скачать книгу бесплатно
Только вернувшись домой, обнаруживаю, что телефона нет.
Дамир же забрал его у меня в машине! И не отдал!
Что за человек? Как теперь быть? Мне нужен мой телефон. Там очень важная информация!
Решаю с утра ехать к Дамиру в офис за телефоном, как бы мне не хотелось избежать с ним встречи. Но с утра раздаётся звонок в дверь и курьер вручает мне обычную картонную коробку.
Открываю и обнаруживаю там новый телефон в упаковке и конверт. В нем лежит симка. Моя симка. А где мой телефон? Никаких записок, пояснений. Это начинает раздражать.
Засовываю симку в новый аппарат. Кто-то, вернее Дамир, хорошо полазил в моём телефоне. Это мужской поступок? Сообщения, которые пришли в тот период, все прочитаны.
Чувствую, как во мне закипает злость. Да, что он себе позволяет?
Решительно собираюсь и еду к нему в офис. Сколько это будет продолжаться? Надо поставить все точки над i.
На проходной меня долго не пускают – пропуск на меня не заказан. В конце концов, упрашиваю охранника позвонить в приёмную и сказать через секретаря, что Милана Кострова просит важного директора о приёме.
Через лифты, бесконечные коридоры, стеклянные витражи попадаю в приёмную.
– Дамир Зарипович просил подождать Вас, – говорит мне, дежурно улыбаясь, секретарь.
Сажусь на стул и ожидаю. Проходит не десять и не двадцать минут, а все сорок, пока мне, наконец, позволяют войти в кабинет Дамира.
За это время мой запал гаснет и смелости становится ещё меньше, когда я переступаю порог его кабинета.
– Зачем ты пришла? – грозно спрашивает вместо приветствия он, сидя в кресле и положив голову на скрещенные на столе руки.
Смотрит на меня исподлобья, нахмурившись. Взгляд черных глаз проникает глубоко, заставляет дрожать внутри. Но я беру себя в руки. Я. Его. Не. Боюсь. Сжимаю кулаки и говорю громко, чётко произнося каждое слово, чтобы скрыть дрожь в голосе:
– Где мой телефон?
– Разбился, – как ни в чём ни бывало отвечает он, не убирая взгляда.
– Разбился или Вы его разбили? – решаю идти до конца.
Дамир молчит.
– Как Вы посмели читать мою переписку? Это не достойно мужчины!
И вот только сказав это, понимаю, что допустила ошибку.
Дамир медленно встает, обходит стол и приближается ко мне. Неторопливой уверенной походкой хищника.
А мне не хватает сил даже сделать шаг назад. Я стою перед ним как кролик перед удавом. Весь мой настрой куда-то улетучился.
И только глаза в глаза. Он не позволяет мне отвести взгляд. Как будто через него удерживает меня. Заставляет остаться там, где я стою.
– Ты очень плохо воспитана, – негромко произносит он, наступая на меня и подталкивая к тому, чтобы, все-таки, сделать шаг назад. И ещё один.
Чувствую, как попой упираюсь в стол.
Дамир приближается. Нависает надо мной.
– Родители не научили тебя, как вести себя правильно с мужчиной. Тебе нужен хороший учитель.
Нас разделяют считанные сантиметры, поэтому я каждой клеточкой кожи ощущаю его тембр.
Он коленкой заставляет меня раздвинуть ноги и встает у меня между ног.
Всё это время наш зрительный контакт не прерывается ни на секунду. Я не могу даже моргнуть.
Чувствую, как незнакомое мне ранее ощущение стекает со всех уголков моего вмиг ослабевшего тела и концентрируется в одной точке. Сглатываю и облизываю пересохшие губы.
И в этот момент Дамир переводит взгляд на них. Грубо хватает меня за подбородок и проводит большим пальцем по нижней губе. Оттягивая ее вниз, размазывая помаду.
– Зачем ты пришла? – опять спрашивает суровым, но уже хриплым голосом.
– Я… – начинаю было я.
– Замолчи! – резко останавливает он меня.
– Вы сами спросили, – нахожу силы спорить.
Он стискивает мои скулы, причиняя боль, задирает голову и… целует.
Дамир целует меня!
Но делает это как-то зло, зубами впиваясь в мои губы, захватывая ими язык и оттягивая его. Он так сильно впивается в меня, что я слышу скрежет наших зубов.
Пытаюсь освободиться, но его хватка на моём лице железная. Толкаю руками в грудь. Он даже не шевелится. Всё равно, что пытаться сдвинуть скалу.
Резко отпускает сам. Дышит часто. Закрывает глаза и отталкивает мое лицо.
– Ещё не время, – говорит как будто сам себе.
Открывает глаза и смотрит на меня.
– Ещё не время, – повторяет вновь.
Отходит и садится опять на кресло за столом. Откидывается на спинку. Говорит загадками.
– Иди, Милана Кострова. Пока иди. Время ещё не пришло.
Раскручивается на кресле и отворачивается от меня.
Собираю остатки сознания и пулей выскакиваю из кабинета.
Зачем я вообще к нему приходила? Мне надо наоборот избегать встреч с ним. Надеюсь, больше его не увидеть.
В субботу уезжаю из дома рано – у нас с девочками ответственное выступление. Папа едет на дачу вместе со Стасом.
День проходит незаметно. Я уставшая. С наслаждением думаю о том, как приму душ и упаду в кровать в своей комнате.
Подхожу к подъезду и замечаю любопытные взгляды соседок, стоящих у машины рядом. Они переглядываются и что-то шепчут друг другу, кивая на меня.
Стараюсь не концентрировать внимание на этом, захожу в подъезд. Здороваюсь с консьержем и иду к лифту. Прохожу мимо доски объявлений и что-то останавливает меня перед ней. Что-то бросается в глаза, привлекая мое внимание.
Перевожу на неё взгляд. И закрываю рот ладонью, чтобы не закричать.
На доске объявлений в подъезде нашего дома висят фотографии отца с какими-то девушками. Все на фото абсолютно голые. Нет, это не может быть мой папа! Отказываюсь верить. Пытаюсь сорвать фотографии, но приклеены они очень хорошо. Скребу по деревянной доске ногтями. Разрываю фотографии на куски. Не успокаиваюсь, пока на доске не остается ни одной бумажки. И даже после этого продолжаю скрести ногтями. Стачивая их. Ломая.
Безмолвные слёзы текут по щекам. Закрываю лицо руками и бегу по лестнице вверх. Не дожидаясь лифта.
Звоню в дверь. Никто не открывает. Стучу – тишина.
Лихорадочно ищу ключ в сумке. Дрожащими руками вставляю его в замок и толкаю сильно дверь.
В квартире тишина. Не слышу привычного: «Миланочка, это ты?»
Уже содрогаясь от страшных предчувствий, вбегаю в одну комнату, вторую. Пусто.
И, только когда открываю дверь третьей комнаты, комнаты родителей, у меня вырывается крик:
– Мама!
Глава 14
Милана
Длинный, с давящей тишиной, коридор больницы. И этот запах. Который я не переношу с детства. Запах лекарств и дезинфицирующих средств.
Запах больницы.
Запах боли и страдания.
Я узнала его слишком рано. Порой мне кажется, что я пропиталась им с самого рождения.
Я родилась недоношенной. У мамы давно были проблемы с сердцем и, если с вынашиванием и рождением Лейлы проблем особых не было, то со мной она практически всю беременность пролежала в больнице.
Поздние роды. Как говорили врачи, вкупе с сердечной недостаточностью – это большой риск.
Мама рассказывала, я три месяца пролежала в инкубаторе, прежде чем меня привезли домой.
Но и потом чуть ли не каждый месяц я проводила в больнице несколько дней.
У меня выявили почечную недостаточность.
С этим можно прекрасно жить. Современная медицина позволяет.
Но я почувствовала себя неполноценной, когда в шестнадцать лет мне сказали, что навряд ли я смогу выносить ребенка.
Я тогда расплакалась на приёме у врача. Мама гладила меня по голове и они с врачом на пару уговаривали меня успокоиться. Убеждали, что медицина не стоит на месте и, возможно, к тому времени, когда я решу завести ребенка, это не будет проблемой для таких, как я.
Поэтому я ненавижу больницы. Ненавижу этот запах. Ненавижу белый цвет. У меня в гардеробе нет ни одной белой тряпки. И платье на свадьбу у меня будет не белое.
Хотя какая свадьба? Кому я такая нужна? Фактически бездетная. Неполноценная.
Может быть, в этом и причина того, что у меня и не было до сих пор нормальных, полноценных отношений с парнями.
Мама чувствовала моё настроение и всячески старалась подбодрить меня. Мы ездили к разным специалистам. Но потом мне это надоело. Каждый такой визит лишний раз напоминал мне о моём недостатке.
И вот сейчас я опять сижу в больничном коридоре. Потому что мама.... моя любимая мамочка…
Когда я обнаружила её лежащей на полу, то почувствовала, как все внутренности скручивает тугим узлом, выворачивая все наизнанку.
Я подбежала к ней и стала трясти её в надежде, что она очнётся. Откроет глаза и просто скажет, что у неё закружилась голова.
Но одновременно набирала на телефоне номер экстренной службы.
Врачи приехали быстро. Но те минуты, что я провела в их ожидании, показались мне вечностью.
Я не сразу заметила конверт с какими-то бумагами на полу рядом с мамой.
Подняла его, заглянула и тут же отбросила. Там была та же мерзость, что и на доске объявлений в подъезде.
Ужасная догадка осенила меня.
Кто-то прислала маме эти фотографии! Кто-то хотел этого. Хотел таких вот последствий!
Я положила конверт в сумочку и кинулась открывать дверь, услышав долгожданный звонок.
В больнице я просидела два часа, прежде чем ко мне вышел доктор и сказал, что каждая минута имела значение и, если бы я пришла минут на десять позже, то они были бы уже бессильны.
Спрашиваю его, что с мамой.
Доктор, устало снимая маску, произносит:
– Она в коме. Состояние стабильно тяжёлое. Пока никаких прогнозов. Есть кто-то более старший? Или Вы – единственный родственник?
– Есть папа. Муж мамы.
– Пусть срочно приезжает. Мне нужно с ним переговорить.
Киваю.
Доктор уходит, а я опять набираю папу. Всё время ожидания, сначала «скорой» дома, потом в этом душном коридоре, я пыталась дозвониться до отца. Но он не отвечает.
Он на даче. Со Стасом. Скорее всего, они в сауне. Тогда остаётся только ждать, когда папа увидит мои звонки и перезвонит.
