скачать книгу бесплатно
* * *
1986 год, собрание высшего руководства анклава НАТО.
– С деградацией вопрос решен. Как всегда аналитики немного перепутали и не очень точно изложили. Деградации подвержены не все, а жившие в, как бы лучше сказать, инкубаторных условиях. Это значит, что при сохранении разброса и социальной сегрегации никакая деградация нам не грозит.
– Ну вот и хорошо. А в СССР какие были условия по мнению наших аналитиков? Тоже инкубаторные?
– Как ни странно, именно инкубаторные. Всё было предопределено настолько чётко, что можно было не дёргаться, а дёргавшихся уничтожали, как врагов народа или изводили более изысканными способами. В точности, как в инкубаторе.
– Да, целый инкубатор коммунистов и этот инкубатор того и гляди рухнет. Что будем делать с населением? Уничтожать в концлагерях не получится – сейчас не война.
– В своё время аборигенов уничтожали без всяких концлагерей. Если бы ещё не поназавозили негров и не поосвобождали потом, то вообще проблем бы не было.
– Ну что сделано, то сделано, а вот что делать с коммунистами? Да, мы вывезем из страны всех, кто может служить нашим интересам, но что делать с остальными?
– А остальные совсем ни на что не годятся?
– Годятся только в качестве паразитов. Ни к какой работе их приспособить нельзя. Всё, что они умеют, это изображать занятость и ничего не делать. И таких миллионов сто.
– Именно это и погубило Третий Рейх. Гитлер не знал, что заставить работать полулюдей невозможно. Это была его самая серьёзная ошибка в той войне, она его и погубила.
– Я предлагаю ничего специально не предпринимать, но надо предотвратить их размножение, иначе будет как с неграми и арабами. Если они не будут размножаться, а только пить и употреблять наркотики, то все вымрут сами и гораздо раньше, чем естественным путём.
– Так, а как отбить у них охоту размножаться? В недоразвитых странах принято заводить много детей.
– Отбивать охоту не надо. Надо создать такие условия, в которых заводить детей станет невозможно. Инфляция, наркомания, рост преступности, служба в армии, о которой мы распустим кошмары, разорение и всё, что только можно.
– А при чём тут служба в армии? В армию люди идут до того, как заводят семью, а тем более детей.
– Если люди не хотят, чтобы их детей искалечили в армии, то не станут их заводить, ведь пол предсказать невозможно. Если достаточно долго пугать армией, то люди начнут бояться и уже в детском возрасте ненавидеть свою страну.
– Можно дальше не продолжать. Достаточно сказанного, чтобы взяться за развал их армии всерьёз.
* * *
1987 год, СССР, урок в средней школе.
– Вы ещё не люди! Вы ещё глина, пластилин в руках общества. Из вас ещё предстоит сделать людей и эту задачу выполняют школа и общество. Вы ещё полуфабрикат, а уже возомнили себя людьми!
– Ага, мы не люди, мы должны в школе учиться.
– Тише, видишь, как заходится.
– Вы ещё никто! И вы не станете людьми, если не будете учиться. Ленин выдвинул главный лозунг социалистического общества: учиться, учиться, учиться!
– В гробу я видел такие лозунги, всю жизнь учиться.
– Тише ты, а то из пионеров выгонят.
– Взрослые люди ходят на работу, а ваша работа это школа. Когда вы прогуливаете школу это равносильно тому, что взрослый человек прогулял бы свою работу!
– А детский труд у нас запрещён, так что пошла она!
– Ещё немного до конца урока, терпи.
– Пионеры должны учиться лучше всех, комсомольцы должны учится лучше пионеров. Вы никто не учитесь! Вас всех надо исключить из школы или отправить на лечение в психбольницы! Ваше место в интернатах и колониях!
– Чтоб ты сдохла, дура проклятая…
– Да, если так будет каждый урок проходить, то нам капец.
* * *
1987 год, собрание высшего руководства анклава НАТО.
– Наступило время развернуть в СССР полномасштабную подготовку на наших базах. До этого мы проводили исследования, но сейчас пора перейти к боевым испытаниям.
– А провала не будет? Утечка информации, реакция общественности, народные выступления.
– Не будет. Мы набились в друзья СССР, так что, пока всё не вскроется, мы успеем всё сделать. Всё будет представлено, как работа по укреплению мира и развитию международного сотрудничества. Если раньше мы вынуждены были удерживать свои эксперименты и работы в рамках исследований, то теперь мы больше не ограничены в средствах. Мы будем готовить исполнителей, инструкторов и инструкторов для инструкторов.
– Кого, как и откуда будем набирать? Не повесишь же объявление на каждом заборе или не напечатаешь в каждой газете, хотя…
– Всё гораздо проще, чем нам казалось. Есть детские дома и колонии с неимоверно ужасным содержанием, где мы наберём хоть на усыновление, хоть на перевоспитание в рамках международного сотрудничества сколько захотим. Никто никогда никого из них не хватится. Это что касается несовершеннолетних, а с совершеннолетними всё ещё проще. По тюрьмам и колониям за деньги мы купим всех, кого захотим и за деньги очень скромные. Нам нужны не миллионы, а тысячи, так что никто даже не заметит. А на воле можно будет набрать на работу за рубеж. Найдутся нужные желающие. А если найдём подходящих, то подскажем, что делать сами.
– А что будет потом, когда базы выполнят свою задачу? Куда девать контингент и как сворачивать базы?
– Вы когда-нибудь пробовали поджигать бревно?
– Если честно, то не приходилось.
– Я в молодости с друзьями ходил в походы и как-то раз мы пытались развести костёр из бревна, точнее из полена. Поджигали его спичками, поджигали, но так и не зажгли. Не горит, чернеет, но не горит. А дерево горит! Вот такой вот парадокс. Пришлось наколоть щепок и обложить полено. Вот только тогда оно загорелось. Наши базы и станут такими щепками, от которых загорится вся страна.
– А на нас огонь не перекинется? Мы же рядом, а не на другой планете живём. А некоторые из нас почти что через границу.
– Мы позаботились о том, чтобы у нас ничего не загорелось. Меры против пожара надо принимать до его начала, а не после, но русские так не считают.
– Да, вовремя вы про пожар заговорили. Вы бы ещё уголь спичками попробовали поджигать! Тоже безнадёжное занятие, а вот сухогруз с углём горит! И загорается сам, без постороннего вмешательства. А иногда уголь и под землёй загорается так, что лучше бы ядерная война началась, убытков меньше. Как вспомню про убытки в этом году… Так вот, я к чему вам всё это рассказываю. А погасить когда надо сможем? СССР это вам не то государство, которого на карте не видно. Будет гореть, пока всё не выгорит.
– Пускай горит синим пламенем и коммунисты вместе с ним. Мы привыкли греть руки на пожаре в чужом доме и нам не привыкать.
– Раз общие вопросы решены, то переходим к конкретным. Кого именно будем набирать? Надо определиться с выбором.
– Совершивших или пытавшихся совершить самые тяжкие преступления: серийные убийства, убийства родственников или детей, терроризм, убийства из хулиганских побуждений…
– Стоп, это никуда не годится! Это правильно, но никуда не годится. Это верно только отчасти. Есть законы общества, а есть законы вне общества. Вы про мафиозные законы и кодексы чести слышали? Так вот, это тоже законы и многие их чтят. Даже отъявленные преступники заботятся о семье и детях. Здесь надо найти что-то иное.
– Значит надо найти людей для которых нет законов и правил, которые считают, что мир вращается вокруг них и существует только для того, чтобы они топтали его ногами. Людей, которые готовы взорвать собственную школу вместе с учителями и одноклассниками. Людей, которые готовы взорвать собственный дом вместе с семьёй. Людей, которые готовы убить хоть римского папу, хоть муфтия. Людей, которые готовы убить хоть тысячу младенцев, чтобы им не мешали спать, чтобы содрогнулся даже царь Ирод. Людей, которых все остальные нормальные люди считали бы нелюдями.
– Тогда круг поиска сужается. Может ещё по психиатрическим больницам пройтись? Там могут быть нужные нам люди. И я уже не буду повторяться, что слабоумные нам не подходят.
– Вполне могут. Мы не упустим никого. Итак, у нас появилось четкое понимание кто именно нам нужен?
– Нам нужны люди не испытывающие ни любви к ближнему, ни тоски по убитым, ни жалости о содеянном. Люди без страха, чести и совести. Можно сказать и по-другому: ни любви к людям, ни тоски по погибшим, ни жалости к убитым. В общем как-то так. Так что вот основной принцип отбора: ни любви, ни тоски, ни жалости; ни страха, ни чести, ни совести.
* * *
1988 год, СССР, колония для несовершеннолетних.
– А почему вам нужны только сироты или отказники? Ну те, от которых родители отказались. У нас есть вполне хорошие мальчики, ну попали к нам больше по глупости, мы их даже с остальными не держим, чтобы не испортили.
– По международным законам никакие действия с ребёнком нельзя предпринимать без согласия его родителей или опекунов. Мы не хотим травмировать психику детей лишний раз.
– Ах да! Как вы правы! Родители бывают просто ужасными нелюдями. Я могла бы рассказать вам такие ужасные истории.
– Да, да, конечно, но ещё больше нам бы хотелось ознакомиться с тем, что вам известно про детей. Среди них есть совершившие особо тяжкие преступления?
– Есть, немного, но есть, вы будете смотреть всех или только этих? У нас тут много детей.
– Смотреть будем всех, но с делами всё равно ознакомимся. У нас с собой есть психолог. Без психолога мы с детьми не работаем.
– Как у вас всё продуманно!
На самом деле психолог не был психологом. Психолог в группе иностранного представительства на самом деле был телепатом. Зная о традициях очковтирательства в СССР, пойти на встречу без того, кто мог бы хотя бы минимально определить степень вранья и порыться в чужой голове, было бы неосмотрительно.
– Ну давайте начнём, но только тех, о ком мы говорили, чтобы не тратить ваше время.
– Я правильно поняла, что только тех, у кого нет родителей, родственников, даже дальних и так далее?
– Да, приступим, за один день должны управиться.
Подростки заходили по одному в медпункт, который выбрали чтобы всё выглядело как медосмотр. Никто из них толком не знал для чего их вызвали. По колонии уже поползли слухи, что то ли будут досрочно освобождать, то ли куда-то переводить: то ли на более лёгкий режим, то ли на более строгий.
Столпиться в коридоре не давали и все прошедшие через медпункт разбредались по колонии распространяя сплетни и усиливая слухи. Основные вопросы были про то, на что смотрели и что спрашивали. Выяснили, что смотрят на зубы, татуировки, шрамы и состояние заднего прохода. Пошли новые слухи, что козлы и петухи донесли и теперь ищут тех, кто их пользовал.
На всякий случай решили, что ничего делать не будут, но стукачей вычислят и замочат. Дополнительно установили, что у всех опрошенных отсутствуют как факт родители и пошли уже слухи, что речь просто идёт об усыновлении со смягчением наказания или наоборот ужесточении. Поговаривали о продаже за деньги к арабским шейхам для работы ртом и задницей, но точно ничего не знал никто.
Процесс шел достаточно медленно. Разговор с детьми оказался настолько трудным, что представители иногда не могли понять, что дети от них скрывают, если всё уже записано в их личном деле. Большинство давало односложные ответы и смотрело внутрь себя. Без телепата разобраться было бы невозможно.
– Так, заходи, поздоровайся с комиссией! На меня смотри! Раздевайся, полностью раздевайся!
– Здрасьте! Я ничего не делал.
– А тебя ещё не спрашивают, что ты делал. Тут всё написано, что ты делал. Так, кража, разбой, кража, грабёж, угон, изнасилование, убийство, кража, поджог, убийство из хулиганских побуждений, систематические прогулы школы, хулиганство и попытка теракта.
– Я этого не делал!
– Это ты своим приятелям расскажешь. Отвечай на вопросы, когда тебя будут спрашивать.
– А если не буду?
– А если случайно слух пройдёт, что ты всех своих приятелей сдал? Может тогда подумаешь?
– Чего от меня надо?
– Ты будешь участвовать в американском эксперименте по исправлению людей совершивших правонарушения.
– У нас очень хорошие условия, тебе понравится. – вмешался председатель комиссии.
– Я ничего не знаю и задницу подставлять никому не буду. Я не петух и не стукач. Ничего не знаю.
– Тебя спрашивают: ты согласен или нет?
– А вот согласен! Хоть сейчас поехали. Только всё равно я ничего не знаю и трахать меня никто не будет.
– Можешь так сильно не волноваться. Ты просто досидишь в другом месте, где хорошо кормят, хорошо одевают и позволяют даже гулять. – успокоил психолог.
– Нет вопросов, я – первый.
– Свободен! Звать следующего?
– Подождите, я запишу и сделаю маленький перерыв. Мы сейчас запишем всё, что надо с председателем.
Телепат показал список председателю и отметил в нём того, которого они только что видели. Председатель утвердительно кивнул. Некоторые дети думают, что умеют врать, но тягаться с профессионалами им в принципе не под силу. Спрятать особые способности от людей, десять лет посвятивших анализу личности по физиономическим и фонетическим данным, да ещё и при поддержке телепатии было невозможно, но отмеченных в списке было крайне мало.
* * *
1988 год, собрание высшего руководства анклава НАТО.
– У нас есть небольшая проблема, но с большими последствиями, если мы не разберёмся в сути вопроса. У некоторых телепатов развивается удивительно циничное отношение к обществу. Мы рискуем или потерять хороших телепатов, или вызвать реакцию общественности. Причём начинается всё ещё в раннем детстве.
– Только у телепатов или у всех с особыми способностями? Может быть есть связь?
– А! Всё, вопрос я считаю решенным. Никаких проблем на самом деле нет. Всё придумала общественность. Телепаты и прочие очень хорошо чувствуют, когда им врут, а врут детям непрерывно. Начиная с истории их появления и заканчивая почему нельзя смотреть порнографию. Дети это видят и начинают игнорировать авторитет взрослых.
– Что будем делать и как будем решать проблему? Причину мы знаем, а какое выбрать решение? Мы не можем разрешить всё, но и вопрос то должен быть как-то решен.
– Мы не будем переделывать ситуацию под исключение из правил. Мы должны исключить ситуацию из общего потока и сразу взять под свой контроль. Детские психологи вполне могут справиться с проблемой, а если понадобится, то и психиатры.
– То-есть отслеживать детей с особыми способностями и вмешиваться силами психологов и правозащитников. Если обнаружим что-то по нашей части, то подключим юристов и примем меры, а в противном случае пусть всё идёт как шло.
– А не будет слишком поздно? Вряд ли родители будут таскать детей к психологам каждый месяц.
– Не будет, мы можем легко протащить психолога в каждое детское учреждение, а дальше уже вопрос решен. Общественность будет только рада – чего только не сделает государство ради своих детей!
– С детьми мы разобрались, а что у нас по базам? Подготовка ведётся? Когда будет открыта первая база на территории СССР?
– Мы уже провели отбор кандидатов и готовы начать комплектование личного состава. Было трудно.
