banner banner banner
Штормовой день
Штормовой день
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Штормовой день

скачать книгу бесплатно


– Au revoir[5 - До свидания (фр.).], – сказал Стивен и, секунду помедлив, подался вперед и неловко поцеловал меня. – Удачи вам!

Я уже и так потратила на такси слишком много денег, поэтому, волоча чемодан, добралась до автобусной остановки, дождалась автобуса и потрюхала к себе в Фулем. Рассеянно глядя из окошка автобуса на серые, кишащие народом улицы, я попыталась составить план на будущее. По совету Стивена, в понедельник я поеду в Корнуолл. В это время года, наверное, нетрудно взять билет на поезд или найти пристанище в Порткеррисе, когда я наконец туда доберусь. А Мэгги приглядит за моей квартирой.

Мысль о квартире привела на память кресла, которые я присмотрела до отлета на Ибицу. С того дня, казалось, прошла целая вечность. Однако, если я не появлюсь в лавке, кресла будут проданы, как грозился тот несносный молодой человек. Вспомнив об этом, я сошла на несколько остановок раньше своей, с тем чтобы наведаться в лавку, заплатить за кресла и получить гарантию, что они будут ждать моего возвращения.

Я собралась с духом для новой серии переговоров с молодым человеком в синей матерчатой куртке, но, войдя в лавку под аккомпанемент колокольчика над дверью, я не без облегчения увидела, что из-за стола в глубине лавки поднялся не он, а другой мужчина, постарше, седоватый и с темной бородкой.

Он выступил вперед, на ходу снимая очки в роговой оправе, а я с наслаждением опустила на пол свой чемодан.

– Добрый день.

– О, добрый день. Я по поводу кресел, которые выбрала в прошлый понедельник. Вишневого дерева, с овальными спинками.

– Да-да, знаю.

– Одно из них требовало ремонта.

– Его починили. Хотите забрать их сейчас?

– Нет. Сейчас я с чемоданом. Мне не утащить их. И я уезжаю на несколько дней. Я подумала, что если оплачу сейчас покупку, то, может быть, вы подержите их до моего возвращения.

– Конечно. – У него был очень приятный низкий голос, и когда он улыбнулся, мрачноватое лицо его осветилось.

Я засуетилась, открывая сумочку:

– Могу я расплатиться чеком? У меня есть банковская карточка.

– Хорошо, хорошо. Хотите сесть за мой стол? Вот ручка.

Я начала заполнять чек:

– На чье имя писать?

– На мое. Тристрам Нолан.

Я порадовалась, что этим милым заведением владеет он, а не мой невоспитанный знакомец-ковбой. Заполнив чек и прочеркнув на нем, как положено, оставшееся пустым место, я вручила чек хозяину. Он стоял и, опустив голову, рассматривал чек так долго, что я даже решила, будто что-то упустила при заполнении.

– Я не забыла поставить дату?

– Нет, все в полном порядке. – Он поднял глаза. – Просто у вас такая фамилия… Бейлис… Не очень распространенная.

– Да, не очень распространенная.

– Вы не родственница Гренвила Бейлиса?

Услышать внезапно эту фамилию именно в тот момент было удивительно, и вместе с тем ничего удивительного в этом не было – разве не так же внезапно бросается в глаза нужная информация, выпрыгивая на нас нежданно-негаданно с газетного листка, из убористой колонки типографского шрифта?

– Да. Родственница, – сказала я и, не придумав причины дольше скрывать от него правду, добавила: – Он мой дед.

– Потрясающе, – сказал он.

Я была озадачена.

– Почему же?

– Сейчас покажу.

Положив на стол мой чек, он вытянул из-за громоздкого дивана с откидным столиком большую, написанную маслом картину в золоченой раме. Он приподнял ее, уперев одним углом о стол, и я увидела, что это картина моего деда: в углу стояла его подпись, а под ней дата: 1932.

– Я только что купил ее. Конечно, ее надо почистить, но, по-моему, картина превосходная.

Я подошла поближе, чтобы внимательнее рассмотреть картину, и увидела песчаные дюны на закате и двух мальчиков – обнаженные, они склонились над собранными раковинами. Живопись картины была, возможно, и старомодной, но композиция замечательная, колорит – нежный и в то же время мощный – подходил для изображения этих мальчиков, беззащитных в своей наготе, но крепких, – с такими в жизни обычно считаются…

– Хороший художник, правда? – сказала я, и в голосе моем невольно прозвучала нотка гордости.

– Правда. Чудный колорист. – Он убрал картину. – Вы его хорошо знаете?

– Я вообще его не знаю. Ни разу не видела.

Он промолчал. Просто ждал, пока я закончу эту странную фразу. Чтобы заполнить паузу, я продолжила:

– Но сейчас я решила, что пора, наверное, нам повидаться. И вот как раз в понедельник еду в Корнуолл.

– Но это же прекрасно! Дороги в это время года будут пустые, и поездка доставит вам удовольствие.

– Я поеду поездом. У меня нет машины.

– Все равно вам предстоит замечательная поездка. Надеюсь, погода вам улыбнется.

– Большое спасибо.

Мы направились к двери. Он распахнул ее. Я подхватила свой чемодан.

– Приглядите за моими креслами, пока меня не будет?

– Конечно. До свидания. И пусть у вас все хорошо сложится в Корнуолле.

3

Но погода мне не улыбнулась. Утро понедельника выдалось серое, унылее некуда, а мои слабые надежды, что погода улучшится по мере того, как поезд будет дальше и дальше мчаться в западном направлении, вскоре рассеялись, так как небо с каждой минутой становилось темнее, ветер крепчал и хмурый день в конце концов разразился проливным дождем. За струями дождя в окнах поезда ничего не было видно, кроме неясных очертаний холмов, фермерских построек и лишь изредка нагромождения крыш какой-нибудь деревеньки или же проносившейся мимо полупустой станции заштатного, никому неведомого городка.

Доедем до Плимута, успокаивала я себя, и все изменится. За мостом в Салташе мы очутимся в другом графстве, в другом климате, где будут чистенькие розовые домики, пальмы и жидкое зимнее солнце. Но, разумеется, единственной переменой стало лишь то, что дождь припустил еще резвее, и, глядя на затопленные поля и на деревья, клонящиеся под порывами ветра, я почувствовала, что надежды окончательно покинули меня, и пала духом.

Когда поезд добрался до конечного пункта, было уже почти четверть пятого, и хмурый день стал темнеть, переходя в сумерки. Поезд замедлил ход, и на перроне я увидела совершенно неуместную здесь пальму – на фоне дождевых струй она торчала, как сломанный зонтик, а капли дождя, мерцая и приплясывая, устремлялись вниз перед освещенной табличкой указателя: «Сент-Эбботс, на Порткеррис сюда». Поезд наконец встал. Я взвалила на плечи рюкзак и открыла тяжелую дверь, которую мгновенно вырвал из моих рук ветер. От холодного шквала, принесшегося на сушу со стороны темного невидимого моря, занялось дыхание, и я, невольно заспешив, подхватила сумку и спрыгнула на платформу. Вместе с толпой пассажиров я двинулась к деревянной эстакаде и по ней – к зданию вокзала. Большинство пассажиров встречали друзья, другие с озабоченным видом устремились в кассовый зал, словно уверенные, что там дальше их ждут машины. Я последовала за ними, чувствуя свою странную обособленность, но надеясь, что толпа выведет меня к такси. Но возле вокзала никакого такси не было. Я постояла, ожидая, что кто-нибудь предложит подвезти меня, но не решалась сама попросить об этом. Я стояла так, пока хвостовые огни последней машины с неотвратимостью не исчезли за холмом, уносясь в направлении шоссе, и мне ничего не оставалось делать, как вернуться в кассовый зал за помощью и советом.

Там, в остро пахнувшем отделе посылок, какой-то носильщик устанавливал одну на другую клетки с курами.

– Простите, мне надо в Порткеррис. Такси туда ходит?

Носильщик медленно и безнадежно покачал головой и вдруг слегка просветлел лицом:

– Есть автобус. Ходит каждый час. – Он взглянул на медленно тикающие часы, расположенные высоко на стене. – Но на автобус вы уже опоздали. Придется подождать.

– Разве нельзя заказать такси по телефону?

– В это время года заказов не принимают.

Я дала соскользнуть на пол своему тяжеленному рюкзаку, и мы с носильщиком уставились друг на друга, оба придавленные огромностью неразрешимой проблемы. Промокшие мои ноги постепенно леденели. И пока мы стояли так, в шуме ветра послышался звук мчавшейся с холма от шоссе машины.

Я сказала, слегка повысив голос, чтобы показаться настойчивее:

– Но мне необходимо такси. Откуда я могу позвонить?

– Прямо у входа есть будка.

Я отправилась на поиски телефонной будки, волоча за собой рюкзак, и в это время услышала, как возле здания остановилась машина, хлопнула дверца, раздались торопливые шаги, и в следующую же секунду в зал вошел человек; от порыва ледяного ветра распахнутая дверь тут же захлопнулась за ним. Он по-собачьи стряхнул с себя капли дождя, затем пересек зал и исчез в открытой двери отдела посылок. Я слышала, как он сказал:

– Привет, Эрни. Наверное, для меня есть посылка из Лондона.

– Здрасте, мистер Гарднер. Паршивый вечерок!

– Хуже некуда. Дорогу развезло. Вот и посылка, кажется… вон там. Да, она самая. Мне надо расписаться за нее?

– Да-да, вам надобно расписаться. Вот здесь…

Я представила себе клочок бумаги на столе, огрызок карандаша, вытащенный Эрни из-за уха. Но я никак не могла вспомнить, где слышала этот голос и почему он мне так знаком.

– Вот и чудно! Большое спасибо.

– Пожалуйста.

Телефон, такси – обо всем этом я на время забыла. Я наблюдала за дверью, ожидая, когда незнакомец появится вновь. Он появился с большой коробкой в руках, обклеенной красными этикетками с надписью: «Стекло», и я увидела его длинные ноги, голубые джинсы, в грязи до колен, и черную непромокаемую ветровку, всю в дождевых каплях, сбегавших по ней струйками воды. Он был без головного убора, и черные волосы его прилипли к голове. Бросив взгляд на меня, он замер, прижимая к груди посылку, словно бесценный дар. В темных глазах мелькнула легкая озадаченность, сменившаяся узнаванием. Он заулыбался и воскликнул:

– Господи боже!

Это был тот молодой человек, который показывал мне два кресла вишневого дерева.

Я стояла с открытым ртом, смутно чувствуя, что со мной сыграли шутку, злую и несправедливую.

В момент, когда больше всего на свете мне нужна была помощь друга, судьба решила послать мне того, кто был мне менее всего приятен, кого мне меньше всего хотелось бы видеть. А то, что именно он увидел меня такой – промокшей, отчаявшейся, – являлось последней каплей, переполнившей чашу.

Улыбка его стала шире.

– Фантастическое совпадение! Что вы здесь делаете?

– Только что сошла с поезда.

– А куда направляетесь?

Пришлось сказать ему:

– В Порткеррис.

– Вас встречают?

Я чуть было не соврала, не сказала, что да, встречают. Надо же как-то от него отделаться! Но лгунья я никудышная, и он все равно бы догадался. И я сказала:

– Нет. – А затем, чтобы выглядеть уверенной и предприимчивой, добавила: – Я собираюсь вызвать по телефону такси.

– Долго же вам придется дозваниваться. Я еду в Порткеррис и подброшу вас.

– О, не беспокойтесь…

– Какое беспокойство? Все равно же я туда еду. Это весь ваш багаж?


Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги
(всего 10 форматов)