скачать книгу бесплатно
Лидаэль смотрела на него так, словно хотела и никак не решалась спросить: «А почему ты никогда не думал о том, чтобы отыскать меня?..»
– А тебе так важно найти именно его? Что это изменит, Аратарн?
Он ответил не сразу, глядя в серую толщу набегающего вала.
– Сам не знаю. Наверное, полноту… смысл… ну, словно я не пёс приблудный, не из ниоткуда, мать моя честно меня родила…
– Да какое это имеет значение!.. – пылко начала было Лидаэль и осеклась. Взгляд у Аратарна сделался тяжёлый.
– Имеет. У нас, на Севере – имеет. Есть у тебя семья, есть род – ты человек. А нет…
– Кособрюх, что ли?
– Примерно. – Аратарн не улыбнулся. – Человек без рода – что кособрюх дикий. Или хоботяра – ещё хуже.
…Они подступали друг к другу – и, осторожничая, расходились вновь.
Но самого главного так и не сказали.
А потом явился Горджелин, приведя с собой целый вьючный обоз.
Ещё потом долго искали подходящий корабль, способный поднять немалый груз экспедиции. Нашли. Трюм поглотил всю массу вьюков, и вот – отданы якоря, паруса подняты, серая волна разбилась о форштевень; теперь скользить великой океанской тропой под жаркие небеса Южного Хьёрварда.
Море приняло их, подхватило, понесло на могучих плечах; выше становилось небо, голубее и прозрачнее – воды. Шли наискось через открытые пространства, к Южному Хьёрварду, туда, где белый песок сходится с вечными волнами, и вода шипит, касаясь раскалённого брега.
Те купцы, что ищут быстрой прибыли, обычно сворачивают в пролив меж Восточным и Южным Хьёрвардом. Оставив по левую руку торговые Бирку и Хедебю, они пристают к длинным пирсам Агарастара, на берегу уже южного континента. Здесь можно дёшево купить зерно и фрукты, сильных, выносливых лошадей с верблюдами, драгоценный горный кедр, ароматические масла и специи, тонкие шелка и искусно выделанное оружие – впрочем, слишком уж разукрашенное, по мнению суровых северян. Здесь продаются и рабы, их с охотой доставляют племена, обитающие в раскалённых пустынях чуть южнее прибрежных гор.
Продав здесь северные меха и кожи, светловолосых голубоглазых пленниц, тороватый купец уже достигнет немалого прибытка. Однако, если он хочет по-настоящему разбогатеть, он не завернёт к гостеприимному Агарастару, нет. Он двинется дальше на полдень, следом за солнцем, вдоль неласковых берегов, где лишь бесцветный песок да испепеляющая жара.
Миновав пояс иссушенных пустынь, мореход достигнет жарких и влажных лесов, поднимающихся вверх на сотни локтей. Здесь нет больших городов и могучих держав, дикие племена враждуют друг с другом да приносят жертвы на грубых алтарях, добиваясь милости своих злобных божков, таящихся в глухих чащобах. Здесь можно очень дёшево приобрести кости невиданных зверей, лёгкие и необычайно прочные, чёрное и красное дерево, необработанные самоцветы, выносимые самими реками, и сильных темнокожих рабов; однако в джунглях подстерегают и опасности: отравленные стрелы дикарей, громадные змеи, бескрылые драконы и прочий страх.
Но если пройти ещё дальше на юг…
Как по волшебству, солнце из палящего становится просто тёплым и ласковым. Дуют попутные ветра, море за бортом изобилует рыбой. Жуткие джунгли, кишащие неведомыми страхами, уступают место пальмовым рощам, меж которых струятся мелкие потоки с недальних гор.
Усталому мореплавателю может показаться, что он достиг сказочной Страны Снов, где нет ни забот, ни тревог. Он бросит якорь в устье широкой, хоть и неглубокой реки, и попытается воспользоваться благами и богатствами безлюдной земли – каковые богатства, уверен он, тут в изобилии, надо лишь протянуть руку.
Он отойдёт от берега. Море подёрнется невесть откуда взявшимся туманом. Незадачливый путник решит повернуть назад – ведь берег оставался совсем рядом! – но так и не вернётся к кораблю. Потом туман рассеется, вновь засияет ласковое солнце, но сошедшего на землю уже никто никогда не увидит.
Даже тела его не найдут. Даже костей.
…Купец, хозяин доставившей их сюда карраки, только тряс головой. Высадить его досточтимых гостей здесь? Но это же гиблые места, берег призраков и духов, безжалостных и кровожадных!.. Берег, где давным-давно уже никто не причаливает, не бросает якорей!..
Горджелин лишь покачал головой и велел разгружать их поклажу.
– Но как же господин повезёт всё это? – недоумевал купец.
– Всё будет хорошо, любезнейший. Грузи на плот, да смотри, чтобы плотно всё уложили!..
Корабельщики повиновались.
…Плот пристал к берегу. Пустынно и тихо, лишь ветер чуть шуршит широкими пальмовыми листьями. Горджелин первым прыгнул на белый пляж, Аратарн следом.
– Что теперь, отец? – Лидаэль огляделась. – Как всё это тащить дальше? Я, признаться, думала, что ты наймёшь караван…
– Никаких караванов. – Снежный Маг вонзил посох в песок. – Здесь не от кого прятаться. Ни людей, ни орков или кого-то ещё. А те, кто невидим, – они нас найдут и так. Поэтому…
Сила послушно качнулась, потекла начертанным ей путём. Плот, словно невиданное чудище, сам полез на берег.
– Даже я почуял, – заметил Аратарн. – Это всё равно, что костёр сигнальный разложить ночью.
– Пусть приходят, – отрывисто бросил Равнодушный. – Есть чем встретить.
– А хоть кто они такие? – полюбопытствовал сын Губителя. – Чем именно встречать будем?
– Призраки. Остаточные манифестации. Очень, очень древние.
– Будем сражаться? – деловито осведомилась Лидаэль.
– Зачем? Мы просто удержим их на расстоянии.
Плот невозмутимо полз по земле, подминая сочную траву. Горджелин решительно шагал прочь от берега, мимо гордых пальм, мимо поднимавшихся кустов, меж которых уже начинали скользить серые змеи наступающего тумана.
– Может, хоть колёса сделать? – Аратарн глядел на упрямо ползущий плот с их поклажей.
– Ровная дорогая скоро кончится. Там ни одно колесо не пройдёт.
Туман сгустился к вечеру. Но Горджелин лишь вонзил посох в землю, прищёлкнул пальцами – и навершие засветилось синеватым. Туман поспешно раздался в стороны, отполз, словно в испуге.
– Вот видите, – повёл рукой Снежный Маг. – Простого смертного они бы сожрали. Ничего бы не оставили, даже костей. А так – пошипят бессильно, да и отступят. Садитесь, дорога дальняя. И отмерять её пешком предстоит.
Лидаэль, однако, не успокаивалась. Стояла, вытянувшись стрункой, словно вслушиваясь во что-то едва уловимое, но явно тревожное.
– Их тут много, – сказала шёпотом. – Очень много. Но я не могу различить…
– И не надо, – оборвал Горджелин. – Не надо тут ничего различать.
– Они несчастны. – Лидаэль всматривалась в извивы серых струй. – Голодны, несчастны и лишены надежды…
– Не обращай внимания. – Снежный Маг даже не обернулся. – Наша цель далеко отсюда; всех не утешишь и не упокоишь.
– Кто они, отец? – не отступала Лидаэль.
– Призраки, – равнодушно бросил тот. – Иные пребывают тут со времён вторжения Лишённых Тел. Это те, кого они убили.
– А сами Лишённые?
Снежный Маг едва заметно усмехнулся. Усмешка получилась неприятной.
– Их тут нет уже давным-давно. Сделали своё дело и ушли. Вернее, их увели те, кто имел над ними власть.
– И они не вернутся? – спросил Аратарн.
– Хозяева Лишённых власть свою давно утратили. А вот сами Лишённые… кто знает, где они сейчас. Я не стану гадать, существуют ли они ещё или сгинули. Нас это не интересует.
– А что же нас интересует, отец?
– Кто будет поджидать у цели, конечно же. Нет, не спрашивай, дочь, у меня нет ответа. Нам придётся послужить разом и приманкой, и капканом.
Ветер тоскливо шептал что-то неразборчивое, шевеля пальмовыми листьями. Струился серый туман; бесплотные голоса едва слышно перекликались в зарослях. Глубокая меланхолия, смертная печаль, безысходная грусть обнимали и берег, и нарядные пальмы, и алые венчики распустившихся цветов.
Здесь царила даже не смерть, но ожидание смерти. Неминуемой, медленной и мучительной.
– Дальше будет хуже, – посулил Горджелин. – Но, опять же, настолько, чтобы нас задержать. Мы здесь не для того, чтобы утереть каждую слезу и утолить всякую печаль. Нам просто надо пройти. И мы пройдём. Придётся похоронить всё наследие Лишённых Тел – тех самых, из-за которых и родилось Проклятие.
Всё время молчавший Аратарн так же, не говоря ни слова, протянул ладонь над пляшущими огненными языками. Рука его прошла сквозь пламя, а он даже не поморщился.
– Видели? В родных местах у меня б такое не вышло. Сила идёт, течёт, да прямо в море.
– Сила никуда течь не может, чай, не вода, – сварливо отозвался Снежный Маг. – То, что ты чувствуешь – это как раз остатки заклятья. Заклятья, уничтожившего всё живое, забравшего его силу и обратившего её против Лишённых. Второй стороной, вторым концом этих чар было Проклятие Эльфрана. В тебе кровь Губителя, Аратарн, часть его мощи. Часть небольшая – льстить тебе не стану, – но она есть. Тебе предстоит разрушить… то, что мы там найдём. Лидаэль соберёт и направит высвобожденное, ну а мне придется уравновешивать всё это. Иначе, боюсь, Южный Хьёрвард мы опустошим окончательно.
– Ты знаешь это наверняка, отец, или гадаешь? – в упор спросила Лидаэль.
– Частично гадаю, – последовал невозмутимый ответ. – Если бы знал наверняка, дочь, то, конечно, сказал бы уже.
Лидаэль молча кивнула.
– Спите, – сказал Снежный Маг. – Спите, я посижу, послушаю. Может, что интересное и услышу. Тени былого зачастую бывают… очень разговорчивы. Если, конечно, уметь их слушать.
Дочь его недовольно дёрнула плечиком.
– Отец, ты всё строишь какие-то хитрые планы. О чём-то умалчиваешь. Играешь в свою игру. Зачем, для чего? Не веришь нам? Или думаешь, что я по-прежнему малышка-несмышлёныш? Но не будь я твоей крови, уже давным-давно сделалась бы дряхлой старухой, да и Аратарн тоже.
– Только не старухой! – поспешно вставил тот.
– Хорошо, ты – стариком. Но мы не глупыши-котята, отец. Да, ты живешь уже тысячи лет, но…
– Остановись, дщерь гневная, – усмехнулся Горджелин, но на сей раз усмешка эта была доброй. – Я понял. Но беда в том, что я и в самом деле не знаю всего до конца. Поверь, дочка.
– Ну, хорошо, – по-прежнему сердито бросила Лидаэль. – Но я не хочу, чтобы меня использовали вслепую. Даже для спасения моей матери.
Горджелин кивнул.
– Договорились. А теперь спите. Я посторожу.
Аратарн спокойно завернулся в одеяло, замер, глядя в звёздное небо. Лидаэль ворочалась и что-то бурчала себе под нос, никак не в силах угомониться.
Горджелин слушал сгустившуюся ночь, слушал постепенно затихавшее бормотание дочери и улыбался.
Правда, улыбку эту не видел никто.
Наутро они двинулись в путь – и дочь Снежного Мага тотчас пристала к отцу:
– Ну, что услышал? Что сказали тени?
– Вот неугомонная, – пробормотал Аратарн. Сын Губителя оставался на удивление спокоен.
– Сказали многое, но всё не то. – Горджелин был хмур. – Стенали и жаловались на горькую участь.
– А ты ждал рассказа о зачарованных сокровищах?
Сказано было с сарказмом, но Снежный Маг словно ничего не заметил.
– Нет, дочка. Однако обычно призраки такого рода куда более… жадны до живой крови. А тут были напуганы. Рыдали и завывали, сплошной плач. Стоны их отзывались… да, отзывались чему-то, пришедшему извне в Большой Хьёрвард. Где-то очень далеко началось нечто донельзя странное, чему я сам не могу подыскать названия. Мёртвые не всегда молчат, но вот сейчас я не в силах понять их слов.
– «Где-то очень далеко» и «нечто донельзя странное», отец? Как тебя понимать?
– Так и понимать. Великие сущности сошлись в смертельной схватке, прости за банальность. Иначе, увы, не скажешь. Так оно и есть. Эхо раскатывается далеко, призраки слышат и тревожатся.
– Отчего? Что может их тревожить?
Снежный Маг только отмахнулся с досадой.
– Призрака можно уничтожить, но это трудно, долго и, если честно, нудно. Призрака можно развоплотить, но потом он, скорее всего, соберётся вновь, если поток силы никуда не исчезнет. Поэтому говорить, что тени чего-то могут бояться, я бы не стал. Кроме одной-единственной вещи, устрашить их не может ничто. Даже мой посох – он их не пугает, а просто не подпускает. Сила против силы. Плотина против воды.
– И это битва сил должна нас сильно заботить? – Аратарн спрашивал, но в глазах его уже читался ответ.
– Должна. – Снежный Маг выпрямился, пальцы сжались на древке посоха, и серый туман поспешно отступил ещё дальше. – Мёртвые чуют такое первыми, правда, мало кто их может услышать. А когда слышат, не понимают или отмахиваются.
– Мы понимаем. Мы не отмахиваемся, – нетерпеливо выпалила Лидаэль. – Как это меняет наши планы?
– Никак, дочка. Идём вперёд, смотрим и слушаем.
…Они быстро оставили позади прибрежные пальмовые рощи и пробирались теперь каменистым руслом высохшего потока. Вокруг царила недобрая тишина, путникам по-прежнему не встретилось ни одного живого существа, даже мельчайшей мошки.
Плот отвратительно скрипел по сухим, словно черепа валяющихся в пустыне мертвецов, валунам. Чем дальше удалялись они от берега, тем более дикой и странной представала страна – казалось, тут поработал молот какого-то исполина, вдребезги разбивая, а потом перемешивая друг с другом горы, долины, леса и степи. То тут, то там к небу вздымались неправдоподобно острые скалы, каких не бывает в обычной природе: дожди и ветра непременно затупят каменные грани и навершия.
– Как здесь кто-то мог жить? – удивлялась Лидаэль. – Ни дорог, ни развалин – ничего!
– Здесь всё было. – Горджелин подбросил вверх слепленное из белого пара крылатое существо; оно медленно взлетело, неспешно, словно облачко, поплыло к западу. Маг прикрыл глаза.
– Разузнаёшь дорогу, отец?
Горджелин молча поднял палец – мол, погоди. Пришлось ждать.
– Торный путь заканчивается. – Чародей встряхнулся, повёл плечами, словно сбросив тяжкий груз. – Этого я не ожидал, признаюсь. Тут словно сама земля начинает ходить ходуном, у скал вырастают ноги – или, скорее, они плывут, словно киты в океане. Раньше такого не было. Я знаю.
Никто не стал спрашивать, откуда.
