Жги, детка, жги!

Сказывалась усталость от нервотрепки и сюрпризов. Да и голова от застоя провинциальной жизни не привыкла крутить идейным вертелом круглосуточно. К столичной жизни и ритму нужно было еще привыкнуть. Не все же за один день.

На улице давно стемнело. Пришлось тете Люсе закрыть рот, сказать спокойной ночи и отбыть пораньше баиньки. Женщина, на удивление, успела проникнуться к Гале, хоть и прошло всего полдня. Выдала ей свежее постельное белье, полотенце и обещала дозвониться говнюку-внуку.

На том приключения не заканчивались, но для продолжения не пойми какой эпопеи нужно было как минимум выспаться и по-человечески отдохнуть. Уже лежа в кровати в полудреме, она задала себе лишь один вопрос: как можно было в это вляпаться? Но глаза не могли больше ждать, закрылись, ответа не последовало. Вместо него пришел долгожданный глубокий сон.

Утро оказалось не добрым, хоть и хотелось. Галя понятия не имела, что очередь в ванную надо было занимать с вечера. Осталась до завтрака немытая. Пока она на кухне заваривала чай, приползла тетушка и сообщила, что она, крест на пузе, ничего поделать не может. Иван как в воду канул и телефон отключен, нигде его нет.

Картина складывалась авангардная. По факту она без документов застряла черт знает где, да еще и по срокам – прогноз ноль на минус. Благо на банковской карте были деньги. Перед отъездом она успела снять со счета часть сбережений. Кот там нарыдал, но на первое время должно хватить. Теть Люсин борщ на пару дней-то растянуть можно, но дальше нужно кормиться самой и бытовые вопросы решать.

Логичней было вернуться домой, но после такого фееричного шоу с сожжением мостов нарисоваться в городе – сродни поражению. Лицо от асфальта будет не отодрать, проедутся по нему – все, кто могут. А все могут, даже стесняться не подумают.

Нет уж. Галя с детства не привыкла проигрывать, как бы ее ни били и ни шпыняли. Видимо, именно это качество помогло ей выжить в детдоме, пока ее в возрасте двенадцати лет не удочерила одна семейная пара. Бездетная. Вот если не сгинула в том дурдоме и пережила все трудности, то и здесь не пропадет.

– Теть Люсь, а дадите запасные ключи от входной двери? Денег хочу снять с карты, чтобы вам за комнату заплатить.

– Да, есть. Найти надо. Посмотрю у себя в шкафчиках и выдам. А с деньгами да, так хорошо будет, мне спокойней. Мало ли куда денешься, или в другую сторону тебя занесет.

Чуть позже Галя попросила ведро, тряпку и веник, чтобы собрать в своих апартаментах пыль, избавиться от паутины и немного навести марафет. После ударного труда все вокруг сверкало и пахло лимончиком. Фрукт нашла в холодильнике у теть Люси, взяла тоже взаймы, использовала для свежести, чтоб стало еще приятней. Тем более, от соседней комнаты опять потянуло елкой. Сосед еще не появлялся, но зловонный запах уже шел. Значит, успел приложиться. Жену его Галя так и не видела, приходила та поздно, а уходила рано. Видимо, запах елки никак не решал ситуацию с выхлопными газами мужа, приходилось работать без устали, чтобы отвлечься на другие дела. По внешним признакам каждый участник тех жилых метров занимался личным душегубством. Типа безысходность.

Получалось забавно. Она сбежала примерно от той же задницы, что складывалась у нее дома с благоверным, но сразу после приезда жизнь ее ткнула лицом примерно в следующее – смотри-ка, думала, в столице все как-то иначе происходит и без душевного анонизма? Дудки. Безнадега – это состоянии души для страждущих, и личный выбор.

Галя мотнула головой и отбросила дурные мысли. Что там происходило за стенкой, ее в принципе-то не касалось, раз так живут, пусть сами и разбираются. Все равно она тут оставаться не собиралась больше чем надолго. План минимум выглядел символично, ровно для выживания.

Главное правило Гали в таких ситуациях – не расплываться соплями по дивану, а сразу действовать. Поэтому в голове сложилась следующая схема. Первый пункт – как-то вернуть паспорт. Второй – найти любую работу, чтобы не транжирить сбережения. Чтобы не жить в клоповнике, в столице за приличный метр придется платить столько, сколько она в своем мухосранске не зарабатывала за весь год. Галя повернулась на шум, кто-то входил в дверь. Это была теть Люся.

– Так совсем другое дело! – она огляделась. – И окна умудрилась отмыть, ишь ты, молодец. Держи ключ, я нашла, потом вернешь. И приходи на кухню, покормлю тебя еще и сегодня, а то тощая как вобла, смотреть жутко. И на что только мой оболтус тут бросился. Хрен поймешь вас, молодежь.

Все колкие реплики Галя стоически выдерживала и пропускала мимо ушей. Только кивала и отвечала по четко заданному вопросу, если ей это было выгодно и интересно. Поэтому обещала тете Люсе, что быстро умоется, стряхнет с себя вековую пыль и прибежит на место.

Честно говоря, Галя чувствовала к этой женщине благодарность, потому что как минимум она могла послать ее лесом, причем еще по приезде вчера. Спала бы тогда на улице где-то под бетонным забором. Плюс еще и кормит. Разговаривает много, но по большому счету-то тетка – ценный фрукт.

В этот день выбраться из дома, чтобы пройтись по окрестностям при дневном свете, у нее так и не получилось. От позднего чаепития она отказалась и чтобы насладиться законным бездельем, решила спокойненько почитать. Во время уборки чудом обнаружила в шкафу несколько прибитых пылью книг, но расспрашивать теть Люсю, откуда они там взялись – не тянуло, иначе песня выльется в бесконечные разговоры, а хотелось пораньше лечь и с петухами встать.

Так прошло два дня. Иван все не объявлялся, Галя исследовала территорию, даже чудом пристроилась в магазин уборщицей. Без паспорта приткнуться в какое-то приличное место ей не светило, пришлось засунуть свой налет интеллигенции глубже в одно место и с вечера до ночи махать тряпкой. Платили наличкой и, что важно, день в день. А Галю это более чем устраивало. Полы так полы. Пока так.

Тетя Люся закидывала удочку, не останется ли она у нее подольше в роли любимой квартирантки, Галя кивала с расчетом усыпить бдительность и как можно быстрее оттуда сбежать. И даже как-то начала подозревать тетушку в сговоре с Ваней. А что? Вполне могло быть. Но нет. Тетка на руку оказалась чиста и мозгом в эту сторону не продумана. Сама хотела разыскать внука, чтобы у него долг забрать и купить себе новый диван.

Чем дольше Галя находилась в этой резиденции, тем больше всплывало деталей. Иван ее, как выяснилось, постоянно кутил в долг и как не в себя притягивал неприятности на всевозможные части тела. Даже от какой-то венерологической заразы однажды лечился. Видно, ткнулся не туда по глупости. А теть Люся была в курсе, потому что по таким поводам его ссылали к ней в номера, чтобы глаза не мозолил.

Почему до сих пор его жена с вещами не выгнала или тесть не зарезал – непонятно. Чем-то ценен он был для великосветского семейства, раз при себе держали. А поначалу-то да, случилось все исключительно по большой любви с женской стороны. Папенька пытался поперек лечь, но не удалось. Если опустить все детали, то пристроился Ваня красиво и сладко, а говнюк или не говнюк, то уже нюансы, даже скорее дела семейные.

Через неделю на ее работе случилось неожиданное. Приходила Галя туда исключительно после семи вечера. Пока убиралась в подсобках и технических помещениях, наступало время закрытия магазина, и нужно было драить основную территорию заведения – уже ставший до трещинок родным кафельный пол. За кассами в проходе перед выходом хозяин сдавал свободную площадь, и там располагались три киоска: приемный пункт химчистки, аптека и ремонт часов с изготовлением ключей.

В химчистке посменно трудились две женщины, которые поначалу просто наблюдали за Галей, а потом не поленились спросить: почему молодая красивая девка не найдет себе работу поприличней? Кормить их любознательность задачи не было, поэтому Галя отвечала, что личность она творческая, учится на актрису, и нужен ей определенный опыт для роли. Между собой тетки пять раз обсудили, что, скорее всего, Галина чистосердечно врет, но с вопросами отстали по банальной причине – их уволили, а химчистку закрыли. Галя сразу подумала, что не то они чистили, надо было меньше языками трепать, тогда, глядишь, сидели бы на месте.

С аптекаршей она была в хорошем контакте. Через день закупалась у нее на все их общежитие. То теть Люсе что-то понадобится, то соседу пластырь. Так и подружилась с провизором. Особенно когда ближе к закрытию той надо было согнуться и покурить, а этой разогнуться и выдохнуть. Можно сказать, в каком-то месте трудового дня их интересы сходились.

Ремонт часов с заточкой оставался закрытым всю неделю, ровно до забавного момента. Ну как забавного, приятного. Галя встретилась с Марком, который вышел из отпуска и сразу ей понравился. Бывает так, смотришь на человека – и все в нем складно и хочется. Во внешности чувствовалась порода, и верилось, что с жизненными ценностями и нутром ему, как и с внешностью, тоже повезло.

Паспорта у Гали так и не было, обозначенной картины будущего – тоже, лишь сплошной сюрреализм. Зато появился свет в конце тоннеля в виде этого темноволосого парня. Пару дней она за ним наблюдала. Судя по всему, недостатка в женском внимании Марк не испытывал. Вечером к нему подходила каждая вторая женщина, у которой красовались на руке часы или лежал в кармане без разницы от чего ключ.

Необъяснимо, но он обладал каким-то магнетизмом, который заставлял дамочек после оплаты покупок заглядывать к нему в каморку. Что по факту помогало ему делать банк. Они текли, он обслуживал. Ключи, часы, консультации, но не более того. С Галей они не общались до момента, пока у нее не сломалась швабра.

Специально не придумаешь, но случилось это ровно напротив его локации, где она ко всему прочему умудрилась криво поскользнуться, бахнуться головой о его прилавок и вдогонку подвернуть ногу.

Галя олицетворяла собой фигуристку, которая в тот момент собрала все медали. За швабру явно вычтут из зарплаты, если вообще хватит дневного оклада покрыть расход. Сколько уйдет на восстановление ноги – неизвестно. Что с головой – тоже знак вопроса. И больничный выписывать некому. Пришлось положиться на Марка, который обещал решить вопрос со шваброй и договориться с управляющей, чтобы Галю не увольняли, а отпустили на несколько дней домой. Получилось.

Подходило время закрытия магазина. После такого яркого знакомства они решили обойтись без фамильярностей. Галя сидела у него в каморке и придерживала голову, как будто она вот-вот упадет. В районе удара намечалась зачетная шишка. В этот момент она думала не о потерях, а о следующем: хорошо, что не лицом бахнулась, и отлично, что не об аптеку. Проще говоря, удачно зашла.

– Я тебе такси вызову, – сказал Марк. Он тянул вниз оконную решетку в своей будке. Осталось закрыть замок.

– Не уверена, что где-то по дороге не вырублюсь, все кружится, как на карусели, – она изобразила бессилие.

Ей, конечно, было плохо, но не настолько, чтобы отправиться без сознания в далекий полет. А вот возможность узнать Марка получше терять не хотелось.

– Ты в каком районе живешь?

Галя назвала свой адрес, и Марк заверил, что им как раз по дороге и он ее в сохранности довезет. Когда он обхватил ее рукой вокруг талии, чтобы она держала равновесие, ее и вовсе потянуло расплакаться. В какой-то момент она ощутила то, о чем сто лет как забыла – настоящее мужское плечо, если не считать миража с мужественностью Ивана. Да и что теперь вспоминать.

Ей хотелось растянуть эту дорогу до выхода на улицу на бесконечные километры и брести так вечно, но не менее приятно оказалось сидеть рядом и болтать с ним уже в такси. Десять минут поездки пролетели предательски быстро, Марк помог ей подняться до двери и попросил номер телефона. Так, на всякий случай.

Если бы даже он этого не сделал, Галя сама впихнула бы. Но не понадобилось. Сохранила лицо. От чего ее внутренний оркестр бил фанфары, а бабочки плясали от макушки до пят. Галя поцеловала его в гладко выбритую щеку, назвала настоящим мужчиной и поблагодарила за хлопоты. Он обещал быть на связи. Волшебство закончилось, когда она вошла в квартиру и ее увидела тетушка.

– Господи! Ты что, на стрельбах была? Или у вас на работе там что-то обрушилось? Битая и хромая.

На эти крики выполз сосед. Глаза по старой доброй традиции уже были залиты. Сказал, что Галя отлично выглядит, лучше, чем у них бабы на заводе, и обратно уполз в кусты.

– Тебе чаю сделать или в душ хочешь? – спросила тетя Люся.

– А выпить есть что?

– Есть, конечно. Коньяк. Там немного, но на две рюмки хватит.

– Вот и отлично. Мне нужна анестезия.

Тетя Люся развернулась и почапала к себе в комнату, судя по всему, за бутылкой. Галя, всеми усилиями пытаясь не наступать на больную часть ноги, максимально быстро плюхнулась на стул. Посиделки затянулись за полночь, потому что теть Люся оторвала от сердца и притащила еще одну бутылку.

– Это я у Ваньки слямзила, когда он тут зад свой отсиживал. Но нам же это не помешает его выпить?

– С чего бы? Человеческая пакость в хороший коньяк через стекло не проберется. Так что наливайте. И знаете что, у нас с вами есть одна дата для праздника. Ну, подумайте..

– Хм… Повысили тебя, что ли?

– Да при чем тут? Я про дату вам намекаю. Ну? Сегодня ровно месяц, как я у вас проживаю, двенадцатого числа приехала. Вспомнили?

– А, точно, – поддакнула тетушка, разливая по стопкам фирменный коньяк.

– Деньги за комнату я вам через пару дней принесу. На работе дали выходные отлежаться.

– Вот и ладно. Отдохнешь заодно, а то уже синие круги под глазами. Думаешь, я не знаю, что ты еще в двух местах в течение дня тряпкой машешь? Или я совсем дура верить, что ты каждый день уходишь утром погулять, а потом без обеда к вечеру мчишь на работу?

Галя сама не понимала, почему ей было стыдно это озвучить. Денег катастрофически не хватало, а признаться, что она годится только в поломойки в этих обстоятельствах, оказалось противно даже себе.

– А, можешь ничего не объяснять. Знаешь, сколько я всего за эту жизнь насмотрелась? Давай лучше выпьем.

– Давайте. Только скажите, откуда вы знаете про остальную работу?

– Вот ты наивная! Что ты хочешь скрыть в трех березах, когда на районе со всех сторон разведка. Знакомые начирикали. Ты ж девка заметная, вот и спрашивают – не твоя ли там у нас в салоне полы моет? Трудно описать, что ли? Это кажется, что Москва большая и здесь просто скрыться или потеряться. А по факту – все та же деревня, только масштабом шире. Мозг-то у людей тот же.

– Да вы, теть Люсь, у меня тут, я смотрю, мозг! – Галя подняла рюмку: – За вас!

От стресса и с непривычки лекарство мигом подействовало, и Галю разморило. Оставалось аккуратно транспортировать свое тело до кровати и уложить его спать. Часы показывали полночь, а телефон – сообщение. Марк интересовался, все ли у нее в порядке. Она посмотрела на себя в зеркало, ухмыльнулась. Порядком ее вид назвать было сложно.

– До свадьбы заживет! – сказала себе Галя.

Потом вспомнила, что она довольно пьяная, и решила, как приличная женщина, кроме спасибо и спокойной ночи, ничего лишнего не писать.

Проснулась она от жуткой головной боли. Последствия удара смешались с похмельем, хотелось горячего чая, в ванну и потом еще полежать. Теть Люся бегала огурцом, как будто не участвовала во вчерашнем разгуле. Сказывались боевой дух и выдержка. Когда она увидела Галю, то даже икнула.

– Ой… В гроб кладут краше, честное слово.

– Вот спасибо вам на приятном слове. И доброе утро, – сказала Галя, заползая на кухню.

– Кофе будешь?

– Нет, мне лучше чая. Поставите воду?

Она жестами показала, что пока сходит в ванную, чтобы реанимировать сознание.

– Тебе какой заварить?

– Зеленый.

– Ладно, дуй. Я все сделаю.

Гале захотелось обнять тетушку, но лишних сил на это не обнаружилось. Поэтому она кивнула, пустила похмельную слезу и сконцентрировалась на первичных целях: после душа хлебнуть чая, выпить таблетку от головной боли, намазать ногу и снова лечь спать. Ближе к вечеру Галя вроде пришла в себя, стала похожа на отдохнувшего человека, хоть и с шишкой, и решила лучше прощупать Марка. Ей свербило продолжить общение, но меньше всего хотелось на парня как-то сильно давить.

Она взяла телефон и вначале в очередной раз набрала номер Ивана, но он, как всегда, был недоступен. После этого вернулась мыслями к Марку. Написала ему ни к чему не обязывающее сообщение: «Привет. Спасибо тебе еще раз, что помог вчера. Мне было приятно твое внимание».

Ответ не заставил себя ждать, прилетел бумерангом. Марк спросил, может ли он позвонить. В этот момент Галя подумала о нем, что нельзя быть настолько приличным. Даже на мгновение показалось, что наконец повезло. После ее согласия созвониться разговор затянулся на бодрых сорок минут. Говорили обо всем и птичках. Марк предложил привезти ей после работы апельсинов, она же не стремилась хвастать своими хоромами и принимать в таком виде гостей. Договорились увидеться завтра вечером в сквере возле соседнего торгового центра, чтобы попить кофе и прогуляться.

Галя от такого поворота событий уже готова была в знак победы и фарта сплясать сальсу. Так воодушевилась, что даже нога перестала сильно болеть. Но теть Люся не дала погрузиться с слюнявые мечтания, принесла новости.

– Ванька объявился, представь! Обещал завтра заехать, интересовался, на месте ли ты. Про паспорт у него спросила, сказал, что при нем, сказал, привезет.

– Как вовремя-то. Может, вы без меня тут, а? Заберите у него документы, не хочу его физиономию видеть. Мне как раз завтра вечером уйти надо по делам.

– Он вроде хотел с тобой переговорить. Тебе во сколько уйти надо?

– Еще точно не знаю.

– Хорошо, я ему передам, а там сами разбирайтесь. Я в ваши дела лезть не буду.

– Да нет у меня с ним больше никаких дел, кроме как одного нюанса в виде документов. Даже морду нет желания расцарапать, как бабка отшептала. Паспорт хочу забрать, и все.

Теть Люся покачала головой то ли в знак понимания, то ли сочувствия, не поймешь, и вышла из комнаты, чтобы Галю на ночь глядя не донимать. Галя же верила, что не зря ее принесло в столицу, хоть и такими путями. И стало совершенно неважно, что вместо привычной работы психологом она грязной тряпкой по углам машет. Это же временно, только сейчас.

В глубине души ей что-то подсказывало – все скоро изменится. Должна же быть в этой жизни мало-мальская справедливость. Не просто так ее по жизни помотало. В этих раздумьях и без аппетита она аккуратно легла на постель и постаралась провалиться в глубокий сон.

Не тут-то было.

В полудреме она слышала, что кто-то начал открывать в квартире входную дверь. За время проживания в этих апартаментах желания следить, кто пришел-ушел и все ли дома – особо не было. Кто там ломился, она понятия не имела, и значения этому не придала. А зря. Буквально через минуту в ее комнату влетели два здоровенных амбала. Их совершенно не смущало, что она лежала в ночной рубашке. Они встали по обеим сторонам возле прохода, уперли руки в боки.

– Поднимай свой зад.

Галя еще туго соображала, поэтому встревоженно смотрела на обоих и желала выяснить – а, собственно, куда и зачем?

– Тебе помочь или сама справишься?

– Одевайся давай, надо прокатиться.

Один из амбалов сделал шаг вперед.

Галя осторожно откинула одеяло, спустила ноги на пол, но не спешила подниматься. Чуть повернув голову, она увидела в коридоре своего, как бы правильней сказать, несостоявшегося супруга. Иван стоял понурый, молчал и старался на нее не смотреть.

– Ваня, а что происходит? – выдавила из себя Галя.

В ответ прилетело ноль внимания, да и что удивляться, в коридоре вместо Вани стояла тряпка. Амбал еще раз показал жестом, что пора бы что-то накинуть и пройти на выход.

– Кто-нибудь объяснит, вообще, что за дела? Вань? – она уже переходила на крик.

Тут Иван поднял на нее глаза и сказал, что лучше обойтись без лишних вопросов и просто пройти с ребятами.

– Ого! С ребятами! Еще скажи с друзьями. А если я не поеду?

– Ты сейчас серьезно? – гаркнул один из увесистых парней.

Одного его тона оказалось достаточно, чтобы замолчать. Всем видом эти товарищи внушали опасность на двенадцать по десятибалльной шкале.

– А вы можете выйти, чтобы я переоделась? Или мне прям так, в неглиже ехать?

– У тебя две минуты. И это, куртку накинь, там прохладно.

Выбора не оставалось. Как только они шагнули из комнаты, она метнулась к шкафу, достала джинсы и легкий свитер, нашла в сумке какие-то деньги и сунула на всякий случай в задний карман. Телефон, блин, разряжен. Куртка, что еще?

Ей уже стучали, торопили, думать было некогда. Когда она выходила, примчалась теть Люся, чтобы добавить в ситуацию драмы.

– И куда вы, ироды, ее забираете? Иван, ты совсем сдурел? Что творишь?

– Только ты сюда не лезь, а? Не усугубляй. Без тебя куча забот.

Он развернулся ко всем спиной и последовал к выходу за двумя амбалами и Галей. У последней подкашивались коленки. Ей казалось, что она спит и видит сто пятьдесят третью серию бандитской мыльной оперы, лихие девяностые, блин. Но все было более чем реально, а от этого особенно страшно.

На втором этаже один из парней остановил Ивана и сказал, что тот вполне свободен и больше не нужен. Второй же подталкивал Галю в спину, чтобы не останавливалась и шла по лестнице вниз.

Пока она спускалась, резко запахло свежей мочой, и ей очень хотелось, чтобы это был Ваня. Она так и видела, что это он обоссал штаны, но проверить уже не могла. Жаль. Ну да ладно.

На улице их ждала большая машина. Как водится у всех бандитов – черная. Ее впихнули на заднее сидение, заблокировали двери и повезли в неведомую даль. Пока ехали, в голову лезло всякое. Обрывки воспоминаний и рассказов, что обычно делают такие мальчики с приличными и не совсем девочками. Выглядело все как лотерея, потому что она понятия не имела, куда ее везут и зачем. Относительно Вани выражения складывались нецензурные, надо же было на ком-то упражняться.

«Ну как? Как можно было так попасть?»

«Да вот так. Сама дура!» – говорил внутренний голос. И судя по всему, в этот раз он оказался прав. Но что с того?

Галя прислонила голову к стеклу машины, кожу обдало холодом. Она на минуту закрыла глаза, и как будто провалилась в сон. Ей виделось свое захолустье, родная квартира, где нет этого кошмара. В конце концов, теперь у нее есть еще один повод выбраться из этого недоразумения – Марк. В этот момент, прямо здесь, в чужой огромной машине, ее иллюзии о счастливой жизни летели в пропасть.

«Галя, дыши, слышишь? Успокаивайся. Дыши! Раз, два, три, четыре…» – шептала она себе.

– Эй, ты там не дрыхни! Мы скоро приедем, – сказал один из амбалов.

Она не реагировала, пыталась сконцентрироваться, ей в тот момент было на этих товарищей все равно. Сколько они добирались до места, Галя понятия не имела. Картина за стеклом показывала, что это совсем уже не Москва, а какой-то лес. Вдалеке светились огни, значит, там стояли дома. Когда они остановились у высокого забора, ей сквозь стекло удалось разглядеть только часть крыши. Справа от нее один из парней открыл дверь, схватил Галю за руку и начал тащить на себя.

– Я сама выйду, не нужно, мне так больно, – сказала она ровным тоном, пыталась не показывать весь ужас, который сидел у нее внутри.

– Да не дергай ее, – гаркнул ему второй. – Куда она денется. Только обыщи на всякий случай. Мало ли что там в карманах.

Он быстро прощупал ее корпус, проверил одежду, забрал телефон, а потом убрал от Гали свои грабли. Кивнул напарнику головой, мол, все хорошо, и скомандовал кому-то по рации:

– Открывай!

Через пару секунд она услышала резкий щелчок и дверь в воротах открылась. Когда Галя шагнула во двор, ее взору предстала странная картина. Она не могла понять, что именно ей напоминает этот дворец – пещеру Али-Бабы или хоромы цыганского барона.

Засада была в том, что и то, и другое предвещало минимум хорошего. В голове крутилась мысль: чему быть, того не миновать. Но до тошноты хотелось только одного – жить.

Нос учуял запах свежего шашлыка, тут явно намечался поздний ужин. Как-то успокаивало, что мясо уже имеется, и она в этом плане не пригодится никак. Во дворе стояло еще четыре машины. Нехитрая математика. Значит, в доме могло быть человек двадцать.

«Капец, к чему же готовиться?» – спрашивала она себя и бездонное небо.

Ей не дали времени на раздумья, опять подтолкнули в спину и попросили пройти вперед. Главную дверь открыли. Она шагнула внутрь.

И сильно удивилась: там мало что блестело и сияло, не то что снаружи. Взору предстал просторный холл, который перетекал в бесконечный по размеру зал. В разных концах комнаты можно было заметить то нарды, то покерный стол, то шашки, то бильярд. Хозяин – интеллектуал-игроман? Галя оглядывалась, сбитая с толку скромностью в обстановке. Если сюда добавить пару деталей игрового формата, то можно смело вешать вывеску «местное казино». В тот же момент мимо пробежала овчарка.