Моя жизнь – ужасная сказка

Сейчас они смотрели друг другу в глаза, как будто влюблены и знакомы уже давным-давно.

Староста жестом рук показал чтобы люди сели на стулья, и начал свою речь:

– Дамы и господа, мы собрались здесь в этот прекрасный день для того, чтобы засвидетельствовать союз Мин Юнхо и Ли Хоа, – торжественно заявил мужчина. – Пожалуйста, повторяйте за мной, – обратился к парню. – «Я, Мин Юнхо…».

– Я, Мин Юнхо…

– «Беру тебя, Ли Хоа…».

– Беру тебя, Ли Хоа… Быть тебе опорой…

– «В богатстве и бедности».

– … в богатстве и бедности, – повторял парень, смотря девушке в глаза.

– «В болезни и здравии…».

– Любить тебя, пока смерть не разлучит нас… – тихо в заключение произнесла Хоа, не замечая того, как люди начали вставать и хлопать.

– Поприветствуйте друг друга, как муж и жена, – с доброй улыбкой на лице произнёс седовласый мужчина в очках.

Только после этих слов Хоа будто проснулась ото сна, похожего на сказку. Теперь все звуки начали медленно просачиваться и она немного оступилась назад, растерянно смотря то по сторонам, то на Юнхо.

Так же нельзя… Всё же без чувств, всё не по-настоящему…

Юнги заметил, как девушка растерялась, и как округлились её глаза, наполненные страхом. Что-то в этом было милое и… такое невинное, от чего он даже усмехнулся. Парень понимал, что девушка сейчас очень волнуется, она же ещё очень молодая; на неё, красивую невесту, все с восхищением и ожиданием смотрели. Поэтому, не желая мучать девушку нахождением в центре внимания, он наклонился к лицу, закрывая её обзор на людей.

– Госпожа Ли? – низким голосом, почти шепотом, он произнёс её новый статус «госпожи» с такой интонацией, будто спросил разрешение на поцелуй.

Юнхо легонько взялся за лицо девушки и поцеловал её в щеку максимально близко к губам, немного задевая их край. Для зрителей выглядело так, будто это был настоящий поцелуй, а у Хоа в тот момент ушла земля из-под ног, тело стало ватным, а в животе всё стало сворачиваться в тугой узел из-за новых и незнакомых для неё прикосновений.

Но почему это был такой наивный поцелуй в щеку? Неужели Юнхо всё-таки смог разглядеть в её глазах, что она не из тех девушек, что претендуют на его деньги?

6 ГЛАВА

Хоа всё время находилась рядом с Юнхо и знакомилась с разными влиятельными людьми из окружения мужа. Куча комплиментов выдалось в её сторону уже не впервые, поэтому она воспринимала их как что-то обычное. Некоторые особы спрашивали у парня, где ему удалось найти такую красивую девушку, на что он улыбался и благодарил за комплименты в сторону своей жены. Какая-то гордость в его глазах всё-таки была, ведь рядом с ним и правда находилась очень красивая и воспитанная девушка.

Свадебное торжество подходило к концу. Фотосессия, которая изрядно заставила Хоа посмущаться перед мужем, давно была закончена. Завершающим этапом оставалось прощание с родственниками. Юнхо и Хоа находились в небольшом помещении, красиво украшенном цветами. Они стояли возле белого дивана, в очередной раз принимая поздравления и прощаясь с гостями. Последними и очень важными гостями были родители парня и девушки:

– Хоа, Юнхо, – госпожа Мин взяла их обоих за руки. – Знаете, что самое важное в семье? Чтобы вы уважали друг друга, – она с улыбкой смотрела, но глаза её были наполнены слезами. – Юнхо, сильнее всего на свете женщину ранят слова о том, что её муж ей неверен. Со временем вы друг друга полюбите, но эти воспоминания всё равно останутся, поэтому не обижай и не огорчай её уже сейчас, не дай такому случиться, – после этих слов заплакала не только женщина, но и Хоа, которая в очередной раз осознала серьезность этого брака. – Хоа, цветочек, – она обратилась к девушке. – Будь для своего мужа гордостью и поддержкой. Несмотря на причины этого брака, постарайся понять и принять, что теперь ты жена человека, которому должна соответствовать. Ты станешь для него или позором или венцом славы. Пока что ты не понимаешь о чём я говорю, но со временем ты осознаешь то, какая важная роль тебе отдана в жизни своего мужа. Будь мудрой, цветочек, – она обняла девушку, легонько потирая её спину ладонью. – Просто уважай его, для мужчин это очень важно, – тихо говорила госпожа. – Он выглядит суровым и холодным, но он полюбит, а если полюбит, то будет совсем другим, – она ещё крепче обняла невестку, чувствуя, как она начала дрожать от слез. – Плачь, цветочек, плачь сейчас от горя, чтобы потом плакать только от счастья, – она отстранилась от девушки и с улыбкой на лице вытерла её слёзы.

После этих слов внутри девушки и правда загорелся маленький огонёк надежды, поэтому для себя она взяла на заметку все советы госпожи Мин. И в этот момент Хоа как-то по-другому посмотрела на Юнги, который обнимал госпожу Мин. Он улыбался и крепко держал свою мать, будто показывал то, как сильно её любит. Хоа снова увидела в этих объятиях его мужество и силу, проявляющуюся в такой слабости перед матерью. Обычно говорят: «Если хочешь узнать, как мужчина будет относиться к будущей жене, посмотри, как он относится к своей маме». Эта картина объятий ещё больше давала девушке надежд на хорошее будущее рядом с пока что незнакомым парнем.

– Господин Мин, не хочу вас лишний раз беспокоить, но не могли бы вы отвлечься? – вежливо попросил секретарь Чонсик, только что вошедший в помещение.

Юнхо извинился перед свекровью, которая ещё не успела попрощаться со своим зятем и вышел за дверь. Но у женщины не было много важных слов для поздравления, поэтому расстраиваться не стоило. Хоть она и улыбалась, Хоа видела в этой улыбке радость не от того, что её дочь счастливо вышла замуж, а от того, что теперь матери не придётся гадать о своём будущем, как это было на протяжении семи лет – оно в любом случае будет хорошим, потому что её дочка стала членом семьи Мин. Женщина, ликуя внутри, с нескрываемой радостью обняла свою дочь.

– Когда-то ты мне скажешь спасибо, – прошептала на ухо женщина, погладив дочь по волосам. Со стороны выглядело так, будто мать действительно очень крепко обнимала дочь и не хотела с ней расставаться, но та просто нашёптывала ей советы, которые не должны были услышать другие. – Как можно скорее роди наследника, тогда Юнхо точно не оставит тебя, – на лице женщины мимолётно проскользнула самодовольная улыбка, когда Хоа вылезла из её объятий, посмотрев с растерянным выражением лица.

Девушка беспомощно прошептала «нет», осознав, что только свадьбой ведь ничего не закончится. Через некоторое время она должна будет вместе с мужем отправиться в медовый месяц на остров Йосу и не поехать туда у неё не получится. Их брак даже не можно назвать фиктивным, чтобы привести Юнхо какие-то доводы и не спать с ним в одной кровати, потому что это ЕЁ семья когда-то оказалась в безвыходном положении. В этом браке какую-то выгоду получит только одна сторона, и это сторона не семьи Мин. Это Хоа согласилась выйти замуж, добровольно отдав себя Юнхо. И что же делать? Отказываться от близости с Юнхо, зная, что для него изначально было важно, то, чтобы его будущая жена смогла родить ребенка? Не будет ли это глупо и нагло с её стороны? Не разозлит ли это парня? А что, если он и не станет настаивать? А что, если для него и самого чуждо будет иметь близость с едва знакомой девушкой? А, может, он и не спешит с рождением наследника, он ведь молод…

Молод?

Ему уже за тридцать, а значит самое время создавать семью… Тысячи вопросов, словно стрелы, начали пробивать мысли девушки, отчего в глазах всё начало вертеться и она пошатнулась, зацепившись за диван, но мать её придержала, не дав упасть.

– Совсем устала за день! – произнесла громко женщина. – С ног валишься…

– Госпожа Ли, – молодой парень в черном костюме позвал девушку, поклонившись. – Машина ожидает вас на улице, – и удалился.

– Хоа, пойдём, я помогу тебе переодеться, – госпожа Мин положила свою руку на спину девушки и они вышли из комнаты.

***

На улице было темно и немного прохладно. Когда девушка вышла из здания в сопровождении охраны, то посмотрела вверх на звёздное небо. Звёзды её всегда завораживали. Особенно она любила смотреть на одну из них – ту, которая светила ярче всех остальных; девушка любила находить созвездия Большой и Малой Медведицы, каждый раз удивляясь их загадочной одинаковой форме.

Хоа была одета в чёрное облегающее платье миди и черные лодочки на тонком каблуке. Волосы были распущены и слегка завиты после свадебной прически, но были объемными. Весь образ гармонично сочетался с красноватыми губами. Хватило лишь одного дня, чтобы её жизнь кардинально поменялась и это отразилось даже на обновлённом гардеробе. Элегантность, женственность – это было показателем её нового статуса и соответствия семье Мин. Нравилось ли ей это?

Нет…

Она не любила носить платья в обтяжку, а лодочки казались ей самой неудобной обувью в мире. Зачем обувать их, если от них болят ноги? Потому до замужества она их носила очень редко, только на важные мероприятия и то, с условием, что там ей не придется много ходить.

Возле черного автомобиля марки «Mercedes» стоял Юнхо, наблюдая за девушкой, спускавшейся по ступенькам. Она придерживала чёрное пальто, которое на неё накинул охранник, шедший рядом в белой рубашке и тёмном жилете. Это явно не входило в его обязанности, но, видимо, он не смог смотреть на то, как девушка сжималась от прохладного воздуха и решил за ней поухаживать. Для Юнхо смотреть на Хоа было приятно и притягательно, особенно на то, как красиво подпрыгивали её темные объемные локоны во время каждого шага.

– Прекрасно выглядишь, – сказал Юнхо, открыв переднюю дверь для девушки.

– Спасибо, – тихо ответила она, рассматривая парня, одетого тоже во всё чёрное, попутно отдавая пальто охраннику.

От каких-то мыслей в своей голове про траур она усмехнулась, чем озадачила Юнхо. Он вопросительно поднял бровь, ясно дав понять, что ждёт ответа, но лицо девушки изменилось на серьёзное, скорее даже грустное, и она, опустив глаза, молча села в машину. Для Юнхо было совсем непонятным её странное поведение: только что она улыбалась, а сейчас вот-вот расплачется. И прежде чем захлопнуть дверь, он засмотрелся куда-то вдаль, опустив уголки губ, как бы говоря «Мда… интересно…».

Юнхо сел за руль и машина тронулась с места. Дорога заняла около четырёх часов и уже в первый час под спокойную музыку и лёгкое покачивание машины Хоа задремала…

Для неё прошло буквально пара секунд небытия, как вдруг она услышала звук захлопнувшейся двери и проснулась. Девушка открыла глаза, посмотрев по сторонам через окна. Юнхо не было за рулем.

Наверное, уже приехали… Непонятно.

Кругом были деревья, а из окна передней пассажирской двери было видно высокий деревянный забор в горизонтальную полоску, из-за которого выглядывали верхушки декоративных пальм. Хоа лениво потянулась, сонно моргая глазами. Она услышала голос Юнхо и повернулась назад, посмотрев на него через окно багажника. Парень разговаривал с несколькими мужчинами, явно давая им какие-то указания. Снова охрана… Куда бы Хоа не посмотрела, будучи в этой семье, кругом видит людей в чёрном… Казалось, её жизнь была более безопасной в Сеуле, в маленьком доме, без звания «Госпожи». Юнхо закончил разговор и мужчины разошлись. Большие деревянные ворота открылись и за ними показался красивый двухэтажный дом, выполненный в современном стиле. Кругом были насажены пальмы, необычные декоративные кустики и растения. Каменная дорожка, которая растянулась практически по всей территории, была сделана в форме нарастающих кругов от маленьких, находившихся в центре.

Взор Хоа перекрыл силуэт Юнхо, появившийся перед глазами. Парень открыл дверь и отошел в сторону.

– Выспалась? – спокойно спросил, протягивая девушке руку.

– Вздремнула, – ответила Хоа, ощутив на лице прохладный ветерок с улицы и положила руку в ладонь мужа.

Она вылезла из машины и поправила своё платье. К ней тут же подбежал охранник, накинув снова на неё пальто. И всё-таки это входит в их обязанности…

– Идём, – предложил Юнхо, отдав ключи тому, кто стоял возле них.

– Что это за место? – спросила девушка, с восхищением смотря по сторонам, пока они шли к дому.

– Моя усадьба, – уверенно ответил, открыв входную дверь. – Ближайший месяц мы проведём здесь, – жестом руки он показал, чтобы девушка прошла вперёд. – Можешь пока осмотреться, я вернусь через пару минут. Ванная на втором этаже, – не дождавшись от девушки какой-либо реакции, он ушёл.

Все его слова казались безразличными, а поведение слишком холодным и отстраненным, но скорее всего это из-за усталости. Пробыть день на свадьбе, а затем ехать в дороге четыре часа – всё это, конечно же, отразилось на его самочувствии. И было непонятно почему он, имея стольких людей в своём распоряжении, не взял с собой водителя.

Девушка медленно пропускала ступеньки под своими черными каблуками, поднимаясь на второй этаж. Перед ней предстала огромная белая дверь и интуитивно Хоа поняла, что это совсем не ванная, а их спальня. Когда девушка открыла её, то предположения подтвердились – она увидела в центре комнаты большую кровать с белыми простынями. Повсюду были разбросаны лепестки красных и белых роз. Вся спальня была украшена именно так, как должна быть украшена в первую брачную ночь. В этот момент по телу девушки прошла дрожь, а в голове снова всё начало сжиматься. Она снова начала прокручивать слова, которые могла бы сказать Юнхо, чтобы не проводить вместе с ним ночь.

Хоа нашла ванную, дверь которой находилась в этой же комнате на стене справа. Она была выполнена в светлых каменно-мраморных оттенках, в центре находилась большая круглая ванная, а возле стены стоял длинный белый комод. В нем было три ящика: в первом находились средства по уходу за телом и лицом, во втором – полотенца, в третьем – мягкие халатики и тапочки.

– Всё так подготовлено… – тихо прошептала девушка, прикоснувшись к мягкому халату.

Хоа перевела взгляд на несколько беленьких коробочек, которые стояли одна на другой. Сверху лежала маленькая белая открытка, на которой была написана красивым почерком надпись «Подарок от мамы». Девушка с любопытством открыла первую коробку, удивившись тому, что мама ей что-то подготовила. B коробке находился гипюровый комплект, состоящий из халата и пеньюара белого цвета.

– Ах, мама… – беспомощно прошептала девушка, приложив руки к лицу, вспоминая её прощальные слова о наследнике для Юнхо.

Хоа не могла дышать… Её будто сжали, не давая вдохнуть. Снова и снова, через затуманенный горечью разум она продумывала слова, которые сказала бы мужу, но ничего стоящего придумать не смогла… На обратной стороне открытки были написаны слова, которые ещё больше изнутри выжгли девушку: «Вокруг него всегда будет много девушек. Так что сделай всё, чтобы в его голове была только ты». Во всех остальных коробках находились такие же открытые комплекты, только в разных цветах и с разными узорами.

Всё, что оставалось девушке – молиться, чтобы успокоиться и, возможно, услышать от Бога какой-то ответ для того, чтобы правильно смягчить сердце Юнхо. Хоа приняла душ, выбрав приятно пахнущий гель из тех, что находились в первом ящике комода. Затем высушила волосы и надела мягкий халат из третьего ящика.

Нет.

Она не будет соблазнять Юнхо. Она даже не придумала, что ему сказать. Словно невинная овечка, она смиренно вышла из ванной, отпустив всю ситуацию на самотёк, ничего не додумывая и не придумывая. Будто не желая продолжать свои мучения от ожидания и домыслов, она решительно вдохнула и стала ждать Юнхо, сидя в центре изножья кровати.

Несколько раз деушка уловила звук каблуков, стучащих по лестнице, отчего её руки онемели, а сердце от волнения забилось сильнее.

Белая дверь открылась…

Юнхо стоял в центре дверного проёма, рассматривая Хоа. Она, словно увидев привидение, выпрямитель и вздрогнула, со страхом в глазах посмотрела на него, крепко сжимая руки.

Что ж… Единственное, что обрадовало парня после тяжелого дня – это то, что девушка уже успела принять душ и ему не придётся её ждать. Он не желал терять напрасно время, ему хотелось провести ночь с женой и просто поскорее лечь спать, чтобы отдохнуть.

Юнхо повернулся спиной к девушке, устало закрыв дверь двумя руками, и направился к кровати, попутно переступая лепестки роз, разбросанные по полу. Он положил свой телефон на тумбочку и снял часы, которые со звоном ударились об поверхность, отчего Хоа дёрнулась, застыв в ожидании.

Девушка почувствовала, как сзади неё прогнулась кровать от веса Юнхо…

Сердце замерло, дыхание остановилось…

В ушах только звук пульсирующей по телу крови…

Он медленно провел рукой по волосам девушки и убрал их на одну сторону. Горячее дыхание опалило её шею…

Но…

– Подожди… – тихо прошептала девушка, грустно опустив голову.

Юнхо убрал свою руку с плеча девушки и хотел было что-то сказать, но услышал всхлип.

– Хоа? – он вопросительно произнёс, убирая её выпавшие пряди за ухо, чтобы посмотреть на лицо. – Глянь на меня, – он аккуратно повернул её к себе, обеспокоенно рассматривая. – Почему ты плачешь? Что случилось?

Девушка смотрела на свои колени, на которые градом падали слёзы. Лучше бы он не жалел её, потому что от этого она всегда начинала плакать сильнее и хотела просто уткнуться лицом в плечо сочувствующего. А от того, что он ещё и пытался убирать волосы с лица ей становилось хуже, так как он будто доставал девушку из своего домика, где она прятала заплаканные глаза за черными прядями.

– Потому что… Как… – всхлипывает. – Ты можешь вот так со… Со мной поступать? – она вытирала руками слёзы, но они продолжали течь по щекам.

– Я не понимаю о чём ты. Как я с тобой поступаю? – он непонимающе скривил лицо, серьёзно смотря на девушку. – Хоа, подними голову, – он пальцами вздёрнул её подбородок и она наконец посмотрела на него.

– Ты… Ты же знаешь, что я не хотела замуж, – её лицо было очень огорчённым и заплаканным, отчего Юнхо не мог смотреть на неё без жалости.

– Что значит «не хотела»? – парень отстранился от девушки, сосредоточенно смотря на неё. – Хоа, не тяни, отвечай, – вспыльчивая натура парня давала о себе знать и он начинал раздражаться.

– Господин Чок угрожал мне.

Юнхо резко вскочил с кровати. Он почему-то разозлился и начал тяжело дышать, держа руки на поясе. Но почему? Потому, что Хоа отказала ему в близости? Потому, что обвинила его семью в нечестности?

Нет.

Он думал, что тогда на ужине Хоа была одной из добровольных претенденток на роль его невесты. Да, он знал с самого начала об этой истории с долгами и о планах его отца когда-то использовать этот брак в своих целях, чтобы «с добрыми побуждениями» открыть пару благотворительных фондов после столь чувствительной истории о помощи лучшему другу, погрязшему в долгах, которая закончилась женитьбой сына спасателя на дочери спасённого. Это было бы фееричной новостью в мире политиков, а куда главнее – для простого народа. Тогда бы его отец с большим рейтингом спокойно смог бы баллотироваться в президенты. Но без личного подтверждения этой истории Хоа и Юнхо на публике она не имеет никакого твёрдого основания. Поэтому Юнхо из всех девушек выбрал именно Хоа, чтобы каждый день доказывать отцу, что тот не смог использовать его в своих целях.

Юнхо был уверен, что этой девушке не угрожали. Одна из причин, по которой он так думал, заключалась вот в чём: тогда за столом она улыбалась. Так и было, он думал правильно. Но он не знал, что тогда Хоа ещё не знала о цели своего приезда в дом семьи Мин, она не знала, что находилась там в качестве невесты.

– Ты… ты злишься на меня? – она осторожно спросила, жалостливо подняв на него глаза, в очередной раз шмыгнув носом.

Спустя недолгое молчание и устремившийся взгляд в пустоту, он ответил:

– Нет, – посмотрел сверху вниз на девушку, всё так же держа руки на поясе. – Я думал, ты приехала добровольно, – коротко ответил и взял телефон с тумбочки, направившись к дверям. – Иди умойся, – по ходу добавил и скрылся за дверью.

Получается, он не знал, что её заставили выйти за него замуж? Неужели он разведётся?

Хоа обрадовалась… У неё появилась надежда на то, что она вернётся к прежней жизни. А то, что Юнхо так разозлился, говорило о том, что он немедленно поговорит со своим отцом об этом…

И всё наконец решится!

Значит, она вернётся в Сеул, где сможет всё-таки закончить свою учёбу и поступить в академию, как и мечтала!

7 ГЛАВА

Хоа быстро и крепко уснула в мягкой белой постели. В ту ночь ей не снились сны, она была очень уставшей и эмоционально выжженной. Это был первый день в роли члена семьи Мин и жены Юнхо. Ночью парень так и не появился дома.

УТРО

Девушка проснулась посреди воздушной койки. Белый свет из больших окон падал прямо на её лицо, что заставило её поморщиться. Она немного приподнялась и осмотрела комнату, в которой уже не было ни роз, ни свечек.

– Вы уже проснулись? – в дверном проёме появилась женщина в черном платьице с белым фартуком. – Госпожа, доброе утро.

– Доброе утро, – медленно протянула Хоа, сонно смотря на женщину.

– Вам подготовить ванную сейчас или после завтрака?

– Простите… – девушка перебила её. – А вы? – она исказила лицо от неловкости, но искренне хотела узнать, кто перед ней.

– Ой… Извините, – женщина опешила и поклонилась. – Госпожа, я главная горничная в доме, О Сарра. Если вам что-то будет нужно, вы можете обращаться ко мне.

– Хорошо, поняла, – улыбнулась девушка. – Я приму душ сейчас.

– В комнате уберутся, пока вы будете в душе, – женщина поклонилась и направилась в ванную комнату.

Для Хоа было необычным, что её называют госпожой и все просьбы выполняют другие люди. Из-за этого она была немного в растерянности и хоть ей была приятна эта забота, но она всё равно всем сердцем надеялась, что останется в этом статусе ненадолго, поэтому с нетерпением ждала Юнхо, чтобы узнать, решил ли он вопрос с их разводом.

После всех гигиенических процедур Хоа вышла из ванной комнаты счастливой и расслабленной, она переоделась в своё черное платье и спустилась завтракать.

– Доброе утро, госпожа! – хором сказали все работники, стоявшие в центре столовой в одну линию.

– Доброе утро… – удивленно произнесла девушка, спустившись с последней ступеньки лестницы.

– Госпожа Ли, если вам что-то будет нужно, любой из работников готов выполнить вашу просьбу, – вперёд вышла та самая горничная, О Сарра, лет пятидесяти, которая начала представлять каждого работника.

Хоа не запомнила ни одно имя из всех, кого перечислила женщина: горничных, садовника, повара, да и она была уверена, что в этом нет нужды, потому что она обо всём рассказала Юнхо и скоро уедет отсюда.

Когда все работники дружно разошлись по своим делам, женщина указала девушке на накрытый стол, который стоял в центре столовой:

– Присаживайтесь.

На столе находилось много разной еды: бутерброды, панкейки, гренки, пудинги, десерты, омлет, овсяные блины, салаты, яйца, круассаны, фрукты, напитки и многое другое.

– Почему так много всего? – спросила Хоа, разглядывая стол.

– Чтобы узнать, что вы любите, – вежливо произнесла женщина.

– Но я могла бы просто вам рассказать о том, что люблю, и вам не пришлось бы так много готовить еды, – девушка пожала плечами и села за стол. – А вы не знаете, где… где господин Мин? – почему-то для неё было тяжело произносить его имя в неформальной форме, возможно, это из-за того, что она не привыкла ещё к нему, как к человеку.

– Нет, госпожа. Господин Мин не сообщает нам, когда уходит и приходит.

– А, поняла, – протянула Хоа. – Тогда вы можете идти? Мне будет неудобно, если вы останетесь здесь стоять.

– Конечно! Если вам что-то понадобится, я буду на кухне, – женщина махнула головой и ушла.

Девушка закончила трапезу, позавтракав только вафлями с карамелью, украшенными шариком мороженого. Она заглянула в телефон, чтобы узнать, сколько время, и в этот же момент услышала где-то в коридоре звуки приветствий.

Стало понятно – Юнхо вернулся домой.

Парень зашел в столовую, хотя правильнее было бы сказать «залетел», так как он выглядел чем-то озабоченным и очень спешил.

– Доброе утро, – сказал Юнхо, мельком посмотрев на девушку. – Я не буду завтракать, – заявил, обратившись к служанке, которая только успела забежать в столовую.

– Что с ним? Что-то случилось? – пробурчала Хоа, смотря вслед поднимающейся по лестнице фигуре.

Конечно девушке не хотелось лишний раз беспокоить Юнхо, видя, что он не в настроении, но вопрос касательно её дальнейшей судьбы она не могла оставить нерешенным. Да и кто знает, как часто он бывает без настроения? Не ждать же ей подходящего момента вечность… Быстро подхватив свой телефон, она побежала за парнем, стараясь догнать.

– Доброе утро… – начала девушка, проскользнув через закрывающуюся дверь спальни.