Полная версия:
Мишень для эгоиста
Берет меня за подбородок.
– Я же сказал: не обращайся так ко мне, – наклоняется и цедит мне в лицо.
Потом отпускает, распахивает дверь и заходит. Осматривается.
– Пап! Мам! Я дома! – кричу я. Пусть думает, что родители здесь! Сейчас испугается и уйдет.
Как же.
Тигран засовывает руки в карманы и с ухмылкой смотрит на меня.
– Пятерка тебе, Анна, по актерскому мастерству, – и, заметив мой недоуменный взгляд, добавляет: – думаешь я не знаю, что ты сейчас одна живешь?
И делает шаг ко мне.
А у меня лишь одна мысль в голове – сейчас он меня изнасилует. И помочь некому. Впрочем. Только открываю рот, чтобы закричать, как Тигран произносит:
– Может, хоть кофе угостишь? Ну, в качестве благодарности.
Подозрительно смотрю на него, но он больше не предпринимает попыток приблизиться.
– Ладно, – выдыхаю и прохожу на кухню. – Только сливок и сахара нет. Кофе, кстати, тоже.
– Хм, а чем же угощать будешь?
– Могу воды из-под крана налить, – пожимаю плечами. – На выбор: холодную или горячую.
– Хм. Твое гостеприимство, конечно, радует, но, пожалуй, откажусь.
– Я не звала вас в гости, – бурчу я.
– Давай-ка, поведай мне, Анна, за что ты так невзлюбила мою машину? – усмехается он, прислоняясь плечом к косяку двери и складывая на груди руки.
– Я?
– Ну а кто? Сколько ты уже предприняла попыток попортить мою собственность? Вот опять в ремонт ехать придется. Или, – и он смотрит на меня исподлобья уже серьезно, берет паузу, – лучше мне в ответ попортить что-то у тебя.
Я сглатываю и смотрю на него широко раскрытыми глазами.
– Понимаете, – пытаюсь пояснить, – я сережку там потеряла. А она семейная реликвия.
– Папа будет ругаться? – перебивает он.
Киваю.
– Тебе сейчас не папу надо бояться, – говорит он, отлипая от косяка и делая шаг ко мне.
– А кого? – пячусь назад, пока не упираюсь в столешницу. Дальше отползать некуда.
А Тигран подходит совсем близко.
– Ты хоть понимаешь, что своим поведением сорвала мне важную сделку? – говорит он тихо-тихо, но я отлично его слышу, потому что он почти касается меня своим телом. Вжимаюсь в столешницу, чтобы избежать соприкосновения.
– Я? – голос получается хриплым и я откашливаюсь.
– Как мне теперь с Джорджем общаться после того, как мы заласкали друг друга под столом? – он наклоняет голову набок и в упор смотрит на меня.
– А я причем? – смотрю на него снизу вверх. – Я, наоборот, ушла, чтобы не мешать вам. Я же не знаю, что вас связывает. Вдруг вы геи? – выпаливаю и тут же матерю себя. Дура! Что я несу?!
Тигран улыбается. Но как-то опасно. Хищно.
– Ты правда так считаешь? – спрашивает, приподняв бровь, и упирается руками в столешницу по обе стороны от меня. – На кону моя репутация. Ты вынуждаешь меня доказать тебе, что ошибаешься.
Я не успеваю ничего ответить, как его губы накрывают мой раскрытый для ответа рот.
ГЛАВА 21
ТигранГлупая маленькая девочка. Она еще не знает, что уже попала в капкан. Я еще жалел ее вначале. Сам поражался себе. Думал, может, оставить. Пусть живет себе спокойно. Проходит практику у папы.
Но, когда увидел ее там, на приеме, понял, что ошибся насчет нее. Все же знают, где заканчиваются такие встречи после выбора «невесты», – в номере «жениха». И она, получается, была готова сигануть в постель к одному из них.
Эта догадка меня злила. Я сам не понимал, почему, но злился.
И решил. Раз она готова сегодня улечься в постель к мужику, то этим мужиком буду я.
Я не собирался идти на этот прием. Но Джордж, этот неисправимый романтик, пытающийся найти себе уже седьмую жену, попросил забрать его именно оттуда. У нас с ним должен был состояться деловой ужин. Мне опять нужно было помочь ему с разводом.
И тут она. Девочка Анечка. В таком коротеньком платьице. Я прямо воспрял духом сразу. Везде.
И просто шепнул Джорджу, чтобы выбрал ее, сразу обговорив, что на вечер она моя. Пусть забирает себе ее подружку. Тоже ничего. Но Анечка, конечно, лучше.
Но все оказалось не так просто. Это не девчонка, а квест какой-то.
То, что она устроила под столом… Убить ее мало.
После того, как они с такой же безбашенной подружкой сбежали, мы с Джорджем не решались посмотреть в глаза друг другу. Я ведь буквально облапал его. Даже по внутренней стороне бедра прошелся носком ботинка. Сука. Хорошо хоть выше не добрался. Вот был бы сюрприз.
Маленькая дрянь.
Быстро распрощавшись с Джорджем, решил ехать к ней домой. И тут на заднем сидении ее сережка. Я в зеркало видел, как она снимала их.
Потеряла.
Вот она приманка. Зная Аню, она этого так не оставит. Придет за ней. К тому же видно, что вещь дорогая.
Как-то сразу потеплело на душе. И та душа, что в штанах, даже дернулась от предвкушения.
И Аня оправдала мои ожидания. Глупые девчонки. Я еле сдерживал смех, наблюдая в окно за ними.
Патрульная приехала сразу же. Дом же под охраной. И мне оставалось лишь забрать то, что само прилетело в клетку.
А она ещё и дразнится! Я и так еле сдерживаю себя.
Хочу ее. А она постоянно ускользает. Поразительная способность заводить меня и динамить. Но нет, девочка. Тиграна так легко не проведешь.
Геи, говоришь? Сейчас я покажу тебе, какой я не гей.
Она опять собирается что-то возразить. Раскрывает свои пухлые губки. И тогда я с силой впиваюсь в нее.
И даже на мгновение закрываю глаза. Такая она сладкая.
Но тут же получаю хороший такой толчок в плечо.
Хмурюсь и стараюсь строго смотреть на нее. Но губы не отпускаю, а она продолжает уже двумя кулачками стучать по мне. Тогда я хватаю ее за запястья одной рукой и завожу назад.
Аня крутит головой.
– Что вы делаете? – так возмущается, что мне хочется ее ещё больше.
– Пытаюсь доставить нам обоим удовольствие, – улыбаюсь я и опять тянусь к ее губам.
– Вы доставите мне громадное удовольствие, если просто уйдете отсюда. Да, отпустите мои руки!
Всё-таки, вырывается и пытается оттолкнуть меня. Но я обхватываю ее за спину и удерживаю. А потом приподнимаю и сажаю на стол. Сам встаю между ее стройных ножек.
– Анечка, ну мы же оба хотим этого, девочка, – говорю очень ласково и пальцами рисую круги на ее спине.
Краем глаза замечаю мурашки на шее и ключицах.
– Давай просто попробуем? – мило улыбаюсь и наклоняюсь к ней. – Ты же всегда сможешь сказать «нет». Не думаешь же ты, что я силой заставлю тебя?
Конечно, я не насильник, но чувствую, что с ней готов измениться не в лучшую сторону.
– А я даже пробовать не хочу, – упрямится она. – Я вас… Я вас боюсь.
Черт. Я просто на грани. Она так мастерски заводит меня. Прижимаюсь ширинкой к ее бедру. И у Анечки округляются глаза.
Она все понимают.
– Не бойся меня, – говорю я очень нежно. – Я не смогу обидеть такую девочку.
Чуть подаюсь вперёд и провожу носом по ее щеке.
– Ты так вкусно пахнешь, – и это ведь правда! Она на самом деле пахнет так… как самый сладкий приз.
– Тигран Русланович, – слышу в ответ, – понимаете, я…
– Тихо, – шепчу я ей на ушко.
Кладу руки на ноги и чуть сжимаю. Она тут же вцепляется в мои запястья и пытается убрать.
Какая упертая! Сдавайся уже. Хватит. Иначе я точно наброшусь на тебя.
Веду носом по ее щеке, пока наши губы не соприкасаются. Не целую ее сразу.
Сдерживаю себя из последних сил.
Лишь слегка скольжу по губам, а потом провожу кончиком языка.
А она вместо того, чтобы ответить мне, плотно сжимает губы! Но я же вижу, что ей нравится! Меня не обманешь. Я слишком хорошо знаю женщин!
– Ань, – шепчу ей в губы, – расслабься. Не бойся меня. Тебе же нравится? Нравится? Ответь мне. Просто кивни.
Но она смотрит мне в глаза и молчит. Молчит! И не кивает.
Начинаю злиться. Процесс уговоров явно затянулся. Такими темпами мы не скоро перейдем к главному.
Я никогда ещё так долго не уговаривал. Да я вообще никого никогда не уговаривал. Все сами…
Но Аня…
Решаю действовать смелее. Может, она именно этого и ждёт от меня?
Хватаю ее сзади за бедра и притягиваю к себе. Аня даже вскрикивает от неожиданности. И вот тогда я впиваюсь в ее губы и проникаю языком в приоткрытый рот.
Действую быстро, пока Аня не пришла в себя. Уже внутренне ликую. Вот сейчас.
И тут откуда-то из коридора раздается скрипучий голос:
– Анюта! Ты здесь?
Я замираю.
– Софья Теодоровна, – Аня испуганно смотрит на меня. Толкает так сильно, что я отступаю от нее, и спрыгивает со стола.
В комнату как раз заходит пожилая женщина в толстовке с надписью AC/DC и с поводком в руке. После нее в комнату вбегает и то, что крепится к поводку. Вбегает с громким звонким лаем.
Маленькая собачка.
– Здравствуйте, Софья Теодоровна, – произносит Аня и поправляет платье.
– Здравствуй, Анюта, – отвечает женщина. – А мы тут с Джульеттой гуляли и мама твоя звонит. Говорит, что никак не может до тебя дозвониться. Беспокоится.
И как-то недобро косится на меня.
– Вот, решила проведать, как ты тут. Одна, – опять смотрит зло на меня. – Прихожу, а тут дверь настежь. Случилось чего? Если что, у Джульетты есть грамота от участкового за помощь в поимке известного рецидивиста.
Это она говорит уже не Ане, а мне. Невольно смотрю на помощника участкового. Что же там за рецидивист такой? Даже интересно стало.
– Да я на практике задержалась, – врет на ходу Аня и прикладывает ладони к горящим щекам. – И телефон забыла включить. Поэтому не слышала маминого звонка. Все в порядке, Софья Теодоровна. Вот, меня с работы коллега проводил.
Кивает в мою сторону и обращается уже ко мне:
– Спасибо вам большое, Тигран Русланович. Что проводили.
– Пожалуйста, Анна, – отвечаю я ей также серьезно. – Давайте я вам помогу разобраться в документах.
Надо же как-то спровадить эту мать ее Теодоровну с ее грозой всех рецидивистов района.
Я весь горю от желания остаться с Анечкой наедине. Самое интересное впереди.
– Спасибо, Тигран Русланович, но не нужно, – вдруг выдает Аня. – Я сама справляюсь.
Я хмурюсь и уже строго смотрю на нее.
– Сама, – повторяет она.
– Да и поздно уже, – встревает Теодоровна. – Вам самому ещё домой добираться. Давайте по домам.
Я продолжаю смотреть на Аню, а она отводит взгляд и идёт за сумочкой. Достает телефон.
– Маме надо позвонить, – произносит задумчиво.
– Да-да, – кивает женщина. – Пойдёмте, – говорит мне, – я вас провожу.
– Да я… – начинаю я, но тут же слышу злой рык снизу.
Джульетта.
– Спать хочет, – улыбается ее хозяйка. – Домой торопится.
– До свидания, Тигран Русланович, – говорит мне Аня и я вижу, как скользит лёгкая улыбка на ее губах. Но быстро исчезает.
Ну, погоди, Аня. Посмотрим, кто будет смеяться последним.
– Сладких снов, Анна, – отвечаю вслух и выхожу из квартиры.
Теодоровна с Джульеттой следом.
– Спасибо. Дальше я сам, – говорю, видя, что они твердо намерены проводить меня. Выпроводить буквально.
– Хорошо, что у Ани такие коллеги. А то мало ли кто может захотеть воспользоваться тем, что она одна сейчас, – вздыхает женщина, открывая мне дверь подъезда. – Девочка хорошая очень.
Тут я с ней согласен. Хорошая. И сладкая. И горячая. Уверен. Но это лишняя информация для Теодоровны.
– Всего доброго, – говорю я и слышу за спиной, как закрывается дверь.
Подождав в машине минут двадцать, пока бдительная старушка уложится спать на пару с Джульеттой, я опять иду к подъезду Ани.
Конечно, я не собираюсь уезжать. Мы только начали.
Какая горячая девочка. У меня в штанах все зудит. Я хочу так, как уже давно не хотел. И хочу именно эту девочку. Черт.
Жму и жму на домофон. Но мне никто не отвечает. Может, сломанный?
Тогда набираю Анечку по телефону.
Ну, давай же! Возьми трубку! Все сводит от нетерпения. Похоже, я возьму ее прямо в коридоре. У стены.
О да. Начнем прямо там. А потом…
Вот маленькая стерва, так возбудила, что горю просто.
А она… она не отвечает! Да… сдерживаю себя, что не выругаться прямо в домофон.
Но я не сдаюсь. Телефон же не отключен. Может, в душе?
Готовится.
Наконец, на пятый звонок слышу тихий голосок:
– Да.
Кричать будешь это «да»!
– Аня, я у подъезда. Открой.
Тишина в ответ. И в телефоне, и в домофоне.
– Я уже сплю, – слышу, наконец.
– Я тоже хочу спать, – отвечаю я.
– Так что вас останавливает? Езжайте домой. Время позднее уже. Завтра на работу.
Я немного в ступоре, но сдаваться не собираюсь.
– Я с тобой хочу спать, Аня, – говорю очень нежно и вкрадчиво.
– У меня кровать односпальная.
– Я покажу тебе, как можно вдвоем на ней спать.
– Это травмоопасно.
– Это приятно, Аня. Открой мне дверь. Мы же… хм… не договорили.
– Нет! – раздается короткое и потом гудки.
Сука.
Серьезно?!
Нет?!
Опять набираю ее, но телефон уже отключен.
Это что за…?!
Детский сад!
ГЛАВА 22
АннаНа удивление сплю я просто замечательно. С выключенным телефоном. Главное – маме позвонила.
С утра меня будит звонок в дверь. Предусмотрительно смотрю в глазок. Машка.
– Ну, ты где пропала-то? – заваливается она в квартиру. – Я уже испугалась! Ты одна? – заглядывает в комнату и хитро улыбается.
– Одна, конечно, – зеваю я.
– Кто вас знает. Мне вчера показалось…
– Тебе показалось, – говорю серьезно. – Что там у тебя?
– Булочки! Твои любимые! – крутит у меня перед носом бумажным пакетом. – Пошли кофе пить!
– Класс! – я вынимаю из хрустящего пакета любимую булку, когда мы уже сидим за столом. Но тут же кладу ее на стол. И морщусь.
Вот он! Вот этот запах, что преследует меня теперь повсюду!
Корица!
Тигран пахнет моими любимыми булками!
– Ты чего? – спрашивает Машка. – Свежие же.
– Не буду. Спасибо.
– А чего так? Ты же обожаешь корицу.
– Теперь нет. Слушай, а корицу добавляют в мужской парфюм?
– Ага, – кивает Маша, отпивая кофе. – Очень популярный аромат. А чего? Подарок кому-то выбираешь? Слушай! А что там с Алмазовым? Он проводил тебя, да?
– Маш, тут такое дело. Он маньяк.
Машка удивленно смотрит на меня.
– Да! – киваю я. – Он меня изнасиловать хочет!
– Нууу, – тянет она с улыбкой, – может, и пора? Чего тянуть-то?
– Ну, может, я хотя бы должна этого хотеть? – спрашиваю строго.
– Ой, с таким мужиком любая захочет! Он целовал тебя, да? Чего краснеешь? Понравилось?
– Нет, – бурчу я. – Не хочу я с ним. Уж точно не в первый раз. Но на практику надо ходить. Что делать, ума не приложу. Он же так и будет меня там зажимать.
Машка лишь кивает.
– Слушай! – восклицаю я. – А что если попросить кого-нибудь роль моего парня сыграть? Чтобы Алмазов понял, что у меня есть жених!
– Ты что? – Машка машет рукой. – Мужики, наоборот, еще больше хотят, когда знают, что ты кому-то еще нужна! Инстинкт! Отнять и сделать своей. Примитив, но это именно так и работает! Если он узнает, что у тебя кто-то есть, точно изнасилует прямо на столе у себя.
Она смеется! А мне-то не до смеха!
– И что тогда делать?
– Хм. Есть вариант. Вот, – и Машка ставит передо мной на стол бутылочку с каким-то зеленоватым порошком.
– Что это? Колдовской отворот? – спрашиваю я.
– Это фуксин.
– Что?
– Неважно. Короче, краситель. Давай тебе руки пятнами покрасим. Как будто у тебя зараза какая-то!
Смотрю на подругу выпученными глазами. Но она серьезна.
– Думаешь, поможет? – я приподнимаю бровь и разглядываю странный сосуд.
– Ты что! Мужики такие брезгливые! Когда он увидит, что у тебя пятна на теле, вообще не притронется к тебе! Как бабка отшепчет!
– Господи, Маша, где ты этого набралась? И откуда у тебя фуксин?!
– А мы репортаж делали на ткацкой фабрике. Там отсыпали. Кстати, я уже пробовала на себе – работает. Гондон один больше даже не здоровается.
– Так, ладно, а как его использовать-то?
– Разводишь теплой водичкой и ватной палочкой мажешь. Давай. Я тебе первые пятна нарисую.
Встает и идет к раковине. Возвращается уже с разведенным раствором.
– Только в течение дня обновляй! – говорит, пока тыкает мне ватной палочкой по рукам.
Цвет какой красивый. Яркий.
Но выглядит на руках моих это ужасно. Даже мне самой противно.
– Может, на лице еще потыкать? – всерьез спрашивает Машка.
– Не-не, на руках очень убедительно выглядит! – отмахиваюсь я. А то ведь с нее станется.
– Ну все, – довольно произносит Машка. – Как придешь, сразу к нему иди. Ну там повод найдешь. Типа подписать чего. И ручками так своими перед ним. Потом расскажешь, как он, – подмигивает мне.
ГЛАВА 23
АннаПроводив Машку, еду на практику. И тут звонит папа.
– Аня, а ты почему на практику не ходишь? – спрашивает он.
– Да я подумала, что все равно ведь адвокатом хочу быть. Поэтому мне лучше в адвокатской конторе практику пройти, – не говорить же папе правду.
– Я не одобряю твоего решения, но ладно. Пришли мне потом контакты этой конторы. Я пробью, что за люди, – ох, уж папа. Все у него должно быть под контролем. – И вот ещё что. Антон говорит, что никак не может дозвониться до тебя.
Господи. Антон ещё этот. Конечно, он не может дозвониться. Я же не беру трубку.
– Не знаю, – опять вру я.
Блин. Что-то я много вру папе. Мне не по себе от этого. Ведь у нас с ним очень хорошие отношения. И по сути я сейчас так веду себя из-за одного человека! А вот и он! Стоило вспомнить. От «Тигрули» приходит сообщение.
– Пап, я в метро уже захожу. Давай вечером ещё созвонимся?
– Хорошо, Анюта. Позвони Антону.
– Ой, связь уже пропадает. Пап? Алло? Пап? – и я завершаю звонок.
Я уже и забываю про свои руки в пятнышках, но, стоит мне войти в вагон и уцепиться за поручень, как взгляд рядом стоящего мужика, наполненный омерзением, возвращает мне память.
Он убирает свою руку с поручня и вытирает ее о штаны. Отходит.
Я гордо задираю подбородок и делаю вид, что не замечаю, как вокруг меня становится заметно свободнее.
А что. В этом даже что-то есть. Зато у меня теперь персональные полвагона. И даже можно сесть.
Стыдно ужасно. Но где-то внутри.
И это чувство стыда заглушается осознанием, что, во-первых, я еду с комфортом, а, во-вторых, что Машка права. Тигран точно испугается.
Блин. Он же мне смс прислал. Надо прочитать.
Достаю телефон.
«Ты опаздываешь».
«Рабочий день с девяти. Я буду в 8.40».
«У тебя рабочий день с восьми. Персональный график».
Хочется просто рычать. Но, если я себе это позволю, то косящиеся на меня пассажиры точно сдадут меня на опыты на ближайшей же станции. Поэтому беру себя в свои пятнистые руки.
«Хорошо. Но лучше предупреждать заранее. Я не могу читать ваши мысли».
«Приказы, девочка. Не мысли, а приказы. Ты научишься. За опоздание сегодня без обеда».
«Хорошо».
Какой же он, всё-таки. Со злостью пихаю телефон в сумочку. Но опять сигнал, что пришло сообщение.
«По дороге в офис зайди в пекарню на углу. Заберешь для меня пакет».
Что???
«Я не курьер».
«Тебе напомнить, сколько ты мне должна?»
Фу таким быть. Вот просто фу.
«Ладно».
«Не понял».
«Хорошо (50 раз)».
«Жду. У тебя ещё пятнадцать минут».
Тигруля блин. Смотрю на контакт в своем телефоне.
И улыбаюсь.
Пахнешь как булка? Любишь булки? Будешь Тигруля Булкин. Потомок Чингисхана.
Хоть какая-то сатисфакция.
Из метро буквально бегу в пекарню. Даже не сомневаюсь, что Тигран отсчитывает каждую секунду до 8.40.
В офисе сразу же иду к его кабинету. Там меня встречает надменный взгляд Илоны. Убираю руки с пакетом за спину.
– Чего тебе? – спрашивает она.
– И вам здрасьте, – отвечаю я. – Вот. Тут пакет для Тиграна Руслановича.
– Поставь здесь. Я отнесу.
И тут я вспоминаю, что мне надо показать ему руки! Краска и так уже сходить начала. Машка говорила, что она не сильно устойчивая.
– Я сама, – говорю я и тут же вижу, как тяжёлый взгляд Илоны отрывается от бумаг и ползет по мне. Пока не утыкается в мой, не менее решительный взгляд.
– Вот когда назначат тебе, тогда и отнесешь сама, – буквально шипит она, вставая и, похоже, готовясь, грудью вышибить меня из приемной.
– Что здесь происходит? – в дверях появляется Тигран и, нахмурившись, смотрит на меня, а не на Илону.
– Я принесла вам пакет, – говорю я. – А меня не пускают.
– А ты хочешь лично мне вручить? – уголок губ скользит вверх.
– Да! – отвечаю решительно. Руки с пакетом все еще за спиной.
– Проходи, – он кивает мне и первым заходит в кабинет.
Проходя мимо Илоны, я чуть останавливаюсь и шепчу так, чтобы слышала только она:
– Я вспомнила, кого вы мне напоминаете. Собаку нашего сторожа в загородном доме, – быстро выпаливаю и забегаю к Тиграну в кабинет.
Он уже сидит в своем кресле, откинувшись на спинку и постукивая пальцами по подлокотникам.
– Вот, – подхожу к столу и ставлю на стол пакет из пекарни. – Как просили.
Тигран быстро переводит взгляд на пакет и, вроде, возвращает его опять ко мне, но замирает. Опять смотрит на пакет с моей рукой. Приподнимает бровь.
– Ветрянка? – спрашивает вдруг. Знаток. И даже ничуть не удивился.
– Она самая, – киваю я. – Врач сказал дома сидеть, но я вот все равно так хочу на практику, что пришла. Хотя эта дрянь такая заразная. Наверное, все-таки, надо врача послушать…
Тигран вдруг встает и делает шаг ко мне. Кладет свою руку на мою.
Вообще все идет не по плану! Прям совсем!
– Я не боюсь, – усмехается он. – Я в детстве ей переболел.
– Хотя врач сомневался без анализов-то, – придумываю на ходу. – Возможно, это аллергия. Очень опасная. Никаких контактов.
– Аллергия? – Тигран уже не скрывает улыбку. – Вчера ее еще не было. На что же она?
– На вас! – выдаю я. Опять слова опережают мысли.
– Тогда мне точно не страшно, – ухмыляется он и резко дергает меня за руку к себе.
Быстро обхватывает за талию.
– Вы опять?! У меня обострение будет! – возмущаюсь я. – Пустите!
– Никуда я тебя не отпущу больше. Ты обманщица. Обманщица и динамщица. У меня отек половых органов из-за тебя.
Я смотрю на него круглыми глазами.
– Чего ты ломаешься? Нам же обоим хорошо будет.
Его руки спускаются мне на попу и сжимают ее. А потом он приподнимает и прижимает меня к себе. И в меня упирается… вот то самое и упирается.
Глаза становятся еще круглее.
Тигран так ловко подхватывает меня и сажает на стол, что я даже не сразу соображаю, что происходит. А потом он раздвигает мои ноги и проводит рукой по внутренней стороне бедра.
– Чулочки… ммммм… – мурчит он.
Приподнимает юбку.
– А здесь все чисто, – смотрит с ухмылкой на меня. – Какая странная сыпь.
Берется за свой ремень. И я понимаю, что не справляюсь с ним. Ну вот, точно без помощи не справлюсь.
Звать Илону? По после сторожевой собаки она навряд ли захочет мне помочь. И тогда я решаюсь на отчаянный шаг.
ГЛАВА 24
Анна– Если вы не отпустите меня сейчас же, я…
– Ну что ты? – усмехается он, придавливая меня к столу своими бедрами.
Наклоняется и утыкается мне в шею. Я слегка дергаюсь, потому что это, блин, приятно. Он едва касается губами, а потом языком. Еще его щетина. Вроде, и колет, но мне не больно от этого, а, скорее, наоборот.
Но я все равно пытаюсь оттолкнуть его. Бесполезно. Он просто прижимает меня всем своим телом. И он больше меня. И сильнее.
Нет. Тут поможет только одно.
– В последний раз… – хочу предупредить его, но он перебивает:
– Давай сделаем для начала в первый раз. А потом решим, – его дыхание обжигает кожу.
Потом он чуть отстраняется и я слышу звук бляшки ремня. И замок!
Я правда хотела по-хорошему.
Воспользовавшись тем, что он там что-то возится у себя в ширинке, я рукой лезу в карман пиджака и достаю ту самую бутылочку с фуксином. Сейчас я ему его белоснежную рубашечку подкрашу.
– Черт, – ругается Тигран. – Презерватив. Подожди.
Ну, конечно, я подожду.
Он тянется рукой в ящик стола и достает квадратный пакетик.
– Давай сама, – кивает мне, видимо, принимая мою пассивность за согласие.
А сам спускает такие же как и рубашка белоснежные боксеры и я зажмуриваюсь. Не хочу видеть, что там.
Пальцем откупориваю резиновую пробку с бутылки с порошком и вытряхиваю содержимое на рубашку Тиграна. Ну, по крайней мере, мне так кажется.
– Ты что?! – слышу истошный крик.
Тут же открываю глаза.
Промахнулась…
Порошок почему-то оказывается не на рубашке Тиграна, а…
