Маленький человек

Третье письмо

Привет, дружище. Давно не писал – был в отпуске, ездил в Крым, в замечательный поселок Коктебель. Слушай, но и там не без приключений – в принципе мог бы и не вернуться. Вначале все шло хорошо. Мимоходом обратил внимание, что вдоль набережной понастроили и открыли кучу каких-то странных заведений. Днем в них тишина, а к вечеру и особенно ночью начинается вертеп: музыка до разрыва барабанных перепонок, рэперы, хипстеры, обнаженные девицы… В общем, черт знает что. Но ты же знаешь, мне это все по барабану. Утром купание, потом обед, библиотека, литературный труд и ранний сон. И еще, конечно, мечта, неутоленное желание – встретить людей, играющих в шахматы. Я на этих шахматах свихнутый. Но в отличие от советских времен, когда половина пляжа играла в эту замечательную игру, сейчас ни гу-гу, ни одного. Меня сгубило то, что соседка по номеру сказала, что года два назад в Коктебеле проводился шахматный турнир и на набережной висело объявление. После этого, прогуливаясь там, я глазами постоянно искал объявление. К вечеру того недоброго дня нашел. На стене одного из порочных заведений висел красочный плакат.

На уровне подсознания меня немного удивило, почему именно здесь он был повешен. Ну да ладно, главное, он начинался словами, которые я так долго ждал: «15 июня будет проходить открытый чемпионат Коктебеля…» «Ура! Наконец-то дождался, весь день буду играть в шахматы! Спасибо соседке, что предупредила внимательно читать объявления!» – ликовал я про себя. Рядом со стеной за стойкой бара сидел одинокий бармен зверского вида. По сравнению с его выпирающей из под майки мускулатурой, все статуи древнегреческих героев могли представлять каких-то рахитов, не более.

– Здравствуйте, – сказал я приветливым голосом.

В ответ – тяжелый, неподвижный взгляд, и после долгого молчания:

– Тебе чего: водки, коньяка?

– Простите, нет-нет, я по другому вопросу. Я по поводу объявления.

– А этого, – он мотнул головой в сторону плаката, – так мероприятие позже будет, ты рано пришел.

– Простите, но уже семь часов вечера, куда уж позже, мы не успеем доиграть.

– Все успеешь, вся ночь впереди. А у тебя деньги-то есть?

– А разве здесь играют на деньги? Вообще-то я думал, это благородная, мудрая игра.

Недобрый взгляд пригвоздил меня к месту и заставил замолчать.

– Игра-то, конечно, мудрая, но кто ж с тобой будет играть без бабла? Ты вообще кто такой и зачем сюда пришел?

– Я шахматист.

– Валера, иди сюда, посмотри-ка, шахматистов у нас вроде еще не было.

Из подсобного помещения появился еще один громила.

– А чего он хочет?

– Поиграть хочет.

– Ну и правильно, тут все играют.

– Но он без денег хочет.

– На халяву, что ли? – Второй смерил меня насмешливым взглядом.– Так для халявы ты староват, мужик.

– Простите, – возмутился я, – но в шахматы играют до глубокой старости. Вот Смыслов играл до восьмидесяти лет, и как играл!

Громилы переглянулись и отошли вглубь бара. Я услышал приглушенные голоса: «Слушай,

Сань, мутный какой-то мужик привязался. Надо бы Палыча позвать – может, мент переодетый, пусть разберется».

Оба вернулись к стойке.

– Смыслов, говоришь? Сейчас начальник подрулит, он тебе все про турнир объяснит и про Смыслова тоже.

– Извините, но я никак понять не могу, состоится ли шахматный турнир и почему вы его назначили на такое позднее время?

– Сейчас поймешь, мужик, потерпи немного.

При этих словах мой взгляд снова упал на объявление, которое вначале я не удосужился дочитать до конца, так как был уверен, что речь идет о шахматном турнире, какой же еще может быть!

Большие красные буквы обожгли меня: 15 июня будет проходить открытый чемпионат Коктебеля по… стриптизу. Начало в 12 ночи.

Дружище, как я извинялся потом, как подозрительно на меня смотрел подъехавший Палыч, какой перекрестный допрос они мне устроили, я тебе рассказывать не буду. Спасло меня только то, что, посовещавшись, они решили, что имеют дело с полным идиотом, и поэтому отпустили. Добрый совет, брат: читай всегда объявления до конца.

Четвертое письмо

Ох, брат Колька, сколько же горя на этой земле! Представляешь, пришла мне в голову безумная идея – купить горный велосипед. Маленький складной, еще с советских времен, велик у меня есть, причем в хорошем состоянии. Катаюсь я на нем два, максимум три раза за лето. Так нет, насмотрелся интернета, решил совершать большие путешествия по горам, хотя где в Питере горы? А я упертый, раз решил, значит, надо выполнить. Пошел в магазин на разведку, цены меня подкосили, для научного сотрудника – малоподъемные. И тут мне пришла в голову светлая мысль. Прежде чем покупать, сначала нужно посмотреть, что такое горный велосипед и смогу ли я на нем реально кататься. Полночи рылся в интернете, искал пункты проката. Нашел. Наутро взгромоздился на свой складной велик и устремился к своей мечте. Пункт проката находился у черта на куличиках – ехал добрый час. Меня встретил мрачный двор. Недалеко от подвального помещения, рядом с мусорными баками сидел человек странного вида и периодически завывал, наподобие волков, которые по ночам любят издавать точно такие звуки. Я покосился на часы – 11 утра. Подошел к ступенькам подвала, подхватил свой велик и начал спускаться. Увидел конторку, над которой со всех сторон нависали ржавые велосипеды, санки диковинных форм, доски с колесиками, коньки тоже с колесиками, правда, у многих они отвалились и прочее, прочее имущество такого же рода. За конторкой, обхватив голову руками, сидел молодой парень. Я кашлянул, но парень голову не поднял.

– Здравствуйте, я мог бы взять напрокат у вас горный велосипед?

– Паспорт с собой?

– Нет, но я хочу оставить в залог свой складной велосипед.

Парень поднял голову. Взгляд и весь вид были у него бесконечно несчастными. Внезапно он заорал не своим голосом:

– Ты от них?! Бери все, забирайте, что хотите, мне ничего не надо, будь проклят этот пункт проката, хоть бы он сгорел!

Я стоял ошарашенный.

– Вы не поняли, я никуда не убегу, мне только часик покататься поблизости, я хочу понять, покупать мне горный велосипед или нет. Не волнуйтесь вы так.

– Да как не волноваться,– он внимательно посмотрел на меня,– я думал, вы от них, еще что-нибудь уволочете.

– А что случилось-то?

Вчера два лба тоже вначале велосипед горный попросили. Я принес. Они говорят: давай еще. Я еще принес. Они говорят: а теперь давай доски для сноуборда. Я удивился, говорю: так сейчас не зима, июль месяц. Тут они как взъерепенятся.

Пьяные, морды зверские. Один из них надел на руку кастет, поднял меня за шиворот, поднес к оконцу и как заорет: «Снег, сука, видишь, сугробы видишь?!» – и кастет приложил к затылку. Я понял: кранты. Вижу, говорю, во сугробов намело по пояс. «То-то же! – Рявкнул громила. Пенделя дал, я все ступеньки пересчитал. – «Доски давай, недоносок!» Я принес, а с перепугу еще женский ботинок для фигурного катания захватил. Он как швырнет его мне в голову – еле увернулся. А второй как захохочет: бу-а-а, бу-а-а. Сели на велосипеды, доски приладили, и след их простыл. Я думал, вы от них, послали еще что-нибудь забрать. А пусть забирают, хоть весь пункт проката мне уже все пофигу!

Я сочувственно качал головой. Он молчал, а к глазам у него подступали слезы. Сглотнув комок, он продолжил:

– Директор, сволочь, все на меня повесил. Всю недостачу, говорит, покроешь. Круглые сутки сидеть будешь, без выходных. И пока не покроешь, зарплату получать не будешь. А у самого три дачи, четвертую строить собирается. И что мне теперь делать? Хоть бы сгорел этот пункт синим пламенем!

Я стоял, слушал и сам чуть не плакал.

– И часто у вас такие истории случаются?

– Да сколько угодно. До них одна старуха пришла, паспорт дома забыла. Я ее пожалел и дал покататься на детском велике. А она как вскочила на него, по-петушиному что-то закричала, и только я ее и видел.

Домой я возвращался, медленно крутя педали, на своем стареньком складняке, а горного велосипеда решил не покупать. И денег мало, и настроение пропало.

Пятое письмо

Привет, дружище!Давно не писал. Просто ничего веселого и необычного не происходило. Наконец, недавно приключилась одна забавная история.

Есть у меня знакомый писатель. Про коллег плохо не говорят, да я и не буду. Просто не везет мужику хронически. Все мало-помалу, хоть с трудом, но печатаются. Журналы со скрипом, но их произведения периодически принимают. Если книгу издадут, она, хоть маленькими тиражами, медленно через магазины реализуется. А у этого бедолаги ничего не получается: ни там, ни здесь, нигде.

Если честно, то причина для такой невезухи имеется объективная. Уж очень занудно он пишет. Все у него как-то заунывно, мрачно и безысходно получается. Ну сам посуди, приведу небольшой отрывок из его повести. Типичный.

«С мрачным выражением лица он тихо открыл дверь. Вошел в прихожую. Шнурки на ботинках не развязывались, он с остервенением пытался их стащить. Ничего не получилось. Грязные следы от рифлёных подошв змейкой потянулись за ним по паркету. Вошел в комнату и со стоном опустился на скрипучее кресло. Свет не горел. Из темноты вдруг возникла жена и сквозь слезы, всхлипывая, произнесла: “Здравствуй”. Из соседней комнаты донеслись душераздирающие крики маленького ребенка. Он почему-то кричал круглосуточно. На ужин ничего не было». И так далее, и все в том же духе. Следует отметить, что и сам писатель разительно похож на своих героев.

Представляешь, брат, встречаю его на днях на одном писательском фуршете и не узнаю. Мужик

буквально светится, постоянно хохочет и квасит за троих. Сначала подумал, что у бедолаги крыша поехала, рехнулся от неудач и беспросветной житухи. Как же я ошибался!

Выяснилось, что его чудовищные рассказы и повести внезапно пошли нарасхват. Их стали вырывать друг у друга редакторы самых популярных журналов. А книжные издательства совсем сошли с ума. Переиздают все, что у него было, умопомрачительными тиражами и срочно требуют у бедолаги новых произведений. И знаешь, что самое потрясающее? Каким бы большим ни был тираж, раскупается все мгновенно.

Думаешь, лапшу на уши вешаю? Ничего подобного! Подумай, в чем разгадка истории, напрягись. Не получается. Не виню. Сам бы не догадался. Право, сама жизнь – лучший писатель!

Все дело оказалось в фамилии, имени и отчестве. Писателя зовут Кукурузов Анатолий Васильевич. Звучная фамилия. Догадался? Предвижу твой аргумент: что, мол, только из-за звучной фамилии стали раскупать, а почему раньше этого не делали?

Эх, серый, ты, брат, газет не читаешь, радио не слушаешь. Потому и не знаешь, что в последнее время город буквально гудит, да что город – вся страна обсуждает выходки, нет, не нашего писателя, а недавно избранного депутата Кукурузова Анатолия Васильевича. У него, поверь, фантазия богатая.

На недавнем заседании парламента перед своим выступлением вдруг начал раздеваться до трусов. Да так внезапно, что все опешили, и только потом охрана еле сумела стащить его, орущего, с трибуны. Таким образом он выражал свой протест против какого-то законопроекта.

Дальше – больше: во всех средствах массовой информации начал требовать свободу будущим геям, которые будут проживать на Марсе. Мол, скоро эту планету освоят, заселят, а геев начнут там притеснять, как это делают на Земле.

И наконец, уж совсем из ряда вон выходящий случай. На собственном примере депутат Кукурузов решил пропагандировать здоровый образ жизни. В лютый мороз пошел к проруби. Кругом телевизионщики. Его, как всегда, сопровождала помощница депутата. Он начал раздеваться, но в последний момент передумал и сбросил в прорубь несчастную помощницу прямо в шубе. А сам начал хохотать и вещать о пользе моржевания. Говорят, после этого муж помощницы гонялся за ним с пистолетом, но охрана его вовремя скрутила.

Представляешь, эти и другие подвиги депутата Кукурузова без конца крутят по телевидению и обсуждают во всех СМИ. Журналюги в восторге – вот они, жареные факты, да притом в изобилии!

Теперь понимаешь, фамилия редкая, имя и отчество тоже совпадают. Вот люди и решили: если он такое в жизни вытворяет, то пишет, может быть, еще интереснее. Читателям не позавидуешь. Зато наша писательская братия все как один завидуют нашему Кукурузову.