Ваше Величество. Сага о Гленарде. Том седьмой

– Гленард хорошо тебе платит? – она задумалась, скрестив руки на груди.

– Неплохо. И, думаю, готов заплатить тебе.

– Тысяча золотых, и я в деле.

– Не думаю, что он заплатит так много, – Варден развел руками. – И я не тот, с кем стоит торговаться. Я сам получаю то, что мне дают.

– Хорошо. Хочу половину от того, что получаешь ты.

– Четверть.

– Треть.

– Хорошо.

– Хорошо?

– Да, Ви, хорошо. Треть. Готов прямо сейчас дать тебе десять золотых авансом.

– Давай.

– Вот, – Варден порылся в своей сумке, лежащей на полу у кровати, и протянул Вианне монеты.

– Я сделаю это, – она нагнулась, протянув руку, и взяла золото. – Но я не буду с ним спать. И ты должен гарантировать мою безопасность.

– Обещаю тебе, Ви, я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.

– Тогда договорились, – она улыбнулась и подняла туфли с пола. – Пойду выполнять задание. А то еще ее светлость застанет меня здесь, придя поразвлечься с тобой. Неудобно получится.

***Позже в тот же день

Варден шел по коридору. Его терзали сомнения, но соблазн был слишком велик. Герцогиня Зузанна, уходя от него после короткого, но яркого визита, одеваясь, обронила ключ. Он знал, что это за ключ, спрашивал ранее. Ключ от спальни герцога Анжена. Герцог и герцогиня спали в разных комнатах, лишь изредка деля одно ложе. Но у Зузанны, конечно, был постоянный доступ в комнату мужа, и, соответственно, ключ. И вот теперь этот ключ в руке Вардена. И он идет по коридору, приближаясь к двери спальни хозяина замка.

В голове звучал строгий приказ Виттории и Гленарда не проявлять самостоятельность и инициативу. Смотреть, слушать, оставить действия Тайной Страже. Но будет ли у них еще такой шанс? Вдруг герцог хранит что-то важное, что выдаст весь план заговорщиков? Письма, карты, списки участников? Варден с радостью передал бы этот ключ, жгущий его руку, Виттории, чтобы она сама обыскала комнату герцога, но Виттории здесь не было. А он был. И у него был ключ.

Вот, он уже перед дверью. Тишина. В коридоре, да и, похоже, на всем этаже никого. Варден аккуратно попробовал толкнуть дверь. Если что, можно будет неуклюже соврать, что заблудился. Дверь заперта.

Момент истины. Нужно решать. Оглядевшись еще раз, он вздохнул и аккуратно вложил ключ в замочную скважину. Повернул. Отлично смазанный замок открылся, даже не щелкнув. Он легонько подтолкнул дверь, она отворилась. Петли тоже смазаны. Герцог любит всё содержать в порядке.

Варден сделал шаг вперед, закрыл за собой дверь, заперся изнутри, положил ключ в карман. Всё, думать поздно. Пора действовать и как можно быстрее, пока его здесь не застали.

Варден быстро огляделся. Кровать, пара шкафов, стол с множеством ящичков. На столе какие-то бумаги. Мельком осмотрел их – переписка с плодэнскими баронами, ничего интересного, всё о хозяйственных делах. Подошел к кровати, осторожно заглянул под подушку – ничего. Встал на колени, нагнулся, заглянул под кровать – только ночной горшок.

Открыл шкафы, просмотрел одежду. Ничего интересного, ничего подозрительного. Заглянул под шкафы, провел рукой по дну, вдруг что-то прикреплено там – опять же, пусто. Может быть, здесь есть тайник? Наверняка есть. Замок старый. Здесь должен быть тайник, может, даже несколько. Возможно даже, целый тайный ход. Но как его найти? Варден попытался простукать плиты пола, но ничего подозрительного не услышал. Если продолжать стучать, есть риск привлечь внимание.

Еще стол не осмотрен. Варден методично прошелся по ящичкам стола. Ничего подозрительного. Нашел запертый ящик. В другом ящике нашел ключ – подошел. Просто какие-то драгоценности и пара десятков золотых монет. Но он не за этим пришел. Аккуратно закрыл ящик и положил ключ на место.

Что ж? Ничего? Тогда надо уходить. Варден повернулся и тихо пошел к двери. Но что-то его смутило. Он повернулся снова к столу, стал думать, на что его глаза обратили внимание, а сам он не осознал. Вот, кажется, что-то белеет в щели между столом и стеной. Варден подошел, присел, протянул руку, пытаясь ухватить это «что-то» – оно оказалось маленьким листком бумаги. С третьей попытки вытащил, посмотрел. Да, это интересно. По листку бежали строки букв и цифр, но Варден не мог прочесть написанное. Шифр?

Что бы это ни было – это подозрительно. Гленард должен это увидеть. Надо взять эту бумажку с собой. Нет. Нельзя. Она могла не просто завалиться, Анжен мог ее спрятать. А значит, нужно ее вернуть на место, чтобы герцог ничего не заподозрил раньше времени. Значит, нужно скопировать.

Анжен взял чистый лист бумаги из стопки на столе, перо, обмакнул перо в большую бронзовую чернильницу, начал быстро писать. Строка за строкой, буква за буквой. Стремился сохранить порядок цифр и букв не только в строке, но и по вертикали. Вдруг, это важно для расшифровки послания? Возвращался, проверял правильность копии и снова перепроверял. Из-за этого дело шло слишком медленно, по строчке в минуту.

Он успел скопировать примерно половину послания, когда сзади раздался вздох и возглас:

– Какого?!..

Варден резко обернулся. В дверях стоял юный слуга герцога Анжена – Штефен с метлой в руке. Проклятая дверь. Слишком тихий замок и слишком тихие петли.

Варден понял, что объяснить свое присутствие здесь он никак не может. Ну, просто нет такой разумной причины, по которой он мог здесь находиться в отсутствие герцога, да еще и копаться в его вещах. Это провал. Фиаско, если не сказать еще грубее.

Но ведь здесь его видел только Штефен, да?

Видимо, что-то такое мелькнуло в его глазах, что Штефен побледнел и попятился. Варден метнулся к нему. Штефен отбросил метлу и, развернувшись, бросился бежать по коридору. Вардену частенько приходилось убегать, но вот догонять кого-то случалось редко. Но он был больше и сильнее Штефена. Варден кинулся в погоню и догнал юношу в несколько прыжков.

Как всё случилось дальше, Варден впоследствии и сам не понимал. Догнав слугу, он схватил его, прижимая к себе, левой ладонью зажимая ему рот. Правая рука как-то сама скользнула вниз по бедру Вардена, где в ножнах был спрятан тонкий и легкий кинжал. Он всегда носил его с собой, даже внутри замков. Варден не раз сталкивался с ситуацией, когда ему приходилось мгновенно сбегать из вполне пристойных мест, а убегать в незнакомом городе совсем без оружия – плохая примета.

Он ударил снизу вверх, пробивая гортань и стремясь достать тонким лезвием до самого мозга. Этот удар – таким снимают часовых – ему показал старый вояка в одном трактире много лет назад, просто, чтобы покуражиться. А Варден запомнил и тренировал этот удар сам с собой, то в воздухе, то на каких-то связках тряпья при случае. Правда, раньше не приходилось применять его в настоящем деле.

Штефен забулькал и обмяк. Варден попал точно. Всё было тихо, Штефен даже не успел вскрикнуть. Теперь нужно было спрятать труп. Варден лихорадочно осмотрелся вокруг. Повезло. Просто несказанно повезло. Рядом была полуоткрытая дверь чулана. Видимо, именно отсюда Штефен взял метлу.

Варден затащил тело слуги внутрь, отодвинул какие-то метлы и щетки, запихнул труп в угол. Сверху набросал тряпок. Оглянулся, взял одну из тряпок, вышел в коридор и, как мог, вытер кровь на полу. Ее, к счастью, было немного. Закрыл дверь чулана.

Он вернулся в комнату герцога. Быстро осмотрелся, но, кроме оброненной Штефеном метлы, ничего выдававшего схватку не было. Схватил со стола недописанную копию шифрованного послания. Вернул оригинал на место – в щель между столом и стеной. Подхватив метлу, вышел из комнаты и запер дверь.

Всё было тихо. Он вернул метлу в тот чулан, где спрятал тело Штефена. Аккуратно закрыл дверь, еще раз огляделся, прислушался и пошел прочь.

На душе было паскудно. Нет, Штефен был не первым, кого он убил за свою жизнь. Но те, прежние, на него нападали сами, и это всего был какого-то рода поединок. А здесь он убил молодого и, в общем-то, неплохого парня просто за то, что тот оказался не в том месте не в то время. Убил потому, что так требовалось Тайной Страже для раскрытия заговора.

Нет, он не вправе винить Стражу в этом. Это же он сам решил залезть в комнату к герцогу. Наоборот, ему запрещали действовать самостоятельно. А он, как всегда, не послушался. И вот, влез в дерьмо по самые уши. Боги, примите Штефена и будьте к нему ласковы. Счастливого пути тебе, несчастный Штефен, и отличного перерождения. Прости меня.

Варден спустился по лестнице, прошел по еще одному коридору и скользнул в свою комнату. Его так никто и не заметил.

***Вечером того же дняТрапезный зал в герцогском замке

За ужином кусок в рот не лез. Еда была вкусной: как всегда, свинина, картошка, капуста, вареники с творогом, пироги, свежие ягоды, колбаса, сыр и, конечно, пиво. Но Вардену было не до этого. Он сидел, мрачно погрузившись в себя, лишь для вида изредка отправляя что-то в рот.

– Всё получилось, – Вианна присела на пустующий стул рядом.

– Что? – Варден рассеяно посмотрел на нее.

– Вислав, – прошептала она. – Я с ним говорила и, кажется, смогла заинтересовать. Продолжу флиртовать после ужина.

– Молодец, – прошептал он в ответ. – Тогда иди к нему, а то он на меня косо поглядывает.

– Хорошо. Ты чего такой смурной?

– Да, так… – он пожал плечами. – Что-то настроения нет.

– Выпей, тебе всегда это помогало, – и она упорхнула.

Варден последовал ее совету. Пиво было вкусным, а слуга тут же наполнил опустевшую кружку. А почему бы и не напиться нынче, в самом деле? Вот это у него как раз всегда неплохо получалось.

Вдалеке раздались крики. Варден насторожился.

В зал вбежал один из слуг, подбежал к герцогу, упал на колени, что-то шепча. Анжен побледнел, помрачнев. Выслушав слугу, он поднялся.

– Друзья, в нашем доме случилось несчастье. Штефена убили.

– Ты уверен, что убили? – герцогиня-мать подскочила с места. – Может, он сам упал, ударился?

– Слуги говорят, что его ударили ножом. Спрятали рядом с моей спальней.

– Какой ужас! – хором воскликнули герцогиня Зузанна и герцогиня-мать Аксана. Гости зашумели, переговариваясь и обсуждая произошедшее. Варден сидел, едва дыша.

– Ужин окончен, – герцог поднялся. – Мне нужно осмотреть место убийства. Никто не покидает замок, ни единая душа. Среди нас убийца, и нам нужно его найти. Матеш, Радослав, за мной. Остальные могут разойтись по комнатам.

– Ваша светлость! – в зал вошел один из привратников. – Его светлость герцог Гленард ан Мерфрайн, граф ан Кратхольм, барон ан Кларк, Великий Инквизитор Империи Андерриох, генерал и командир Тайной Стражи Его Священного Императорского Величества Славия ан Андерриох, прибыл с визитом в замок вашей светлости и желает встретиться с вами.

Все замолчали, оглядывая друг друга с недоумением, граничащим с ужасом.

– Я рад видеть герцога Гленарда почетным гостем в Плодэне, – герцог Анжен вышел на центр зала. – Приготовьте для него и его сопровождающих лучшие гостевые комнаты. Приготовьте ванну, богатое угощение и лучшие вина. Когда герцог будет готов встретиться со мной, проводите его в мою комнату.

Герцог быстрым шагом вышел из зала, не оборачиваясь. За ним последовали Матеш, Радослав, Аксана и Зузанна. Оставшиеся растерянно переглядывались.

Варден лишь покачал головой. То, как герцог Анжен принял высокого гостя, при кажущейся видимости глубокого уважения, было жесточайшим нарушением этикета. Герцог должен был сам, со всей семьей, выйти и встретить гостя, второго человека в Империи, составить ему компанию за ужином и лично проводить Великого Инквизитора в его покои. Что это? Анжен просто забылся, шокированный убийством Штефена? Или это демонстративное пренебрежение, призванное показать Гленарду и всей Империи их место в плодэнской внутренней иерархии?

Если последнее, то дело плохо. Это значит, что заговорщики уже обо всём договорились, и вот-вот готовы выступить. Анжен не стал бы так пренебрежительно относиться к Гленарду и Тайной Страже, если бы не был уверен, что вскоре они уже не будут иметь отношения к его герцогству.

Однако у Вардена теперь есть сразу две срочнейших и важнейших задачи: встретиться наедине с Гленардом, чтобы рассказать ему о найденной записке, и не попасться в лапы местных палачей за убийство Штефена.

Глава XII

12 день VII месяца 593 года После Падения Звезды, поздний вечерКомната герцога Анжена в замке Долгополе

– В чем причина твоего приезда, Гленард? – герцог Анжен ходил туда-сюда по комнате. Гленард сидел в кресле у стола, положив ногу на ногу.

– Говорят, что в альвийской автономии опять неспокойно. Но сначала позволь выразить тебе соболезнования в связи с убийством твоего слуги. Штефен, да?

– Да. Спасибо.

– Я пришлю Арвэля и его людей, чтобы они здесь всё осмотрели и провели расследование.

– Благодарю, Гленард, но в этом нет нужды. Мы сами проведем расследование. Возможно, просто кто-то из слуг в замке подворовывает, а Штефен об это узнал. Мы справимся.

– Понимаю. Но это не предложение. Убийство в двух шагах от покоев герцога Империи. Это может быть, что угодно. Шпионы Кадирского Галирата, попытка убийства тебя самого, какой-то сумасшедший серийный убийца, тайный заговор в твоей собственной семье. Может быть, даже подготовка какого-то крупного восстания, которое охватит сразу несколько герцогств. Тайная Стража просто обязана провести полное и доскональное расследование. Мы должны допросить всех в замке, всё осмотреть, перерыть всё Долгополе, если понадобится, в поисках улик. Я понимаю, что это доставит некоторые неудобства тебе и твоим людям, но это наша работа, порученная нам Императором, и мы обязаны ее исполнять с полным рвением.

– Делай, как считаешь нужным, – Анжен с явным неудовольствием пожал плечами. – Я всё равно не смогу тебя остановить.

– А зачем меня останавливать? Я же помогаю тебе. Как и всегда.

– Не сомневаюсь. Я удивлен, однако, что ты сам лично решил приехать проинспектировать альвийские поселения. Вроде бы, ничего особенного не происходит. Всё тихо.

– Вот именно. Всё тихо. А в тишине слышны шепоты. И они говорят, что, с одной стороны, альвы, вернувшиеся в Империю, недовольны тем, как к ним относятся местные жители. А с другой стороны, местные жители действительно не слишком рады такому соседству. Отказываются торговать с поселенцами, поставлять им еду, даже за твердое золото, не говоря уже о натуральном обмене. Я слышал, что в герцогстве растут настроения, направленные против альвов и прочих нелюдей. Может быть, сами по себе, а может, их кто-то подогревает. Котелок закипает, и нам нужно погасить огонь под ним, пока не сорвало крышку.

– Ну, у моих людей есть причины сомневаться и опасаться. Всё-таки их никто не спрашивал, когда рядом устроили поселения для возвращающихся мятежных альвов. Они чувствуют, будто у них отбирают землю, отдавая их пришельцам.

– Но ведь это не так, Анжен. Император устраивает альвийские поселения только на землях, принадлежащих ему самому, а не на землях Плодэна. Формально они даже не находятся в вассальной зависимости от тебя.

– А ты попробуй, объясни это крестьянам. Вокруг альвийского поселения Плодэн, а само поселение – не Плодэн. Как им это понять? Они эти императорские земли десятилетиями воспринимали как свои, плодэнские, исконные. Ходили там, собирали грибы и ягоды. Браконьерствовали, что уж греха таить.

– Про последнее не забудь Арвэлю рассказать. Браконьерство в императорских угодьях – это преступление против Империи.

– Даже и не подумаю. Не хватало мне еще и карательных рейдов твоих ребят по моим деревням. Считай это художественным преувеличением.

– Как скажешь, – Гленард усмехнулся. – Не будем же мы ссориться из-за пары оленей, до которых Императору Славию всё равно не было дела. Я понимаю настроение крестьян, да и баронов. Понимаю прекрасно, Анжен. Меня самого нынешняя ситуация не слишком устраивает. Я бы предпочел, чтобы все: и люди, и альвы, и бьергмесы, и даже зорг даджиды, жили вместе, вперемешку, и никто бы не обращал внимания на то, у кого какая форма ушей и зубов. Но на это нужно время. Мятежные альвы, выросшие в диких степях Мархфира, нынешнее молодое поколение, а именно они к нам и возвращаются, не способны быстро привыкнуть жить в городах. Им нужно время, чтобы освоиться в Империи, ближе познакомиться с людьми, научиться жить рядом. И поэтому крайне важно, чтобы и люди воспринимали их как союзников, а не как завоевателей или что-то такое, что спущено на них Императором и Тайной Стражей в наказание.

– Я понимаю, о чем ты. Но пойми и ты, Гленард. Раны Третьей альвийской войны еще свежи. Да, все люди, которые ее помнят, уже давно умерли. Но думаю, что пара альвов с той поры еще живы. И, главное, живы предания о том, что люди, дескать, тогда с радостью и открытыми сердцами приняли альвов, помогали им, дали им пищу и кров, а потом злобные коварные альвы пришли и всех людей жестоко вырезали, надругались над женщинами, а из младенцев повыпивали всю кровь.

– Но было же не так. На самом деле, это люди притесняли и морили голодом остатки альвов, выживших после злосчастной Второй альвийской войны. А потом, им просто надоело терпеть это медленное уничтожение, и они восстали.

– Да. Ты это знаешь. Я это знаю. Некоторые бароны это знают, хотя многие из них предпочитают верить в другое. Но люди не могут поверить, что их предки, эти милые бабушки и дедушки, жестоко издевались над альвами, вынудив их восстать в ответ. Люди никогда не могут поверить, что они сами могут быть чудовищами. Гораздо проще объявить чудовищами других, чужих.

– Ты прав, Анжен. Более того, ты буквально повторяешь мои собственные слова, которые я много раз произносил. Наша задача здесь, в Плодэне, помочь альвам как можно быстрее привыкнуть к мирной жизни в Империи, бок о бок с людьми. А потом помочь им расселиться по всей Империи, по разным городам и герцогствам, чтобы не дать здесь сформироваться еще одному взрывоопасному котлу недовольства. И твоя задача… Нет, наша общая задача здесь и сейчас – не допустить, чтобы глупые, недалекие и злые люди, и альвы тоже, разожгли костер взаимных претензий раньше, чем мы сможем перейти к следующему этапу плана.

– А они согласны с этим? Сами альвы? Знаешь, я иногда приезжаю к ним, разговариваю с их вождями. Мои друзья регулярно ездят туда. Помнишь же, мы сначала поддержали эту идею всей душой, помогали устраиваться беженцам. Так вот, мне кажется, сейчас они уже вполне освоились на новом месте за эти годы. Отстроили дома, организовали мастерские. И, кажется, никуда уезжать не собираются, считая эти земли полностью своими. Ты говоришь, что следующей частью твоего плана будет расселение их по разным городам и герцогствам. А они сами на это согласятся? И не будут ли воспринимать это как очередное гонение и предательство со стороны Империи? Словно мы их пригласили, пригрели, а потом выбросили на улицу.

– Может быть, – Гленард покачал головой. – Может быть, и так. И нам нужно скорее начать работу по убеждению их переезжать в другие места. Ты прав, мы учтем это. Я лично поговорю об этом с вождями, когда отправлюсь к ним через пару дней. Но это тонкая работа, и для ее успеха нам нужно спокойствие вокруг автономии. Я не хочу засылать, как ты говоришь, карательные отряды тайных стражников в окрестные деревни. Я хочу, чтобы ты, Анжен, работал со своими баронами, чтобы они, в свою очередь, убеждали своих крестьян быть терпимее и не совершать провокаций. В конце концов, это выгодно самим крестьянам и окрестным ремесленникам. Они могут неплохо заработать на торговле с альвами. Альвы хорошо платят императорским золотом. Другое дело, если крестьяне не хотят торговать с альвами по причине какой-то неприязни. Или боятся, потому что им запрещают какие-то люди, следуя организованному плану раскачивания ситуации. Вот с этим мы будем бороться. Надеюсь, что вместе с тобой.

– Так может, оно и к лучшему?

– В смысле?

– Ну, если люди будут создавать для альвов некомфортную обстановку, – Анжен пожал плечами, – то альвы скорее примут решение переехать в другие герцогства, как ты планируешь. И не будут сожалеть об оставленных позади поселениях. А тебе не придется их убеждать.

– Ты берешь тонкий и сложный механизм, вроде часов, и предлагаешь его чинить и настраивать кувалдой, Анжен. Да, при таком подходе альвы легко решат расселиться по всей Империи. Но что они привезут с собой? Злобу и обиду на всех людей, которая будет отравлять все альвийские сообщества во всех городах Империи, куда они переедут? И вот, через десять лет мы получим вместо небольшого локального конфликта, который легко погасить, просто приложив капельку усилий, целый пожар по всей Империи. Тот самый пожар, который мы пытаемся потушить уже двадцать лет. И, вроде, только-только начало получаться. А ты предлагаешь еще щедро плеснуть в этот огонь масла. И ладно бы, если бы у нас не было выбора. Но мы можем легко это предотвратить, если будем действовать правильно и аккуратно сейчас. Убеди баронов изменить настроения крестьян. Поезжай сам говорить с крестьянами. Отправляй своих друзей. Стража поможет, если надо, у нас много своих агентов. Но для этого нужно и тебе приложить усилия.

– Рогтайх любит всё делать чужими руками, – Анжен грустно усмехнулся. – Сначала создать нам проблем, о которых мы не просили, а потом требовать от нас приложить усилия, чтобы эти проблемы решить.

– Позволь напомнить, что Плодэн и ты конкретно за это получаете из столицы немало золота и товаров. Мы хотим, чтобы в герцогствах было как можно меньше конфликтов. Потому что конфликты эти приводят ко всяким глупостям типа мыслей о восстаниях и отделении от Империи, как постоянно мечтают глупцы в Глареане и Аррикумме. Рогтайх, и Тайная Стража тоже, всегда умели договариваться и решать конфликты, покуда они не становятся неуправляемыми. Вот только почему-то многие предпочитают сначала доставать оружие из ножен, а потом уже пытаться договариваться. Но с нами это так не работает.

– Позволь напомнить и мне, Гленард, – Анжен немного побледнел, голос дрогнул, но он быстро справился со слабостью. – Позволь напомнить, что у тебя никогда не было причин обвинять меня в нелояльности.

– Согласен, до сего момента никогда таких причин не было. Мы всегда с тобой умели ладить, Анжен. Я помню тебя еще десятилетним мальчишкой на выборах Славия Императором.

– Мне уже давно не десять лет.

– Я это вижу. Я вижу в тебе мудрого и сильного правителя Плодэна, Анжен. Сильного и процветающего Плодэна, а не разоренного войной и стычками между баронами или между людьми и альвами. Империя – это твой друг, Анжен. Император Славий – твой друг. Тайная Стража – твои друзья. И я сам – твой давний друг, желающий тебе только самого наилучшего.

– Я знаю это, Гленард. И я помню, что ты сделал для меня и моей семьи, как ты нашел и покарал убийц моего отца тогда, перед избранием Славия, – Анжен сел на кровать и задумчиво посмотрел на Гленарда. – Но есть один вопрос, который меня с некоторого времени волнует. И я хотел бы тебе его задать, раз уж ты здесь. Не как Великому Инквизитору. И даже не как герцог герцогу. Как друг другу.

– Задавай.

– Ходят всякие слухи… Мне интересно… Могло ли получиться так, Гленард, что одна из тех, кто убивал моего отца, сейчас сидит на императорском троне рядом с Императором Славием?

Гленард молчал больше минуты.

– Это очень опасные слова, Анжен, – наконец, произнес он.

– Только если это правда, Гленард. Так это правда? Императрица Ниара была среди убийц моего отца? Тех самых, которых ты, по твоим словам, покарал, и о чем рассказывал мне и моей матери.

– Опасность твоих слов не в этом. Само то, что ты допускаешь такую мысль, может выглядеть крайней нелояльностью к Императору Славию в глазах кого-то из Тайной Стражи. Мы с тобой говорим как друзья, и я знаю тебя много лет. Знаю твою верность и преданность Империи и Императору. Искренне верю в то, что ты не станешь их предавать и не присоединишься к каким-нибудь дурацким мятежникам, распространяющим нелепые слухи только для того, чтобы склонить тебя к предательству. Однако если кто-то другой услышит что-то подобное из твоих уст, кто-то, кто не знает тебя так же хорошо, как я, он может это неправильно понять. И может сделать неправильные выводы, которые очень огорчат Императора. А Славий ведь тоже относится тебе как к близкому другу, и поэтому легко поручает тебе и твоим людям важнейшие проекты в Империи, щедро оплачивая твою помощь.

– Позволь задать еще один опасный вопрос, Гленард. Тоже, как друг другу.

– Задавай, – Гленард пожал плечами.

– Почему Славий по-прежнему герцог Квитина? Когда Император Андер основал Империю, он передал свои прежние земли, Мерфарайн, Фьотдайх и Зведжин своим наследникам. И так происходило не раз в Империи – когда герцог становился Императором, его герцогство переходило кому-то из его семьи. А Славий по-прежнему, вот уже сколько лет, и Император, и герцог Квитина. Хотя мы оба знаем, что герцогством он в реальности не правит, управляя им через назначенных управляющих. То есть, если говорить откровенно, Квитином правит Тайная Стража.