скачать книгу бесплатно
Прости, любезное село,
Столица мира дорого;
Прости, ключ чистый, как стекло,
И ты, тенистая дуброва,
В которой часто день бывал
Мне так короток, как минута,
Где часто соловей певал
Так чисто, нежно, как Анюта.
Простите вы, мои друзья, -
Из недр спокойства и свободы
Я еду в мрачный гроб природы –
Простите, в город еду я…
Вновь объединившись с Клушиным, Крылов начал выпускать новый журнал "Петербургский Меркурий". Учтя горький опыт выпуска предыдущего издания, в этом не стало сатиры и демократических рассуждений, а печаталась бытовая проза, собственные очерки и стихотворения лирического характера. Например, "Мой отъезд", "К другу моему" и т.д.
Всех жизненных коллизий не предусмотреть. В одном из номеров журнала Крылов напечатал рецензию опального Княжнина на "Вадима Новгородского", а в другом отрывок "Об открытии Америки", одного из лидеров французской революции аббата Рейналя. Этого оказалось достаточным, чтобы попасть в списки неблагонадежных журналов. Его не закрыли, а перевели в государственное издательство при Академии наук, где существовал жесткий контроль над выпускаемыми произведениями. Но и здесь нависла угроза закрытия "Петербургского Меркурия".
Екатерина Великая любила проявлять благородство. Прежде чем закрыть журнал она пригласила Крылова и Клушина на аудиенцию в Зимний дворец. Такой чести друзья не ожидали, думая, не попадут ли из дворца на каторгу? Все обошлось. Клушин покаялся в своих заблуждениях, получил прощение и деньги для обучения за границей. Венцом его покаяния стала ода "Благодарность Екатерине Великой за всемилостивейшее увольнение меня в чужие края с жалованием".
Крылов решил не ездить за границу и, чтобы не гневить императрицу, окончательно порвать с литературой. Последний номер журнала оказался прощальным. Журнал закрылся, но взгляды издателя на жизнь не изменились, о чем говорит отрывок из оды "К счастью":
Вот как ты, Счастье, куролесишь;
Вот как неправду с правдой весишь!
Ласкаешь тем, в ком правды нет,
Уму и правде досаждая,
Безумство, наглость награждая,
Ты портишь только здешний свет.
Я вижу, ты, мой друг, уж скучишь
И может быть, меня проучишь
За то, что я немножко смел
И правду высказать умел…
Итак, позади двадцать четыре года жизни. При этом нет собственного очага, любви, литературного успеха. Другой бы упал духом и подчинился судьбе, но не таков Иван Андреевич: есть силы, талант, убежденность, опыт издателя. С таким багажом можно двигаться вперед.
2
Осенью 1793 года по Петербургскому тракту Крылов отправился в Москву к другу Сандунову. Несмотря на теплоту встречи, тревога в душе за будущее не улеглась. Гуляя по улицам столицы, раздумывая, куда бы приложить свои силы, он зашел в игорный дом. Надеясь, что новичкам везет, сделал ставку. Игра захватила его. Выиграв два раза, замахнулся на третий. Фортуна подвела. Азарт игры опустошил карман, но не лишил надежды на крупный выигрыш.
С невеселыми мыслями Крылов заколесил по России. Остались позади игорные дома Ярославля, Н-Новгорода, Тулы, Самары. По словам мемуариста Ивана Андреевича он "… в молодости своей был пристрастным к карточной игре, вовсе не из корыстолюбия, но ради сильных ощущений… Не зная ни света, ни людей, Крылов попался в одну из шаек и его ободрали, как говорится, "будто липочку". Однако это не пошло на пользу".
Азарт брал свое. На одном из постоялых дворов Подмосковья он проигрался в пух и прах и едва избежал ареста. Вернувшись в Москву, где снимал комнату на Петровке, задумался о дальнейшем своем пути. Словно за перенесенные мытарства, судьба наградила его встречей с давним знакомым Татищевым, который предложил ему отдохнуть в своем подмосковном имении. Тишина, забота хозяев, всколыхнули в госте желание писать стихи. Одно за другим ложились на бумагу, став циклом "Блаженство". Философски звучит одно из них:
Но где ж блаженство обитает,
Когда его в природе нет?
Где царство, кое он мечтает?
Где сей манящий чувства свет?
Вещаю нам – вне протяженья,
Где чувство есть, а нет движенья.
Очисти смертный разум твой,
Взгляни – твой рай перед тобой,
Тебя одна лишь гордость мучит,
Природа быть счастливым учит…
В другом стихотворении он вернулся к своей излюбленной теме – осуждение праздности:
Там роскошь, золотом блестя,
Зовет гостей в свои палаты
И ставит им столы богаты,
Изнеженным их вкусам льстя,
Но в хрусталях своих бесценных
Она не вина раздает;
В них пенится кровавый пот
Народов ею разоренных.
Хозяин имения уехал в столицу. Иван Андреевич "одичал": ходил по парку нагишом с книгой в руках, отрастил бороду, ногти. Внезапно возвратившийся Татищев, увидев "первобытного человека", долго смеялся.
Как говорится – пора и честь знать. Крылов покинул гостеприимных хозяев, переехав к отставному бригадиру суворовского времени – Бенкендорфу, в имение Виноградово, неподалеку от Дмитрова. Сюда часто приезжали именитые Голицыны, Загряжские, Львовы и др. Здесь Иван Андреевич познакомился с Карамзиным и поэтом Дмитриевым. Карамзину Крылов передал несколько своих стихотворений для опубликования в издательстве "Аонид". Среди них: "Вечер", "Подражание 37-му псалму" за подписью "И.К-в".
5 ноября 1796 года Императрица Екатерина II скоропостижно скончалась. Российский престол занял ее сын Павел I, ненавидящий матушку и ее нововведения. Перестройку начал с того, что разогнал ее фаворитов, вернул из ссылки Радищева, выпустил из Шлиссельбургской крепости Н.И.Новикова – просветителя и масона, которого императрица без суда и следствия на 15 лет засадила в крепость и т.д. Однако правление нового императора оказалось хуже предыдущего: Россия впряглась в ярмо Пруссии со всеми вытекающими последствиями.
Ивану Андреевичу повезло, его в личные секретари и учителем для своих девяти сыновей пригласил всесильный князь Сергей Федорович Голицын. Павел I был человеком настроения и через некоторое время фаворита-князя за неуважение к его персоне отправил в имение под Киевом – Казацкое. В далекий путь двинулся и секретарь.
Роль секретаря и учителя тяготила Ивана Андреевича. Скука одолевала. Чтобы развлечься, написал шуто-трагедию "Триумф", на стиль правления императора. На представление собралось все княжеское семейство, приехал поэт Сумароков с дочерью и знатные соседи помещики. Автор и зрители были довольными, но опасение не оставляло их. Вдруг до Павла дойдут слухи о спектакле и тогда всем Сибири не миновать. Этого не произошло по той причине, что в ночь на 11 марта 1801 года в Инженерном замке Петербурга императора задушили его приближенные.
Регалии власти попали в руки Александра I, знавшего о предстоящем покушении на отца, но промолчавшего. В России наступила правленческая "оттепель". Вступая на престол, новый государь издал манифест, в котором сказал: "Управлять богом нам врученный народ по законам и по сердцу в бозе почивающей августейшей бабки нашей государыни императрицы Екатерины Великия коея память нам и всему Отечеству вечно пребудет любезна, да по ее премудрым намерениям шествую достигает вознести Россию на верх славы и доставить ненарушимое блаженство всем верно подданным нашим…"
Александр I начал с того, что устранил из двора участников убийства отца, приблизил к трону сторонников венценосной бабки и провел некоторые либеральные реформы, от которых простому народу лучше жить не стало.
В числе фаворитов снова оказался и князь С.Ф.Голицын. Теперь он ехал в Ригу на должность лифляндского военного губернатора. Крылова он взял с собой, утвердив в октябре 1801 года правителем своей канцелярии. Прослужив два года, Иван Андреевич подал в отставку. С хорошим аттестатом он выехал Серпухов, к месту службы младшего брата – Левушки. Участник суворовского перехода через Альпы, в силу своей неприспособленности к службе, жизни, выше начального офицерского звания – подпоручика, так и не поднялся. Как и старший брат, он хорошо играл на скрипке, много читал, увлекался поэзией.
Погостив брата, Иван Андреевич поехал в Москву к Бенкендорфам. В их доме он встретился со многими интересными людьми, в том числе с Василием Львовичем Пушкиным, сенатором П.И.Кутузовым и Дмитриевым.
25 января 1804 года крыловская комедия "Пирог", была поставлена на сцене Петровского театра в Москве, ранее она ставилась в Петербурге. Московская публика холодно встретила комедию, поскольку была увлечена любовными водевилями французских и немецких авторов. Идя навстречу публике, Иван Андреевич написал комедию "Модная лавка".
Взяв за основу своего творчества девиз А.Д.Кантемира: "В стихах смеюсь, а в сердце о злонравных плачу", Иван Андреевич усиленно занялся переводами басен Лафонтена, Федры и любимого им Эзопа. Переводы не были похожими на классические, а больше походили на разговорную русскую речь, тем не менее, стали толчком для написания собственных басен. Три из них: "Дуб и Трость", "Разборчивая невеста" и "Старик и трое молодых", он показал И.И.Дмитриеву – поэту и баснописцу. Одобрив, тот передал их князю Шаликову для печати в журнале "Московский зритель". В примечании к ним князь писал в январе 1806 года: "Я получил сии басни от И.И.Дмитриева. Он отдает им справедливую похвалу и желает, при сообщении их, доставить и другим то удовольствие, которое они принесли ему… Имя любезного поэта обрадует, конечно, и читателей моего журнала, как обрадовало меня". Басни вызвали интерес у читающей публики Москвы.
3
Из столицы Крылов отправился в Петербург. Здесь его ждал триумф. Дмитриевский, давний знакомый, представил Ивана Андреевича начальнику репертуарной части петербургских театров князю А.А.Шаховскому. В его доме, в присутствии ведущих актеров Петербурга, он прочитал комедию "Модная лавка". Шаховский обнял автора и сказал: "Ну, братец, разодолжил ты меня! Наши барыньки будет злы как осы! Это тебе не французские ракалии, а настоящая русская комедия!"
27 июля 1806 года комедию поставили на сцене петербургского Большого театра. Журнал "Лицей" откликнулся восторженной рецензией: "Из одного содержания можно увидеть, как должна быть смешна эта комедия. Но автор употребили машины такие комические, что почти в продолжение всей пьесы смеешься".
После успеха Крылов стал известной персоной в Петербурге. Его пригласил к себе в дом Г.Р.Державин, затем адмирал Шишков и другие знатные лица северной столицы. Шаховский познакомил его с А.И.Олениным, ученым-археологом и знатоком искусства. Это знакомство перерастет в длительную задушевную дружбу между ними.
Вслед за нашумевшей комедией, Крылов написал национальную оперу-былину "Илья Богатырь". В афише писалось: "… волшебно-комическая опера в 4х действиях, соч. Крылова, с хорами, балетами и "сражениями", музыка соч. Кавоси".
Последний день уходящего театрального 1806 года, петербургская публика могла насладиться крыловской оперой. Возвышенно прозвучала концовка в исполнении хора:
Вы летите к нам забавы,
Радость будь во всех сердцах.
Гром побед и нашей славы,
В ратных ты греми полях!
Предвестники войны с Францией сказывались в России. Росли атифранцузские настроения. Комедия Крылова "Урок дочкам" отвечал им. В ней автор отразил смехотворность преклонения русских аристократов, зачастую, забывших русский язык, перед всем французским. Зрители оценили комедию в июне 1807 года.
Помня о том, что Крылов хорошо знает издательское дело, Шаховской предложил ему участие в журнале "Драматический вестник", в редакцию которого вошел А.Писарев, Д.Языков и С.Маркин. Журнал увидел свет в начале 1808 года. В нем за подписью "К" были напечатаны 19 басен Ивана Андреевича, в том числе: "Ворона и Лисица", "Музыканты", "Ларчик" и "Лягушка и Вол". Все они отвечали злобе дня.
В басне "Листы и корни" автор не скрывает мысли, за чей счет живет богатая часть российского общества. Листы – это верхушка общества, корни – народ, питающий ее.
Мы те, -
Им снизу отвечали: -
Которые, здесь роясь в темноте,
Питаем вас, Ужель не узнаете?
Мы корни дерева, на коем вы цветете.
Красуйтесь в добрый час!
Да только помните ту разницу меж нас:
Что с новою весной лист новый народится;
А если корень иссушится, -
Не станет дерева, ни вас.
Явное осуждение власти имущих звучит в басне "Мор зверей", выведенных Крыловым в виде хищников: Львов, Тигров, Медведей, Волков и Лисиц. В минуты опасности, чтобы спастись, царь зверей – Лев на совете предлагает принести в жертву богам, чтобы остановить мор, трудягу Вола, который стянул клок сена из стога.
Кричат Медведи, Тигры, Волки:
"Смори, злодей какой!
Чужое сено ест! Ну, диво ли, что боги
За беззаконие его к нам столько строги?
Его беспечник, с рогатой головой,
Его принесть богам за все его проказы,
Чтоб и тела нам спасть и нравы от заразы!
Так по его грехам, у нас и мор такой!"
Приговорили –
И на костер Вола взвалили.
Читатели и критики поняли, что в России появился свой Эзоп.
В следующем году вышла первая книжка басен Крылова, которая не отразилась на финансах автора. По протекции А.Н.Оленина его утвердили чиновником Монетного департамента со званием титулярного советника. Теперь появились лишние деньги, и он смог активно помогать брату Льву, который постоянно нуждался.
В 1811 году вышли два сборника басен Крылова. Учитывая заслуги перед русской словесностью, его избрали в члены Российской академии наук.
О том, как Крылов работал над баснями, вспоминал первый его биограф М.Е.Лобанов: "Иван Андреевич любил делать первые накидки своих басен на лоскутках, с которых переписывал на листочки, поправлял и снова переписывал… "Я до пор читаю мои новые стихи, – говорил мне Иван Андреевич, – пока некоторые из них мне не причитаются, то есть перестанут нравиться: тогда их поправляю или вовсе переменяю". Настолько он был строг к своему творчеству, что даже в уже напечатанные басни часто вносил поправки.
В баснях Крылова заключена жизнь во всех ее проявлениях. Сюжеты он находил всюду: на улицах, рынках, на встречах с друзьями. Его басни национальные по форме и содержанию. В них выражен русский дух, народная житейская мудрость, практицизм, умение по-русски схватывать, казалось бы, мелочи, за которыми скрываются глобальные процессы государства в целом. Басни полны иронии, а подчас и едкой сатиры на представителей власти всех рангов, мотов, прохиндеев, алчных помещиков, взяточников.
