скачать книгу бесплатно
К счастью, Генри не стал меня преследовать. Появилось время, чтобы прийти в себя, отдышаться и обдумать свой первый семейный скандал.
Чтобы хоть как-то развеять гнетущую тишину, я включила воду. Ее шум немного успокаивал, но сердце все равно билось очень быстро и рвано. Меня раздирали на части противоречивые желания. Сбежать из мрачного дома или вернуться и доказать, что меня не так-то просто сломать? Обидеться на Генри или поверить, что он делает все, чтобы наша свадьба стала возможной? Сдаться Габриэлу, рассказать о родителях или стоять на своем? Какой же адски сложный выбор.
Если я сейчас выйду и склоню голову, позволю Габриэлу влезть в самое сокровенное, то признаюсь в слабости. И в желании сытой жизни, которое сильнее гордости. Тогда я могу увидеть в его глазах презрение, и даже если стану членом семьи, вряд ли стану ее частью. На самом деле разница огромная.
Но если продолжу настаивать на своем и буду бороться до конца, то он подумает, что мне и впрямь есть что скрывать, что за любовью к Генри стоят скрытые мотивы. И это точно не то, что мне сейчас нужно.
А еще я слишком много думаю о Габриэле, хотя должна о любимом мужчине. Это что, такая магическая способность – замыкать мир на себе?
Подумав о магии, я вздрогнула и прижала пальцы к губам. Теана, только не ляпни это вслух! Не хватало еще оскорбить семью жениха упоминанием колдовства. Тогда можно забыть и о Генри, и о его любви, такое не прощают даже девушкам, которым сделали предложение.
Что ж, искусство дипломатии не просто так называется искусством. Люди годами учатся извиняться, сохраняя достоинство, и отстаивать свои права, не вступая в конфликты, научусь и я. Хотелось бы, конечно, осваивать непростой навык не в полевых условиях, но когда мне было просто?
Я наспех умылась, обновила макияж и заправила выбившиеся из прически пряди, а затем вышла. Ожидала, что Генри будет ждать снаружи, но коридор оказался пуст, и мне ничего не оставалось, как самостоятельно вернуться в зал. Только вот, проходя мимо одной из многочисленных дверей, я вдруг услышала знакомый голос жениха и не смогла удержаться и не остановиться.
– Я против свадьбы, Генри. Извини, но я против.
– Ты ошибаешься!
– Я редко ошибаюсь.
– Сколько их было, дядя?! Скольким моим девушкам ты сказал «нет»?! Я не могу больше так, я люблю Теану, она прекрасная! И ты ошибаешься насчет нее.
– Она прекрасная, я не спорю. Молодая, красивая, неглупая, гордая, довольно дерзкая. Но она не подходит тебе, Генри, вы из разных миров. Их столкновение неизбежно приведет к катастрофе.
– Ты несправедлив. Теана поймет меня, она уже понимает, я доверяю ей.
– Ты просто не испытывал боли от предательства, Генри. Посмотри на сестру. Посмотри, во что превратилась ее жизнь. Почувствуй, как она ненавидит меня, себя. Как винит себя в том, что ошиблась. Ты всегда спрашивал, почему я не женюсь и не заведу детей – вот ответ. Потому что мы все несем ответственность, и я не готов платить по счетам, если ошибусь. Потому что мне приходится мучить тебя и Сибиллу, и я не готов привести в этот мир еще детей, которым придется сломать жизнь. Поэтому подумай, Генри, подумай хорошенько и реши, готов ли ты рискнуть с Теаной Морнингблум, потому что она предаст. Она предаст, и тебе будет очень больно.
– Она не предаст. Я уверен. Я готов рискнуть.
– Ты понимаешь, что если ошибаешься, то я не смогу помочь? Ты можешь умолять, ненавидеть меня, проклинать, но последствия будут неизбежны.
– Да.
– Ничего ты не понимаешь, Генри. Ты даже не представляешь, на что соглашаешься.
– Теана стоит того, чтобы рискнуть.
Послышались шаги, и я поспешила к ближайшему повороту. Звуки музыки и гомон голосов стали громче, и пришлось поторопиться. Нельзя, чтобы Габриэл и Генри догадались, что я слышала их. Даже малейшее подозрение все перечеркнет.
Иногда кажется, что богатые люди совсем поехали крышей. Предательство! Можно подумать, только нищие, дорвавшиеся до денег девочки предают. Что старший Гримвелл имел в виду? Что я заведу интрижку? Что буду вести себя недостойно фамилии? Что солью прессе лишние подробности, упиваясь новым статусом? И что, черт возьми, произошло с Сибиллой? Генри сказал, ее бросил жених, и, пожалуй, будь я на ее месте, это стало бы ударом, но неужели все настолько плохо…
Вернувшись в гостиную, я попала в улей. Показалось, что в помещении одновременно присутствуют сотни людей, и все они говорят, смеются, звенят бокалами и стучат каблуками. Хотя, конечно, их было не больше пары десятков. Чтобы занять дрожащие руки, я взяла у проходящего мимо слуги бокал, но едва успела сделать глоток, в комнате появились Генри и его дядя. Жених поспешил ко мне.
– Ты как? – шепотом спросил он.
– Все нормально.
– Дамы, господа, – Габриэл обворожительно улыбнулся, – давайте начнем наконец наш вечер и все пройдем в столовую, где по достоинству оценим умения повара. Он сегодня обещал превзойти сам себя.
Ну вот. Приглашение на эшафот. Сейчас мне скажут, что было приятно познакомиться, однако брак – ответственное и серьезное мероприятие и не следует с ним спешить. К тому же такая скоропалительная свадьба не в духе семьи Гримвелл, и стоит подготовить все как можно тщательнее. Поэтому церемонию отложат месяца на три, и за это время все само собой стухнет.
Это не я придумала, это рассказ Генри. В самом начале знакомства он как-то в шутку рассказывал, что пытался познакомить бывшую девушку с семьей – и именно это сказал ему Габриэл, посоветовав не торопиться, а затем и вовсе запретив им видеться.
Как же сложно быть частью мира богатства. Оно как будто отравляет все, к чему прикасается.
– Дорогие гости…
Габриэл поднялся, и все мгновенно умолкли. На лицах было сплошь почтение, на некоторых – благоговейный страх. Только Генри и его мать улыбались. Генри немного натянуто, а вот несостоявшаяся свекровь – искренне и широко. Мое внимание привлекла Сибилла: она тихо и методично накачивалась спиртным в дальнем конце стола.
Нас же посадили по левую руку Габриэла – сначала Генри, затем меня.
– Что ж, прежде чем мы начнем, скажу несколько слов. Мы собрались сегодня по инициативе Генри. Вы все знаете, как я отношусь к нему. Это мой сын, пусть в документах и по крови это и не так. Я воспитывал его как сына, я воспринимал его как сына. И Генри – главный мой наследник, который в будущем займет мое место и станет главой семьи. Сегодня Генри привел к нам свою девушку, Теану Морнингблум. Вы имели удовольствие познакомиться с ней чуть раньше…
Послышался звон: Сибилла уронила бутылку. По столовой поплыли ароматы алкоголя, мгновенно впитавшегося в дорогой светлый ковер. А сама сестричка Гримвелл пьяно хихикнула и попыталась было поднять бутылку, но не удержалась и свалилась со стула.
У Габриэла мгновенно изменилось лицо, на нем появилась гримаса отвращения, смешанного с яростью.
– Вон! – рыкнул он тихо, но так, что ни у кого не хватило духу возразить.
У Сибиллы тоже. Пошатываясь, она поднялась и едва не упала, пытаясь сделать книксен. Потом расхохоталась, схватила со стола непочатый графин виски – и побрела из столовой, продолжая хихикать. Почему-то напилась Сибилла, а стыдно стало мне. Как будто я стала причиной.
Габриэл сделал глубокий вдох.
– Прошу извинить мою племянницу. У нее выдалась тяжелая неделя. Казненная сегодня Миранда Харсперин была ее гувернанткой. Сибилла справится, с ней все будет в порядке.
В этой семье вообще никто не в порядке, по-моему.
– Итак, Теана Морнингблум. Девушка, покорившая сердце нашего Генри. Когда я услышал, что он хочет представить ее нам, я подумал, что брак – это очень ответственное и непростое решение. В нашей семье всегда относились к браку… сложно. Родители считали и обучили этому нас: сковывая себя узами брака – ты клянешься в верности до самой смерти. Я не стану скрывать, что двадцать – очень юный возраст, по моему мнению. И надевать оковы, разбить которые можно лишь перед лицом Звездноликой – отчаянный шаг.
Я закрыла глаза, готовясь услышать приговор собственной мечте о семье. Когда-то я клялась, что сделаю все, чтобы мои дети не попали в приют, чтобы их не растили посторонние незнакомые люди, но без Генри все это теряло смысл.
– Я взял ответственность за семью в шестнадцать. Тогда все сказали, что я – ребенок, и желающих растащить Гримвеллов на куски было бесчисленное множество. Но я справился.
Он может говорить хоть о ком-то, кроме себя? Ощущение, будто жениться собирается не Генри, а Габриэл.
– И верю, что справится Генри. И что я не зря вложил в него все, что имею. Ему двадцать, но он не ребенок. Сегодня он принял решение жениться на Теане Морнингблум. Давайте поздравим его с помолвкой и встретимся вновь – на свадебном торжестве через неделю.
Я открыла глаза, на секунду подумав, что все это – плод воображения, что на самом деле Габриэл сказал совершенно другое. Но мать Генри улыбалась нам, и в ее глазах стояли слезы, а сам Генри украдкой под столом сжал мое колено.
В тот момент, когда я поверила, когда поняла, что прошла через эти адские смотрины и выдохнула, в столовой вдруг погасли все свечи, погрузив комнату и присутствующих во мрак.
Повисла такая тишина, что звук, с которым Габриэл поставил бокал, показался неприлично громким. А уж последовавшая за ним реплика, сказанная каким-то строгим и категоричным голосом, и вовсе развеяла начисто только-только установившуюся атмосферу торжества.
– Позвольте мне, господа.
Вспыхнула первая свеча – Габриэл лично, держа в руках шкатулку со спичками, зажигал каждый светильник. Он делал это неторопливо, будто наслаждался процессом, и все внимали. Я смотрела на спектакль с удивлением, потому что… это всего лишь свечи. Почему нельзя позвать прислугу и быстро зажечь свет? Разносить бокалы с игристым призвали с десяток служанок, а зажечь свечи понадобилось непременно хозяину? Ужасно странная семейка.
– В старых домах постоянные сквозняки, – улыбнулся Габриэл и при этом почему-то посмотрел мне в глаза.
Наконец в столовую вернулся свет и начали подавать ужин.
– Что ж, пожелаем Генри и Теане успехов, – хмыкнул Габриэл, вернувшись за стол.
Потекла непринужденная беседа. Хотя я все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Диана, мать Генри, задавала какие-то вопросы и пыталась быть милой, но ее цепкий внимательный взгляд ничуть не уступал взгляду ее брата. Я говорила себе, что готова пройти жестокий отбор, в который должно было превратиться знакомство с семьей, но оказалось, что готова я была только на словах. И уже к десерту чувствовала себя так, словно весь день рубила дрова.
– Как ты? – шепнул Генри, когда мы переместились обратно в гостиную, где подали кофе и изумительные конфеты из темного шоколада.
– Нормально. У тебя непростая семья.
– Прости, что был груб. Я тоже нервничаю перед свадьбой. Мне всегда хотелось жениться не по расчету. Чтобы все было по-настоящему. А это сложно сделать, если ты вырос среди Гримвеллов.
– Что случилось с Сибиллой? Она выглядит очень подавленной.
– Ее жених исчез перед свадьбой. Без слов, без прощаний, без объяснений. Просто однажды исчез – и с тех пор о нем нет вестей. Дядя был против их свадьбы, но Сибилла настояла. И в наказание он заставил ее заниматься отменой торжеств самостоятельно. Она уведомляла всех гостей, всех устроителей и газетчиков, близких семье и освещавших торжество.
– Как жестоко!
Потрясающий мужчина. И как только Генри с таким воспитанием удалось вырасти в чуткого и терпеливого человека?
– Я думаю, он уже пожалел, что так погорячился. Но Сибилле нужно время, она хорошая девушка. А мы…
Он впервые за вечер проявил нежность публично и обнял меня за талию, увлекая к небольшой софе, где мы могли сесть вдвоем и не терпеть чье-то присутствие.
– Мы через неделю станем мужем и женой. Ты рада?
– Да. Я до последнего думала, что сейчас тебя запрут в башне и приставят дракона, а меня сошлют на рудники.
Генри расхохотался.
– Звездноликая, ты – чудо. Самое страшное, что случилось бы – дядя обиженно ушел бы в кабинет и отказался присутствовать на свадьбе. Мы бы встречались тайком от него и поженились в крошечном храме на краю света, а через год вернулись вместе с первенцем, и дядя смирился бы, полюбил его, как родного и все такое.
– Как-то странно думать о твоем дяде в контексте внуков. Он старше тебя на… семнадцать лет?
– Да, он рано взял на себя заботу о семье. Маме было семнадцать, но женщина не может стать во главе рода. Ее это угнетало, она закрутила роман с каким-то картографом, родила нас с Сибиллой, а картограф сбежал. Мы часто шутим, что это злой рок: от членов семьи Гримвелл часто уходят вторые половинки.
Он посмотрел мне в глаза и поднял руку, чтобы погладить по щеке.
– Не бросай меня, Теана. Не предавай, как папа предал маму или как жених Сибиллы.
– Генри… я люблю тебя. Зачем мне предавать?
На это он ничего не ответил, только подарил мне мимолетный поцелуй в лоб.
– Я бы сбежал отсюда с превеликим удовольствием. Хочешь, покажу тебе сад?
– Было бы чудесно.
– Тогда идем. Попрощаемся с дядей и будем гулять всю ночь. Уверяю, половина гостей сейчас так накатит, что даже не заметит нашего отсутствия.
Габриэл нашелся на том же месте, у камина, в неизменном одиночестве. Вместо кофе он предпочел виски, и, кажется, энный стакан алкоголя наконец-то оказал свое влияние: глаза старшего Гримвелла опасно блестели.
– Дядя, я хочу показать Теане сад, а затем отвезу ее домой.
– Оставайтесь, Генри. Время позднее, ты выпил, а твой воид еще мне дорог, я его недавно тебе подарил. Отвезешь ее утром.
– Хорошо.
Генри ненавязчиво меня подтолкнул.
– Доброй ночи, Габриэл.
Он задумчиво на меня посмотрел. Ощущение бабочки на булавке вернулось.
– Доброй ночи, Теана. Добро пожаловать в семью.
Глава 2
«Я клянусь в вечной верности. Любви и преданности. Пока смерть не разлучит нас. Я, Теана Морнингблум, вверяю тебе, Генри Гримвелл, свою жизнь, душу и судьбу. По благословению Звездноликой богини клянусь быть женой, матерью, надеждой и любовью».
Повторить еще раз сто – и грохнуться в обморок от страха, что забуду клятву перед алтарем. Раньше я представляла свадьбу как праздник мечты. В своих фантазиях я светилась от счастья, выходила к полудню в шикарном платье, блистала и сияла на радость возлюбленному. На деле все оказалось несколько иначе.
Неделя перед свадьбой выдалась безумной. Несколько дней заняло увольнение с работы: передать дела новой гувернантке, получить увольнительную грамоту, а потом еще и Диана, мать Генри, настояла на двух предсвадебных вечеринках: на работе и в приюте, где я выросла. Это было мило, богато и всех взбудоражило, но я понимала, что вечеринки нужны исключительно для того, чтобы я не звала никого из прошлой жизни на свадьбу.
– Ты можешь позвать, – возразил Генри. – Недовольство мамы переживем, а дядя встанет на мою сторону.
Но я только отмахнулась. У меня не было близких друзей, и раз уж Диана закатила две шикарные вечеринки с подарками, угощением и благотворительными взносами, не стоило отвечать ей упрямством.
Потом были многочисленные приготовления, начиная от выбора торта и заканчивая постановкой первого танца. Здесь уже досталось Генри, и к концу тренировок он был уже не так оптимистично настроен. От учебы и работы с дядей его все же никто не освобождал.
Поэтому мне казалось, что вот я, ворочаясь и непонятно отчего тревожась, уснула в гостевой спальне дома Гримвеллов, а поднялась уже в номере шикарного отеля, где и провела последнюю ночь в статусе незамужней леди.
– Вы готовы, леди Морнингблум?
Распорядительницей свадьбы – ее тоже выбирала Диана – стала весьма опытная и цепкая Лаура Торвуд. Она была красива, исключительно корректна, жесткой рукой правила огромным коллективом прислуги и… мной. Единственным недостатком Лауры был недостаток обычных человеческих эмоций. Мне бы хотелось, чтобы в самый счастливый день рядом был кто-то близкий и счастливый. Впрочем, за это следовало благодарить колдунью, оставившую меня сиротой, а никак не семью Гримвеллов. Они жили так, как умели и любили. Скоро их мир станет моим.
– Итак, леди Морнингблум, план на сегодняшний день таков: сейчас мы совершаем прогулку по центральной улице, каждая свадьба высоких лордов – событие для простых людей. Слуги будут раздавать угощение и деньги, ваша задача – сиять и вдохновлять. Вы нравитесь им, если читали газеты, то они называют вас народной принцессой. Многие захотят вживую посмотреть на простую девушку, ставшую возлюбленной почти принца. Не разочаруйте их, за каждым вашим словом и движением будут следить. Если не знаете, что сказать, то лучше делайте вид, будто очень взволнованы.
Делать вид? Да если я не грохнусь в обморок у всех на виду, это будет верхом самоконтроля и хладнокровия!
– Затем мы отправляемся в королевские сады, где художники сделают наброски портретов. Вашего, лорда Гримвелла и совместного свадебного. И уже после этого отправимся во Дворец Союзов, где и состоится бракосочетание. Я правильно понимаю, что вас некому вести к алтарю? – спросила Лаура, сверившись с записями в папке.
– Да, я сирота.
– Отлично, леди Гримвелл предупредила меня об этом, а лорд Гримвелл-старший любезно согласился…
– Что?! – Я так резко обернулась, что девочка-модистка ойкнула и выронила тиару. – Габриэл поведет меня к алтарю? Но я думала, что сама…
