Похищение малыша Тимоти

Рядом, на стиральной машинке, стоял бокал с виски, Стас, как и Ник любил виски, но пил не часто. Раньше он не отказывал себе в удовольствиях, потом изменился. Повзрослел, понял, что здоровье важнее, а проявлять умеренность и уметь отказать себе в чем-то куда ценнее, чем потреблять все подряд. И теперь, лишь после очень тяжелых рабочих дней, или по каким-то особым поводам, он мог выпить пару-тройку стаканов вискаря.

– Лейла, – сказал он сам себе.

Шергин задумался вслух о прошедших сутках. О том, что испытывали все эти люди вокруг него. Он постоянно работал с чужим горем. Но в этот раз история Ника и малыша Тимоти чем-то особенно его зацепила. Он не знал Лейлу, и не понимал – заслужила ли она это. Но точно знал, что Ник, Марта и Тимоти должны были жить счастливо всю свою жизнь. Они ничего плохого никому не сделали. А его жена? Жена Стаса? Что такого сделала она, что он бросил их с ребенком и сломал всю ее жизнь. Он знал, что его место так никто и не занял. И знал, что в любой момент его примут в той семье. Не потому что он теперь целый начальник и подполковник, не потому, что у него много денег и связей. Его там искренне любят. Также как Ник любит Тимоти. Но почему в жизни так происходит?

Звонок телефона прервал хоровод мыслей. Шергин протянул руку и взял с машинки свой черный айфон. На нем высветилась надпись «Дежурка», он смахнул пальцем, чтобы ответить и нажал на громкую связь.

– Слушаю, Шергин.

– Товарищ полковник, еще одно похищение схожее. Парень пропал двенадцати лет.

– Где?

– В центре на седьмом, гулял около дома. Мать говорит в мяч играл. Она в окно наблюдала, на улице тихо было. Потом увидела, что мяч валяется, а сына нет.

– Пришли адрес в смс, я выезжаю.

Он бросил телефон обратно, наспех допил виски, смыл пену и спустил воду.

Любил ли Стас свою работу? Пожалуй да. Он больше ничего не знал и был одним из лучших оперов в свое время. Сейчас он руководил огромным штатом и все, что его напрягало, это подобные дни и ночи без сна. Иногда он мог подолгу ничем интересным не увлекаться, если говорить о работе, и не сильно вникал в нее, но иной раз, как сейчас, ему приходилось по неделе торчать на местах преступлений.

Стас подъехал на своей «Камри». Он обожал Тойоту, все его машины были этой марки. Легкий запах перегара он скрыл кофе, купленным в каком-то бистро по пути. Его не пугало ездить выпившим, в молодости он и не такое вытворял. Тем более, кто ему – начальнику – что скажет?

Перед ним стояла заплаканная мать, она же заявительница. Стас находился посреди обычного двора в центре города – детская площадка, скамейки, ничего особенного, кроме автомобиля дежурки, нескольких экспертов и оперов, изучавших место пропажи мальчика. Затем мать отвели опрашивать.

– Товарищ подполковник, – обратился к нему Переходов, тот самый опер, который напоминал Шергину себя молодого, Стас подозревал, что этот парень чем-то отличается от остальных, но понять в чем дело так и не мог.

– Слушаю, Николай!

– Соседи говорят белый бусик видели без номеров, по времени сходится, он проезжал, и примерно, в этот промежуток мальчишка пропал.

– Что общего между похищенными выяснили?

– Вообще ничего. Один восьми лет, из богатой семьи, Лейла сирота уже, взрослая работала продавцом обуви, а этот, – Переходов глянул в свой ежедневник, – Родион, двенадцать лет, семья обычная. Мать вон перед вами, отец на смене, в автоколонне, пока не сообщали ему. Рейс закончит, тогда вызовем.

– Изучайте, Николай, – сказал Шергин. Переходов пошел к экспертам и стал обсуждать с ними что-то. А Шергин подкрался к дежурке, где к этому моменту опрашивали мать похищенного.

– Я дома была, он в футбол играл. Ну в смысле просто мячик гонял, – бормотала она в слезах, – я еще по новостям смотрела, что того мальчишку похитили. Ну думаю, кто тут в центре будет такое делать. Я в окно глядела, – она оправдывалась скорее перед собой, чем перед следствием, – Постоянно выглядывала, и тут смотрю мячик катится, а его нет. Родион мой, – она взвыла.

– Мячик катится? – вмешался Шергин.

Следователь следственного комитета не подчинялся Шергину, они просто вели дело, связанное с «несоверами», как они называли несовершеннолетних, но зная авторитет Шергина, он вздрогнул и начал привставать, когда увидел начальника полиции рядом.

– Сидите, – одернул его, молодого лейтенанта в гражданской одежде, опытный и крепкий Стас, так, что тот ощутил всю силу его хвата. Другой рукой Стас держал стаканчик с кофе.

– Ну да, смотрю мяч катится с центра площадки в сторону дома, сюда, – мать Родиона показала пальцем.

– А Родиона не было?

– Уже нет, – взывала она снова.

– И никого не было больше? – спросил Стас, отпивая кофе.

– Никого. Пустой двор.

– И машин рядом не видели подозрительных?

– Не видела. Вообще никого не было. Как утро после нового года. Никого во дворе.

– Продолжайте, – Шергин кивнул следователю и отошел в сторону.

Он смотрел на площадку и пил Латте без сахара, который уже остыл. Что-то тут не сходилось. Двор довольно большой, и из окна она хорошо разглядывала весь его вдоль и поперек. Если мяч катился, а погода сегодня безветренная, то значит от него только что убрали опору. Судя по всему опорой был Родион. Но как похититель мог мгновенно преодолеть несколько десятков метров, чтобы скрыться из виду за время, пока мяч катился по этой крохотной площадке? Тем более с ребенком на руках. Такой парень весит килограмм под пятьдесят. Стас все это оценивал и понимал – что-то тут нечистое.

Глава 7. Экстрасенс

Был ли Ник суеверным? Наверное, немного. Скорее всего, каждый бизнесмен в какой-то степени суеверен. Наверняка, у всех есть свои скрытные ритуалы, которые помогают им достигать финансовой свободы. Может у кого-то это неосознанный образ мысли, дающий успех. Но в момент, когда пропал твой единственный и любимый сын – о нем нет известий уже вторые сутки, станешь верить во все, во что можно поверить.

Ник не смог оставить Марту одну дома, и вместе с ней поехал к человеку, который был экстрасенсом. Марта верила во все, во что верил ее муж. И если он сказал, что надо так, значит надо так. Особенно после пропажи Тима.

Они сидели в большом просторном кабинете, обставленном шикарной мебелью. На стенах были картины с какими-то непонятными Нику и Марте существами. Но это было единственное, что отличало кабинет экстрасенса от кабинета любого руководителя. Не было никаких хрустальных шаров, карт Таро или свечек. Не было ароматных палочек по всему офису. Просто, комфортно и современно.

– Привет, Ник, – Алексей вошел в кабинет, куда Ника с Мартой провела его секретарша. Он стремительно направился к креслу, присел в него и внимательно осмотрел гостей.

– Алексей, помогите, – просила Марта. Она ощутила мощь его взгляда.

– Не знаем, что делать, – опечаленно добавил Ник.

Алексей смотрел в глаза то одному, то второму. Затем Марта дала ему фотографию сына, просто протянула ее без просьб. Алексей молча взял и начал смотреть.

– Мальчик жив, – сказал он после нескольких томительных минут ожидания.

– Слава Богу, – выдохнула Марта. Ник с облегчением глянул на нее.

– Смерти рядом нет пока, – добавил Алексей.

– Что значит пока? – спросил Ник.

– Значит, что в ближайшее время его можно спасти.

– А где он? – спросила Марта.

– Вижу темное помещение вокруг него. Иногда свет пробивается. В основном он один. Плачет. Голос женский слышу. Потом снова один. Снова плачет.

Алексей замер.

– Что? – не выдержал Ник.

– Не пойму, – сказал Алексей.

– Говорите, – просила Марта.

– Такое ощущение, что его не люди похитили.

– А кто? – удивился Ник.

Алексей потер лицо рукой. Он выглядел озадачено.

– Скажите, как есть, – Ник был готов к любому ответу. Он только хотел, чтобы Тимоти выжил.

– Какие-то сущности. Я не понимаю. Мне нужно время чтобы разобраться.

– Как долго? – Ник начинал нервничать.

– Успокойся, милый, – просила Марта.

– Я не знаю, как долго. Мне нужно побыть одному. Вы поезжайте домой, отдохните. Я просканирую еще и свяжусь с вами. Денег не надо.

Ник с Мартой молча вышли. На ресепшен, где уже никого не было Ник положил несколько купюр по сто долларов, он даже не считал их.

Глава 8. Где я

Кыхххх-Кохххх. Теперь тяжелое дыхание и неровные шаги раздавались недалеко от уха Тимоти. На плече Плаща он не мог понять, что происходит, его одолевало чувство голода и жажды. Сознание малыша меркло, и он различал лишь, что кто-то его несет. Несли его по тусклому длинному коридору какого-то подвала. Вскоре все стало темным, Тимоти отключился.

Малыш открыл глаза, когда ощутил, что он в теплой ванной с пенкой и игрушками вокруг, абсолютно голенький. Ничего не болело, в помещении было светло. Ванная располагалась посреди просторной светлой комнаты отделанной белым кафелем. Могло бы показаться, что он находится в палате какой-то клиники, настолько все было выбелено и ярко.

Дверь в ванную открылась, внутрь вошла женщина. Белый медицинский передник, из-под которого слегка выступала темно-коричневая юбка – моментально привлек к себе внимание малыша – на нем был яркий красный крест. Короткий волос медсестры аккуратно собран и прикрыт белым чепчиком с таким же красным крестом по центру.

– Доктор! Где я, – спросил растерянный малыш.

– Я доктор, – уточнила она приятным голосом. Женщина подкатывала к малышу тележку с подносом, на котором была свежая и ароматная еда, а на полке ниже еды лежала белая чистая одежда, аккуратно свернутая, – а ты в больнице, малыш, – у нее была вежливая и внушающая малышу доверие улыбка. Взрослый бы разглядел в ней подвох.

– Меня будут лечить? – Тимоти испугался, он не хотел уколов или операций.

– Не бойся, малыш, – сказала женщина и протянула ему порцию теплого картофельного пюре, аккуратно поднеся его на ложечке прямо ко рту мальчика, который все еще отмокал в ванной.

Тимоти с удовольствием накинулся на еду. Его накормили картошкой и вкуснейшей котлетой, он не знал, что это за мясо, к тому же в его возрасте дети не разбираются в сортах: курица, говядина или человечина, в тот момент ему было все равно. Женщина кормила его с улыбкой и удовольствием, пытаясь показать себя его родной матерью. Тимоти перекусил, но не наелся, и вот ему уже протянули стакан с компотом, к которому полагалась сладкая булочка, как в детском саду. Раньше он регулярно посещал его.

– Спасибо, – вежливо сказал уже успокоившийся малыш.

– Не за что, – ответила улыбчивая тетя, – давай одеваться?

Тимоти кивнул и сразу вскочил не думая о том, что он голенький и не совсем культурно вот так вставать перед незнакомой женщиной. Но теперь она стала для него другом, и не просто другом, а старшим товарищем – тетей или вроде того.

Женщина омыла малыша под струей теплого душа, намылила его волосики, смыла все как следует, затем помогла обтереться, одеть чистые белоснежные трусики и пижаму, строго подобранную по размеру. Затем она взяла его за руку, а другой рукой толкала тележку из-под еды и повела его в темный коридор.

Глава 9. Магия

Шеригн, Ник и Алексей сидели на кухне в доме Ника. На улице было темно и прохладно. Марта немного успокоившись, оставила их и была в своей комнате. Город встал на поиски пропавших. Люди собирались группами по всем районам и ходили, патрулируя, в поисках белого бусика или похищенных. Добровольцы и патруль стучали в каждую квартиру и пытались заглянуть поглубже. Видео Стаса с Ником не оставило город равнодушным. И Марта прямо сейчас смотрела ленту новостей, в которой то и дело появлялись заметки с разных частей города. Почти все ее друзья в социальных сетях: «ВКонтакте» и «Инсте» постили хоть что-то о поисках. Она видела это и в сторис, обновлявшихся ежеминутно и просто кликала в ожидании чуда.

Если бы она только знала, кто стоит за всем этим.

На кухне мужчины обсуждали:

– Если это какая-то нечисть, то откуда они взялись, и как проникли сюда, и почему именно этих детей? – спросил Шергин у Алексея.

– Это не то, чтобы прям нечисть. Не демоны и не призраки. Некая оккультная структура. Я думаю, что-то вроде секты. И они не особо заморачивались выбирая кого похитить, но я могу и ошибаться. Они и для обрядов берут людей, и для игр, или глумления.

– Так, и что делать? – вмешался Ник. Он не мог представить, что кто-то будет издеваться над его малышом Тимоти.

– Я пытаюсь ощутить пропавших, но не могу понять. Такое чувство, что они где-то под землей. Идут темные образы, в духе подвального помещения. Как в подвале каком-то, и сигнал как бы слабо проходит от них. Стихия земли преобладает. Однозначно – подземелье. Возможно, в нежилой зоне, где вокруг здания не асфальт, а тот же песок или грунтовка.

– А этот ебаный бусик? – спросил Ник, – Его можешь ощутить.

– В том-то и дело, он тоже как будто под землёй.

– Может его утопили? – спросил Стас.

– Нет, по воде я бы почувствовал сразу. Я хорошо с ней работаю. Здесь именно, как обнуление идет, такое обычно от земли бывает, близко к смерти, но не смерть.

– Я понял, – перебил его Стас, он не хотел, чтобы Ник слушал что-то про смерть.

– Говорю, как чувствую, – объяснился экстрасенс, понимая, что словами режет по больному.

– Слушай, Ник, ну если и бусик под землей искать, то это как бы упрощает. Не так много мест, куда можно целый микроавтобус загнать, чтоб он полностью под землю ушел.

– Не так много тех, о которых ты знаешь, а сколько еще заброшенных, или гаражей частных двухэтажных, – сказал Ник, – я у одного знакомого был в гараже – у него там три уровня – метров двадцать под землю. Он туда еще лифт хотел сделать, чтоб барахло спускать.

– Вообще, есть у меня одна мысль, где это может быть, – перебил Алексей.

– Предлагай, – сказал Стас.

– Это за городом, километров пятьдесят отсюда.

– Какая вероятность? – уточнил Шергин.

– Процентов семьдесят. Точнее экстрасенсы почти не бывают, – ответил Алексей.

– Я не могу так сорвать загород спецгруппу, чтоб они просто посмотрели, – ответил Стас.

– Сами поедем, – вмешался Ник. Он стоял около окна, и в руках у него был все тот же стакан с виски.

– Ник мы оба пьяные, к тому же если там их много, как мы задержим преступников.

– Лёш, тебе за руль придется. Ты трезвый. Я сейчас вернусь, – Ник был решителен. Он вышел из комнаты.

Его не было несколько минут, а когда он спустился, то уже был переодет из домашнего халата в спортивный костюм черного цвета. В руках держал ружье.

Стас посмотрел на часы – полвторого ночи. Ник махнул головой в сторону выхода, и они пошли на улицу. Марта спустилась и все поняв, не сказала ни слова. Она знала, что Ник обязан проверить это место.

По пути они заехали за Переходовым. Он был вооружен табельным оружием по приказу Шергина и сидел на заднем кресле рядом с ним же. Ехали они на «Прадике» Ника. По пути взяли кофе все в тех же пластиковых стаканчиках.

Глава 10. Спектакль начинается… Или продолжается

Лейла открыла глаза. Вокруг она различила много ярких цветов. Ей сразу вспомнились клоуны. Она плохо понимала, что происходит, но помнила, что ее помыла какая-то женщина, похожая на медсестру, потом ее одели во все чистое и, словно сшитое на заказ. Ее сознание все четче прояснялось, и она ощутила, что сидит на стуле, руки надежно связаны за спиной, а ноги примотаны скотчем к ножкам стула. Лейла не может встать. Сверху на нее направлен прожектор, а перед ней тьма. Она осмотрелась и увидела позади себя декорации, в этот момент она не зря подумала о шапито. Декорации были явно цирковыми – очень цветастые и яркие. В дальних углах от себя она увидела четверых клоунов, они были живыми, но не шевелились, как куклы смотрели на нее.

– Эй, что здесь происходит? Отпустите меня! – закричала она.

В этот момент раздались бурные аплодисменты. Лейле показалось, что они были записаны и звучали откуда-то из колонок. Освещение сменилось, стало ярче. Она разглядела перед собой актовый зал. Лейла была на сцене. В зале сидели несколько десятков человек, может даже сотня. Все взрослые, кого-то она назвала бы пожилым, встретив на улице. Они завороженно наблюдали за ней, перешептывались. Для них это был спектакль.

– Помогите мне, – заплакала Лейла, понимая, что ей уже никто не поможет.

Все из тех же колонок раздался задорный мужской голос ведущего:

– И в этот момент Лейла поняла, что она в смертельной западне.

– Что? – ей стало еще страшнее.

– А клоуны, такие опасные, веселые и страшные, все ближе и ближе подкрадывались к этой милой девчушке, – продолжал закадровый голос. Зрители восхищенно наблюдали. Клоуны начали медленно подшагивать к Лейле, словно зомби из дешевых фильмов.

– Бедная девушка надеялась выбраться, – продолжал голос, – но страх охватывал ее все сильнее с каждым шагом надвигавшейся опасности. Лейла понимала, что сейчас она умрет…

В этот момент в руках у клоунов откуда-то появилось оружие – ножи, топоры, какие-то острые предметы, которые Лейла не могла разглядеть. Она ревела и молила о помощи, тушь на ее лице текла вместе со слезами. Раздавался бой барабана и каждый шаг клоунов сочетался с этим звуком. Лейла оценила продолжительность своей жизни в пять Бумов, примерно столько шагов в тот момент было от нее до клоунов.

Бум! Лейла отчаялась.

Бум! Зрители изумлялись.

Бум! Что ценно в жизни?

Бум! Я больше никого не увижу?

Бум!

– Друзья! – раздался радостный голос диктора, Лейла зажмурилась и съежилась, а клоуны замерили, – В этот торжественный момент я объявляю антракт. Вы можете насладиться нашим замечательным буфетом, вспомнить все сегодняшние смерти. А также вы сможете сделать ставки на то выживет ли Лейла или умрет. У вас пятнадцать минут!

После этого шторы отделили сцену от зрительского зала. Клоуны бодрым шагом ушли в стороны. А Лейла выдохнула и снова надеялась выжить. Хоть и на пятнадцать минут, теперь она просто ощущала кайф от того, что значит быть живой и дышать, чувствовать свое тело.

Позади нее появились два ассистента, которые развязали ей руки и предложили пройти за ними. Лейла знала, что выбора у нее нет. Она покорно пошла, потому, что видела – ассистенты вооружены пистолетами. А в противоположном углу за сценой она заметила того самого Кыххх-Коххх – Плаща, который смотрел на нее через свои черные стекла противогаза.

Глава 10. В дороге

Алексей рулил машиной Ника. У него самого был Лексус, это та же самая Тойота. Да – экстрасенсы хорошо зарабатывают, если у них действительно есть способности. В «Прадике» он чувствовал себя прекрасно. Чем ближе они подъезжали к тому месту, куда он вез их, тем лучше он ощущал энергию мальчишки. Он был абсолютно уверен, что они едут правильно. В этой ночной тишине Стас и Переходов на заднем кресле слегка задремали, и посапывали. Ник же смотрел на дорогу молча и сосредоточенно. Он ехал убивать. Никому он не сказал, что ружье, которое он взял еще не было заряжено – не им он собирался лишать жизней этих ублюдков. Ник кинул несколько патронов в карман, но только ему было известно, что под его черной свободной кофтой есть огромный «Дизерт Игл», который ему подарил его старый армейский друг, воевавший где-то заграницей и притащивший его каким-то чудом пару лет назад. Ник несколько раз пристреливался из него в лесу в одиночестве, но абсолютно никому не рассказывал об этом подарке. К нему прилагались еще и несколько упаковок с патронами. У Ника была и запасная обойма, припрятанная там же в кобуре, которая слегка натирала левую подмышку в районе ребер. От этого, руку он держал слегка отстраненно от тела, опершись в комфортный подлокотник, он будто для этого и создан.

Алексей ощущал энергию Ника и понимал, что тот настроен решительно. Ему не было страшно, экстрасенсы такого уровня ничего земного не боятся. Для него это было частью кармы, частью жизни, которую он спокойно принимал. Стас же хоть и спал, но еще в доме понял, что у Ника под кофтой есть пистолет. Не стал он ничего говорить об этом, сделав вид, что не заметил. Но его-то опытный, полицейский взгляд сразу определял, что к чему. В таких делах он был не хуже экстрасенса. И вообще Стас считал, что если каким-то делом долго заниматься, то автоматически наработается интуиция. Он работал в розыске почти двадцать лет и еще пять учился в академии. И в свои сорок три года больше половины жизни прослужил в органах. Еще его чутье подсказывало, что сегодня все будет хорошо, и они решат все проблемы, поэтому он не переживал.

Переходов же, как готовый ко всему бесстрашный опер, спортсмен, боксер, просто спал. Он ничего не боялся никогда.

Тишину нарушил звонок айфона Стаса.

– Слушаю, Шергин.

– Товарищ подполковник, – звонил следователь из следственного комитета, тот, что опрашивал мать Родиона, – Родион нашелся, – это было сказано так громко, что все всколыхнулись и обернулись в сторону Стаса.

– Где? – рукой он показал Алексею, чтоб тот не гнал, поскольку возможно они ошиблись и ехать нужно не туда.

– Не поверите – там же, у подъезда.

– Что?

– Патруль нашел его. Он лежал на земле около скамейки у подъезда, без сознания, глаза были заклеены белой лентой аккуратно. Руки связаны за спиной.

– Врачи осмотрели? – спросил Стас.

– Да, – ответил следователь, – все в порядке. Снотворным накачали. А так жив и здоров полностью.

– Этот ублюдок играет с нами, – сказал Стас. Он закипал. Теперь его интуиция не работала, он тоже хотел убивать.

– И еще, товарищ подполковник, – продолжил следователь.

– Что?

– В кармане флешку нашли.

– Что на ней.

– Видео похищения. Оно уже по всей сети гуляет. Я вам аймесседж скинул, – голос отдалился, следователь смотрел насколько загрузилось видео, – сейчас откроете посмотрите.

– Блять, – выругался Стас, сбросил вызов и открыл сообщения.

Его мобильник брякнул, пришло смс с видеозаписью.

Глава 11. Марта. Фуршет

– Марта, успокойся, они их найдут, – утешала ее подруга – Бетти, пока та бездумно кликала ленты новостей в ноутбуке.

– Ты думаешь, все обойдется? – Марта искала утешения.

– Я уверена. С ними начальник полиции и лучший экстрасенс. Он моему брату помог. Ты помнишь? Тогда на него возбудили дело и уволили с работы.

– Помню.

– Ну, вот Алексей и подсказал что сделать, куда устроиться, и когда все решится. Все сбылось.

Марта сомневалась, но хотела поверить.

Родители её и Ника жили далеко в другом городе и, возможно, еще не знали о похищении, поэтому поддержку она просила у тех, кто рядом.

Она плакала и кликала. Бетти сидела рядом – она не была психологом, но была хорошим другом. И вот посреди ночи они листают ленту новостей переключаясь между инстаграмом, контактом, одноклассникам и ютубом. Последний выдавал все новости на тему похищения автоматически. Если кто-то загружал видео о поисках Тимоти, они сразу видели его в ленте интересного. Настолько много раз Марта запрашивала в поисковике, что он уже сам ориентировался и выдавал то, что нужно.

– Смотри, новый ролик, – отвлекла она Бетти.

– «Родион», – та вслух прочитала название, – время публикации – «только что».

Марта не думая кликнула, она понимала, что за Родион на видео. Они развернули его на весь экран и начали смотреть.

Видео было снято с квадрокоптера. Видно весь двор, где гулял Родион. Рядом были люди. Смеркалось. Проезжает белый бусик без номеров. Он просто пересек дворовую дорогу насквозь и скрылся. В какой-то момент все расходятся, и мальчик остается один. Он пинает мяч в сторону дома. Словно молния к нему подлетает мужчина в черном плаще, лицо его тоже черное. Он появился с той стороны, где скрылся бусик. Также быстро он схватил мальчишку, как сумку под мышку, и исчез с ним преодолев весь двор в одно мгновенье. Звука на видео не было. Затем оно обрывается.

Потом снова идет кадр – уже на месте преступления работает полиция. Снова белый шум.

Затем с того же ракурса видно, как появляется тот же или очень похожий человек в плаще, аккуратно укладывает мальчишку у подъезда рядом со скамьей. После, этот человек также быстро исчезает. Через две-три секунды во двор входят полицейские. Они видят мальчика и бегут к нему. Трое патрульных начинают осматривать его и звать кого-то по рации. Видео обрывается. Конец.

Большими белыми буквами «КОНЕЦ» светится на огромном проекторе посреди банкетного зала. На это самое изображение с проектора во время антракта смотрят люди в костюмах. У них фуршет. Тот самый пятнадцатиминутный фуршет на спектакле, где главное действующее лицо Лейла. Люди не многословны. Они восторженно аплодируют этому ролику. Их восхищает игра с полицией. Они удовлетворены превосходством над мальчишкой. Они чокаются шампанским и закусывают. Зал шикарен, прекрасно освещен. По периметру много угощений и напитков. В том числе мясо и котлеты. Они знают из чего эти котлеты и с удовольствием едят их. Если бы об этом знал Тимоти, он не стал бы есть ту, что ему дали с картошкой. Но эти люди смакуют и запивают все это красными коктейлями и шампанским. Раздается первый звонок.