Предубеждение и судьба

Самым многочисленным был седьмой класс, по списку в журнале здесь значилось шесть человек. В пятом классе ей дали классное руководство, и здесь было всего четыре ученика: три девочки и один мальчик. Паренёк, словно чувствуя своё привилегированное положение, повышенное внимание к своей персоне со стороны трёх девчонок, пользовался этим.

Мальчик был черноглазый, смуглый, шустрый, но какой-то неповоротливый и неуклюжий, и имя у него было под стать – Мишка. Внешность говорила о том, что в нём непонятным образом появилась примесь горячей южной крови. Но был он настолько милым и непосредственным, что всем своим видом вызывал улыбку на лице.

Понравились Мирославе и педагоги школы. Учительница биологии и химии была простой, приветливой, улыбчивой женщиной средних лет. Добиралась на работу из соседнего села вместе с двумя сыновьями – учениками этой же школы – в хорошую погоду на велосипеде, в распутицу – пешком. Преподаватель белорусского была пенсионного возраста. В пытливом цепком взгляде угадывался сложный характер. Но первое впечатление было обманчивым. Она оказалась чересчур разговорчивой и добродушной старушкой.

Математиком и физиком в одном лице оказалась совсем молодая девушка. Как потом выяснилось, в городе они с Мирой были соседями, их дома находились на соседних улицах. Наташа, так звали девушку, услужливо согласилась отвести Мирославу на квартиру, где жила сама.

В деревне старики довольно охотно в то время соглашались брать к себе постояльцев. Особенно, если они работали в школе, в больнице или в колхозе ветврачами или агрономами, это давало возможность получить на зиму бесплатные дрова и торфобрикет.

Хозяйка, с лицом, изборождённым глубокими морщинами, исподлобья поглядывала на новую постоялицу. Бросались в глаза недоверие и настороженность к незнакомке. Было у неё необычное и странное имя – Геля. Позже Наташа объяснила Мирославе, что полное имя Генеэфа имеет польское происхождение. Село находилось почти у самой польской границы, а так как эти земли на протяжении веков присоединялись то к Польше, то к России, то и население здесь было смешанное. Однако большую часть составляли поляки.

Жизнь, наполненная новыми людьми, впечатлениями, действительно помогла Мирославе отвлечься от грустных мыслей и воспоминаний. Предаваться воспоминаниям порой просто не было времени. Только по вечерам, когда она, уставшая, ложилась на большую, широкую железную кровать с толстым матрацем и огромной, очень мягкой перьевой подушкой, только тогда она вспоминала то время, которое осталось в далёком прошлом. Как только её голова касалась подушки, и она закрывала глаза, в памяти возникали образы прошлого. Вечерние прогулки по безлюдным окраинам города, бесконечные смешные и серьёзные разговоры, ночное звёздное небо. Та тоненькая ниточка взаимной симпатии, что возникла между ними там, на свадьбе, с каждой новой встречей только крепла. То незнакомое чувство, что зародилось в душе Мирославы, росло, усиливалось, ширилось и заставляло сердце стучать всё сильнее, когда она собиралась на каждое новое свидание, с волнением ждала новых встреч.

Мама в телефонном разговоре сообщила ей, что несколько раз в начале сентября звонил какой-то парень, но она сказала ему, что Мирослава уехала, сменила место работы и живёт уже второй месяц в деревне. Мира сейчас была совершенно уверена в том, что отношения с Алексеем не имели будущего. Предубеждения, устоявшиеся в обществе по поводу неравного брака, как в отношении разного социального положения, так и из-за разницы в возрасте, взяли верх над её чувствами.

Она уже не мечтала о большой и светлой любви, о великих свершениях. Её любовь была разбита. Обстоятельства складывались так, что ей не суждено было быть рядом с любимым человеком. А когда в душе человека глубокая осень, то он не может думать и мечтать ни о каких свершениях. Она утешалась мыслью, что то дело, которое она делает для своих учеников, тоже большое и нужное. Ведь мечтают все люди, мечты у них самые разные… Но не все мечты сбываются. Разочарования в столь юном возрасте всегда кажутся такими сильными, что жизнь порой теряет всякий смысл. Только работа, те простые добрые люди, которые её окружали, спасали Мирославу от того угнетённого, подавленного состояния, в котором она сейчас пребывала.

Глава 5

Прошёл месяц. Мирослава очень быстро сошлась с Натальей. Она была простой, лёгкой в общении, без заносчивости и каких-либо комплексов. В памяти Мирославы преподаватели тех сложных и непонятных наук, которые преподавала Наташа, были очень строгими и высокомерными, и ей всегда казалось, что они свысока смотрели на тех, кто не понимал их предмет.

По утрам и после уроков в школе они с Наташей ходили в лес за грибами. Грибной сезон был в самом разгаре. Деревенские дети в школе каждое утро друг перед другом хвастались количеством собранных боровиков. Мирослава и Наталья невольно включились в это соревнование.

Баба Геля по вечерам специально протапливала печь, чтобы на ней сушить собранные грибы, помогала девушкам перебирать их и укладывать на большие противни. Рекордсменом по сбору грибов всегда был дед Поляк – худой, совершенно седой старик, очень сутулый, сгорбленный от трудов и прожитых лет. Он постоянно курил крепкий табак, выращенный на своём огороде, и много, надрывно кашлял. Видимо, он знал особые секреты, умел искать маскирующиеся среди берёз и сосен самые ценные и красивые грибы, сказывался богатый опыт в этом деле.

Баба Геля рассказывала много интересного из своей долгой непростой жизни. Замуж, совсем ещё юную девушку с неприметной внешностью, отдали, даже не спрашивая её согласия. Детей в семье было семеро, она была второй по старшинству после брата. Жених был из зажиточной семьи, с большим хозяйством, его родители искали рабочие руки. О том, что Геля – справная работница, в селе все знали, работала в поле наравне с матерью, помогала нянчить младших детей. Её путанная белорусско-польская речь порой озадачивала девушек, но она толковала, если было непонятно, как могла, по-русски.

– Вот к Наталье в прошлом году, после того, как она на свадьбе у научительки гуляла, таки гарный хлопчик приезжал. На мотоцикле. Не у каждого мотоцикл есть. Отказала, глупая, – искренне негодовала расстроенная всерьёз старушка, словно это вчера случилось и ухаживали за ней.

– Да не отказала я, баба Геля, – оправдывалась Наташа. – Он в первый раз, как приехал, сразу целоваться полез.

– А с тебя что – убудет? Молодо-зелено! С велькой перебирачки достанешь болячки, – отвечала баба Геля пословицей, вобравшей в себя, народную мудрость и рассудительность.

– Это как, баба Геля? – спросила Мирослава.

– От большого перебора ничего путного не выйдет. В том смысле, что останешься у разбитого корыта, – объяснила Наташа.

– У разбитого корыта – ладно, да вот не выбрать бы такого мужа, что всю жизнь потом каяться и жалеть придётся, – разрезая на две половинки большой и красивый белый гриб, говорила старушка. – Такой красавец снаружи, даже с виду и не скажешь, что внутри весь гнилой и червивый, – сетовала она.

Наталье, от природы очень живой, активной, общительной и открытой, в отличие от Мирославы, быстро надоедало однообразие. Ей часто вспоминалась беззаботная студенческая жизнь, прогулки по дорогим сердцу, городским улицам и проспектам, памятные места, где прошли лучшие годы.

– Я, конечно, не Пушкин, но воспринимаю своё распределение, как ссылку. «В глуши, во мраке заточенья тянулись тихо дни мои», – цитировала знакомые строки Наташа. – Из всех развлечений: лес, грибы да ягоды. Мира, поехали с нами на экскурсию.

– Где же мы столько детей наберём? – удивлялась Мирослава.

– Да здесь не нужно много, сколько есть, достаточно. Купил билеты, сел на поезд. У тебя – четверо, моих – трое. Смотаемся в Минск, хоть какое-то развлечение. В музей детей заведём, в парк на карусели, в кафе. Они же в селе ничего не видят! Мороженое раз в год едят, когда с родителями в город выберутся.

– Я не против, – сразу согласилась Мирослава, – Поехали.

Глава 6

Им пришлось встать до первых петухов. Нужно было успеть собраться в дорогу и пешком дойти до железнодорожной станции, что находилось в двух километрах от села.

Было свежо. Чувствовалось приближение глубокой осени. Лес, стоявший стеной по обе стороны дороги, часто ронял на асфальтовое покрытие с глубокими выбоинами ярко-жёлтые листья. Ветер крутил их в стремительном завораживающим танце. Небольшие листья летели, кружились, падали в вихревом полёте и ложились на землю. Большие и крупные, наоборот, медленно и плавно, словно качаясь на маятниковых качелях, падали долго, не торопясь.

Мира подумала, что человеческие судьбы такие же разные, как эти полёты. У одних – яркие и красивые, у других – ничем как будто на вид не примечательные. Каждая по-своему интересна.

Одним улыбается удача, они получают от жизни деньги, положение, славу, любовь. Да только не все могут сохранить подарки, дарованные судьбой. Разменивают самое ценное и дорогое – любовь, счастье близких, таланты – на другие ценности. Как сказано в библейской притче, не каждому дано не просто сохранить свой талант, но и приумножить его. Как сложилась бы её жизнь, если бы не та случайная встреча с Алексеем на свадьбе Ксении? Может быть, не стоило бояться трудностей, людского осуждения? Не идти на поводу у своего страха и предубеждения? Смогла бы она сохранить свои чувства или только ненадолго продлила бы их короткий век.

Каждому чем-то приходится жертвовать. Кто-то выбирает любовь и жертвуют материальными благами и карьерой, другие ищут славы и богатства, стремятся к власти, жертвуя своими чувствами. И только жизнь покажет, не напрасна ли была эта жертва. Ведь все эти ценности так непостоянны и изменчивы. Богач может стать нищим, вершитель судеб, может стать бесправным узником и провести остаток дней за решёткой, почёт и слава ещё быстрее могут смениться забвением.

Вот впереди показалась стремительно приближающаяся изогнутая дуга поезда. Шумной гурьбой дети вошли в вагон, громким разговором и смехом разбудили дремлющих пассажиров.

Отыскали свободное купе плацкартного вагона и расположились на нижних полках. Миша залез на верхнюю.

– Никогда лёжа не ездил, – радостно делился мальчик новыми впечатлениями. – А что, прикольно, можно и поспать.

– Всё самое интересное проспишь, – Наташа смотрела то в окно, то на своих учеников, словно пытаясь понять, как действует на них размеренное постукивание колёс, мелькающие за окном пейзажи природы.

Одни дети зачаровано смотрели в окна на быстро меняющиеся живые картины с лесами, реками, полями, другие уже открывали уложенные заботливыми родителями в дорогу бутерброды, сладости и напитки.

– Растущему организму главное вовремя подкрепиться, – заметила Мирослава. – Красота родного края никуда не денется. Ещё три часа будет мелькать перед глазами.