Любовь по-русски

Как же она создала в Белгороде общественную организацию поддержки женщин, перенесших операцию по поводу рака молочной железы? Первая поездка в Харьков за покупкой специального купальника в 1999 году подарила встречу с харьковскими «Амазонками», которые помогают оперированным женщинам справиться со своими проблемами. Именно тогда у Людмилы возникли мысли о создании такой же организации в Белгороде. Там же ей дали телефоны белгородок с подобными диагнозами. Приехав в Белгород, Людмила долго не решалась позвонить кому-нибудь из «подруг по несчастью». Как они отнесутся к предложению по объединению? Нужна ли в Белгороде подобная организация? Долго мучили сомнения. Когда Людмила Ивановна не нашла в городе ни одного специализированного магазина или просто отдела по продаже специального белья, то она решила обзвонить женщин. А потом пригласила их к себе в гости. Так и появилась «Виктория», а ее президентом стала Людмила Ивановна .

В наше время, когда практически каждый человек думает, как и где заработать на достойную или хотя бы более-менее обеспеченную жизнь, бесплатная работа в общественной организации у многих вызывает не только удивление, но и долю скепсиса. Неужели ими движет сострадание, милосердие и искреннее желание помочь незнакомым людям, попавшим в беду? К счастью, эти качества еще не окончательно исчезли из нашего общества. Создавая организацию «Виктория», Людмила Ивановна вместе со своими соратниками поставили себе цели: оказывать психологическую и социальную помощь женщинам, перенесших мастэктомию, проводить широкую просветительскую и профилактическую работу среди населения в плане уменьшения заболеваемости раком молочной железы, а также организацию досуга членов своей организации.

– Меня поражает беспечность и какое-то равнодушное отношение к своему здоровью многих женщин. Недавно я приехала с международной конференции «Вместе против рака», организованной компанией ЭЙВОН, где в одном из докладов прозвучала такая цифра: около половины женщин России даже слышать не хотят о профилактическом осмотре молочных желез! А ведь заболеваемость раком в Белгородской области, да и в стране тоже, катастрофически растет. Об этом, кстати, писала и ваша газета. Что мы предлагаем? Проводить разъяснительную работу в школах, в вузах, среди беременных женщин, в поликлиниках, на предприятиях, где много работающих женщин. Здоровьем женщин должны заниматься и мужчины. Представьте себе, что на поле, где идет футбол, висит плакат: «А ваша жена прошла маммографию?» И это не смешно. Рак молочной железы, выявленный на последней стадии, когда пошли метастазы, ведет к летальному исходу. И только раннее выявление гарантирует, что женщина еще многие годы может радоваться жизни и воспитывать своих внуков.

Людмила Ивановна – человек неравнодушный, общительный, легка на подъем, умеет заражать интересной идеей и внушать оптимизм. Немало сил и энергии ей пришлось затратить, чтобы организовать поездку членов «Виктории» на Первую Всеукраинскую Спартакиаду «Амазонок», в которой принимали участие одиннадцать команд, в том числе из Белгорода и Польши. Самое поразительное, что спонсором мероприятия стало посольство Объединенного Королевства Великобритании в Украине. Именно они выделили средства на проживание участниц спартакиады в гостинице, на подарки, букеты цветов и на буклеты. Конечно, никто не требовал от оперированных женщин каких-то спортивных результатов. Все было организовано в виде игр, где звучали шутки и смех, где каждая участница могла доказать себе, что можно и после операции жить полноценной жизнью.

–Наша команда тогда заняла второе место, – вспоминает Людмила Ивановна, – и это вселило надежду, что мы еще многое можем. Но не обошлось и без ложки дегтя. Понятно, что общественная организация не зарабатывает денег. С просьбой помочь нам в приобретении формы я обратилась в 80 (!) белгородских предприятий, а откликнулись только шесть. В который раз я убедилась, что проблемы онкобольных волнуют больше иностранцев, чем соотечественников. Хотя сдвиги есть. Совсем недавно на областном уровне разработана обширная программа по работе с населением, в которую вошел пункт о диспансеризации всех женщин после 35 лет. Мы об этом говорили очень давно!

Конечно, досуг женщин из «Виктории» – не только участие в спартакиадах. Они вместе выезжают на природу, ходят в спортзал и бассейн, посещают музеи и театр.

– Прошло уже 25 лет, рака не было, нет, и не будет. Я в этом уверена, так же как и мои единомышленницы, активные и спортивные как амазонки. Кто сказал, что после операции по удалению груди надо падать духом и превращаться в инвалида, жалеющего себя и избегающего людей? Я и женщины организации, которую я возглавляю уже более 16 лет, так не думают. Мы, пережившие страшный диагноз и объединившиеся в клуб «Виктория» при онкологическом диспансере г. Белгорода, больными себя не считаем. Болезнь в прошлом, а в настоящем – есть дружный коллектив. Мы плаваем по субботам в бассейне, ежегодно состязаемся в различных, в том числе и международных, соревнованиях, занимаем призовые места. У нас много кубков, медалей, грамот. Я тренирую женщин в метании дротиков (Дартс), в прыжках на скакалке, имею личные награды и призы. Я не падаю духом. Унывать некогда, когда жизнь бьет ключом и вокруг много друзей и женщин, кому необходима моя помощь. Веду переписку с Америкой, пишу статьи в женевский журнал « Bloom”, изучаю английский язык. С 2006 являюсь членом Совета Международной электронной благотворительной программы «Три часа без рака» для онкобольных детей в Нью-Йорке.

К этому нужно добавить, что Людмилой была разработана брошюра «Выздоровление достижимо» и переведено с украинского языка на русский «Пособие для волонтеров и школ психологической поддержки». «Виктория» поддерживает связь с другими общественными организациями России, Украины, Польши. Людмила также не осталась равнодушной к горю детей, больных раком, она приняла участие в создании новой детской организации «Святое Белогорье против детского рака».

А самое главное – члены организации «Виктория» стараются помочь тем, кто только что перенес операцию и впал в отчаяние. Людмила ежедневно, кроме выходных находится в офисе организации, арендная плата за который оплачивается спонсорами, регулярно посещает больных в палатах. Для каждой женщины Людмила находит доброе слово, пытаясь вселить надежду. Всегда улыбается, всегда следит за собой, подавая пример окружающим. Нет, не подумайте, что ей дома заняться нечем. Людмила принимает активное участие в воспитании внуков, которых у неё двое, уделяет время друзьям. Видно, имя ей было дано правильно. Быть людям полезной, милой – это ее призвание. А в конце нашей беседы по поводу публикации статьи о «Виктории», Людмила сказала:

– Есть у меня один секрет. Когда смотришься в зеркало, обернись, посмотри через плечо на пол, где написано 120 лет. И при этом скажи: « 120 лет, вот так!» Это столько лет ты проживёшь обязательно!

ПОСЛЕСЛОВИЕ

В феврале 2018 года Людмила Ивановна Симонова трагически погибла.

МЛАДШИЙ БРАТ

Японская мудрость гласит: «Не дай нам Бог жить в эпоху перемен». Но, как известно, времена не выбирают. За последние десятилетия наша жизнь изменилась настолько круто, что многие люди, не имеющие деловой хватки, характера или везения, просто сломались. Не зная, что делать дальше, они просто плывут по течению и надеются только на русское «авось»…

Татьяна и ее младший брат Гена воспитывались в одной семье, как раньше говорили, в рабочей среде. Отец был слесарем, а мать телефонисткой. Отец не получил никакого образования, зато был мастером на все руки. Починить утюг, смастерить мебель, вырастить овощи и фрукты на шести сотках своего участка – все у него получалось. Зато он за всю жизнь не прочитал ни одной книги! Был не только не образован, но еще и с тяжелым характером. Пил в меру, но любил употреблять крепкое словцо по делу и без дела.

– Отец был нелюдим и угрюм, – вспоминает Татьяна Ивановна, – я никогда не слышала от него ни одного доброго слова. Старалась уединяться в своей комнате и читать книжки. Это для меня было отдушиной. Читала книжки и младшему братишке Гене. В детстве мы были с ним дружны, играли в разные игры, ходили в кино. А когда он подрос, почти все время находился рядом с отцом, помогал ему что-то мастерить. Мама не поощряла мое увлечение чтением, да и сама была не очень образована. Для нее в жизни было главное – достать где-нибудь дефицит. Она очень гордилась, что могла дешево купить мясо у работников мясокомбината, которые его воровали, или сливочное масло у проходной молокозавода. Мне все время было стыдно как за отца, так и за мать. А брат учился у них житейской хватке, умению схитрить, обмануть или поступить подло.. Мне, которой достался характер бабушки из зажиточной интеллигентной дореволюционной семьи, в такой обстановке жилось тяжело. Брат был весь в отца. Едва закончив восемь классов, он пошел к нему на завод учиться на слесаря. Я в это время закончила десятилетку, и уехала поступать в университет в Москву. Больше я с родителями никогда не жила, а с братом пыталась поддерживать переписку, но он на письма не отвечал. Тогда и я бросила писать.

Люди среднего и старшего поколения помнят, что в семидесятые года прошлого века труд квалифицированных рабочих оплачивался в два-три раза выше, чем труд инженеров, врачей или учителей. Татьяна на последнем курсе вышла замуж за однокурсника, а по окончании они с мужем уехали по распределению в Сибирь. Оба работали инженерами на режимном предприятии и получали по 120 рублей. Этих денег хватало на довольно скромное житье – бытье. Как молодым специалистам, им обещали предоставить квартиру, но в течение двух лет молодожены снимали комнату в частном секторе. Родился сын. Татьяна ушла в декретный отпуск, который в то время не оплачивался. Жили втроем на зарплату мужа. Помощи от родителей не было никакой.

– Но жили мы весело, есть что вспомнить, – продолжает рассказ Татьяна Ивановна. – Мы ходили в театры, на концерты, в походы, катались на лыжах, собирались у кого– нибудь слушать Высоцкого, Никитиных, Визбора и других бардов. Пели под гитару. Ребенка везде брали с собой, даже в поход.

А тем временем брат, оставшийся жить с родителями, тоже женился. Но жену взял деревенскую. Естественно, молодые с родителями не ужились, и брат Геннадий подался в «примаки». В деревне молодым выделили небольшой домик от завода, куда Евгения, как классного слесаря, сразу взяли. Получал он тогда 350-400 рублей в месяц. Когда Татьяна приехала в отпуск, он хвастался:

– Вот, видишь, сестра, ты получила образование, а живешь хуже меня. Я уже мотоцикл купил, стою на очереди за «Жигулями». Денег нам хватает на все, я даже жену уволил с работы, пусть детей воспитывает.

Но жена Люба, отведя Татьяну в сторону, призналась, что Гена начал выпивать. Пока только по выходным, но набирается так, что его домой друзья приносят. Татьяна попыталась поговорить с братом, но тщетно:

– Я работаю, как вол, должен после такой нагрузки расслабиться. Не боись, сестра, я не алкоголик!

Татьяна уехала от брата в расстроенных чувствах. Хотя у них не было особых доверительных отношений, какие порой встречаются между братом и сестрой, все же ей было жалко смотреть, как он губит свою жизнь.

– Для таких людей, как мой отец и брат, «горбачевские» времена, когда разрешили открывать кооперативы, стали настоящим «Клондайком». Они оба бросили завод и занялись фотографией, – вспоминает Татьяна Ивановна. – Деньги к ним текли рекой. Тогда только начали появляться цветные фотографии, их заказывали в детских садах и школах, семьи тоже старались обзавестись цветным портретом. Так что бизнес отца и брата процветал. В восьмидесятые годы мы с мужем и детьми переехали в Белгород, и я чаще стала наведываться в город, где выросла. Муж в это время уже защитил диссертацию, я преподавала в училище, и мы получили трехкомнатную квартиру. И все равно наши доходы были гораздо скромнее, чем у родственников. Но, слава Богу, что я от природы не завистлива.

А потом грянул 1991 год. Все сбережения отца и брата, которые они доверчиво хранили в сбербанке, в одночасье превратились в бумажку, где написана цифра с большими нулями. Отец не пережил такого удара, и вскоре умер. Брат, который не успел купить себе приличный дом, продолжал заниматься фотографией, пока не появились так называемые «мыльницы». Теперь на селе никто больше не нуждался в услугах фотографа. И его семья осталась без средств к существованию. Конечно, не выдержав испытаний, Геннадий ушел в запой. К этому времени у жены Любы умерла мама, а в доме остался отец – инвалид. Продав свой приватизированный домик, семья брата перебралась в дом к родителям. Их дети уже тоже обзавелись семьями, и жили отдельно. В селе закрыли завод, где когда-то работал Геннадий. Закрылись и многие мелкие предприятия. Ни Гена, ни Люба работу себе найти не могли. Жили на пенсию отца, держали хозяйство. Геннадий увлекся рыбалкой, часть улова даже продавал. Но все равно чувствовал себя неприкаянным, не способным прокормить семью. После очередного запоя мужа, Любе удалось уговорить его закодироваться. Он отремонтировал старый «Жигуленок» и начал «таксовать» в соседнем городе. Жизнь немного повернулась к ним лицом. Но не надолго…

– Пять лет назад мне позвонила жена брата и со слезами в голосе попросила помощи, – Татьяне Ивановне, видно, не очень хочется рассказывать об этом эпизоде. – Брат в нетрезвом виде попал в аварию, лежит в больнице с переломами. Он разбил не только свою машину, но и чужую. Если они в ближайшее время не найдут десять тысяч рублей, то брат может сесть в тюрьму. Она умоляла меня выслать ей деньги и клялась, что вернут быстро и с процентами. Деньги у нас были, и я без всяких расписок выслала им требуемую сумму. Пять лет назад она составляла мою полугодовую зарплату.

Прошло полгода. От брата ни писем, ни перевода, ни звонков. Муж Татьяны Ивановны, сумевший наладить свой бизнес, напомнил жене, что пора бы получить долги с брата. Та, естественно, начала звонить в деревню. Геннадий тут же начал оправдываться, что, мол, еще не совсем поправился, но обязательно скоро деньги вышлет. Прошло еще два года. На звонки перестали отвечать. Тогда Татьяна Ивановна, в тайне от мужа, отослала телеграмму с угрозой подать в суд. Молчание. Скоро прошло три года, и теперь уже ни один суд за сроком давности не возьмется за это дело. Татьяне Ивановне было стыдно перед мужем за таких родственников. И она придумала, как ей казалось, гениальную схему возврата долга. Дозвонившись до невестки, Татьяна Ивановна предложила ей отправить Гену в Белгород, чтобы он помог им в строительстве дома. И дела по стройке к зиме продвинуться, и долг он отработает. Через неделю позвонил брат и сообщил, что выезжает.

Геннадий Иванович очень постарел. Старшая сестра выглядела гораздо моложе его. А как он сильно был похож на отца! Не только внешностью, но и манерой поведения. Ругался, через каждые полчаса курил, бросая окурки под ноги. Хорошо, что жил он в недостроенном доме в 10 км от Белгорода, иначе Татьяна Ивановна выгнала бы его уже через неделю. Их жизни, их мировоззрения, их окружение, манера поведения были настолько непохожи, что даже не было ни одной темы, на которую можно поговорить. Геннадий в открытую завидовал сестре, имеющей хорошую квартиру, должность и, особенно тому, что они могут себе позволить такую грандиозную стройку. Но, как оказалось, за четыре года, он тоже сумел пристроить себе две комнаты, купить мебель и телевизор. Логика проста – сестра живет хорошо, с долгом подождет. Татьяну Ивановну это сильно расстроило. И она попросила брата отработать долг с процентами, которые она потеряла в банке. Что тут началось! Брат обозвал ее скрягой, обвинил во всех своих бедах и предложил записывать каждую выполненную работу под расписку. А сам приехал без копейки денег, сестра должна была кормить его и вдобавок покупать две пачки сигарет в день и два литра пива в конце недели. Работал он крайне медленно, и за месяц по его же завышенным оценкам заработал 3, 5 тысячи. При таких темпах работы он должен пробыть в Белгороде до Нового года. Но не пробыл. Нашел себе в поселке собутыльников, и начал пить каждый вечер.

– Мой интеллигентный муж не выдержал этой ситуации, – Татьяна Ивановна до сих пор жалеет о своей затее помочь брату вернуть им долг, – и купил ему билет домой. Он не только не отработал долг, но и спокойно жил за наш счет в свое удовольствие. И я на прощание сказала, что больше ни звонить, ни писать, ни приезжать к ним не буду. Не нужны мне такие родственники! У меня не было и нет брата!

МУЖЧИНЫ В ЕЕ ЖИЗНИ

Она воспитывалась на лирике Эдуарда Асадова. Она знала многие его стихи наизусть и искренне считала, что, если не встретит большую и светлую любовь в своей жизни, то ей «совсем никакой не надо». Именно поэтому в свои семнадцать лет, когда все подруги вокруг уже давно встречались с парнями, она еще не изведала сладости первого поцелуя. Нет, она не была дурнушкой, хотя и красавицей ее никто не называл. Тоня имела внешность «серой мышки», а воспитывалась в неблагополучной судьбе. И к моменту выпуска из школы судьба трижды дала ей шанс остаться в живых.

Случайны ли случайности?

Может ли быть счастливой семья, если мужчина любил одну сестру, а женился на другой? Тогда, после войны, над этим не задумывались – слишком мал был выбор. Мама Антонины увидела будущего мужа, когда он приехал к ним в дом свататься к младшей сестре Тоне. Та в последний момент наотрез отказалась выходить за него замуж. Поняла, что он слишком не похож на нее. Не долго думая, мать предложила несостоявшемуся жениху познакомиться с Лилией, певуньей, хохотушкой и очень хозяйственной девушкой. Через два дня родители Тони расписались. Отец Степан увез молодую жену к своим родителям в небольшую деревню в Вологодской области. Там у них родился сын, а потом девочка Тоня, названная отцом в память о первой любви. А между тем, семейная жизнь у молодых не ладилась. Степан любил выпить, а в воспитательных целях в семье применял ненормативную лексику и кулаки. Был груб, нелюдим и жаден. Помощи в воспитании внуков от родителей Степана Лилия не дождалась, и решила уехать к маме на Кавказ. Муж, подумав немного, отправился вслед за семьей. Теща разрешила сделать к своему дому небольшую пристройку, в которой и прошло нерадостное Тонино детство. Не было ни дня без крика и скандала. Тоня боялась отца, не любила его и старалась не показываться ему на глаза. Мать она жалела и сочувствовала ей, хотя помочь ничем не могла. Но впереди Тоню ждало самое страшное.

– Видимо, не выдержав жестокого обращения отца, мама заболела. А через некоторое время мы, у меня появился еще один брат, остались без мамы, – Антонина Степановна до сих пор не может без слез об этом вспоминать.

Не прошло и года, как отец женился. В доме появилась мачеха. И как водиться в русских сказках, она невзлюбила падчерицу.

– Помню, как она унижала меня, ругала, а потом и вовсе решила сдать в интернат. Но там я пробыла недолго, а потом сбежала к бабушке. Временами мне не хотелось жить. Наверное, поэтому я не ведала страха и росла отчаянной девчонкой. Однажды на каникулах у бабушки в деревне мы с ребятами поплыли на плоту по очень бурной реке. Плот перевернулся около моста, меня чудом вытащил из воды прохожий мужчина. Случайно ли он там оказался? Потом дважды меня сбивала машина. Одна протащила меня под колесами метров десять. Был гололед, и это меня спасло. В третий раз были серьезные травмы, почти полгода пролежала в больнице. Теперь, по прошествии многих лет, я думаю, что судьба не зря трижды подарила мне жизнь.

За все в жизни надо благодарить. За хорошее и плохое. Антонина Степановна теперь, став мудрее, простила жестокость отца и мачехи. Чтобы доказать себе и им, что она не «бездарь, лентяйка и замарашка», Тоня закончила школу с золотой медалью и поступила в один из престижных вузов Советского Союза. Уехав из ненавистного дома, она начала жизнь с чистого листа.

– Я решила забыть свое горькое детство, и всем говорила, что у меня очень хорошая, но не очень обеспеченная семья. По характеру я пошла в маму, всем улыбалась, всем хотела помочь, по хозяйству умела делать практически все. Меня избрали старостой, и девчонки по многим вопросам обращались за помощью ко мне. С Аликом мы познакомились в колхозе и сразу понравились друг другу. После трудового дня мы гуляли вдоль картофельного поля и говорили обо всем на свете. Нам было интересно вместе. Сейчас поверить в это трудно, но в семидесятые годы молодежь была более целомудренной. Мы все ночевали в одном бараке, но за месяц не было ни одного случая «неуставных» отношений. А я была девушкой не целованной, поэтому для меня первый поцелуй должен стать праздником, гимном любви. «Будьте горделивы, не меняйте золото на первый же медяк!» – учил меня мой любимый поэт Асадов

– Мы с Аликом оказались в одной группе. Мало этого, наши фамилии в списке стояли рядом. И жили мы в одном общежитии. Виделись каждый день, иногда сидели вместе на лекциях. Но он не торопился признаваться в любви, – Антонина Степановна при этих воспоминаниях улыбнулась.

Они дружили, как тогда принято было говорить, два года. Целовались, ходили в кино, готовились вместе к экзаменам. Летом 1970 года вместе отправились в стройотряд в Магаданскую область. Весь курс думал, что после стройотряда Тоня с Аликом поженятся.

– Трудности сломили моего жениха. До сих пор не знаю, что произошло, но Алика из стройотряда исключили. Он уехал домой. Мне было горько и обидно, и я сделала вывод, что такой спутник жизни мне не нужен. В сентябре, когда мы встретились, я ему об этом сказала. А потом о своем поступке жалела каждый день, видя его страдания. И сомневалась – а, может, это и была та, единственная любовь в жизни?

Конечно, их пытались примирить друзья. Не вышло. И вдруг Антонина узнает, что Алик встречается с женщиной с пятого курса, у которой есть маленькая дочь. Антонина пережила настоящий шок! Ревность, боль, отчаяние и запоздалая любовь проснулись в ней одновременно. Теперь она пыталась сама поговорить с Аликом. Он слушать ее не стал. Весной Алик женился.

– Мне показалось, что женился он мне назло. Я думала, что не переживу этого. Здесь и чувство вины за испорченную чужую жизнь, и раскаяние, и любовь. Только потеряв Алика навсегда, я поняла, что сильно его любила. И светлые воспоминания о первой любви пронесла через всю жизнь.

Наступила весна. Студенты готовились к сессии. Времени хватало только на то, чтобы забежать в столовую. Однажды Антонина почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, увидела мужчину лет тридцати, не очень высокого роста, но довольно симпатичного. Он ей улыбнулся. С этого дня незнакомец приходил в столовую постоянно, но подойти к Тоне не решался, потому что она всегда была в окружении подруг. Недели через две или три, он все же нашел способ представиться Антонине. Звали его Александром, но все друзья коротко называли – Аликом. Снова случайность? Алик тут же назначил Тоне свидание и умолял прийти.

–Чем ты рискуешь? Конечно, сходи, – подруги не только уговаривали, но и принарядили Тоню. Элегантная водолазка, короткая юбка, кулон со стразами и туфли на шпильке превратили Антонину в девушку с модного журнала. Подруги пожелали «ни пуха – ни пера!» Студентка третьего курса впервые в жизни отправилась на свидание с взрослым мужчиной. Конечно, все было пристойно. Алик поведал о своей жизни – учился в университете, потом в аспирантуре, в прошлом году защитился. Заниматься личной жизнью было некогда.

– А когда я увидел Вас, Тонечка, то понял, что пора наверстывать упущенное. Тем более, что жилплощадь имеется, – от таких откровенных намеков Тоне стало не по себе.

Они встречались несколько раз. Алик водил Тоню в ресторан, в театр и кино. А однажды после ресторана предложил подняться в номер в гостинице, мол, забыл там документы. Тоня, как мы помним, девушка целомудренная и в чем-то даже наивная, согласилась. Боже, как она испугалась, когда Алик закрыл за ней двери на ключ!

– Не бойся, моя девочка, я не причиню тебе вреда! Ведь я тебе хоть намного нравлюсь? – Алик снял с себя пиджак.

– Выпусти меня отсюда немедленно! Иначе выпрыгну из окна! – Тоня от страха начала кричать.

Когда он, тоже от испуга, открыл двери, Тоня пулей вылетела из номера. Александр потом пытался с ней встретиться и все объяснить, но ей этот человек был не нужен. Ни его деньги, ни должность, ни квартира. Через несколько лет Тоня узнала, что Алик все же женился на девушке-студентке, очень похожей на неё.

С Алексеем, которого однокурсники коротко называли Алекс, Тоня познакомилась на танцах в своем общежитии. Голубоглазый шатен, лыжник и альпинист с первого взгляда тронул ее душу. Его день рождения в июне они отмечали вдвоем на берегу реки.

– Только однажды в жизни я видела такой густой белый туман, как в то утро. Вышла из палатки и удивилась – все вокруг белым-бело! Высунула руку из палатки, а пальцев уже не видно. И вдруг первые лучи солнца начали пробиваться сквозь туман. Появились небольшие радуги. Где-то в лесу начал петь соловей. А я подумала, что сама природа благословляет мой выбор. – Антонина Степановна до сих пор жалеет, что не было у них с собой фотоаппарата.