Баронет

скачать книгу бесплатно

Баронет
Сергей Александрович Плотников

Как по заказу #2
Если уж и попадать в фэнтези, то уж точно не безвестным бродягой без роду-племени или вынужденным от зари до зари работать в поле крестьянином, верно? Нет уж, в новый мир – только благородным. И как минимум – бароном! Что-что? Не хочешь вникать в проблемы и разбирать тяжбы крестьян, отбиваться от наглых соседей, собирать налоги для герцога и короля и фальшиво улыбаться новоявленным родственникам? А тебя никто и не спрашивает. Сам ведь захотел в попаданцы – теперь изволь соответствовать!

Сергей Плотников

Баронет

© Плотников Сергей

© ИДДК

* * *

Пролог

Остроумно. А я всё гадал: как должна выглядеть граница Великой Свободной Республики Лид? Одно дело запретить для неграждан посещение своей территории, кроме нескольких небольших международных анклавов вроде города Нессария, и совсем другое – добиться исполнения этого запрета. Современные развитые земные государства далеко не всегда с этим удовлетворительно справляются, что уж говорить о местных. Даже учитывая повсеместное использование рабского труда, постройка столь протяжённой каменной стены или затянулась бы на пару столетий, или потребовала мобилизации абсолютно всех граждан вместе с их разумной собственностью лет эдак на пятнадцать без выходных и отпусков. Собственно, доказано китайцами: они свою Великую Стену длиной почти в двадцать тысяч километров строили без малого девятнадцать столетий! Разумеется, как я и думал, теневые правители Лида ввязываться в столь масштабный мегапроект, который и после окончания строительства повиснет на экономике государства тяжёлым грузом, нужным не посчитали. Да и зачем, когда есть уже проверенные, “бесплатные” для повелителей Жизни методы. Магия и химеры.

Редкие столбы, на вершинах которых едва угадываются светящиеся только для магов точки контрольных амулетов – с такого расстояния не разобрать, каких именно, но из логики следует, что сигнальные. А внизу – широкая полоса жухловатого по зимней поре газона и изредка попадающиеся на ней меланхоличные чёрные чешуйчатые “коровы”. И всё, граница на замке. Конечно, должны быть ещё и какие-нибудь заставы: в конце концов, амулеты надо заряжать и подновлять, и вообще, контроль нужен на всякий случай. Но именно что на “всякий”. В том, что чешуйчатые рукотворные монстры способны выследить (в том числе и по запаху), найти, догнать, убить и сожрать трупы нарушителей (последнее – чтобы пограничники не перенапряглись с уборкой) лично у меня даже тени сомнения не возникло: видел этих “травоядных” милашек в деле. От такой охраны границы и армии вторжения серьёзно не поздоровится – не то что отдельным нарушителям, желудочный сок им пухом.

Я, насмотревшись на такую границу, уже наполовину ожидал, что отличная республиканская дорога просто в каком-то месте пересекает газонную полосу и продолжается дальше разбитой грязной грунтовкой королевского тракта. Ну а что, граждане и их рабы, все поголовно несущие магические Печати магии Жизни, и так пройдут, а остальным всё равно не положено. Но нет. Контрольно-пропускной пункт всё-таки был. Построенный в полном соответствии с местными реалиями, разумеется: квадрат стен с воротами. В распахнутые створки которых и ныряла дорога – и наверняка выходила через другие такие же с противоположной стороны.

Ну что ж. За шесть с половиной месяцев мне вполне удалось освоиться в республике, более-менее встроиться в местную жизнь и уже испытать на себе все её прелести. Как то: стать рабовладельцем, едва не сдохнуть под копытами кабана-мутанта, стать профессиональным охотником на монстров, едва не отдать концы в клыках нарийского тигра, найти быстрый и, главное, дешёвый способ стать полноценным магом Жизни, едва не умереть, растворившись в суперкислоте неведомо как забравшейся далеко на юг гидры… Ну, вы поняли. Самое время посмотреть, как тут живут “за ленточкой”. Правда, учитывая тенденцию, можно спрогнозировать возможные попытки проткнуть меня копьём, мечом или застрелить из арбалета – нравы в странах-соседях Лида иногда жуть как просты. Но я на этот случай подстраховался, о да.

* * *

Наверное, вам уже стало ясно: я тот самый типичный герой-попаданец, про которых на Земле написаны, нарисованы и напечатаны тонны макулатуры. Маг могучей Стихии Жизни, отважный истребитель монстров, самый настоящий дворянин, да не какой-нибудь, а почти барон с собственным гербом. А ещё герой любовного фронта аж с тремя красавицами-рабынями в “гареме”! Что, завидно? Тоже так хотите? Вот и я когда-то мечтал… И получил на свою голову, блин. Ровно то, что хотел. Впрочем, смотрите сами.

Для начала магия Жизни на поверку оказалась невероятно сложной штукой, полноценно пользоваться которой можно было, только досконально зная полтора десятка медицинских дисциплин вроде анатомии, физиологии, нейробиологии и других “логий”. Которых я, естественно, на Земле не знал – был-то я не врачом и не биологом, а менеджером по продажам… Как будто этого мало, Стихию внутри себя нужно было для начала отыскать, заставить слушаться и выполнять необходимые действия – а потом долго и нудно “качать контроль”. Местные учатся такому с самого детства, проводя долгие годы рядом с наставником, а мне повезло попасть в тело восемнадцатилетнего одарённого, но не обученного обалдуя. Памяти предшественника мне практически не досталось, так что судить о степени магической начальной подготовки баронета Арна мне было сложно. Зато с оружием Бертран-младший явно когда-то тренировался: кое-что из приёмов владения копьём мне удалось “вспомнить”, но сущие мелочи. А вот на шпагу навыки тела вообще не отзывались, как и на многое другое. И вообще создавалось впечатление, что восемнадцатилетний гражданин за предыдущие семнадцать лет более-менее освоил только дворянский этикет. Ну, как говорится, на безрыбье… Эх. Если бы к этим навыкам можно было хотя бы получить доступ по желанию, а не спонтанно из-за сложившейся ситуации… Ладно, проехали.

Что там дальше? Отважный истребитель монстров? Есть такое дело. В смысле выбора, чем заняться в жизни, у меня просто не было. Или копьё в руки и вали в сторону Шрама, или… тоже вали, только из республики, без копейки денег за душой и уже навсегда. Учитывая, что за границами Лида царит приправленное магией средневековье, перспектива показалась мне так себе. Пришлось зарабатывать на жизнь методичным разделыванием магических мутантов на ценные ингредиенты, из которых повелители Жизни клепают, как на конвейере, новых чешуйчатых бурёнок и прочих полезных созданий вроде моей кобылы Вспышки. Учитывая, что в доноры годятся исключительно только что убитые без прямого использования магии твари, подобный заработок представляет из себя что-то вроде вдумчивой игры в русскую рулетку: почему-то твари добровольно идти под нож ну никак не хотят. И никакая экипировка, никакая команда поддержки не будут полной гарантией безопасности, что лично мне местная маго-фауна уже трижды наглядно продемонстрировала. В последний раз буквально на днях, что очень помогло быстро принять решение о временной передислокации подальше от границы зоны дикой магии и поближе к переходящему по наследству поместью.

Собственное баронство! Как звучит, а? Впрочем, учитывая количество родичей Арна разной степени дальности родства (один доброжелатель просветил, ага), без проблем здесь не обойдётся. Но одно я могу сказать наверняка: они точно не умеют плеваться разъедающей всё и вся суперкислотой на два с хвостиком километра. То есть милые, в сущности, люди! Наверное, с ними даже договориться будет можно. Разговаривать с потенциальными клиентами я хорошо умею, и мне очень даже есть что родичам предложить. Прямо настроение поднимается, когда я думаю о занятии, не связанном с постоянным риском для жизни и разделкой истекающих кровью и кое-чем ещё менее приятным трупов чудовищ. А уж моё оставшееся на родной планете кресло старшего менеджера теперь вообще предел мечтаний. Никакого риска, не нужно как одержимому добывать с болью и кровью новые знания… И чего мне дома не хватало? Разве что пресловутого гарема.

Рона. Фирониэль. Эльфийка, которую даже близко нельзя подпускать к луку или сковороде, зато можно доверить самое главное. Моя остроухая радость и прелесть. Пожалуй, не будь её, не знаю, смог бы я смириться с этим миром? Смог в конце концов принять его, найти себе цель в жизни? А ещё Рона помогла мне найти и выбрать из толпы “мяса” Машу, второго и последнего близкого мне здесь человека. Именно ради них я собираюсь прыгнуть выше головы: стать магом, выучиться на повелителя Жизни. Ведь только так здесь можно с гарантией обезопасить от всяких там превратностей судьбы себя и свою семью. Если уж мне фактически досталась вторая жизнь, я намеревался хотя бы в ней получить то, чего не смог достичь в первой.

* * *

– Предупреждать будете, уважаемая? – с любопытством спросил я у разумной химеры в знакомой форме. Именно в такой вот комплект одежды и брони, напоминающий экипировку земного полицейского-спецназовца без шлема (с поправкой на местные материалы), были облачены стражники-республиканцы в южных кварталах города-университета. Хм. Надо полагать – это и есть форма лидовских погранцов. Логично, если подумать: кому как не им охранять спокойствие граждан и контролировать иностранцев в международном анклаве?

– Куда ж я денусь-то? – притворно вздохнула девушка, шевельнув своими выдающимися ушами. Снежно-белый мех с чёрными точками и закруглённые концы. Привет, ещё один монстр, которого я не знаю… и не узнаю, если повезёт. – Гражданин. Пройдя под сводами внешних ворот, вы покидаете территорию гарантированного действия республиканского закона. На территории королевств вы действуете исключительно на свой страх и риск и в той же мере подвержены исполнению актов местного правопорядка, что и любой другой иностранец.

– Да уж в курсе, – хмыкнул я, через плечо кинув взгляд на Машу. Избыточно тяжёлый по охотничьим меркам доспех – дочка кузнеца позволила себе снять только шлем – при каждом движении всадницы россыпью разбрасывал вокруг себя солнечные зайчики. Ещё бы: если нужно, в элементы брони теперь можно было смотреться, как в зеркало. Перед отправлением я отдал вещи в мастерскую, где сняли матовый лак и в прямом смысле навели на металл блеск. Разумеется, в таком виде Марише про охоту на монстров можно было забыть, зато любому идиоту на дороге сразу становилось понятно: благородный господин едет. Благородный и хорошо вооружённый: Милка легко тянула не только свою наездницу, но и целый арсенал из двух арбалетов, двух копий и “кабаньего” меча. Насколько мне удалось разузнать ситуацию насчёт дорожных неприятностей в королевствах – связываться с такими вот самоходными крепостями идиотов находилось мало. Что среди разбойников, что среди других благородных.

– Если вы всё же решили продолжить путь, – явно повторяя заученный текст, следом за мной оглядела мою спутницу пограничница, – то вам следует помнить: многие за пределами Лида относятся к жителям республики предвзято. Однако факт действительного гражданства не может быть достоверно установлен никем, кроме других граждан и их собственности, а также прошедших полный курс обучения магов Жизни.

В этом я тоже успел убедиться самостоятельно: свечение магии других Стихий для моего восприятия недоступно, и наоборот – тоже. Это при том, что магию одного вида можно было без особых проблем (зато с потерями) трансформировать в любую другую. Отчего, например, я прекрасно мог различить изготовленные в Лиде бытовые амулеты на основе контроля Воздуха или Воды – “заправлялись” они всё равно преимущественно доступной абсолютно любому гражданину Жизнью… Занятно, впрочем, другое: пограничница не взывает к чувству национальной гордости, а наоборот, чуть ли не прямым текстом советует не светить свою “прописку”. Надо полагать – прямая рекомендация “сверху” и заодно тот самый, редкий для культурных традиций Лида, а потому весьма ценный добрый совет. Впрочем, я и не собирался буром переть, как мажор-рабовладелец.

– Ещё что-нибудь? – на всякий случай переспросил я, вытаскивая из чересседельной сумки свёрток. Энергичное движение руками – и вот мои плечи украшает плащик, сделанный по той же выкройке, что и у Маши. Вот только цвет серо-стальной и посередине вышит герб: красная булава, перекрещенная с дубовой ветвью. Довольно простой герб, без всяких финтифлюшек вроде обрамления из листьев, цветов, звёзд и прочих символов, по которым, словно по госномеру автомобиля, можно узнать кучу дополнительной информации о владельце. Вот если стану из баронета полноценным владетельным бароном, выбив манор в наследство – тогда придётся дошивать понизу герба зелёный фон, например…

– Не забывайте вовремя вносить налоговые отчисления, – со смаком спустила меня из эмпирей геральдики прямо лицом в дорожную грязь химера, заставив непроизвольно поморщиться. Как тут забудешь… – Один пропущенный взнос – и ваша недвижимость будет передана в собственность полиса…

Да-да, а без собственности ты в течение месяца перестаёшь быть гражданином. Не смог за месяц найти и оплатить новую недвижимость в одном из городов? Блокировка печати и пожизненная депортация. Кстати, городское имение с тёплым сортиром могут отобрать и по другим причинам: из-за слишком сильно облупившегося фасада, например. Или потому, что владелец не соизволил оставить раба следить за недвижимостью, а заодно работать индикатором того, что достопочтенный гражданин не откинул на чужбине копыта. Дом, милый дом, мать его. Хотя по сравнению с местным вариантом магического рабства даже такие правила – всё равно цветочки.

* * *

Все живущие на территории республики разумные – или граждане-рабовладельцы, или их рабы. Если Платон когда-то считал, что для успешного построения демократии достаточно всего трёх невольников на душу населения, то здесь на одного гражданина приходится не менее десятка единиц подобного имущества. Именно на их труде, а ещё на железобетонно исполняемых законах и зиждется продвинутое и тщательно лелеемое благополучие Лида. Не само по себе зиждется, разумеется, а по воле теневых правителей.

Повелители Жизни, кстати говоря, не пафосное название правящего клана или там тайного общества, религиозного ордена какого-нибудь, а – вот представьте – научного течения. Не столь уж давно маги именно этой научной школы решили, что пора, пожалуй, применить свои теоретические наработки на практике. Взяли – и применили. Так применили, что у местных корольков волосы так дыбом встали, что аж сидеть на тронах неудобно стало. Желание уничтожить внезапно возникшее ненормальное по меркам привыкших к средневековым порядкам аристократов государство-соседа поначалу было нестерпимым, как резь в носу перед чиханием. Вот только учёные, – а наука в этом мире по понятным причинам неотделима от магии, – на удивление хорошо подготовились не только в плане контроля поведения рабов. Политики и вояки, поначалу скрипя зубами, вынуждены были отложить свои амбиции в дальний ящик… а потом очень быстро втянулись во взаимовыгодные товарно-денежные отношения.

Лид не только надёжно затыкает собой немалую часть границы Шрама, но и непрерывно поставляет на местный “мировой рынок” великолепных химер. Что в плане боевой эффективности представляет из себя “лошадь”, способная за четыре секунды с места в карьер выдать около семидесяти километров в час по пересечённой местности, я получил представление на собственном опыте, “играя” в пятнашки-догонялки с тигром-мутантом. И я до сих пор жив, а вот меховой ковёр-переросток давно превратился в звонкие монеты. Для понимания: несколько вот таких вот камуфляжной расцветки “котиков” когда-то за два дня полностью уничтожили приграничное королевство Нария. Обычные, даже прекрасно обученные бойцы просто ничего не смогли противопоставить чудовищам. А неделю назад Вспышка с трудом, но всё-таки смогла вытащить меня из-под удара гидры – милой магической зверушки, которая тигров кушает на завтрак. И это – неразумная ездовая химера. Представляете, что могут творить вот эти милые, полностью разумные и способные пользоваться оружием девочки-пограничницы в чёрно-чешуйчатых “брониках”? Кстати, разумное живое оружие с прелестно выглядящими меховыми ушками – единственный класс химер, к экспорту благоразумно запрещённый.

Впрочем, республике и её хозяевам, скорее всего, не помогли бы ни магия, ни суперармия, если бы денежный поток в полном объёме оседал в карманах её граждан. Завоевали бы, не считаясь с потерями, по трупам бы прошли – только добраться до накопленных ценностей. Однако Лид не только крупный экспортёр, но и не менее крупный импортёр. Возможность в любой момент обменять собственных подданных на звонкую монету – вот что, как мне кажется, отлично примирило благородных с существованием “неправильного” государства.

Выезжать в случае чего за счёт подконтрольной черни – это давняя и любимая забава феодалов. Правда, обычно речь идёт только о всевозможных налогах в том или ином виде. Неурожай, война, свадьба старшего сына или любимой доченьки? Нехай крестьянин горбатится, его труд всё оплатит. После появления на карте этого мира республики стало возможно и от вконец разорившегося и озлобившегося живого актива заодно избавиться – что несложно, ибо на своих землях любой барон сам себе и прокурор, и судья, и свод законов в придачу. Печатям всё равно, кто под них попадает: висельник-убийца ли, мирный землепашец, ловкий мошенник или воин-ветеран. Результат всегда один: ещё один послушный лот на рынке рабов. То, что добрые дворяне и банды разбойников-людоловов до сих пор не переселили половину континента на территорию Лида – заслуга исключительно низкой закупочной цены (ещё бы, с таким-то предложением!) на заготовки под будущих невольников. Не отбивается рентабельность сколь-либо дальней принудительной транспортировки людей.

* * *

…Кроме плаща я не забыл экипироваться и другими статусными вещами. Это по дорогам республики я мог сколько влезет рассекать без оружия, а в королевствах дворянин без железки у пояса – нонсенс. Особо желательно, чтобы “железка” выглядела как можно дороже, потому что благородный без понтов, спеси и желания померяться и тем и другим с окружающими – это ещё больший нонсенс. Так что теперь перевязь мне оттягивала изящная, с узким хищным клинком и сложной, изукрашенной декоративными насечками гардой шпага.

Клинок вообще-то изначально предназначался как раз для Маши – аксессуар подобрали специалисты нессарийского салона красоты к её новому модному “гвардейскому” мундиру. Впрочем, местные традиции предписывают сюзерену обеспечивать своим вассалам оружие и снаряжение за свой счёт, но никак не дарить – потому моё решение забрать шпагу себе было вполне в духе местных традиций. Нужно будет – просто отдам опять, а пока пусть у меня на боку болтается. К сожалению, именно что болтается – в моей руке это довольно-таки опасное и сложное в освоении холодное оружие ощущалось чужеродным куском металла, пусть и с удобной рукоятью. Увы, похоже, мой предшественник за все свои восемнадцать лет жизни так и не сподобился взять ни одного урока владения этим обоюдоострым шампуром.

Гораздо охотнее, чем шпагу, я бы повесил на пояс магический метатель – штуку вроде пистолета, способную пулять какой-нибудь атакующей магией прямого действия вроде огненных шаров или молний. Вот это были бы всем понтам понты – показатель не только статуса, но и очень, очень хорошего достатка. Увы, подобное оружие производилось буквально поштучно где-то в далёком горном анклаве на западе континента и стоило совершенно баснословных денег – примерно как полторы ушастые пограничницы. То есть было не по карману от слова “совсем”.

Оставалось утешаться тем, что “закачанное” в мою правую руку и подключённое к Печати гражданина магическое плетение позволяло без всяких костылей и исключительно за счёт собственной магии довольно неплохо швыряться молниями… Точнее, один-два полноценных и смертельно опасных на небольшом расстоянии разряда я точно мог выдать. Проверено на медведях во время охотничьих рейдов – в смысле обычных, не изменённых. Топтыгины ближе к середине осени усиленно отжирались к зимней спячке и потому без зазрения совести спешили наведаться к людям, решившим приготовить нечто вкусненькое на костре. Впрочем, гораздо чаще встроенный чарошокер я использовал как зажигалку – костёр там разжечь, фитиль коктейля Молотова подпалить… М-да. Определённо, есть множество вещей, о которых, когда они останутся в прошлом, я точно не буду вспоминать с ностальгией. Осталось только до этого светлого момента дожить. С другой стороны, я за тем и еду – приблизить насколько возможно наступление сего знаменательного мига.

– Уважаемая, а лично от себя какие-нибудь рекомендации и советы можете дать? – справившись с норовящей перекрутиться перевязью, поинтересовался я у как раз закончившей изображать из себя живой справочник по законодательству Лида химеры.

– От себя? – Кажется, мне удалось удивить стражницу вопросом. – Хм… ну, вообще могу. Советую не останавливаясь миновать Торжище и сразу двигаться к Кривым Рожкам у королевского тракта.

– Что еще за “торжище” такое? – напрягся я.

Разумеется, перед тем как куда-то ехать, я заглянул в любезно предоставленную купцом Рахманом карту. Заглянул, посмотрел – и купил все доступные листы вместе с тубусом для их хранения. Дорогая покупка – ручная работа, декоративные завитушки в оформлении, надписи “тутъ обiтаютъ чудовища”, и все дела. В королевствах, отправляясь куда-то, было принято заказывать перерисовку, но я решил не мелочиться. Лучше уж я переплачу, чем, случайно выйдя за границы скопированной зоны, окажусь в “нигде”. Опять же пригодится, когда я разберусь со свалившимся на голову наследством и поеду-таки к своему будущему наставнику по магии. Надеюсь, его личность к тому моменту как раз определится…

– Торжище – это нелегальное поселение, – словно говоря про что-то незначительное, сообщила ушастая собеседница. – Пытались устроиться прямо за внешними воротами, но мы доходчиво объяснили этим… людям, что так делать не нужно. С третьего раза. И обгоревшие завалы заставили самостоятельно убрать. Теперь Торжище располагается в двух километрах к западу по дороге.

– Нелегальность этого Торжища проявляется в том, что его на картах нет? – посетило меня пока ещё смутное озарение. – Название ведь неспроста такое “говорящее”, я правильно понимаю?

– Напрямую платят королевским картографам и мытарям, вот и нет, – кивнула в ответ на второй вопрос девушка.

Ага. Ясно-понятно. Можно к гадалке не ходить – я и так теперь знаю, что там увижу.

– Может, нам вообще стороной это место объехать, сразу выйти на тракт? – на всякий случай всё-таки переспросил я. Мало ли…

– Просто не останавливайтесь, и всё.

Ага. Ну спасибо за добрый совет. Что ж. Добро пожаловать в благородные, гражданин Арн!

1

– Я поеду с тобой!

– Рона. – Я взял эльфийку за руку и нежно погладил по запястью. – Помнишь, ты мне сама рассказывала, как в королевствах относятся к эльфам? В лучшем случае как к рабам, а в худшем…

– Надену ошейник, – без тени сомнения перебила меня девушка.

Я непроизвольно поморщился. Рабство на территории государств-монархий тоже было – в смысле не просто закрепощение крестьян с запретом покидать земли феодала, а “настоящее”, хардкорное. В основном такое явление практиковалось в южных землях: вдали от Шрама и его опасностей, среди плодородных чернозёмов, дающих по два урожая в год. Там у благородных было существенно больше средств и возможностей развлекаться по-всякому и гораздо меньше причин отрываться от этого занимательного процесса. Именно южанами была придумана следующая ступень низведения разумного до состояния бесправной вещи и её символ – металлический клёпаный ошейник без замка. К носящим подобный атрибут по умолчанию следовало относиться как к чему-то бездушному, а потому совершенно не беречь. То есть, например, использовать для каторжного труда в шахтах, на земляных работах – ну и так далее, включая, судя по смутным слухам, зачем-то необходимые тамошним магам человеческие жертвоприношения[1 - Жизненную силу можно конвертировать в магию Жизни, а её, в свою очередь, в магию любой другой Стихии. Подробнее об этом см. в книге “Гражданин”.].

К счастью, идея с немагическим рабством Белой Церкви, с их любимой риторикой о добровольном и радостном подчинении черни дворянству пришлась совсем не ко двору. Клирики закономерно усмотрели в “изобретении” ошейников попытку “нелицензионного” копирования успехов республики Лид (с которой сами разобраться не могли) и моментально полезли наводить свои порядки. Влияния светлых на юге, правда, всё-таки не хватило, чтобы подобную практику пресечь целиком и полностью, но оказалось достаточно, чтобы с ногами влезть в процесс. В итоге в ошейники преимущественно заковывали только осуждённых преступников и только с санкции святош – этакая полезная для общества альтернатива казни. Исключение допускалось ровно одно: нелюди. Вот их можно было превращать в вещи без оглядки на закон и мораль самостоятельно и использовать любым способом. Думаю, не нужно уточнять, что ждало в таком рабстве молодых и красивых эльфиек?

Разумеется, эльфы оказались, мягко говоря, не в восторге от открывающихся перспектив. Те их свободные поселения, что не пожелали пойти под крыло республики, вынуждены были перекочевать к самой границе Шрама и тщательно скрывать своё местоположение. Оттого достать ушастую невольницу сейчас довольно-таки непросто, а значит, дорого. Опять-таки, если на юге церковники всё из-за того же недостатка влияния смотрели на развлечения благородных сквозь пальцы, то на севере такой проблемы у Белых не было. Заблудшему чаду могли настойчиво порекомендовать избавиться от нечеловека и даже дровишек для костра привезти прямо на дом вместе со специалистами по аутодафе. Это не считая того, что ценный приз могли попытаться просто-напросто отбить, причём не обязательно разбойники. Вот и вопрос – оно мне надо?

Фирониэль я, разумеется, смог отговорить. Подозреваю, правда, что победа осталась за здравым смыслом не без воздействия Печати подчинения – слишком уж потенциальная поездка на территорию королевств для дочери лесного племени напоминала изощрённое и мучительное самоубийство. Но просто так эльфийка меня, разумеется, не отпустила. Таких страстных и бурных ночей, как в течение последней недели перед нашим временным расставанием, у меня ещё никогда не было! Ни в том мире, ни в этом. А дни, пока я и Маша в авральном режиме пытались собрать себе хоть какой-нибудь денежный резерв в дорогу, Рона проводила с иглой. Исколола себе пальцы так, что мне несколько раз пришлось обращаться к силе своей Стихии, осунулась от усталости – но своего добилась. Ни одного предмета одежды без вышивки, включая нижнее белье, у меня не осталось. Особенно впечатляющим вышел герб на плаще: уж не знаю, как у эльфийки так получилось, но при взгляде со стороны создавалось впечатление, что палица и дубовая ветвь как бы парят над серой поверхностью ткани.

…Маленькая стройная фигурка в развевающемся на зимнем ветру длиннополом тёплом платье на крыльце нашего коттеджа в Миракии, кутающаяся в шаль в свете косых утренних солнечных лучей – эта картина до сих пор так и стояла у меня перед глазами. Я покидал полис с тяжестью на сердце: не так, совсем не так мне ещё недавно рисовалось начало путешествия к вершинам начального магического образования. Чем-то моя “командировка за наследством и далее” напоминала самые первые шаги в этом мире: впереди неизвестность, которую и менее поспешная подготовка развеять не смогла бы, в кошельке-калите у пояса дырка от бублика (ну почти, если сравнивать с теми суммами, что там ещё недавно звенели), а в качестве поддержки и опоры – одна-единственная спутница…

Однако отличная республиканская дорога мягко ложилась под копыта химер, равнодушная к любым чувствам путников. И чем больше километров разделяло меня и так и не обжитый дом, тем легче становилось на душе. Нет, я по-прежнему не обманывался насчёт своего будущего – в поместье никто розовые лепестки под копыта Вспышки кидать не будет. Скорее уж наоборот – если меня там и ждут, то уж точно не с распростёртыми объятиями, а крутя за спиной фиги. Но… я снова молод, чёрт возьми! И после шести месяцев практического уничтожения тварей, смею надеяться, действительно могу за себя постоять. Под моим седлом зверюга, способная дать фору иному кроссовому мотоциклу с Земли, рядом скачет мой верный рыцарь, обвешанный оружием и бронёй, словно танк, а за спиной реет плащ с родовым гербом. Грех жаловаться на судьбу и унывать! Не зевать, не расслабляться, быстро и качественно работать головой, пользоваться любой открывшейся возможностью, чтобы изменить ситуацию в свою пользу – вот и всё, что от меня требуется. В конце концов, этот “квест” я взял себе по собственному выбору, а не под давлением обстоятельств непреодолимой силы. Если что – могу и задний ход дать…

* * *

Насчёт дороги по ту сторону пограничной черты – это я угадал. От внешних ворот заставы-форта вдаль тянулась обычная грунтовка, в меру разбитая и по-зимнему грязная. А так – пейзаж не особо и изменился: ржаво-зелёные, заросшие прибитой холодами и осадками травой обочины, от которых тянет силосом; серо-коричневая стена не особо густого леса, в котором тёмно-зелёными пятнами проступают сосны и ели. И блёкло-синее, совсем не летнее небо над головой. Зимнее солнце светит ярко, а вот греет откровенно плохо: хлюпает вода под копытами химер, меж лесными стволами клубится жидкий, прозрачный туман, а в тени особенно густых ёлок и вовсе лежат кучки серого, ноздреватого снега. Точно такого же цвета немедленно стала и шёрстка на ногах моей Вспышки. Ещё один повод не срывать лошадку в галоп – тогда в цвета местной зимы очень быстро окрашусь и я. Вот, кстати…

Я обернулся к отставшей на полтора конских корпуса спутнице и хмыкнул. Да уж, правильно говорят: танки грязи не боятся. Копыта тяжело бронированной и дополнительно нагруженной Милки на каждом шаге во все стороны расплёскивали вязкую гадость, так сказать “дорожного покрытия”, словно воду. Н-да. Пожалуй, дорожные разговоры стоит отложить как минимум до королевского тракта. Есть слабая надежда, что хотя бы та дорога будет напоминать именно что дорогу, а не мелкое и, что греха таить, неприятно попахивающее болото. Даже воняющее, скорее… Сильно воняющее!

…Это оказалась не дорога. В смысле – источником запаха было не месиво под ногами химер, а то, что было впереди. Грунтовка вильнула – и деревья вдоль обочин неожиданно расступились, открывая вид на… на… Блин. С чем сравнить-то? Наверное, если бы существовало специальное кривое зеркало, искажающее не пропорции отражения, а его суть, то именно так выглядел бы в нём буквально пятнадцать минут назад покинутый форт республики. Ворота и стены – да. Но вместо каменного монолита небольшой, но грозной твердыни – почерневшие, стоящие вкривь и вкось брёвна частокола и несколько жердей, чисто символически обозначающие створ для въезда. Створки тоже есть – из трухлявой даже на вид, сочащейся влагой неподъёмной доски, и, похоже, навсегда вросшие в открытом состоянии в землю у обочин. А за “стенами”…

Не знаю, как у местных жителей получилось добиться подобного эффекта, но грязевая лента дороги внутри словно разливалась по сторонам, в середине своей превращаясь в совсем уже непролазную хлябь. В лужах неспешно копошилась тройка грязных по самые кончики ушей свиней и с десяток на удивление практически чистых гусей. Разумная жизнь центральную часть “площади” благоразумно огибала, сосредотачивая своё присутствие по краям, у там и сям криво натыканных изб – таких же чёрных и скособоченных, как и частокол. Стоп, я сказал “разумная”? Кажется, поторопился.

Строения внутри неровного круга кое-как заточенных сверху брёвен образовывали свою окружность – ещё более кривую. Малые пародии на избы, похоже, являлись вроде как жилыми домами – из каменных труб поднимался дым, крохотные слепые окна иногда поблёскивали тусклыми поверхностями грязных стёкол. А вот большие… Одно… одна… один большой лабаз со скошенной крышей оказался таверной – прибитую над притолокой подкову я разглядел после того, как из-за двери выпали два цепляющихся друг за друга и за керамическую бутыль вдупель пьяных тела. Не заморачиваясь соблюдением приличий и элементарной гигиены, эти двое стали орошать стену прямо рядом с порогом скопившимися в организме излишками жидкости. При этом раскачиваясь, словно невидимый ветер так и норовил сбить их с ног.

Если кто думает, что на подобную сцену кто-то из здешних жителей обратил внимание или паче чаяния одёрнул – вотще. Внутри не такой уж всё-таки и большой территории бесцельно шлялись или занимались своими делами человек этак с двадцать одновременно – и хоть бы один голову повернул. Откуда-то до меня и остановившейся рядом Маши долетало мычание, из ближайшей избы слышались женские взвизги и смех то ли на два, то ли на три голоса, вдали плакал ребенок, лаяла собака…

– То самое Торжище, про которое нас предупреждали, – наконец дошло до меня. Уж больно открывшаяся картина поразила до глубины души своей сюрреалистичной целостностью. Надо признать – редко я видел подобные зрелища, а за последние полгода – вообще ни разу. Теперь, когда пронзительность пейзажа уже не так сильно резала взгляд (и нос, о боже! Как они тут живут?!), я стал замечать сначала пропущенные детали. Например, парочка пьяниц у стены трактира несла на себе Печати республики, причем не рабские, а гражданские. Ещё одна Печать проглядывала через стены ближнего сарая – судя по всему, поставленная на ездовую химеру. Да и из дома с веселящимися шлюхами (ну а кем ещё?) ритмично, но едва заметно мерцало призрачно-зелёным. А вот у занятых делами местных Печатей как раз не было. В общем, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, чем тут живут.

– Поехали отсюда, – борясь с лёгкими приступами накатывающей тошноты, приказал я. Двинул было Вспышку по краю “площади”, но увидел, как несколько женщин в безвкусно-цветастых платьях кучкой двинулись в нашу сторону – и направил химеру напрямик. Что-то мне подсказывало, что я так меньше испачкаюсь…

* * *

– Теперь я понимаю, почему погранцы это самое Торжище сожгли. Трижды. – Придержав свою уже не очень белую лошадку, я теперь ехал бок о бок с дочкой кузнеца. После форсирования “главной площади” с позволения сказать поселения угваздаться сильнее было уже просто невозможно. В смысле – грязь продолжала лететь, но в том же темпе отваливалась под слоем собственного веса.

– М-мерзость, – согласно передёрнула плечами рыцарь. – Как они так могут жить?!

– Минимум вложений и максимум отдачи. – Лесной воздух после смрада вокруг Торжища пах, словно амброзия. – Видал я такие “схемы”…

– “Схемы”? – не поняла меня Маша.

– Нечто, что позволяет на первый взгляд совершенно законно и быстро, причём в течение некоторого промежутка времени, а не один раз, получать высокие прибыли. – Я скривился, пытаясь поточнее раскрыть пришедший в российский бизнес прямо из “лихих девяностых” термин. У меня на родине объяснять обычно никому не требовалось. – Не думаешь же ты, что все эти торговки собственным телом и подавальщики-наливальщики алкогольной бодяги именно тут случайно сами собой собрались? Или у них поинтересовались, в каких условиях они хотят жить?

Люди… во всех мирах мы остаёмся самими собой. Если есть те, кто готов заплатить за “запретные” развлечения, то немедленно находятся “доброжелатели”, организующие подобный досуг. Так и появляются на Земле целые кварталы в курортных оффшорах, застроенные казино, и целые страны, чуть ли не официально специализирующиеся на секс-туризме. Если так подумать, то в половине подобных мест моего родного мира всё организовано не менее… грязно. Прямо-таки вселенская закономерность какая-то… Хотя, если подумать, всё логично.

– Мерзость… – уже с другим оттенком эмоций в голосе повторила девушка.

Объяснять, не объяснять? Пожалуй, придётся – а то мы так толком и не поговорили после того, как я получил от Рахмана предупреждение о проплывающем мимо наследстве. Пришлось собираться в дорогу бегом и кувырком – присесть некогда было, не то что объяснить свою задумку. Хотя, может, и хорошо – времени на депрессию у дочки кузнеца тоже просто не осталось… А потом мы полтора суток галопом летели по идеальным республиканским трактам – с единственной короткой остановкой на поспать. И правильно сделали, как выяснилось – теперь-то спешить уже не выйдет. Не по таким хлябям. И это ещё погода идеальная – солнечная и для этого сезона сухая. Если пойдёт дождь… брр.

– Маша, скажи мне, ведь у вас в деревне улицы точно так же зимой развозило? – кивнув под ноги химерам, уточнил я, заранее зная ответ. Природа моей родины наглядно и с удовольствием демонстрировала его всем желающим, решившим осенью или весной сделать шаг в сторону от асфальта. В Лиде и окрестных королевствах в целом климат заметно теплее, чем в России, но, видимо, по другим параметрам типа состава почв и характера увлажнения сходства хватает. – А пытались бороться как-то с распутицей? Ну ладно, не везде, а хотя бы вокруг храма, например?

– Отец Митчелл, кажется, предлагал, чтобы деревянным настилом площадь застилали… – сбитая с толку неожиданным вопросом, честно попыталась вспомнить дочка кузнеца. – Кажется, говорил, что в церковных сёлах все так делают… Я тогда маленькая была, мне неинтересно было. А что?

– А то, что предложение вскладчину улучшить общий комфорт отклика в широких массах не нашло, – против воли невесело улыбнулся я. Знакомо, как знакомо-то…

– По крайней мере, мы не выливали поганые отходы туда, где все ходят! – Марише показалось, что она поняла, к чему я клоню. – И если кто дом строил, всем миром всегда помогали, и папа тоже!

Рыцарь осеклась, наверняка не понимая, что это вдруг на неё нашло. Нет, всё-таки не зря я убедил её написать письмо этому самому клирику Митчеллу и аккуратно намекнул черкануть пару строк ещё и деревенскому кузнецу. Как бы девушка ни хорохорилась, видно, не самое приятное расставание с ближайшим родственником, несмотря на все случившиеся после события, всё-таки продолжало лежать едва заметной тяжестью на душе. Ну козёл её отец, что сказать, – но ведь ближайший родственник, другого нет. Маше, когда мы покидали Нессарию, явно изрядно полегчало. Если бы не чёртова гидра…

– Я к тому, что никто не будет вкладываться в то, от чего лично для себя не видит отдачи, – терпеливо объяснил я. – Торжище, как ты слышала, официально ничьё, его вообще как бы нет. А значит, его без последствий может кто угодно сжечь. Так зачем делать хорошо, если можно дёшево? Ну и люди, согнанные владельцами схемы туда работать, рассуждают точно так же: чего стараться мусорное ведро тащить до забора, когда завтра, может, от всего здесь одни угли и останутся.

Маша задумалась. Как и у Фирониэль, образование деревенской девочки было… как бы это помягче выразиться, несколько однобоким. Только в отличие от дочки вождя, дочь кузнеца никто не научил собственным примером задумываться над привычными, казалось бы, вещами. А житейской мудрости мой вассал набрать попросту не успела, почти сразу после побега из дома завербовавшись в солдаты Белых и тут же, буквально считанные дни спустя, попав в рабство. Ну ничего, уж сейчас прогресс виден невооружённым глазом. Увы, именно перенятая у меня привычка анализировать и сопоставлять факты наверняка и стала причиной нескольких последних Машиных срывов. Натуральное горе от ума, блин. Но лучше так, чем блаженный идиотизм.

– Затраты и отдача… – подождав немного, повторил я, глядя в сторону. – Маша, как ты думаешь, зачем я вообще сорвался за наследством?

Ага, ну что я говорил! Сначала – полный непонимания взгляд в ответ, а потом девушка сопоставила мой вопрос с нашим разговором. Отнюдь не дура мой вассал и учиться умеет буквально на лету.

– Титул – это ведь не только почёт и уважение, не только положение в обществе. Это ещё и обязанности, с ним связанные, – опять глядя на дорогу, продолжил я. – И перед простыми людьми, живущими на твоей земле… и перед тем, кто тебе этот титул дал.

Не знаю, кого как, а лично меня больше всего сейчас напрягало как раз последнее. Почему-то люди, мечтающие заполучить титул, обычно забывают о главной подляне для дворянина: право владеть землёй и командовать личной дружиной и крестьянами даётся монархом. И даётся не просто так – король, герцог, князь или кто там сидит на самом верху пирамиды власти на данной территории, закономерно рассчитывает на дивиденды от своего вложения.

Живя на Земле, я тоже эту довольно очевидную тонкость напрочь не воспринимал, хотя казалось бы – очевидно же! Вот безземельных и безгербовых благородных по сути дела и ухватить не за что: сюзерен отпустил на вольные хлеба – всё, ты сам себе командир. И кто поумнее, как я понимаю, уже давным-давно просёк фишку и вверх не лезет. Потому что уже сам герб, даже не подкреплённый территорией – мишень для манипуляций. Отобрать его выдавшему когда-то монарху – постараться надо, но если задаться целью и найти повод, то вполне возможно. Другое дело, кому на фиг обычно нужен безземельный рыцарь? А вот баронет, претендующий на пусть и небольшой, но приносящий стабильные доходы кусок земли, который к гербу прилагается – мишень, как ни крути, уже поинтереснее.

То-то Рахман подсуетился, сумев сопоставить личности охотника Арна из Миракии и баронета Арна Бертрана. Даже взаймы попытался предложить “под совсем мизерный процент”, сволочь такая. А всё почему? Да потому, что я от своей земли никуда не денусь… если баронство станет моим, конечно, но риски умный и ушлый торгаш наверняка посчитал и счёл приемлемыми. И это всего лишь купец, который максимум что сможет – получить некий косвенный доход от влияния на феодала самого низкого уровня. Спрашивается, зачем я тогда добровольно сунулся в этот самый гадюшник? Да всё потому же.

Деньги. Деньги, ради которых не нужно лезть под клыки нарийского тигра или кислотные плевки черепахи-мутанта. Затраты – и отдача. Мои усилия могут закончиться ничем, но я по большому счёту, кроме времени, ничего не потеряю. Кроме пары зимних месяцев, в течение которых степная бескормица всё сильнее выдавливает обитателей Шрама на юг, превращая и без того небезопасное ремесло охотника на монстров совсем уже в лотерею, в которой лично от меня мало что зависит. Мне дважды серьёзно повезло, и продолжать испытывать судьбу я не готов. Пока не готов. Что-то мне подсказывает (здравый смысл, не иначе): для неофита от магии Жизни правила игры будут со-овсем другие.

В этом смысле поездка за наследством для меня абсолютно беспроигрышный вариант. Получу деньги, смогу нанять наставника-мага? Отлично! Не получу? Что ж, зато приобрету неоценимый опыт жизни в королевствах, который был у Арна до попадания, но отсутствует у меня. Ведь ехать к учителю потом придётся рано или поздно так и так.

…А теперь все эти размышления нужно постепенно и аккуратно донести до Маши. Времени подумать над изменениями в своей судьбе у моего вассала, как я и говорил, толком не было, да и сама дочка кузнеца больше не та наивная дурочка, решившая попытать счастья в церковных солдатах и угодившая в рабство – что и показывают недавние нервные срывы. Тем не менее, детские мечты после прочтения рыцарских романов никуда не делись. Не хочу, чтобы моё решение продолжать ранее выбранный путь мага научной школы повелителей Жизни вместо подвернувшейся возможности служению какому-то там корольку стало для неё неприятным сюрпризом. Ну что ж, дорога лучше не становится, логические выводы из приведённых аргументов рыцарь делать научилась очень даже хорошо. А напрягать мозги ничуть не менее полезно, чем мускулы. И мне, и ей.

* * *

– Да, Рожки определенно кривые, – прокомментировал я для спутницы открывшийся вид на первое для меня официальное поселение королевства Балот. За три с лишним часа, пока мы тащились в сторону королевского тракта, у меня здорово так укрепились подозрения, что созвучие названия страны (ага, “страны” – размеры меньше половины Московской области) и слова “болото” – неспроста. Я по неопытности, почувствовав вполне определённые позывы организма, направил Вспышку к обочине и лихо спрыгнул на траву… и влип так, что с трудом сапоги выдрал! Как оказалось, под скреплённым переплетёнными корнями слоем дёрна лежала всё та же чёрная грязь. Если просто ходить – вроде как и не проваливаешься, но стоит чуть подпрыгнуть или топнуть посильнее… М-да. А вот Машу в броне почва уже не держала. В итоге в походы к кустикам и назад мне приходилось своего рыцаря буквально вести за ручку – иначе встать из скользкой каши под ногами в случае падения у неё самостоятельно могло и не получиться. Средневековая р-романтика, мать её! Очень надеюсь, что тут просто место такое, и мы скоро из него свалим: к северу от Эрста, от полиса и до самого вала Шрама такой проблемы нигде не было.

Кривые Рожки располагались на высоком берегу безымянной речки-переплюйки, которой, к слову, тоже на карте не было. Оставалось только догадываться, что ещё картографы королевств по тем или иным причинам “не заметили”…

Около деревни вода разливалась широким плёсом, и в ранних сумерках редкие тусклые огоньки, горевшие далеко не во всех окнах, отражались в чернильно-чёрной, мёртвой (по запаху – определённо мёртвой, фу) воде. Если смотреть с противоположного берега, деревня действительно словно охватывала посадами озеро, будто стремясь сжать его и удержать. В ответ стихия упорно подмывала излучину, заставляя массы грунта медленно сползать вниз – вместе со всем тем, что там понастроили люди. Надо ли говорить, что на пользу домам и сараям это категорически не шло?

Ещё одна “прелесть” зимы – короткий световой день. Дорога, не размениваясь больше на повороты, без затей ныряла прямо в озеро, а стремительно темнеющее небо не давало шанса найти какой-нибудь другой путь. В итоге брод, шипя под нос матерные проклятия, пришлось форсировать сходу – иначе мы рисковали и вовсе заночевать на берегу. Единственное – я заставил Машу снять броню, а сам всё время, пока химеры брели где по колено, а где и по брюхо в воде, сжимал в руках рукоять подаренного когда-то владельцем скотобойни разделочного ножа. К счастью, Милка всё-таки не поскользнулась, чего я так боялся, и мне не пришлось нырять и перерезать ремни лошадиного доспеха, ориентируясь на видимое только мне свечение Печати. Пронесло… Надо ли пояснять, в каком настроении мы попали в селение?

Сцена прибытия в темноте в придорожный трактир благородных путешественников есть практически в любой фэнтезийной книге или историческом фильме. И вот что я скажу: враньё от начала и до конца. Лай собак, свет факелов, расторопный мальчишка-конюх, за монетку споро распрягающий лошадей? Ага, десять раз.