Бурундучок по имени Сим. Сим и великаны

Держа Сима за шкирку, гигант поднес бурундучка к лицу, чтобы лучше рассмотреть. Это было не больно, но очень-очень страшно.

– Ка-ако-ойза-аба-авны-ый! – Прогрохотало прямо перед Симом. Великан, продолжая держать несчастного Сима в руке, повернулся к соседнему креслу – там сидела великанша с длинной рыжей шерстью на голове: – Смо-отри-и!

– Фу-у, – отшатнулась великанша, – по-охо-ож-е-эна-а-кры-ысу-у.

– Э-это-о бу-уру-унду-ук, – прогрохотал бородатый.

Сим не мог понять ни слова из громких и протяжных звуков, издаваемых гигантами. Но он понимал, что ничего хорошего его не ждет.

– Мне-е-о-оннра-ави-ится-а, – сказал мужчина. – Во-отде-ети-и-о-обра-аду-ую-утся-а! Те-епе-ерьто-очно-оне-эбу-уду-утсе-эрди-иться-а-на-а-на-а-с-за-а-то-о-что-омы-ы-и-их-с-со-о-бо-ой-не-е-взя-али-и.

Рыжая великанша в ответ лишь фыркнула и спрятала лицо за книгой с разноцветными картинками. На одной был нарисован сад, очень похожий на тот, в котором жил Сим.

– По-оле-эза-ай-ка-а-сю-у-да-а, – бородатый поднял с пола серый рюкзак, открыл молнию и запихнул Сима на самое дно. – По-оте-эрпи-и-ме-ехо-ово-ой-ша-ари-ик-не-едо-олго-о-оста-ало-ось.

Молния закрылась и Сим снова оказался в полной темноте.

Глава 3. Новые знакомства

Еще до того, как звякнули ключи, Маркиз приподнял одно ухо, развернул его в сторону двери. Внимательно прислушался. Так и есть: тяжелая поступь Па-пы и легкие Ма-мины шаги, сопровождаемые звуком качения двух чемоданов по плиточному полу.

Маркиз лениво потянулся, зевнул, спрыгнул с кровати. На полу потянулся еще раз и неторопливо пошел к двери. Все остальные еще спали. Ма-ма и Па-па будут рады тому, что он их встречает. Маркиз довольно замурчал.

Маркиз привык к тому, что два раза в год (за исключением того года, когда у них появились Ма-лыши) двуноги совершают странный ритуал.

Вначале Ма-ма и Па-па становятся страшно раздражительными, ссорятся по каждой мелочи. Затем складывают кучу своих вещей в два огромных чемодана (и даже не разрешают в них полежать). Потом отвозят его, Маркиза, к другим двуногам, которых зовут: Ба-бушка и Де-душка. Что не так и плохо, так как этих двоих легко провести: стоит лишь состроить жалобную мордаху, как они с радостью дают лишнюю порцию еды. Часто угощают вкусняшками со стола. Ба-бушка вечерами играет с шерстяными нитками и Маркиз частенько присоединяется к ней в этой игре – хватает моток шерсти и затаскивает его под диван (или пытается перекусить нитку). Правда порой Ба-бушка прикрикивает в самый разгар игры – видимо, ей больше нравится играть одной. Через неделю или две, Ма-ма и Па-па возвращаются и забирают Маркиза домой.

Ритуал был нарушен всего лишь раз – именно тогда у двуногов появились Ма-лыши. То было тяжелое время. Время перемен. А перемены Маркиз очень не любил.

Началось все с того, что Па-па и Ма-ма пришли вечером раньше обычного, жутко возбужденные, но при этом радостные. За ужином Па-па гладил Ма-ме живот и говорил с ней особенно ласково. При этом оба почти не замечали Маркиза. Пришлось целых два раза напомнить, что его пора кормить.

На следующий день все вроде бы пришло в норму. Завтрак был подан вовремя, как и порция чесания за ухом… и Маркиз счел произошедшее накануне лишь случайностью. Однако что-то изменилось. Па-па стал очень нервным. Затеял дома ремонт. Любимую комнату Маркиза, в которой он мог уединиться или посмотреть в окно, чтобы никто не мешал, полностью переделали. Оттуда убрали диван Маркиза (во всяком случае, Маркиз считал этот диван своим). Ах, как сладко было на нем спать после ужина… а когда хотелось побыть одному – в диване была чудная ниша, как раз такого размера, чтобы туда помещался один кот.

Как вы уже, наверное, догадались, Маркиз был котом. Вот, как он выглядел: круглая физиономия со слегка приплюснутым носом (из-за этого носа он частенько храпел во сне), густая пушистая шерсть кремового цвета, более темная, почти шоколадная, вокруг носа, на кончиках ушей, лапах и хвосте, похожем на пальму. Словом, вид у этого кота был самый что ни на есть благородный, и кличка ему была подобрана очень подходящая.

Под диваном обнаружился небольшой клад – куча конфет в блестящих обертках. Маркиз конфеты не ел, но ему нравилось, как шелестят обертки. Поэтому временами он утаскивал из вазы на кухне конфету или три. Что гораздо хуже – вскрылось, что заднюю часть дивана уже больше года Маркиз использовал вместо когтеточки. Наказание было самым суровым за все время, сколько Маркиз себя помнил, – целую неделю его держали без лакомств.

Комнату выкрасили в белый, вместо дивана поставили две крохотных и жутко неудобных на вид кроватки. А когда Маркиз запрыгнул в одну из них, чтобы опробовать, Па-па схватил его за шкирку (что само по себе было просто верхом неприличия) и сурово наказал больше туда не лазить.

Изменения коснулись и Ма-мы.

Она начала толстеть. Становилась все толще с каждым днем. Казалось, что в животе у нее появился воздушный шарик, который потихоньку надувается. Маркиз боялся, чтобы этот шар не лопнул. Ма-ма перестала ходить «на-ра-боту» и проводила почти все время дома, что Маркизу определенно нравилось. Однако, чем она становилась толще, тем делалась более нервной.

Наконец в один день Ма-ма уехала очень-очень рано, еще до рассвета. Па-па обнял Маркиза и сказал, что теперь настанет «но-ва-яж-изнь». Маркиз не знал, что ответить, поэтому просто мяукнул.

А через пять дней Ма-ма вернулась с ними. Двумя Ма-лышами, размером с батон хлеба каждый, красными и орущими. Па-па был прав. С этого момента действительно наступила новая жизнь. Теперь Маркиза частенько забывали покормить, с ним почти не играли, крики Ма-лышей мешали спать, а процедура по расчесыванию перестала быть ежедневной и начала проводиться от случая к случаю. Признаться, Маркиз не слишком любил это занятие, но все же это было его время, а теперь двуноги постоянно возились с этими орущими головастиками. К тому же, если расческа отдыхала слишком долго, на шерсти появлялись колтуны, которые приходилось выстригать, и Маркиз становился похож на плохо сложенное птичье гнездо.

Но едва он стал привыкать к новым порядкам, все снова изменилось. Ма-лыши научились ползать.

Это был просто кошмар. В квартире не осталось мест, где можно было укрыться от краснощеких карапузов, которые норовили схватить Маркиза за усы или дернуть за хвост. Однажды несчастного зажали в углу и пытались накормить соской. Ситуацию спасла прибежавшая на жалобные вопли Ма-ма. В другой раз дети наелись кошачьего корма. С тех пор миски Маркиза переехали на подоконник.

Время шло, дети росли. Они научились ходить и говорить (конечно, на глупом и неудобном языке двуногов, но иногда удавалось их понять). Менялся и интерес Ма-лышей к Маркизу. Порой все втроем даже неплохо проводили время – играли в прятки или бегали за цветными мячиками… но все же большинство игр Маркизу совсем не нравилось. Ну как порядочному коту может быть по душе, когда на него напяливают чепчик и запихивают в кукольную коляску? Или как, скажите на милость, он должен реагировать на попытку сделать из него сторожевого пса? А после того случая, когда дети исписали его фломастерами, потребовалось целых три линьки, чтобы вернуть привычный окрас.

Так что, когда двуноги собрались в очередное «Впу-тешествие» (так они это называли), Маркиз совершенно не расстроился. В конце концов в это время можно было отдохнуть от Ма-лышей. Вот только Ма-ма и Па-па оставили Ма-лышей дома. А Ба-бушка и Де-душка, которые приехали в квартиру Маркиза, чтобы присмотреть за ними, позволяли сорванцам почти все. Естественно, росло и количество шалостей, которые устраивали дети. Стоит ли упоминать, что во многих из них поневоле приходилось участвовать и коту?

Маркиз определенно был рад возвращению Ма-мы и Па-пы. Он сел прямо напротив открывающейся двери.

– Мау, – поприветствовал Маркиз своих двуногов.

– Ма-ркиз, дру-жи-ще, – отозвался Па-па с порога.

– Де-тей раз-бу-дишь, – цыкнула на него Ма-ма, но сама тут же наклонилась и погладила кота по голове, – Ма-ркиз, как мы-по-тебе-со-ску-чи-лись, – потихоньку произнесла она.

Маркиз довольно замурчал.

Тут Па-па присел на корточки.

– Смо-три, что у-меня есть! – громко прошептал он, засунул руку в сумку и вытащил что-то, спрятав в своем большом кулаке.

Маркиз с любопытством подался вперед.

Па-па разжал кулак…

Вначале Маркиз решил, что Па-па принес ему подарок – игрушку, мягкий шерстяной мячик – коричневый с темными полосками. Так здорово будет катать его по полу. Кот даже успел обрадоваться – последний подарок он получал еще до того, как появились Ма-лыши. Маркиз благодарно мяукнул, но тут шерстяной «мячик» сел и открыл глаза. Прямо на Маркиза уставились две черных бусинки. Затем «мячик» пошевелил носом. Маркиз чихнул.

От неожиданности кот сел.

Перемены Маркиз очень не любил. А сейчас определенно пахло переменами.

Глава 4. Дом с красной крышей

Бурундучок с любопытством смотрел на невиданное раньше существо (в это сложно поверить, но на острове Сима не водилось ни одной кошки. Видимо, именно поэтому там жило так много бурундуков). Животное показалось ему весьма милым. Шерсть неведомого зверя казалась такой мягкой и пушистой, а эти глаза напоминали две полных луны… И тут пушистик открыл рот и чихнул.

Сим остолбенел.

Рот милого пушистика был полон длинных и острых зубов.

Котов Сим прежде не видел, но, что означают острые зубы, знал. Вспомнилась детская песенка, которую пела ему мама.

Если видишь – пред тобой

Незнакомый зверь чужой,

Ты на зубы погляди:

Если плоские они,

Между ними лишь трава

Не страшись его тогда.

Если ж острые они,

И торчат ножи-клыки,

Ты скорее прочь беги!

Да это же хищник!

Бурундучок и кот уставились друг на друга.

– По-о-зна-а-ко-омься-а-со-о-сво-ои-имновы-ы-мдру-у-го-о-м! – прогрохотал голос бородатого великана. – Не-едви-ига-айся-аше-эрстя-ано-ойко-омо-окда-ай-ка-аМа-арки-изу-уте-эбя-ара-азгля-аде-эть.

Сим дал стрекача.

Побег закончился, едва успев начаться. Бородатый великан в один момент сграбастал Сима своей огромной лапой.

– По-оси-иди-ипо-ока-азде-эсь, – сказал великан, и бурундучок оказался в стеклянной банке. – Ско-оро-опри-иду-умаю-уте-эбе-эна-асто-оя-ащи-ийдо-оми-ика-апо-ока-апо-обу-уде-эшьвба-анке-эи-из-по-одпо-оми-идо-оро-ов. – Неожиданно великан расхохотался. Сим прижал ушки. – Та-акя-ате-эбя-аи-ина-азо-ову-у. По-оми-идо-орчи-ик! – Гигант снова принялся смеяться.

– Ти-ише-э, – шикнула великанша, – де-эти-ипро-осну-у…

Не дав женщине договорить, громко топоча, прибежали два детеныша.

– Ма-ама-а! Па-апа-а! – прокричали они в один голос.

Хотя внимание Сима было сосредоточено на великанах, краем глаза он заметил, что острозубый пушистик поспешно убрался, бросив на детей недовольный взгляд.

«По крайнейере в их присутствии, мне ничего не угрожает», – подумал Сим.

Дети принялись вразнобой, громко перекрикивая друг друга, засыпать мужчину и женщину вопросами. Для Сима, ни слова не понимающего по-великаньи, все сейчас слышалось диким и громким гулом. Будто все пчелы на острове принялись гудеть в унисон, а им вторили вороны и попугаи.

Сим зажал лапками ушки и свернулся в клубок.

– Ка-ако-ойми-илы-ый, – через стекло на бурундучка смотрело улыбающееся веснушчатое лицо.

– Мо-ожно-овзать его-она-ару-учки-и? – Рядом с первым появилось второе детское лицо, точно такое же.

– Ни-ивко-ойе-эмслу-уча-ае-э! – прогрохотал голос женщины.

– Ну-ума-а-а-м… – одновременно захныкали дети.

– О-онмо-оже-этбы-ыть за-ара-азны-ым! – резко оборвала великанша.

– Да-айте-эйе-эму-увре-емя-ао-обвы-ыкну-уться, – более спокойно добавил мужчина.

На детей спокойный тон бородатого великана подействовал гораздо лучше. Они перестали плакать.

Из бокового прохода в эту часть пещеры вышло еще две великаньих фигуры. Мужчина и женщина, но, похоже, эти двое были уже весьма старыми. Их шерсть на голове белела, как морская пена, а лица покрывали сетки морщин. Бородач и женщина поприветствовали вновь вошедших громкими возгласами, совершили ритуал обниманий (видимо, у великанов так полагалось). Затем женщина вместе с седыми великанами ушла из поля зрения.

– А-ате-эпе-эрь, да-ава-айте-э-ка-ао-обу-устро-ои-имна-аше-эму-уго-остю-уно-орма-ально-ое-эжи-илье-о, – сказал детям Бородач.

– Да-ава-ай, да-ава-ай! – громко закричали те и запрыгали вокруг него.

Через стекло Сим увидел, как великан достал из ниши в стене большую коробку. Затем один из детенышей приволок небольшой (по великаньим меркам, разумеется) чемодан. Чемодан был старый и очень обшарпанный. С одного конца из него торчало острие какой-то железной штуки. Внутри оказалось еще больше всяческих железных штук, плоских, круглых, тонких и толстых.

Великан взял одну, плоскую, и принялся вырезать отверстия в коробке.

– А-ате-эпе-эрь на-амну-ужны-ыпо-осте-эль и-ипо-осу-уда-а.

Великан что-то прошептал детям, те убежали, а сам он вышел из пещеры.

Сим решил, что сейчас самое подходящее время попытаться убежать. Он задрал мордочку кверху и попытался оценить расстояние до края стеклянной посудины, в которой находился. Стенки были совершенно прозрачные, поэтому сделать это оказалось совсем непросто. Сим поджал задние лапки, прицелился и прыгнул.

Прыжок оказался не слишком удачным. Бурундучок даже не достал до края. Сим попытался еще раз. На этот раз одна его передняя лапка зацепилась за край стекляшки, но удержаться не удалось. Бурундучок опять плюхнулся на дно.

Сим выдохнул и снова сконцентрировался. На этот раз должно получиться. Он поджал хвост и резко распрямил задние лапы, одновременно выпрямляя хвост.

Прыжок оказался даже слишком хорошим. Сим вылетел из горловины банки. Стеклянные края пронеслись мимо, а затем воздух стал более свежим и прохладным. В следующий момент Сим понял, что падает. Он попытался ухватиться за банку, но стекло оказалось слишком скользким.

Сим заскользил вниз. К счастью, банка стояла на столе и падать оказалось совсем не высоко. Бурундучок приземлился на поверхность, в то время как банка раскачивалась из стороны в сторону, едва балансируя на окантовке днища. Сим поспешно обхватил стекляшку лапками с двух сторон – если банка разобьется, то о побеге услышат все. Убедившись, что банка угомонилась, бурундучок сел, собираясь с силами и обдумывая свои дальнейшие действия. Ему было невдомек, что все это время кое-кто очень внимательно наблюдал за его попытками сбежать.

***

Маркиз крался совершенно бесшумно, так, как умеют красться только кошки. Мягкие подушечки на лапах скрадывала его шаги. Когти – втянуты. Зеленые глаза широко распахнуты. Зрачки расширились и заняли почти всю поверхность глаза. Усы стояли торчком.

Пожалуй, в тот день один домашний кот получил бы на завтрак одного бурундука, если бы не одно обстоятельство.

Когда Маркизу оставалось сделать всего-то пару шагов и схватить бурундука, кот замер… и громко чихнул. Сим подпрыгнул от неожиданности. Он обернулся и сквозь банку увидел страшную, искаженную выпуклым стеклом, кошачью физиономию.

Кот подался вперед и чихнул еще раз. Более сильно. От чиха он тряхнул головой и со всех размаха заехал лбом по банке. Та свалилась на бок, покатилась по столу и…

Оба, Маркиз и Сим, замерли как вкопанные в ожидании жуткого дребезга.

Который не заставил себя ждать. Сим посмотрел вниз. Банка рассыпалась на тысячу крохотных осколков, разлетевшихся по полу во все стороны.

– Что-та-аму-ува-аспро-ои-исхо-оди-ит?! – донесся голос великанши.

Едва услышав крик, кот бросился наутек. Сим тоже был бы рад спрятаться, да только бежать ему было совершенно некуда. Он стоял на краю стола, а до земли было ой как далеко. Прыжок с такой высоты может закончиться сломанной лапкой. Сим метнулся в другую сторону, но тоже очень быстро добрался до края стола.

Тут в проходе появилась великанша. Выражение ее лица не сулило ничего хорошего. Оно выглядело еще страшнее, чем обычно, даже цвет кожи поменялся с бледно-розового на бордовый. Сим в ужасе попятился.

Тут открылся вход в пещеру – вернулся великан с бородой. В руке он нес большущий пучок травы. Непонятно почему, Сим чувствовал симпатию к этому существу. От него веяло каким-то спокойствием и защищенностью.

Великанша принялась кричать на мужчину. Видимо, она винила его в том, что банка разбилась. На крики прибежали и дети. Сим сжался на самом краешке стола, боясь даже дышать. По-видимому, сейчас решалась его судьба. Что если великаны решат его съесть? Или просто расплющить в лепешку своими огромными лапами?! Или…

Свет закрыла тень от огромной руки бородатого великана.

– У-успо-око-ойся-ама-алы-ыш. – Бородач удивительно нежно погладил бурундучка по голове. – Ни-икто-оте-эбя-ане-эо-оби-иди-ит.

Сим, все еще дрожа всем телом, поднял глаза. Великанша громко фыркнула и вышла.

– И-ита-акде-эти-игде-эна-ашдо-оми-ик? Го-ото-ов?

Великаньи детеныши начали что-то громко кричать, затем один из них поставил на стол коробку. Но она сильно изменилась. Теперь это был самый настоящий домик. С одной стороны там появилось окно, с другой маленькая, как раз под рост Сима, коричневая дверца. Сама коробка была выкрашена в зеленый цвет с одной стороны и в ярко-оранжевый с другой. А верхняя часть – крыша – была красной.

– О-отли-ично-опо-отру-уди-или-ись, – сказал великан, дети принялись скакать, при этом их ужасные великаньи лица выглядели счастливыми.

– А-ате-эпе-эрь, – Бородач снял крышку-крышу и начал закладывать внутрь траву, – сде-эла-ае-эмна-аше-эму-уго-остю-у-ую-утну-ую-упо-осте-эльку-у. Во-отта-ак.

Бурундучок не удержался и заглянул внутрь домика через окошко. В одном углу образовалось вполне неплохое гнездо. Трава выглядела такой мягкой, просто манила прилечь. Сим почувствовал себя очень уставшим.

– По-осу-уду-у, – прогрохотал великан.

Дети дали ему в руки две крохотных (опять же по великаньим меркам) мисочки. Бородач достал из кармана мешочек, разорвал его – там оказались орешки разных размеров. Сим внезапно ощутил себя жутко голодным. Тем временем великан насыпал немного орешков в одну из мисок. Во вторую он налил воды, и Сим почувствовал дикую жажду – последний раз ему доводилось пить на острове.

– Та-ак. – Миски исчезли внутри коробки-домика. – А-ате-эпе-эрь и-итво-оя-а-о-оче-эре-эдь, дру-ужо-ок. – Великан открыл дверцу, предлагая Симу войти внутрь.

Бурундучок осторожно сделал шаг в сторону входа.

– Сме-эле-эе-э, – голос звучал вполне дружелюбно.

Сим шагнул через порог. Трава пахла изумительно и словно звала испробовать ее на мягкость. Орешки в миске выглядели очень аппетитно. Но в первую очередь Сим метнулся к миске с водой. Он пил долго, пока язычок не достал до дна. Затем подошел к миске с едой. Только сейчас бурундучок обратил внимание, что великан не вернул на место крышку-крышу и все три лица сейчас склонились над домиком.

«Ну и пусть смотрят», – подумал Сим. Орехи от этого хуже не станут. Он съел половину, по привычке засунул один за щеку, затем вспомнил, где находится, и выложил орешек.

Тут усталость окончательно сломила бурундучка. Он едва успел доползти до гнезда из травы, как его маленькие ножки подогнулись и Сим уснул крепким сном. Последнее, о чем успел подумать бурундучок: возможно, все обернулось не так и плохо. Может быть, с великанами вполне можно ужиться.

Тем временем отец и дети с умилением наблюдали за посапывающим бурундучком. Но кроме них из укромного места за коробкой следил кот. Который совсем не собирался позволить незваному гостю обосноваться здесь надолго.

«Ничего, – думал Маркиз. – Скоро ты, крысеныш, отправишься туда, где тебе самое место. На помойку». Кот снова чихнул.

Глава 5. Кошачий футбол

Несмотря на то, что Маркиз был настолько домашним котом, насколько это вообще возможно (что означало, что он был толстым, ленивым и неуклюжим), самой большой его добычей за все время стал ночной мотылек, случайно залетевший в квартиру прошлым летом, он мог бы считаться весьма неплохим охотником. Причиной тому служили два качества Маркиза.

Во-первых, он умел терпеливо ждать. Лишь длительным ожиданием можно было усыпить бдительность потенциальной жертвы (или Ма-лышей, когда те играли с привязанным к ленточке фантиком от конфеты). Второй причиной служило, то, что несмотря на свои внушительные габариты, Маркиз мог развивать весьма приличную скорость (конечно, если не требовалось бежать слишком долго).

Поэтому после первой неудачной попытки достать незваного крысеныша, Маркиз решил затаиться на время. Он знал, что шанс еще представится. И чем дольше он сможет терпеть, тем вероятнее его атака станет успешной. Кроме того, в ходе разведки выяснилось еще одно пренеприятнейшее обстоятельство. По-видимому, у Маркиза была аллергия на это существо. Стоило лишь приблизиться к злополучному разноцветному домику, как нос начинал жутко чесаться, а из глаз текли слезы. Предстояло каким-то образом решить и эту проблему.

Поэтому Маркиз ждал.

Терпеливо смотрел, как дети возятся с новым зверьком, как спорят за то, кому чистить клетку, как потчуют зверька различными лакомствами.

Конечно, кот чувствовал жуткую досаду оттого, что все это время уделяется не ему, Маркизу, а этому самозванцу, но все равно терпел, не подавая виду. Знал, что скоро шанс представится. И кот оказался прав. Всего через неделю после того, как Па-па и Ма-ма притащили в дом это существо, Маркизу выпал прекрасный шанс избавиться от ненавистного зверька раз и навсегда.

Тем вечером Па-па вернулся домой немного раньше обычного. Он поставил свой портфель у двери, почесал Маркиза за ухом и наклонился, чтобы обнять бежавших навстречу детей. Тут Маркиз заметил, что Па-па держит в руке пакет с чем-то круглым внутри. Обычно в таких пакетах в дом прибывала еда или какие-нибудь предметы, нужные двуногим, например одежда. Но сегодня Па-па принес что-то новенькое, необычное. Маркиз решил, что лучше будет не отлучаться далеко. Чутье подсказывало ему, что этот круглый предмет как-то связан с крысенышем.

Сделав вид, что ему все равно, Маркиз улегся в углу большой комнаты. Там, откуда было отлично видно коробку-домик.

Ждать пришлось недолго. Даже не поужинав, Па-па и Ма-лыши собрались около жилища крысеныша. Па-па вытащил из пакета таинственную штуковину. Ей оказался прозрачный шар размером с голову Маркиза. Затем Па-па взялся за шар двумя руками, повернул в разные стороны, и шар разделился на две одинаковые половинки.

Любопытно.

Ох уж эти двуноги. Вечно что-нибудь выдумывают. Па-па снял с домика крышку-крышу и вытащил шерстяного зверька наружу. Маркиз потер лапой мордочку. Несмотря на то, что до крысеныша было далеко, он чувствовал, как щекочет в носу.

Па-па взял коричневого зверька (который выглядел немного сонным), засунул в одну из половинок, затем приставил к ней вторую половинку и с тихим щелчком собрал шар.

Маркиз смотрел на происходящее в полной растерянности. Неужели двуноги решили, что крысеныш сможет жить в этом шаре? Но как? Там нет ни мисок с едой и водой, ни подстилки, чтобы спать. А если это туда запихнуть, то все пойдет кувырком, стоит зверьку сделать хотя бы один шаг. И тут Маркиз понял, зачем нужен этот шар.

В подтверждение догадки, Па-па взял шар и осторожно поставил его на пол. Крысеныш сделал один неуверенный шаг передней парой лапок, опираясь на стенку. Шар катнулся вперед.

***

Симу забава, принесенная бородатым великаном, пришлась очень по душе. Поначалу ему было страшновато. Шар того и гляди пытался катиться быстрее, чем требовалось, и один раз, когда Сим резко остановился, даже заставил бурундучка перекувыркнуться. Но очень скоро Сим освоился с управлением.

Если требовалось остановиться, нужно было лишь сместить вес тела на заднюю часть шара. Зато как здорово было носиться по пещере, дав волю лапкам.

На острове Сим бегал с утра и до вечера. С Листиком и другими бурундуками он мог целыми днями играть в прятки и догонялки. Карабкался по деревьям, пробирался через кусты. Иногда он по нескольку раз за день пробегал от одного края Сада до другого. Оказавшись же в пещере великанов, Сим почти все время сидел внутри своего нового домика. Да, жилище было неплохое, бурундучка каждый день кормили, наливали свежую воду, а как только трава в гнезде засыхала, бородатый великан в тот же день приносил свежую охапку. Вот только такая жизнь довольно скоро наскучила Симу.

Ему хотелось бегать и прыгать, а стол, на который вечерами его выпускали великаны, был очень мал – бурундучок едва успевал как следует разогнаться, как оказывался на самом краю.