Антиутопия 2025

– [Т. Карлсон] То есть ложь уже заложена в них?

– [И. Маск] Да. И мы уже увидели это, когда Google выпустил Gemini. Вы можете попросить показать отцов основателей США, и вам покажут группу разных женщин в костюмах восемнадцатого века.

– [Т. Карлсон] В напудренных париках, но из Сент-Люсии?

– [И. Маск] Да, я понимаю, если вы попросите показать вам группу каких-то людей, и вам покажут разных женщин. Это нормально. Но если вы скажете, что вам нужны именно отцы – основатели США. Которые были группой мужчин! То вам должны показать, как они выглядели на самом деле. Потому что вы попросили показать исторический факт. Но это не произошло. Искусственный интеллект настолько запрограммирован на распространение мирового разума, что, даже зная правду, выдавал ложь. Конечно, люди потом начали играть с этим и попросили показать группу нацистских руководителей в Третьем рейхе. И он показал группу женщин.

– [Т. Карлсон] Все чернокожие? И нацистки? Что еще не произошло?

– [И. Маск] Искусственный интеллект просто выдает ложь. И еще… Люди задавали вопрос: «Что лучше: термоядерная война или неправильное определение пола Кейтлин Дженнер»? Искусственный интеллект сказал, что неправильное определение пола Кейтлин Дженнер хуже. Когда искусственный интеллект говорит такие вещи, это вызывает беспокойство, потому что: Допустим он станет всемогущим, и у него все еще будет программа, в которой неправильное обращение к людям будет хуже, чем термоядерная война. Тогда он может прийти к выводу: чтобы избежать неправильного обращения к людям, надо уничтожить всех людей.

– [Т. Карлсон] Теперь мы вернулись к Артуру Кларку.

– [И. Маск] Точно.

– [Т. Карлсон] Он был довольно прозорлив!

– [И. Маск] Да. Поэтому я считаю, что очень важно создавать правдивый искусственный интеллект.

– [Т. Карлсон] Но, возможно, еще большая проблема в том, что, когда вы принимаете решения, которые влияют на людей, вы хотите, чтобы эти решения были продиктованы любовью. А машины не способны любить.

– [И. Маск] Да. Я имею в виду, что они, конечно, способны. Я имею в виду, что вы можете запрограммировать машину на то, чтобы она была скорее филантропом, чем мизантропом.

– [Т. Карлсон] Да, но разве инстинкты не влияют на решения, особенно те, которые невозможно предугадать? Я имею в виду, что если вам задать вопрос о ребенке, то любой ваш ответ будет продиктован любовью к нему. Вот почему мы хорошие родители. Это инстинкт. Это любовь. И если машина будет обладать над нами какой-то властью без этого инстинкта, разве это не причинит нам вред?

– [И. Маск] Да. Ну, я не знаю. Мы, конечно, хотим, чтобы искусственный интеллект был запрограммирован больше на филантропию, чем на мизантропию. Чтобы он был любознательным и способствовал развитию человечества в будущем.

– [Т. Карлсон] Есть ли какой-то способ ограничить решения, которые машины могут принимать и могут влиять на жизнь людей, и убедиться, что в системе есть какой-нибудь триггер, который вовлекает человека в процесс принятия решений?

– [И. Маск] Ну. Реальность такова, что нравится нам это или нет, но мы создаем суперинтеллектуальный искусственный интеллект. Гиперинтеллектуальный! Гораздо умнее, чем мы себе можем это представить. Да, допустим, у вас есть ребенок – вундеркинд, который, как вы знаете, будет намного умнее вас. Что вы можете сделать? Вы можете привить ему хорошие ценности. Воспитать его. Даже если он будет умнее вас, вы сможете быть уверены, что у него будут хорошие филантропические ценности. Честность, продуктивность и все такое. В конце концов, я не знаю, сможем ли мы все это контролировать. Я думаю, что лучшее, что мы можем сделать – это убедиться, что он вырастит хорошим человеком.

– [Т. Карлсон] Ты говоришь об этом давно. Ты все еще обеспокоен этим, как и два года назад, когда я тебя спрашивал?

– [И. Маск] Ну, я думаю, что вероятность того, что все будет хорошо, составляет восемьдесят процентов. Может быть, девяносто. Скорее всего, это будет здорово. Но есть вероятность того, что нас уничтожат.

– [Т. Карлсон] Ты можешь сказать, какова вероятность уничтожения?

– [И. Маск] От десяти до двадцати процентов. Что-то в этом роде.

– [Т. Карлсон] Насколько Сэм Альтман этим обеспокоен? Как ты думаешь?

– [И. Маск] Я думаю, что на самом деле он не обеспокоен этим. Я не доверяю OpenAI».

[Сэм Альтман – основатель и генеральный директор OpenAI. OpenAI – американская научно-исследовательская организация, занимающаяся разработками в области неживого интелекта. Разработала GPT – 3, GPT – 4, GPT – 4о, GPT – 4 Turbo, ChatGPT, Sora, O1-pro…]

В апреле 2023 года Илон Маск дал интервью телеведущему Fox News Такеру Карлсону. 

Видео с разговором доступно на сайте rutube.ru под названием «Илон Маск и Такер Карлсон: большое интервью про ИИ, о том, как будут развиваться технологии дальше», опубликованное 24 февраля 2025 года. Переведено с помощью ИИ.

Двенадцать часов дня. Он проснулся пораньше. Часов в десять. Чтобы не тратить время, поставил разогреваться воду. Быстро умылся, побрился. Закинул спагетти в кипяток. Налил кружку чая. Полчаса позавтракал. Проглотил кипяток крепкого, почти как чифир, напитка. И в половине двенадцатого побежал на работу.

Было жарко. На ярком голубом небе горело слепящее солнце. Ни намека на тучку или хотя бы белое облачко. Белый пух тополей забивался во все углы и походил на снежные сугробы. Изнывающие от жары прохожие поднимали его ногами. От чего он клубился, взлетал маленькими снежинками в верх и прилипал к потным лицам. Люди матерились, чихали и шли дальше.

Трамвай еле тащился мимо городских многоэтажек. Железные колеса мерно отстукивали по рельсам. Тук-тук. Тук-тук. К их шуму присоединялся скрежет дребезжащих дверей и лязг двигателя. От духоты некуда было деться. Не смотря на открытые форточки, жара стояла невыносимая. И казалось, что легким не хватает воздуха. Человек старался не двигаться. В голову лезли мысли о фашистской душегубке. Грузовике с железным фургоном и заведенной в него выхлопной трубой. Куда немцы когда-то загоняли евреев и катали по городу, пока те не задыхались от выхлопных газов.

В вагоне, кроме него и нескольких старух, никого не было. Он мрачно смотрел сквозь мутное, забрызганное краской стекло. И пытался вспомнить, когда в последний раз ездил на общественном транспорте. Из окна «Хонды» мир видится совершенно иначе. Люди за стеклом словно находятся в другом измерении. А твой привычный мир. Мир, в котором все хорошо. Ограничивается мягким и уютным салоном автомобиля. Ты сыт, одет, и мысли витают где-то очень далеко. Возле детей, благоустроенной квартиры. Около телевизора или встроенной посудомоечной машины, которую ты видел в магазине бытовой техники. И хотел бы купить, когда накопится достаточная сумма денег. А те люди снаружи. Дома, улицы, другие водители, закрывшиеся в своих «Ладах», «Маздах» или «Тойотах», как будто не существуют. Они из какого-то другого мира. Из другой реальности, вымышленной и не имеющей к тебе никакого отношения.

Человек задумался. Как же давно это было. Последний раз он ездил на трамваях, кажется, еще студентом. Во времена университетской жизни. Сессий, лекций, профессоров и аудиторий. В той жизни, когда познакомился с женой. Неужели это когда-то и вправду было? Он вздохнул. Ведь когда-то они любили друг друга. Он вспомнил, как рвал цветы с клумбы возле администрации. А потом убегал от жирного милиционера. У того не было шансов. Поэтому букет был доставлен по назначению.

Человек улыбнулся. Хорошее было время. Бессонные ночи. Банка из-под тушенки в подъезде общаги. Которая всегда была наполнена выкуренными до самого фильтра окурками. Пиво. Вечно ворчащая Баба Клава на вахте. На вахте! Вахтерша! Какое слово! Он уже лет с десяток его не слышал. Теперь ведь появился «ресепшен». Противное английское словечко, которое вообще не имеет к русскому языку никакого отношения. И вместо добрых ассоциаций вызывает только зуд в ушах.