмах рукой делает теперь уже Карла. Вновь прямо перед нами появляется здоровенная кадка темно-коричневого цвета диаметром метра три и высотой мне по пояс. Толщина каменных на вид стенок с мой кулак, а расписаны они как внутри, так и снаружи какими-то узорами, то ли средневековыми, то ли вообще античными.
Девушка делает еще один взмах палочкой, и из этой кадки буквально выливается часть ее борта прямо на пол в виде исполинского языка с прямоугольным окончанием. Другая его часть остается соединенной с кадкой. У меня мурашки пробегают по коже. Похоже, я уже начинаю привыкать к этому ощущению. Пол кадки тоже коричневый, но без всяких рисунков. Мне он кажется просто вытоптанным.
– Это ступа, обычная ступа для повседневных полетов, как у вас, нонов, автомобили, проходи! – говорит Клара, кивая в сторону кадки или, как она сама ее только что назвала, ступы. – Не бойся, она совершенно безопасна и удобна. Мы обязательно будем лететь аккуратно, чтобы тебя не укачало и не стошнило, хотя, по-моему, ты крепкая девушка.
– Смелей! – вслед за ней подбадривает меня Клара.
Так значит, это правда! Про ступы, на которых якобы когда-то летали Баба-Яга и всякие там ведьмы. То, что писали в сказках, которые мне читали в детстве, а я от страха иногда пряталась под одеяло. Обалдеть, да и только!
Уже хорошо знакомое мне чувство нереальности происходящего, которое я уже, как думала, начала воспринимать как должное, накатывает на меня с новой силой.
Захожу в ступу через проход, оставленный языкоподобной дверцей на еле гнущихся ногах. Смотрю по сторонам в поисках места, куда можно пристроить рюкзак и, не найдя такового, решаю оставить его при себе. Карла убирает жезл, и девушки так же заходят в ступу и становятся по бокам от меня.
Языкоподобная дверь закрывается за нами совершенно бесшумно. Она буквально вливается, если, конечно, так можно выразиться, в стену ступы, после чего стена становится совершенно на вид монолитной, ничем не отличается от остальной ступы. В жизни бы не поверила, что здесь есть какой-то проход.
Клара вытаскивает из-под на мантии здоровенную деревянную кружку размером со стеклянную пивную, что отцу однажды подарили на юбилей. «И как только она туда помещалась?» – возникает у меня вполне естественный вопрос. В кружке налита какая-то жидкость черного цвета, похожая на чернила, но не такая густая. Скорее напоминает кофе. Да, точно, остывший черный кофе. И тут из этого самого «кофе» появляется щучья голова, только маленькая, и на ней надето что-то странное. «Воздушные очки! – догадываюсь я, пытаясь прийти в себя от увиденного. – Чтобы щука эта могла видеть в воздухе!»
В эту секунду происходит то, от чего я вцепляюсь обеими руками в край ступы, чтобы не упасть.
– Вас ждут! – говорит щука странным хриплым голосом, нелепо при этом разевая рот или пасть. Не знаю, как правильно у нее этот орган называется.
«Ничего себе! – вспыхивают у меня в голове мысли друг за другом. – Только говорящей щуки мне не хватало! Мало мне было говорящего кота! Я так точно свихнусь!»
– Поняла, вылетаем! – коротко, по-военному отвечает Клара и стукает острым ноготком указательного пальца правой руки по внешней стороне стенки кружки.
Щука понимающе кивает головой и убирает ее обратно в черную жидкость в кружке, которую в свою очередь засовывает под свою верхнюю одежду девушка. Кружка с говорящей маленькой щукой и кофеподобной жидкостью каким-то образом исчезает под этой самой одеждой без видимых снаружи выступов.
– Это типа ваших ноновских СМС-ок, – поясняет мне Клара, как нечто само собой разумеющееся. – Не беспокойся, никто не подслушает. Эта линия связи надежно защищена.
Карла только совершенно невинно улыбается мне после этой фразы.
Клара тем временем протягивает правую руку в сторону, и откуда-то из глубины этого шатра-сарая вылетает какая-то старая облезлая метла и буквально влетает с характерным звуком в ее раскрытую ладонь. Присмотревшись получше, я замечаю, что ее черенок расписан какими-то узорами, напоминающими узоры, украшающие ступу, в которой мы все втроем находимся. И вовсе никакая она не облезлая, как мне ошибочно показалось вначале, а очень даже красивая, прутик к прутику. Если, конечно, такое понятие как красота к метле вообще применимо. Из необычных раздумий об эстетических качествах столь странного гаджета меня выводит сама Клара.
Девушка легонько стукает по краю ступы все тем же ногтем, и она, ступа, чуть-чуть приподнимается над полом. Тотчас раздается какой-то глухой скрежет, и из-под земли на поляне за выходом из этого помещения, противоположному тому, через который мы вошли, и прямо напротив нас, вырастает каменный идол метра два в высоту и с метр в ширину. Вид у него весьма чудной и диковинный. Здоровенные глазищи, вздернутый большущий носище и прямой, как линейка, рот с тонкими губами на сером, покрытом местами мхом камне. Курносый – вот первое слово, которое приходит мне в голову. В момент этой «блестящей» мысли прямой рот идола искривляется в довольной, как мне кажется, улыбке, раскрывается, демонстрируя совершенно беззубое черное пространство и глухо, не по-человечески, произносит:
– Путь свободен, небо готово принять вас.
После этого неожиданного сообщения рот закрывается и принимает первоначальную форму. Затем раздается уже знакомый скрежет, и идол уходит под землю, не оставляя никаких следов своего появления, кроме, разумеется, воспоминаний. На его месте лишь трава да цветочки. «Жесть!» – приходит мне в голову. Но мои размышления вновь прерываются, поскольку ступа начинает медленно и плавно двигаться к выходу, не меняя, на мой взгляд, высоты.
– Идола специально для тебя на сегодня вызвали, – говорит мне на ухо Карла.
– Да?! Очень рада! Как это мило с вашей стороны! – у меня самой душа в пятки ушла.
Я буквально вцепляюсь руками в край этого невероятного летательного аппарата на его пути к открытому пространству. А от страха мои ноги просто «прирастают» к полу. «Да уж, та еще из меня защитница человечества», – мелькает в голове мысль.
Вот мы уже на улице, и Клара что-то шепчет себе под нос так тихо, что я не могу понять, что именно, при этом пытаюсь привыкнуть к совершенно новому для себя ощущению полета. Поворачиваюсь к девушке и собираюсь спросить, глядя на нее, что же она там пробормотала и зачем, но просто столбенею от увиденного.
Голова Клары, как и все ее тело, бледнеет прямо на моих глазах и становится прозрачной, будто стеклянной, поворачиваюсь к Карле и вижу такое же «стеклянное» лицо, на котором угадывается улыбка, успеваю посмотреть на свои собственные руки, вцепившиеся в край ступы, и прежде чем они исчезли, вижу их «стеклянные» контуры, как и «стеклянные» контуры ступы под ними. Мгновение, и все исчезает.
Ощущение просто нереальное. Подо мной, на том месте, где только что стояли мои ноги на полу ступы, удаляющаяся залитая солнечным светом трава, а вокруг бескрайнее лазурное небо. Будто я освободилась от тела, и ввысь стремится лишь моя сущность. А может быть, так оно и есть? Волшебство, да и только!
Невольно на ум приходит сравнение с пассажирском самолетом, на которых я полетала уже достаточно. Иллюминатор и кресло лайнера не идет ни в какое сравнение с тем, что я сейчас ощущаю. Я не птица, нет, я просто какая-то еще не известная науке но уже совсем не элементарная и при этом совершенно счастливая частица, несущаяся сквозь пространство.
Первоначальное чувство страха исчезает и сменяется невероятным образом спокойствием и уверенностью, как в салоне большого мощного автомобиля, которое в свою очередь сменяется чувством восхищения полетом.
Мы взмываем ввысь на высоту, оказываемся в окружении птиц, и с нее открывается просто потрясающий вид на город. Вижу изгибы Москвы-реки с идущими по ней прогулочными кораблями, кажущимися отсюда просто игрушечными, и блистающие в солнечном свете стекла небоскребов «Москвы-Сити» вдалеке. Но долго наслаждаться всем этим у меня не получается. Невидимая ступа выполняет лихой вираж, и мы оказываемся прямо над черного цвета крышей какого-то большего здания бледно-желтого цвета. Приземляемся плавно на нее, мои спутницы, я, ступа и метла в руках Клары вновь становятся видимы. Клара закрепляет метлу на каком-то крючке сбоку.
Осматриваюсь по сторонам и вспоминаю, что я видела на подлете сюда. Судя по помпезности архитектуры, здание было построено примерно в 30-х годах XX века. На крыше размещено небольшое одноэтажное сооружение. При виде нее на ум приходит слово «беседка». Действительно, очень похожа на беседку. Ее прямоугольная крыша, такая же черная, как и крыша дома, на которой мы стоим, что я заметила при подлете сюда, держится на каменных колоннах, пролеты между ними застеклены и изнутри занавешены белыми шторами. В одном пролете вместо окон двустворчатые двери из светлого дерева, которые раскрываются совершенно бесшумно при нашем приближении к ним.
Подхожу ближе и вижу на правой колонне солидную надпись золотыми буквами на черном фоне:
НИИ МОГУ
Научно-исследовательский институт
магии и оккультизма в государственных учреждениях
Академия иррациональных наук Российской Федерации
Миленько.
– Идем, – говорит мне Карла и указывает на проход рукой. Туда мы и направляемся.
– А ноны нас не видят? – спрашиваю я у нее, уже начиная привыкать к этому волшебному жаргону.
– Они вообще ничего не видят, – беззаботно отвечает девушка, а потом чуть более серьезно: – Или почти ничего.
Решаю пока не задавать вопрос, что значит «почти»? и иду в открытые двери.
Перед нами лестница вниз со светлыми деревянными ступенями и такими же перилами. Ступени покрыты красивым темно-красным ковром. Освtщается все это естественным светом, обильно поступающим через окна и шторы. Спускаемся вниз, на мгновение мне кажется, будто я спускаюсь в метро, и оказываемся в коридоре без окон? освещенном множеством парящих в воздухе вдоль стен светильников, будто вчера при встрече с мужчинами волшебниками, или, как они сами себя называют, карами.
Здесь царит такая же приятная прохлада, как и в шатре вчера. В коридоре длиной метров десять бледно-зеленые стены и серый каменный пол с красивым темно-красным ковром, что и на лестнице, по которой мы спустились сюда. В конце коридора большая двустворчатая деревянная дверь темного цвета с блестящими серебристыми ручками. На полированной поверхности двери и ручек тускло отражается свет парящих в воздухе свечей. По сторонам двери стоят два здоровенных человека в доспехах и с вооружением древнерусских витязей. Лица обоих закрыты кольчугами, в которых есть прорези для глаз. Я бы и назвала их, пожалуй, древнерусскими витязями, да вот рост у каждого под два метра, а то и поболее. Сомневаюсь, что в древности были люди такого роста. Ну, разве что, один на миллион, а тут сразу двое! Маловероятно, чтобы сразу два таких оказались бы сейчас здесь. На их броне и оружии также играют отблески света свечей. Один из них держит в правой руке бердыш, а другой в левой так, что бердыши скрещиваются, заграждая путь к двери. Обращаю внимание, что тот, который справа от меня, держит бердыш в правой руке, а здоровенный каплевидный щит, упирающийся острием в пол, из-за края которого видны прямые ножны, наверное, меча, в левой, как обычно и показывают древних воинов в кино, в то время как другой, который, соответственно, слева от меня, наоборот, держит бердыш в левой руке, а щит, из-за края которого так же видны прямые ножны, в правой. «Он что, левша?» – посещает меня мысль. В остальном вооружение, как и внешний облик воинов, совершенно одинаков.
Вид у них внушительный и очень грозный, но насколько это будет эффективно против людей с современным оружием? Хотя, может быть, они тоже какие-нибудь волшебные? Очень даже может быть, ведь здесь, как, наверное, и в тех шатрах вчера и сегодня, все волшебное. На щитах и грудях витязей все те же эмблемы с птеродактилями, какие я видела вчера в шатре. На щитах побольше, на грудях поменьше. «Это что, какой-то герб? – задумываюсь я. – Надо будет обязательно узнать!» На шеях у них еще и блестящие, как и их броня, застежки пурпурного цвета плащей, свисающих за их спинами почти до самого пола.
Двери бесшумно открываются внутрь, воины, как по команде, прижимают бердыши к своим туловищам, грозно при этом лязгая оружием. В проеме показываются фигуры моих вчерашних знакомых: Роланда Тибальтовича и Блонда.
Глава 9
Одеты они так же, как и вчера. Может быть, это форма у них такая? Позади них вижу хорошо освещенную все теми же парящими в воздухе свечами, небольшую комнату, уставленную книжными шкафами, а в глубине большое кресло, явно ждущее очередного седока.
Ясно, кого – меня.
Прохожу в комнату вместе с девушками, двери за нами бесшумно закрываются, и здороваюсь с каждым из присутствующих.
– Мы рады, Элеонора Александровна, что вы вновь согласились встретиться с нами, – говорит Роланд Тибальтович. – Каково же будет ваше решение по вчерашнему вопросу, который я вам озвучил? – задает вопрос он.
– А… ну… да… я готова вам помочь, – отвечаю я то, что и хотела сказать. – А вы научите меня волшебству? – спрашиваю в свою очередь.
– Очень рад, что мы в вас не ошиблись и готовы принять ваше содействие, и да, обязательно научим вас волшебству. Более того, начнем это делать прямо сейчас. Мы решили дать вам прежде всего необходимый уровень знаний, – излагает Роланд Тибальтович. – А уже потом непосредственно сведения о задаче нашего предприятия.
