скачать книгу бесплатно
Наладить устойчивое производство в округе большевики собирались при политической поддержке самих рабочих. Поэтому РКП (б) наращивала свои ряды. Партийные организации возникали на всех предприятиях. В апреле 1918 года в Кушве были созданы подрайонные партийные организации: Кушвинского завода, Степановки (Кушва-Сылвицкой железной дороги), Богословской железной дороги, станции Гороблагодатской, горы Благодать (рудничная), крестьянская.
Первый исполком. 1918г.
Большевики уже строили планы по возрождению округа и даже увеличению его мощи. Они собирались создать в Кушве первый совнархоз, построить новые школы и Дворец Культуры, новые железные дороги для того, чтобы местный лес доставлять кратчайшим путём в Архангельск и продавать его за границу. Собирались построить цех по производству чугунных водопроводных труб, чтобы провести в Кушве водопровод. На Приисковском тракте между Кушвой и Богомоловским была создана первая сельскохозяйственная коммуна, в которую входили семь семейств, в числе которых была семья Зайкова Степана Степановича, члена Совдепа. Рабочие завода безвозмездно изготовили большое количество слесарного инструмента для перевода местных школ на трудовой принцип обучения. На втором этаже Никитинского магазина открылся городской музей. В типографии издавалась местная газета «Революционный Урал». В Доме Ревкома была создана Центральная библиотека.
К проектной деятельности подключились и жившие в Кушве специалисты из числа военнопленных. Они предлагали организовать производство торфобрикетов, наладить химическую обработку древесины, открыть производство целлюлозы, картона, толя, фанеры, брикетов из лесных отходов и огнеупорного кирпича. Но проекты военнопленных были отвергнуты местными инженерами только по той причине, что авторы – люди, жившие в Кушве подневольно, когда-то всё равно уедут, и всё начатое ими остановится. А пока продолжали строиться «старорежимные» объекты: подъездные пути к заводу, Кушва-Сылвицкая узкоколейка, канатная воздушная дорога, электростанция.
20 мая исполкомом райсовдепа ГБГО был организован районный военный отдел. В коллегию вошли Воронов, Гордиенко, Шиханов, Татаренко. Так устанавливалась связь с новой армией.
Формирования армии вскоре понадобились, потому что в последних числах мая поднял мятеж чехословацкий корпус, сформированный из бывших военнопленных. Чехи и словаки еще в 1917 году перешли в мировой войне на сторону Антанты, то есть стали союзниками России. Они ждали отправки на фронт. Была договоренность с Временным правительством, что корпус через Владивосток морем отправят во Францию. Отправка задерживалась. Тут и власть в России сменилась. Эшелоны с чехами стояли почти на всех станциях Транссибирской магистрали. В конце мая Л. Троцкий отдал приказ разоружить корпус, чехи в ответ подняли мятеж на всём протяжении железной дороги от Пензы до Владивостока. Легионеры сами разоружили большевиков в Пензе, Челябинске, Новониколаевске и в Самаре.
Мятежом успешно воспользовалась контрреволюция. В Самаре случайно оказались несколько членов Учредительного собрания – эсеров. На правах членов фракции, получившей в декабре 1917 года большинство голосов, они провозгласили формирование Комитета членов Учредительного собрания (Комуч) с целью восстановления власти Собрания, как единственно законного учреждения, имеющего право управлять страной. Это уже не было мятежом. Это было началом гражданской войны, причем воевать собрались не белые против красных, а социалисты между собой: эсеры и большевики. Так появились и фронт, и тыл в гражданской войне. Только вначале Гороблагодатских заводов еще ни то, ни другое не коснулось.
Но эсеровское восстание в Самаре все же отозвалось и на Урале. В эти же майские дни в Верхней Туре произошло событие, которое осталось в истории поселка на особицу, поскольку первый раз многие мирные обыватели увидели ужас бессмысленных убийств. Из них, собственно, и состоит гражданская война. А то событие назвали после кто погромом, кто мятежом.
Что это был за мятеж? На Верхнетуринском заводе работало большое количество солдат-латышей, направленных сюда еще в 1914 году по мобилизации вместо фронта. Они жили в окраинном поселке, который местные уже назвали «Новая Рига». Почти все латыши были членами партии и состояли добровольцами в Красной гвардии.
26 мая в Верхней Туре прошли выборы нового состава Совета. В его состав население выдвинуло много беспартийных и членов эсеровской партии, отражающей интересы крестьянства. И последующие события каким-то образом были связаны с этими выборами.
По рассказам очевидца А.В.Сафонова, дело происходило так. «Из стада пропал-исчез-потерялся общественный бык. Пастух Федор Орлов заявил, что быка, наверное, убили два латыша из боевой дружины Красной гвардии, которых он видел с винтовками, когда они шли на стрельбище через скотское пастбище. Однако свидетелем убийства быка Орлов не был и с полной достоверностью, что все было именно так, утверждать не мог.
Тяжесть преступления – если тут действительно было преступление, злой умысел – чрезвычайно усугублялась тем трудным положением с продовольствием, какое к тому времени сложилось повсеместно в крае.
Слух о пропаже быка распространился с неимоверно быстротой среди жителей Верхней Туры. Чувствовалось, что кто-то явно заинтересован в том, чтобы разгорелись страсти. И они, действительно, разгорелись. Дело шло к самосуду над латышами. Чтобы не допустить этого, местный Совет арестовал подозреваемых. Произвели обыск у них в квартире, но ни мяса убитого быка, ни каких-либо других улик не нашли.
На другой день «Крестьянский комитет» и комитет партии эсеров (а имелись в поселке и такие) потребовали от исполкома созыва публичного митинга, чтобы на нем вынести вердикт дружинникам- «скотоубийцам». Совершенно ясно, речь шла о самосуде. Не получив разрешения на митинг, местное кулачество, разные контрреволюционные элементы усилили враждебную агитацию против большевиков. Местное население возбужденно обсуждало разные толки, назревал взрыв. Мелкобуржуазная, обывательская стихия захлестывала здравый рассудок.
28 мая в 11 часов дня над поселком повис пронзительный тревожный заводской гудок. Зазвонил пожарный колокол, однако, на пожарной каланче был дан сигнал, чтоб на пожар не гоняли. Не зная, что случилось, поднятые этим гудком рабочие завода прекратили работу и стихийно устремились на площадь, к зданию Совета. На площадь хлынуло и все население. К двенадцати часам толпа насчитывала не одну тысячу человек. Площадь была переполнена, а люди все прибывали, шли и бежали старые и малые, ребята, женщины с грудными детьми. Подростки лезли на тополя, заборы и крыши домов. Люди были и на крыше здания заводоуправления и лаборатории.
В толпе раздавались крики: «Давайте виновных на трибуну! Отбирай оружие у большевиков! Требуем расстрела! Долой большевиков с трибуны!» Все попытки предотвратить беспорядки ни к чему не привели. Накал страстей нарастал. Кое-где уже пошли в ход кулаки, дошло до рукоприкладства. Выкрикивались требования разоружить Красную гвардию и разогнать Советы, в течение 24 часов выселить всех чужестранцев, под которыми подразумевались латыши. Звучали явно черносотенные и контрреволюционные лозунги. Словом, такого в Верхней Туре еще не бывало.
«Голосуй за расстрел!» – неистово орали горлопаны. Вскоре выяснилось, что вооруженные посты у кассы заводоуправления, на телефонной станции и в проходных завода сняты и обезоружены. Прервана телефонная связь с Кушвой. Руководство Совета послало связного в дружину красногвардейцев, находившуюся в поселке «Новая Рига», но бунтовщики перехватили и задержали его. Пришлось тайно послать второго.
Обстановка накалялась все больше, в любую минуту могло произойти самое страшное, непоправимое. Члены Совета и с ними около десятка большевиков, прижатые к трибуне, решили не сдаваться и умышленно затягивали голосование о расстреле. Дело клонилось к обезоруживанию и разгрому штаба части боевой дружины, находившегося в подвальном помещении здания Совета. Там были двое дежурных и военком И.А.Тропин. Несколько человек из толпы начали взламывать наружные двери штаба. Дежурные привели в боевую готовность находившиеся в их распоряжении два пулемета. Прогремел выстрел. Стрелял кто-то из толпы в окно штаба.
В самый критический момент, наконец, прибыл отряд боевой дружины – пятнадцать человек. Они стояли за воротами проходной метрах в тридцати-сорока от митингующих. Командир отряда дал команду «Приготовиться к выполнению боевого задания!»
Узнав о приходе отряда красногвардейцев, возбужденная, неуправляемая толпа бросилась к воротам проходной и принялась ломать их. Красногвардейцы стояли наготове лицом к лицу с этим разгулом анархии. Медлить было нельзя, грянул залп в воздух. Это было предупреждение. В ответ раздались выстрелы с противоположной стороны, из дома купца Кутина. Одним из них была убита дочь рабочего-большевика, Мария Попова.
Толпа от неожиданности оцепенела. Наступила тишина. А затем все, подчинившись слепому инстинкту, бросились врассыпную, кто куда. Бежали через дворы, прятались в чужих огородах. Не прошло и десяти минут, как площадь стала безлюдной.
Красногвардейцы для острастки дали еще один залп в воздух. После некоторого затишья люди стали потихоньку выходить из своих укрытий и, озираясь, с опаской пересекая площадь, расходиться по домам. Среди них оказался один из активных контрреволюционеров А.В.Воскрецов. Он был задержан и расстрелян на месте, как подстрекатель восстания. (По другим сведениям – погиб еще во время перестрелки).
В шесть часов вечера постановлением Совета Верхняя Тура была объявлена на военном положении».[12 - А.В.Сафонов. Рукопись. Фонд музея Вернетуринского машиностроительнолго завода.]
Как закончилось это «восстание», вспоминал в 1966 году другой участник этих событий М. Чекасинов: «Во время погрома актив Совета и комитета партии большевиков, братья Алексеевы, братья Ташкины, Граудин, Ларичев и другие попросили из Кушвы помощи. Кушвинский Совет депутатов выслал отряд красногвардейцев – 55 человек на ст. Верхняя с поездом на платформе, старшим назначили меня. Когда наш отряд в шесть часов вечера цепью по двум улицам со станции Верхняя спускался к центру завода, улицы все были пусты, окна домов закрыты ставнями. Начавшийся погром уже был ликвидирован.
Всю ночь члены партии, члены Совета и отряд Красной гвардии обсуждали события погрома и виновность двух арестованных латышей, зарезавших корову. В 4 часа утра было вынесено единогласное решение путем поднятия рук: двух латышей расстрелять. Что и было приведено в исполнение на плотине против заводоуправления. Трупы расстрелянных положили у памятника Александру II и не убирали в течение двух дней, чтобы все население видело, как мы соблюдаем нашу пролетарскую честь. Беспощадно караем виновных, и какая у нас существует дисциплина».[13 - М.Н.Чекасинов, указ. Соч.]
Бык – не человек, чтобы так наказывать за его убийство. Но это угроза голода толкала людей на такие меры. Проблема продовольствия в горнозаводских поселках при развитых подсобных хозяйствах, тем не менее, существовала, а что уж говорить о столице. Еще при Временном правительстве возникли так называемые Хлебные экспедиции, после октябрьского переворота необходимость в них только увеличилась. В мае из Петрограда в Кушву, на свою малую родину приехал Яков Комшилов. (3) Свой приезд в воспоминаниях он объясняет так: «Мне было предложено, не желаю ли я выехать на Урал, поскольку был студентом, членом партии и работником продовольственной управы на Васильевском острове. Я согласился и решил поехать в Кушву, на свою родину. Был вызван в Смольный, где меня сняли с учета, выдали билет до Кушвы, а также удостоверение, что я направляюсь для работы в Кушву как продовольственный работник»[14 - Я. А. Комшилов Рукопись. Фонд Кушвинского краеведческого музея.]. Яков Алексеевич оставил неоценимые по содержанию воспоминания о периоде лета и осени 1918 года. Их автор тоже использует в своей работе.
10 июня 1918 года коммунисты Кушвы постановили «Вся Кушвинская группа встает полностью под ружье и немедленно часть своих товарищей посылает на чехословацкий фронт».[15 - СПА, ф.4,оп.1, д.10, л.21] В Кушве был создан второй рабочий отряд из добровольцев в количестве 240 человек. Он влился в Первый сводный Пермский батальон. В Перми к двум ротам кушвинцев придали 130 оханских рабочих. В Екатеринбурге в батальон добавилось 60 мадьяр, бывших военнопленных и команда подрывников из 28 человек. Из Кушвы в этот батальон ушли добровольцами Ефим Алабушев и Фёдор Шляхтин, а Михаил Чекасинов стал комиссаром батальона.
Красногвардейцы в Перми. В центре – М. Чекасинов
12 июня Совнарком принял постановление о призыве на военную службу рабочих и крестьян 1893—1897 года рождения в районах Поволжья, Урала и Сибири.
13 июня в Екатеринбурге на заседании Уральского обкома РКП (б) было принято решение из всех существующих воинских частей на Урале, противостоящим чехословакам и белогвардейцам, создать Северо-Урало-Сибирский фронт. Командующим фронтом был назначен Р.И.Берзин.
С началом чехословацкого мятежа Кушвинский коммунистический отряд перевели на военное положение. Бойцы по очереди дежурили ночью в казарме, где хранилось оружие в пирамидах, днём расходились по домам и на рабочие места. Началась учёба военному делу. Фактически отряд стал военной частью при Кушвинской ЧК. Заводоуправление выделило отряду пять грузовых машин, тридцать товарных вагонов и паровоз, который всегда мог превратиться из маневрового в маршрутный. И вскоре вся подготовка пригодилась.
13 июня, вечером из Нижнетагильского Совдепа пришла телеграмма с просьбой о помощи. Как выяснилось, на Тагильские военные склады сделал налёт отряд из Невьянска и забрал 60 винтовок, при этом обстрелял железнодорожную станцию, чем не только навёл панику, но убил и ранил несколько человек. Состав с Коммунистическим отрядом из Кушвы прибыл в Тагил первым, затем подтянулись на поездах красногвардейцы из Верхней Туры, Нижней Туры и Верхотурья. Стало известно, что в Невьянске подняла мятеж солдатская секция Совдепа, а инициатором восстания была эвакуированная из Петрограда Лужская автомобильная часть, в составе которой было много эсеров и меньшевиков. Восставшие мобилизовали в свои ряды рабочих Невьянского завода. Они жестоко расправились с невьянским советскими работниками и фактически перерезали Горнозаводскую железную дорогу.
Прибывшие в Нижний Тагил красногвардейские отряды объединились, осадили Невьянск и после коротких боёв подавили мятеж. Выполнили, фактически, карательную функцию, потому что истинной причины восстания никто из красногвардейцев не знал. Весь штаб восстания и захваченных в плен солдат автомобильной роты расстреляли без какого-либо допроса и суда. Убийственный аргумент в правоту расстрела приводит участник подавления мятежа Я. Комшилов в своих воспоминаниях: пленных нужно было охранять и кормить, а средств для этого не было. Но подробности перестрелок в Невьянске не так интересны для нас, как сцена возвращения из Невьянска в Кушву: «Отряд погрузился в эшелон и мы распрощались с Невьянском, где получили настоящее боевое крещение. Едем победителями… поём песни…. И вот большая поляна, на которой показались из лесу два всадника с винтовками. Один в форме военнопленного, другой, штатский – в студенческой форме. Кто-то из отряда открыл огонь и всадники свалилсь с коней. Поезд остановился. Многие выскочили из вагона и бросились бежать к свалившимся, некоторые бросились ловить лошадей. Впереди всех бежал член ЧК Шатробаев. Я видел, как он схватил винтовку за ствол, с разбегу размахнулся и ударил прикладом по голове штатского. Удар пришёлся в нижнюю часть черепа и голова отлетела от шеи. Кровь брызнула фонтаном на Шатробаева. Второй всадник уже лежал убитый выстрелами. Обыскали убитых, нашли документы. Убитый, в форме военнопленного оказался чехом. Второй- штатский – студентом Петроградского горного института Павлиновым, сыном невьянского попа. У чеха было много документов и писем. Мы удивились, откуда в Невьянске взялся чех. Погрузились в эшелон и поехали дальше, в Нижний Тагил».[16 - Я. Комшилов. Там же.]
Воспоминания написаны через сорок пять лет после событий. И все эти годы Яков Комшилов считал, что именно подавление Невьянского мятежа было началом гражданской войны на Среднем Урале, поскольку рабочие отряды заводов Гороблагодатского округа убивали своих товарищей по классу – мобилизованных невьянских рабочих.
Невьянск. 1918г.
Она была действительно гражданской, потому что с обеих сторон в ней участвовали люди одного класса. Например, ижевско-воткинские рабочие воевали на стороне Комуча под лозунгами свободных Советов и власти Учредительного собрания. Это была борьба за власть двух социалистических партий. Эсеры успешно воспользовалась мятежом чехов. Вместе с чехословацким легионом на большевиков шла и Народная армия, организованная Комучем.
Кстати, на подавление невьянского восстания в верхнетуринском отряде ехал и будущий Герой Советского Союза В. В. Бутков. Он так и написал в своей автобиографии, что вступил в ряды армии 15 июня 1918 года. В Верхнюю Туру он не вернулся. Там же, в Невьянске, молодой красногвардеец вступил в отряд П. И. Жебенева, принимавшего участие в усмирении мятежников.
19 июня Кушвинский Совдеп во избежание того, чтобы не повторились такие же выступления в Кушве, как в Невьянске, принял постановление о борьбе с контрреволюционерами: «… Произвести повальный обыск у лиц, выдающихся в антисоветской агитации и арестовать подобные элементы немедленно и препроводить их в Верхотурье».[17 - Я. Комшилов. Там же] Это постановление провоцировало побег из города некоторых бывших офицеров. Прошел слух, что беглецов видели на Салдинском болоте – Заблудяге.
В Гражданской войне Кушва пока – глубокий тыл.
У Совдепа, несмотря на такую обстановку, оставались еще и мирные функции: организовывать по-новому здравоохранение, народное образование и снабжение продовольствием.
Удостоверение Полыгалова на закуп хлеба. 1918г.
Яков Комшилов встал на учет в партийной организации Кушвы. Ему вначале поручили техническое секретарство в партийном комитете, а затем работу в продовольственной управе. В этой должности Комшилов одно время даже самостоятельно, как он выражается, занимался фондами. И когда однажды отправлял в Петроград вагон с сыром и пару вагонов с яйцами, сделал приписку, что это от рабочих Кушвы, о чем уведомил телеграммой Петрокоммуну. В ответ пришла благодарность из Смольного. Из Кушвы в Питер также направили полсотни выбракованных лошадей. Вскоре местной продуправе работы со столицей убавилось: в Кушву в составе Петроградской экспедиции приехал Путиловский продовольственный отряд.
20 июня Уральский военный комиссариат объявил мобилизацию трудящихся в нескольких уездах области, в том числе и Верхотурском. Наступление чехов на Екатеринбург сдерживали отряды Северо-Урало-Сибирского фронта. Объявленный призыв добавил в войска около пяти тысяч штыков.
25 июня 1918 года подальше от линии фронта из Екатеринбурга в Кушву был переведен ряд областных организаций. Часть из них расположилась прямо в вагонах на заводских путях, в том числе редакция газеты «Уральский рабочий».
В начале июля тыл в Кушве стал не таким уж глубоким. На Екатеринбург наступали части Челябинской чехословацкой группы под командованием полковника С. Н. Войцеховского, часть казачьих отрядов полковника Сорочинского и с востока даже около тысячи солдат Степного Сибирского корпуса Сибирской армии. С последними сражался неподалеку от Шадринска 1-й Крестьянский коммунистический стрелковый полк, которого ожидала громкая слава осенью 1918 года именно под Кушвой.
3 июля в опубликованном обращении Уральского обкома РКП (б) «Ко всем товарищам красноармейцам» была сформулирована программа действий по строительству регулярной Красной армии.
В политической сводке штаба Северо-Урало-Сибирского фронта о положении в Пермской губернии от 6 июля ситуация в Кушве тех дней описывается так: «На заводе Кушва настроение было недавно контрреволюционное, и там были выступления. Заправилы теперь арестованы и жестоко наказаны. В подавлении интернационалисты оказали большую услугу и очень революционно настроены. На заводе теперь спокойно происходят митинги, рабочие единогласно в своих резолюциях высказываются за Советскую власть. Фронтовики в небольшом количестве стоят за Учредительное собрание. Саботажников предают Революционному суду. Оружие отобрано, введено военное положение…
…На станции Благодатск съезд красноармейцев постановил организовать желбатальон. Обучение и укомплектование этого отряда в полном ходу. Мобилизации трудящиеся массы выразили свое согласие. Оружия мало.
На Кушвинском заводе организуются интернационалисты, которые приняли деятельное участие в подавлении контрреволюционной вспышки».[18 - ГАСО. Ф.Р-2601, оп1, д.195, л.5.]
А с 6 июля началась реорганизация существовавших до этого отрядов в регулярные полки Красной Армии. Местное командование при этом сохранялось. Сохранялось и основное ядро регулярных полков – добровольцы из числа рабочих и крестьян, коммунисты. На Урал также прибывали красноармейские формирования и из Центра: Василеостровский, Волынский, Выборгский батальоны и другие части.
10 июля в Баранчинском заводе состоялся митинг, на котором выступили «товарищи из центра» Андреев и Розенталь. Собравшиеся приняли резолюцию: «…Как бы ни был силен напор этих враждебных рабоче-крестьянской власти сил, мы, рабочие станем все, как один, на ее защиту, и всякая попытка темных сил будет пресекаться нами самыми решительными мерами».
Наряду с таким грозными резолюциями Советская власть принимала совсем мирные решения. Так, в Кушве под ее присмотром активно начало продвигаться «главное из искусств». Об этом вспоминает Яков Комшилов, в те дни ставший фактически комиссаром по культуре, заняв должность заведующего культпросветотделом в Совдепе (на снимке – сидит в центре).
Братья Комшиловы
Судя по тексту, у него в тот момент заботы были далеко не прифронтовые, еще не гремят орудийные выстрелы, еще совсем небольшой гарнизон в Кушве и нет повозок с ранеными, а люди тянутся к прекрасному: « В 1918 году в Кушве было два кинотеатра: Марс и при театре. Бывший владелец кино – Шипицин. Его дело было национализировано и находилось в ведении культпросветотдела. А Шипицин был оставлен заведующим этого кино.
Национализация кино у Шипицина могла его обозлить-озлобить, но поскольку было национализировано и другое кино – «Марс» – у Богатыревой, то Шипицин был назначен заведующим и этим кино, и на него была возложена доставка и отвоз кассет кинофильмов, т.к. это была высоко ответственная работа, груз являлся огнеопасным и дорогостоящим.
Волостное управление и кинотеатр «Марс»
Прокатные конторы были в Екатеринбурге, Нижнем Тагиле и Перми. Выбор фильмов был невелик, многие фильмы были истрепаны. Прежде чем пускать фильм в сеанс, приходилось их предварительно просматривать и склеивать обрывы.
Практика пользования фильмами была отвратительной и настолько недобросовестной, что в то время у киномехаников скопились целые альбомы вырезок из кинофильмов героев фильма, так как каждый киномеханик из каждого фильма вырезал для себя понравившиеся ему как отдельные кадры, так и целые куски по полтора и два метра. А потом они монтировали из них собственные фильмы и показывали на «закрытых» сеансах по ночам для близкого круга друзей и знакомых.
Это зло было общераспространенное, даже в Петрограде. Иногда киномеханики чудили тем, что вклеивали куски, как попало, а то и вверх ногами.
Прокатные базы знали об этом. Но все же испорченные фильмы пускали в прокат. Жаловаться на это было нельзя, так как базы, получив фильм, о котором была заявлена претензия, налагали штраф «на прокатчика», поэтому прокатчики молчали, чтобы не платить штраф. Молчали и мучились, мучились и молчали.
Шипицин и Богатырева, похоже, обрадовались, когда их предприятия национализировали, а я взвыл.
В эту трудную минуту меня поддержал Шипицин, понимавший в какую неприятную историю я влип. И мне надо было как-то выкручиваться. Я все это скрыл от председателя совдепа Майданова.
Ему было вообще не до кино.
Устроив общее собрание работников кинотеатров, рассказал на нем какие задачи стоят перед нами в связи с национализацией, а одновременно, по совету Шипицина, сделал обыск на квартирах у киномехаников, изъял по целому ящику вырезок из фильмов. Новых киномехаников не было, поэтому, взяв с этих подписки, что они не будут резать фильмы, я этим ограничился, пообещав посадить каждого, если это повторится. Киномеханики оправдывались тем, что так делают все и везде.
Второй мерой было то, что был введен просмотр фильмов с моим участием.
Совдеп обязал культпросвет отдел показывать кино ежедневно, вести детские дневные сеансы обеспечить 8 часовой рабочий день работникам кино.
Это требовало увеличение штата, и мне заводская электростанция дала пять человек молодых электриков-учеников, которые были направлены для обучения киномеханиками.
Этим ребятам я показал свои сокровища – вырезки из кинофильмов, собранные у киномехаников, как пример того, как не надо работать.
Ребята-электрики оказались настолько смышлеными, что быстро постигли всю технику демонстрации кинофильмов.
Удаленность кинобаз требовала постоянных поездок, и Шипицин отказался от них, пришлось создать группу экспедиторов. Так наладилось снабжение Кушвы. Причем, экспедиторы договорились с Верхней и Нижней Турой, Верхотурьем, Баранчой и Бисером так, что мы перехватываем понравившиеся фильмы, возвращавшиеся на прокатные пункты. Так был обеспечен постоянный бесперебойный показ фильмов.
Кино было самой доходной статьей, но я еще жил питерским опытом, где было введено бесплатное пользование банями, бесплатный проезд в трамваях, даже бесплатный театр и проводилось бесплатное кино. И я решил нанести решительный удар, сделать первый шаг к коммунизму – ввести бесплатное кино. И вошел с этим предложением в Совет, ссылаясь, что Кушва не должна отставать от Питера. Что мы можем позволить себе бесплатное кино.
Тов. Майданов на мой проект ответил: «Посмотрим, что выйдет».
На заседании исполкома категорически стал возражать финотдел, который просто этого не ожидал.
Майданов же принял мою сторону в части бесплатного кино для детей. В результате обсуждения плата в кино была снижена на половину, при которой общий доход от кино фактически остался на прежнем уровне. Сниженная плата компенсировалась увеличением числа сеансов.
Поскольку мое предложение провалилось, то я внес новое: освободить от платы за кино красноармейцев кушвинского гарнизона. Против такого предложения никто не выступил.
Бесплатное кино для детей было отвергнуто по тем соображениям, что кушвинские ребята будут все время пропадать в кино и забросят учебу.
Но Шипицин стал меня беспокоить с расширением сети: за рекой и на Степановке для пристанционных жителей, но не нашлось помещений, и вопрос отпал».[19 - Я. Комшилов. Там же]
Вот такие простые житейские вопросы решал комиссар культпросветотдела, отвечая еще за подготовку школ к новому учебному году, за регистрацию браков и отношения со служителями церкви.
Яков Алексеевич в воспоминаниях своих пишет, что между тем в Кушве национализировали не только клуб с кинотеатром, но и вагранку у Баранчинского моста, станцию проката сельхозмашин, фотосалоны и типографию. Был организован Совнархоз, который намеревался вывести завод из тупика. Мечтали построить прокатный цех для кровельного железа и жести: сколько можно торговать чугунными чушками и стальными болванками? В ходу были так называемые «уральские деньги». Считалось, что они обеспечиваются хранившимся в Екатеринбурге золотым запасом. И Уральский Совдеп щедро отпускал деньги на многие проекты. Кроме упомянутого уже Лесного института кушвинцы предполагали построить Народный Дом. Первое в поселении пятиэтажное здание. Проект был составлен австрийскими военнопленными – архитекторами и художниками. Он задумывался в европейском стиле: со спортивными помещениями, библиотекой, танцзалом и большим рестораном. Военнопленные геологи предлагали свои услуги Благодатскому руднику.
А все дело в том, что в это время лагерей для них уже не было. Поступило распоряжение от правительства: эвакуировать пленных вглубь России. Те пленные, которые не уехали в европейскую часть России, свободно ходили, работали без конвоя и охраны, жили на частных квартирах, некоторые обзаводились семьями, как, например, красногвардеец Иозеф Гусарик. Немецкие военнопленные медики помогли Совдепу усмирить грипп – «испанку», расписав по пунктам соблюдение гигиены больными и здоровыми, и врачами в том числе.
Справка И. Гусарика
Первые военные формирования. Падение Екатеринбурга. Гибель коммунистического отряда
А фронт приближался. 18 июля войска Красной армии, входившие в Северо-Урало-Сибирский фронт, были переименованы в Третью армию Восточного фронта. Командующим армией был назначен Р.И.Берзин.
Целью наступления белых по всему Уралу была Пермь, чтобы затем идти на Вятку и Котлас для соединения с северной группировкой войск Антанты.
Белые могли идти на Пермь не только через Нижний Тагил и Кушву, но и по новой Западно-Уральской дороге через станцию Кузино, что они уже делали параллельно с наступлением по восточному склону Урала. Так появился Лысьвенский фронт. Лысьву связывал с Кушвой Кунгурский тракт, который после наступления чехословацкого корпуса стал своеобразной рокадой, дорогой вдоль фронта, как и строящаяся Кушва-Сылвицкая узкоколейная железная дорога. Кушва была в числе первых, кто начал помогать лысьвинцам в отражении противника.
21 июля в Лысьве была сформирована 1-я Коммунистическая рота. 22 июля – 2-я рота из солдат-фронтовиков. Буквально «на ходу» была создана 3-я рота из бойцов 5-й Петроградской экспедиции, прибывшей из Кушвы. Бойцы продотрядов из экспедиции были вооружены и прошли военную подготовку еще в Петрограде. Ротой командовали командир Кривцов и комиссар П. Реутов. 23 июля все три роты были объединены в батальон.
Реорганизация Северо-Урало-Сибирского фронта не помогла удержать Екатеринбург. Сохранилась оперативная сводка тех дней: « 25 июля наши части, не желая подвергать Екатеринбург артиллерийскому обстрелу, после открытия противником огня по городу оставили Екатеринбург и в боевом порядке, понеся незначительные потери, отошли на заранее подготовленные позиции».[20 - Сергей Константинов, Екатеринбург на военной карте Белой России. Уральская старина. Вып. 2 Екатеринбург,1996г]
26 июля практически без боя белые заняли Сысертский завод. А 28 июля, также без боя, – Екатеринбург.
Красные войска отступали из Екатеринбурга на Пермь по Горнозаводской дороге через Нижний Тагил и по Верхотурскому тракту, преследуемые 17- м Оренбургским казачьим полком. 30 июля казаки заняли деревню Пышму и Балтым в 15 верстах севернее города.
И в этот же день, 30 июля в Перми прошло собрание активных работников – коммунистов Уральской области. Была принята резолюция «О перестройке партийной работы в связи с наступлением белых»:
«Собрание активных работников Уральской области в г. Перми, состоявшееся 30 июля считает, что превращение Урала в арену напряженной борьбы рабочего класса с буржуазной контрреволюцией ставит перед партийными организациями задачу организации пролетарских сил в этой борьбе.
Непосредственно на линии фронта, политическое руководство борьбой через ответственных партийных политических комиссаров и внесение революционной сознательности и дисциплины в ряды нашей армии через партийных агитаторов и широкое распространение партийной литературы.
Весь пролетарский Урал должен быть вовлечен в активную борьбу за пролетарскую Советскую власть. Партийные агитаторы должны быть двинуты по заводам и деревням Урала для проведения революционной мобилизации, причем в деревне осуществление этой задачи требует от нас немедленной организации комитетов деревенской бедноты.
Большие партийные силы должны быть также уделены делу создания Красной армии из мобилизующегося пролетариата, созданию революционных полков, которые отвоюют для пролетариата оккупированные контрреволюцией области.
Наконец, партия должна широко организовать нелегальную работу в местах, где свергнута Советская власть, связав ее с общепартийной работой».[21 - Гражданская война на Урале. Свердловск, 1974 г. Стр. 25]
3 августа Кушвинская партийная организация, претворяя резолюцию пермского совещания в жизнь, приняла свое решение: «Вменяется в обязанность коммунистам перейти на казарменный образ жизни, где быть постоянно вооруженными, обучаться умению владеть оружием, чтобы представить из себя ядро местной коммунистической армии. Порядок и время призыва к своим обязанностям и подыскивание подходящего помещения для казармы возлагается на исполком партии, а обучение военному строю – на военный комиссариат».[22 - Там же, стр. 26]
И под Екатеринбургом, словно откликаясь на горячие слова резолюции, красные отряды остановились в 18 верстах от Балтыма и успешно отразили атаки. Более того, 5 августа они перешли в наступление, отбили Балтым и Пышму. Но на помощь казакам поспешили белочехи с орудиями и пулеметами. Наступление советских войск захлебнулось, Балтым, Пышма и Екатеринбург остались за белыми.
В этих боях отличилась, но и понесла большие потери 2-я бригада под командованием П.И.Жебенева. До боев под Екатеринбургом Жебенев со своим отрядом побывал в Кушве. Вот как описывает его пребывание в своих воспоминаниях Я. Комшилов: «В Кушву прибыл с Исовских приисков отряд Жебенева. В это время в Кушвинском гарнизоне были некоторые подразделения части, которая в Петрограде в феврале 1918 года назвалась отрядом левого эсера Мицкевича… Одного из командиров этой части, Тимофеева я встретил в Кушве. Когда появился отряд Жебенева (а он считал себя анархо-синдикалистом, потом – анархо-коммунистом), то они с Тимофеевым встретились и познакомились в Совдепе. Тимофеев поддержал Жебенева и отнесся к нему весьма сочувственно. А жебеневский отряд, можно сказать, свалился „как снег на голову“. И по какому-то молчаливому согласию этот отряд получил право гражданства, хотя считался анархическим. Не было абсолютно никаких разговоров, что этот отряд распустить, разоружить. Кушвинская ЧК молчала, Воронов молчал, Майданов, председатель ревкома, молчал… Жебенев пришел в Кушвинский Совдеп, отрекомендовался, кто он такой и попросил хлеба для отряда. И отряд стал получать в продуправе хлеб на 400 едоков на основании того, что находился в расположении Кушвинского гарнизона, как отряд ЧК, как продотряды Путиловского завода. Жебеневцы пробыли в Кушве неделю».
Бойцы отряда Жебенева. 1918г.
И в эти же первые дни августа продолжались бои на Лысьвенском направлении. 1 августа казачий полк белых лесами обошел Лысьву с севера и вышел к ст. Калино. Ситуация выглядела так, что Лысьва в окружении, а с ней и вся группировка советских войск. После наступления белых красные понесли большие потери, и 2 августа фронт окончательно переместился в район ст. Кын. Новая линия фронта пролегла у так называемой Каменной Гряды. Бои шли без перерыва три дня. Сюда 5 августа из Перми прибыл отряд венгров, которыми командовал Ференц Мюнних, ополчение лысьвенских рабочих и в том числе Кушвинский коммунистический отряд. Еще в конце июля отряд в количестве 120 человек выехал по тревоге на помощь товарищам в Лысьву. Красногвардейцы после подавления мятежей в Верхней Туре, Невьянске и Нижней Туре всегда были «при деле»: то изымали оружие у бывших солдат в Баранче, то помогали железнодорожной ЧК ловить диверсантов – одним словом, отряд приобретал опыт военного соединения.
