скачать книгу бесплатно
Кровь и пепел
Наталья Павловна Павлищева
НастяДева войны #1
Испокон веков Русская Земля держится не на каменных загривках мифических атлантов, а на плечах русских женщин.
На что способна наша современница, заброшенная в кромешный ад 1237 года, в лютую зиму Батыева нашествия? Что выберет – сбежать обратно в «светлое будущее» или встать плечом к плечу с пращурами, дабы испить общую чашу? Взойдет ли на стену обреченной Рязани? Не дрогнет ли, умывшись кровью в беспощадной сече? Сможет исправить прошлое, предотвратить катастрофу, отменить монгольское Иго? Удержит ли на своих хрупких плечах Русскую Землю – или рухнет под непосильным грузом горя, крови и пепла?
Наталья Павлищева
Кровь и пепел
От автора
Для любителей покритиковать романы за несоблюдение «исторической правды»:
– во-первых, это фэнтези;
– во-вторых, кто ж ее знает, эту историческую правду?
– в-третьих, каждый заполняет белые пятна нашей истории сообразно своим представлениям и уровню познаний. У автора он вот такой…
По поводу терминологии: татарами ордынцев назвали летописцы то ли по имени одного из племен, то ли потому что из Тартара – ада. На территории нынешнего Татарстана, наверное, куда больше потомков булгарских родов, хотя они тоже зовутся татарами. Волжская Булгария в тринадцатом веке была очень сильным государством, достаточно вспомнить, что именно булгары здорово побили тумены Субедея и Джебе после того, как они сами в 1223 году побили русских на Калке. С Булгарией Русь воевала и торговала, как и с остальными соседями.
Первым в новом Западном походе Батыя досталось именно булгарам, теперь они были смяты, разметаны, но существовать-то не перестали…
Мы привычно зовем ордынцев то татарами, то монголами, хотя в страшном вале, двигавшемся на Европу, и тех и других было немного, скорее в Западный поход шла немыслимая смесь народов. Это было бы Великим переселением, если бы не было военной машиной, сильной, безжалостной, беспощадной, ломавшей на своем пути хребты одному народу за другим. Русский выдержал, только какой ценой…
Куда это я попала?
– Да пошел ты!
Нога нажала на педаль газа так, словно хотела вдавить ее в пол окончательно. Андрей едва успел отскочить в сторону из-под завизжавших колес. Вслед неслось:
– Еще пожалеешь!
Сам не пожалей, козел! Нет, вот кого он из себя возомнил, а?! Думает, если мы вместе в бизнесе и он спит в моей постели, то я все стерплю?!
Злость перехлестывала через край. В моем кабинете лапать мою же секретаршу, вы такое видели?! И какого черта я не выгнала этого бабника раньше, терпела столько времени, ведь Марина давно намекала на его шашни, вернее, на то, что у меня рога!
При мысли о рогах я даже головой помотала, чтобы убедиться, что они не задевают ничего в машине. Справа шарахнулся в сторону какой-то дедок на допотопном «жигуленке», небось, купил еще во времена молодости, и резина до сих пор родная с завода, потому и тащится даже по Ленинскому словно на трехколесном велосипеде.
Слава богу, от офиса до МКАДа рукой подать, а то в пробке я закипела бы уже через пару минут.
Похоже, начала успокаиваться, это хорошо, потому что на таком взводе за руль лучше не садиться. В конце концов, что катастрофического случилось? Бойфренд наставил рога? А чего ты, голуба моя, ожидала, что этот красавчик будет верен тебе до пенсии, притом что на его «ниже пояса» откровенно заглядываются все проходящие мимо герлы, кстати, взаимно? Нет, на его верность до гроба никто не рассчитывал, зло берет, что этот мерзавец гадит на нашей же территории, обидно, что теперь от насмешливо-заинтересованных взглядов моих риелторш никуда не деться, хоть бизнес прикрывай.
Злость накатила снова. Заведи себе Андрей кого-то просто на стороне, я смогла бы расстаться с ним мирно, выкинула бы его вещички из своей квартиры, и все, но он наследил так, что без унижения узел не развязать. Обидно, что заумный «ботаник», которого я вытащила из небытия, этот несчастный историк, раньше не знавший в жизни ничегошеньки, кроме своей диссертации (кому нужны его изыскания по татаро-монгольскому игу на Руси?!), только с моей помощью заимевший даже машину, не говоря уж об остальном, меня же и предал! И на кого променял?! Позариться на Ирку, у которой две извилины, и те на уровне кресла – задницу обрисовывают!
То, что на него все мои девки вешаются, вполне понятно, у самой перышки затрепетали, когда впервые увидела, даже не сразу поняла, что красавчик с внешностью секс-символа делает в архиве среди пожилых теток и пыльных бумаг. Надо сказать, Стариков у меня освоился быстро, теперь он успешный риелтор со множеством богатых клиентов, хорошей машиной и массой поклонниц из моих дам-агентов. Что называется, привела на свою голову.
Заверещал телефон. Конечно, это наш сексуальный гигант. Не брать трубку? Но тогда он будет считать, что я переживаю. Нет, этот гад должен понять, что он для меня никто, пустое место! И всегда был таким. И все его измены тоже ничто. И я держу его только из жалости. И могу просто наплевать в любой момент. Зря я так орала на улице, у окон наверняка торчал весь офис, а тем, кого не было, перескажут с комментариями…
Так… успокоиться, глубоко вздохнуть, посмотреть на себя в зеркало (господи, когда это меня угораздило впилиться между двумя здоровенными фурами?!)… Ладно, фуры потом… Теперь можно брать трубку.
– Ну?
– Настя, нам нужно поговорить.
Спрашивать о чем, глупо, я не должна давать ему возможности меня чем-то зацепить. Он мне безразличен, нет, он мне даже противен, несмотря на красивое мужественное лицо! Мужественные лица – признак подлых предателей!
– Вернусь в понедельник, поговорим. Сейчас мне некогда.
Вот черт, зачем же я свернула вслед за фурой?! Это же сорок первый километр и Калужское шоссе, до Новорязанского еще пилить и пилить. Теперь придется тащиться, пока не выедем в чисто поле, слева сплошная, не развернешься…
Отбросить трубку не успела, между мной и грузовиком попытался пристроиться какой-то джипяра. Щас, так я тебя и пустила! Много вас таких. Козел, ну куда ты лезешь, куда?! Вот почему, чем машина круче, тем водитель наглей?
Джипу все же удалось втиснуться, вот ведь гад! Ого, это же Андрей! Что, красавчик, испугался? Конечно… трус несчастный! Предатель! Выставить меня посмешищем перед этими… этими… метелками!
– Настя, я не могу ждать до понедельника, ты все неправильно поняла…
– Я все правильно поняла!
Я действительно поняла все правильно – он испугался за свое место. Бизнес мой, и я могу завтра же вышвырнуть его отовсюду и испортить репутацию перед клиентами, хотя не сделаю этого, чтобы не вызвать еще больших насмешек. Но мальчику не хочется терять кормушку, и он будет лизать коврик у входа в квартиру и лить крокодиловы слезы, а я, как дура, растрогаюсь и снова его прощу.
От понимания этого стало невыносимо, и я вдруг резко развернулась через сплошную на встречку, чтобы ехать обратно в Москву. Опасно, конечно, вот так выскакивать, не видя ничего перед собой, но иначе просто невозможно. По газам!
Последнее, что услышала, был свой собственный крик и вопль Андрея из трубки:
– Настя!!!
Последнее, что увидела – грузовик, идущий по встречной, на которую я вырулила, и ужас на лице водителя, уже не успевавшего избежать столкновения… Дальше все поглотила кроваво-красная пелена, в которой звуки стали вязкими и медленными, а потом и вовсе слились в один сплошной гул…
Вроде выспалась, хотя вокруг темно… Чем это так пахнет? Ой, как бок болит… и голова тоже…
И вдруг в памяти высветилось сразу все: идиотская ссора с Андреем на виду у всего офиса, гонки по трассе, попытка развернуться на встречке и грузовик, идущий на хорошей скорости в лоб.
Где это я, в больнице? А может, вообще на том свете?
Рука наткнулась на что-то странное. Что у них за матрасы такие, новая технология? Нечто вроде тюфяка с сеном… И укрыта чем-то непонятным… Интересно, на том свете бывают тюфяки с сеном? Нет, там не бывает больно, разве что в аду, но тогда был бы огонь, а здесь темно…
Постепенно сквозь головную боль стало пробиваться понимание, что не все так хорошо. Странными оказались не только больничные матрасы. Отчетливо пахло деревом и церковью, это запах ладана. Меня уже отпевают?! Но я же жива, определенно жива!
С перепугу я уселась, невзирая на боль в боку. Нет, слава богу, не в гробу и не в церкви, просто в деревенской комнате, в углу крохотная лампадка перед образком, свет только от нее, и кто-то похрапывает, голос, похоже, женский.
Фу… значит, не настолько угробилась, даже не в больнице. Тюфяк под боком приятно пах сеном, где-то далеко лаяла собака… Тихо, мирно, деревня, одним словом. А может, это как раз то, что мне сейчас нужно, чтобы успокоиться? Вяло протекла мысль: что с машиной, но думать об этой груде железа (иначе и быть не могло после лобового столкновения с грузовиком) не хотелось. Глаза закрылись сами по себе…
Над ухом раздается незнакомый голос:
– Вроде ровно дышит…
Ему отвечает другой:
– А то? Воинтиха свое дело знат…
Что это за говор? Я вроде за Кольцевую-то едва выехала.
С трудом разлепив глаза, обнаруживаю перед собой милое девичье личико, девчонка крепкая словно репка, кровь с молоком и через плечо на грудь толстенная коса. Вот это да, я таких кос живьем не видела!
– Привет… Где это я?
Девчонка звонким голосом с удовольствием сообщает:
– Дома.
– Где?!
– Дома, Насть, ты че, дом не узнаешь?
Так, все-таки с головой у меня не все в порядке, удар грузовика был слишком сильным, недаром при малейшем движении перед глазами начинают летать черные мушки… Я прикрываю глаза, и девчонка, видно решив, что мне худо, сообщает кому-то:
– Снова в беспамятство впала.
– Пусть поспит, Воинтиха сказывала, ей спать ноне надо. После оклемается…
Я с трудом переворачиваюсь к стене, решая про себя, что оклематься не мешало бы, потому что окружающее на мой дом не похоже ни в малейшей степени. Вдруг меня осеняет: девчонка имела в виду свой, а не мой! Но додумать не успеваю, в помещение кто-то входит, и мужской голос заставляет меня еще старательней прикидываться спящей. Вернее, не столько голос, сколько то, что он произносит:
– Я к Юрку кобылу перековать, и сразу поедем.
– Дяденька Федор, Настя глаза открывала, только не узнала никого. Ноне снова заснула.
– Эх, беда… Ничего, вы ее не троньте пока, Воинтиха сказывала, такое от удара может быть. Оклемается наша Настя, всех вспомнит…
Девчонка обрадованно соглашается:
– Вспомнит, бог даст, вспомнит. А кобылу, что Настю опрокинула, зарежут?
– Тю, глупая! С чего кобылу-то резать?! С кем не бывает, испугалась малость, взбрыкнула.
Девчонки ушли вместе с мужиком, обещавшим, что Настя все вспомнит, а я осталась соображать. Вдруг меня осенило: я сплю. Конечно, я просто сплю! Но хотелось бы уже проснуться. Рука сама потянулась за что-нибудь себя ущипнуть. И тут…
Хорошо что в комнате никого не было, потому что ужас подбросил меня в сидячее положение, невзирая на боль в боку и голове. Нога, за которую я попыталась ущипнуть, была не моей! Нет, она вполне адекватно отреагировала на щипок, но это была чужая нога! В следующий миг я вообще чуть не заорала, не моим оказалось и все остальное – руки, ноги, грудь… коса, куда толще той, которой я только что восхищалась у девчонки.
Повалившись обратно на постель, я силилась хоть что-нибудь понять. Я не сплю, это ясно, потому что слышу, вижу, чувствую боль в боку… Тогда что со мной?!
Как ни старалась отогнать одну-единственную мысль, объясняющую происходящее, та упорно возвращалась. Пришлось ее додумать, потому как ничего другого в голову не приходило: я в чужом теле. Реинкарнация? Ни себе фига, как говорит моя приятельница Лиля!
Теперь главное, понять, куда это меня вселили. Упитанную девицу с толстенной косой, пожалуй, ниже пояса, зовут, как и меня, Настей (уже легче). Дядька Федор явно имеет к ней какое-то отношение. Это все, что пока известно. Одно хорошо – эта Настя, похоже, тоже попала в аварию, только на лошади, и все считают, что у нее потеря памяти. Не сказать, чтобы мысль успокоила, но стало хоть чуть легче, главное, не перестараться, а то как бы не отправили на настоящее принудительное лечение в психушку из-за потери памяти.
Ну и как из этого тела выбираться в свое собственное (надеюсь, оно осталось целым?). Или мне «подарили» это взамен угробленного в машине? Мерси, конечно, но поприличней ничего не нашлось? В нем же из диет пару лет не вылезать придется.
Сообразив, наконец, оглянуться вокруг, я с ужасом поняла, что переместилась не только в пространстве, но и во времени, потому что никакого намека не только на телевизор или холодильник, но даже нормальную мебель или часы в комнате не было! Наоборот, словно в этнографическом музее истории древнего быта. С трудом проглотив ком, вставший в горле, я попыталась успокоиться и осознать произошедшее. Произошедшее осознаваться категорически не желало…
Вот всю жизнь терпеть не могла чтиво про «попаданцев», казалось, что там происходит одно и то же. А Верка обожала и глотала буквально пачками. Однажды, правда, пришлось и мне изучать методику поведения современников в диких условиях древности. Это когда мы вознамерились прожить две недели в деревне в доме Веркиной тетки. Я, как дама уже со средствами, отвечала за материальную часть, а библиотекарша Верка за идеологию. На вопрос, а что мы будем читать, лежа под яблоней, подруга ничтоже сумняшеся ответила, мол, все схвачено! Неподъемная сумка производила должное впечатление, и я сунула ее в багажник, не став проверять содержимое. Зря, потому что это «все» оказалось именно набором книг о несчастных (или счастливых?) современниках, которых судьба (машина времени, магический кристалл, призрак давно почившей прабабушки, крутая попойка… или еще что-то) отправляла в далекое прошлое. В округе не нашлось ни библиотеки, ни нужного магазина, и выбирать пришлось между Молитвословом, стоящим на полочке кособокой этажерки, и Веркиным чтивом.
Зато теперь я считала себя подкованной в вопросах поведения «попаданцев». Перво-наперво следовало пообщаться с местным колдуном или колдуньей, чтобы выяснить, с какого перепуга или ради какого хитрого замысла Высшие Силы совершили этакую рокировочку Господи, а если барышня в это же время чудит в Москве на Ленинском?! Такую мысль пришлось срочно отгонять, потому что ни к чему хорошему перемещение привести не могло. Девица в условиях мегаполиса XXI века сдуру натворит такого, что, вернувшись в реальность, можно обнаружить себя в Кащенко! Думать на эту тему было одновременно смешно и страшно.
Несомненно, пора навещать здешнюю оппозицию христианству.
Но никуда идти не пришлось, потому что эта оппозиция пожаловала уже через четверть часа в лице той самой Воинтихи, что уговаривала дать мне выспаться.
– Я ничего не помню…
Это была ложь, я помнила все, но только не то, что нужно для мира, в котором оказалась. Помнила адрес своей электронной почты, какие совещания и переговоры назначены на ближайшую неделю, расписание тренировок, коды трех банковских карточек, стоимость бензина на заправках… Но чем это могло помочь сейчас?
Если эта Воинтиха настоящая колдунья, она обязательно поймет, что я нездешняя. А если нет?
Воинтиха оказалась ненастоящей, так себе, знахарка, не больше. Она ласково похлопала меня по руке:
– Вспомнишь, все вспомнишь… Я тебе тут питие принесла для памяти, оно поможет. Ага, непременно поможет.
И все, что ли? А как же всякое там колдовство, дохлые мыши, паучьи лапки, лягушачьи брюшки, где, наконец, ворон или черная кошка?! И зубы у бабки присутствовали, пусть далеко не все, но имеющиеся не торчали за пределы рта, и волосы забраны под платок, а не висели серыми космами… Вполне аккуратная старушка, на ведьму не похожа. Нет, это не то, что мне нужно. Придется искать настоящую и как можно скорее, торчать невесть сколько и невесть где я не могу, некогда. А вдруг я вообще в сказке? Смешно…
Но, может, все-таки поинтересоваться сроками моей невольной командировочки? Я попыталась. Эффект получился не слишком обнадеживающий.
Старуха рассмеялась неожиданно приятным, каким-то дробным смехом, от уголков глаз побежали смешинки-лучики:
– И-и… милая… недолго уж осталось. Женишок-то ждет не дождется, небось. После осенин и за свадебку…
Оп-паньки! Еще и жених нарисовался! Мало мне дома проблем со Стариковым, так тут вообще замуж выдать норовят.
– Ка… какой жених?!
– Не помнишь? Боярин Андрей Сивый Старой давно тебя сватал, еще по их с отцом прежнему согласию. Ничего, увидишь его, вспомнишь.
Я с трудом сделала глотательное движение… Сивый да еще и Старой… пожалуй, с возвратом следует поторопиться. Становиться Сивой и Старой боярыней это уж слишком. В Веркиных книгах человеколюбивые сочинители хоть оставляли своих героев холостыми, чтобы не обременять семейными заботами их пребывание по ту сторону разумного. А тут могли заставить рожать боярчиков… Правда, перемещались туда-сюда обычно мужики, если и были женщины, то только в компании…
– За что меня одну-то?
Старуха изумленно уставилась на меня:
– Ты ж была не против?
Как раз я и против, если бы не была, давно бы вышла замуж за Старикова, позабавив тем самым всю свою риелторскую компанию, потому как наставлять рога начальнице с ее мужем даже интересней, чем с любовником.
Итак, времени у меня до осенин (интересно, как это скоро?). Может, удастся оттянуть сие радостное событие хоть на пару недель, а там, глядишь, у Высших Сил совесть проснется или они поймут, что зря засунули меня в шкуру барышни… А если нет? Сбегу! Оставалось придумать, как и, главное, куда. Ничего, найдется!
Не сидеть же в этом бреду, пока там Матвеев со своим «Интернешнелом» уводит у меня итальянцев?! Вспомнив про Матвеева, я ужаснулась. Да я так кучу сделок потеряю! Дома и на неделю выехать никуда не могу, ноутбук всюду с собой, а уж мобильник даже в душе на полочке, когда моюсь, дважды топила из-за этого, а тут до каких-то осенин торчать?! Так, хватит с меня древнедеревенского уик-энда, пора домой!
Несмотря на сильную боль в боку и головокружение, я заставила себя подняться.
