Королевский долг

– Я… я никогда не умел складно говорить, – начал он…

***

– Я никогда не умел складно говорить, – произношу я наконец и смотрю ей в глаза. Если она – Зрячая, то она видит сейчас меня в весьма странном виде, смущенного и глупого принца. Ну и ладно. Наверное, я не первый болван, которого она видит перед собой, просто самый высокородный.

Она не отвечает ни на мои слова, ни на мои мысли, и я продолжаю.

– Скоро моя коронация, и я хотел знать…

– Разве у принца нет придворного чародея? – мне кажется, она не удивляется, а только изображает удивление. Разве она не знает, что Рик уехал? Хотя, может, и не знает, Рик уехал недавно, а она вряд ли имеет возможность следить за высшим дворянством. Да и Рик совсем молодой, не внушает доверия… хотя и эта Зрячая тоже молодая, и доверия не очень-то…

Я опять запутался, что ж за день такой!

– Не важно, – говорю я сердито. Не хотел сердиться, само получается так, – Я хотел узнать… ну… нет ли каких-то препятствий, неприятностей у меня впереди.

Я наконец выговорил хоть какую-то из придуманных заранее причин. Она пожала плечами, словно догадывалась о том, что это не совсем то, что я хотел спросить. Она села так, что между нами оказался небольшой стол, покрытый темной скатертью. Снова посмотрела мне в глаза, приковала мой взгляд к своему… а потом что-то тихо шлепнуло на стол. Я почти с облегчением оторвался от ее глаз, посмотрел на руки. На столе лежала карта. На картинке рыцарь убивал змея. Я не видел, когда она достала ее. Неудивительно, она почти сковала меня взглядом.

– Это возможно, – сказала Зрячая глухо, и шлепнула по столу второй картой. На ней был трон, на котором сидел улыбающийся человек. Трон был прорисован намного тщательнее человека, словно именно он был тут главным.

– Это возможно, – повторила Зрячая. Положила третью карту. На ней был скелет в белом платье. На черепе копна спутанных волос, в руке что-то вроде маленького серпа. Я сразу подумал про Бланку, и по спине пробежали мурашки. Я глянул в лицо Зрячей, и понял, что она не видит меня. Глаза закатились, рот приоткрылся, по подбородку потекла струйка слюны. Лицо стало безвольным и каким-то беспомощным.

На столе рисунок мертвой Бланки, я не хочу туда смотреть. Лицо Зрячей тоже неприятное, словно ее тут нету, а здесь сидит кукла, к тому же, неряшливо сделанная. Смотрю в сторону.

За окном вечереет, я почти весь день прошатался по городу, искал Зрячую. Ищет меня уже Амари? Не знаю. Мэтр Валенти искал бы, но после утреннего совещания он наверняка болен и закрылся в своих покоях. Или вид делает, что болен. А Амари вечно занят, сам порой пропадает в своих делах на целый день. Жрец… его ведет рука богов… Или правильно – "руки"? Богов же много…

– Руки богов ведут во все стороны, – говорит Зрячая глухо. Я снова смотрю на нее. Она уже нормальна, смотрит осмысленно, только руки дрожат.

– Что? – переспрашиваю я.

– Не знаю, – она улыбается, – Я не говорю – мной говорят. Я редко понимаю то, что происходит.

Я киваю.

– Ты сказала, что руки богов ведут во все стороны. Что это может значить?

Она пожимает плечами.

– Боги берут тебя за руку и ведут туда, куда ты идешь. Ведут они, но идешь ты. Я думаю так.

Я задумываюсь. То, что она сказала похоже на какую-то запредельную мудрость… или на чушь, которую болтают шарлатаны. Не разобрать, слишком много надо понимать.

Жаль, что нет Рика! Он, конечно, слишком молод для придворного мага, зато никогда не умничает с таинственным видом… Нашел время уехать! Коронация на носу, а он…

Откладываю пока эту мысль, все равно не разобрать. “Руки богов”, надо же… У некоторых богов вовсе нет рук – вон, Змея, например…

Как там Бланка?

– А можешь что-нибудь сказать о моих родственниках? – спрашиваю я, и мне в голову тут же лезет последняя картинка – скелетик девочки с серпом. Бланка говорила, что божественную Змею надо освободить, и у меня перед глазами отчетливая картинка, как она режет и режет тоненькие нити-паутинки таким серпом, пока не умирает от истощения… А я в это время сижу, такой важный на троне, который больше меня… Какое-то неутешительное гадание!

Смотрю на стол, еще раз глянуть на карты, и вижу три пустых прямоугольника. Замусоленные, грязноватые… и пустые. Поднимаю глаза на Зрячую.

Она улыбается, мне кажется, немного виновато.

– Я не знаю, что ты видел. Меня называют Зрячей, но на самом деле, я лишь помогаю людям ненадолго прозреть самим.

Я киваю, словно понял, что она сказала. Она продолжает:

– А еще одно гадание мне сейчас не по силам, увы. И вам не по силам. Завтра, а лучше через пару дней…

Я снова киваю. В самом деле, слишком жирно было бы – раз, и узнать ответы на все вопросы.

Я встаю, кладу на стол пару монет, выхожу прочь. надо думать, надо понять… но в голове пусто и кажется, что-то звенит. Может, пропущенный обед, может, вино, выпитое почти натощак для того, чтобы иметь повод поговорить с хозяином харчевни… а может, рука богов влезла прямо в черепушку и шарит там, и звенит, когда задевает всякие мысли, воспоминания, впечатления…

Представляю себе огромную волосатую ручищу, которая шарит в тесной каморке моего разума, и мне становится смешно. Много ли можно там нашарить? Ручища в моей фантазии во что-то врезается, сыплются детские игрушки, ветки, камни… корона и кукла, которую я нашел в самом начале своего похода в город.

Корона… и кукла… кажется, я еще не отошел от транса, и рука богов подсказывает мне что-то важное. Еще бы понять, что именно!

Одно мне ясно – с коронацией надо повременить.

***

В малом обеденном зале за ужином сегодня сидели за столом всего двое – сам принц и жрец. Капитан дворцовой охраны истуканом стоял у входа – ужин особ королевской крови он охранял лично. Молодой слуга, лишь немного старше самого принца, подавал

Сейчас они оба изо всех сил делали вид, что их здесь нет… но уши навострили.

– Ваше Высочество! Нельзя вот так, по прихоти, отменить коронацию! Приглашения разосланы, подготовка идет полным ходом! – Амари побледнел, на лице проступили темные пятна, но выражение почтительное и укоризненное. Совсем как мэтр Валенти недавно.

– Но ведь отец все же завещал корону не мне… – принц смотрел в стол, избегал взгляда жреца.

– Я думал, мы об этом уже говорили, и согласились, – Амари заговорил медленно и осторожно, – Вы же помните, Ваше Высочество?

– Да, разумеется, – принц уже жалел, что затеял этот разговор. Он уставился в свою тарелку и серебряной вилкой катал по ней кусок какого-то овоща. Жрец постарался придать лицу выражение благожелательной снисходительности, откинулся на высокую спинку кресла.

– Так что изменилось, Ваше Высочество? – спросил он спокойно, хотя лицо его по прежнему было бледным.

– Ничего, вроде, – промямлил принц. Он покраснел, немного вспотел, и говорил очень тихо, словно себе под нос.

– Это просто волнение, – сказал жрец ласково, – Не бойся, я буду рядом и помогу тебе. Вам. Ваше Высочество.

Принц кивнул, взял свой бокал, почти залпом выпил из него воду и встал.

– Что-то я сегодня устал, – сказал он неуверенно, словно ждал, что его остановят, – Пойду, лягу прямо сейчас.

Жрец кивнул, поднялся с кресла.

– Спокойной ночи, Ваше Высочество.

Принц смутился еще больше – вставать обязательно было только когда вставал из-за стола правящий монарх, да и то, во время таких малых трапез этим правилом обычно пренебрегали. Он торопливо кивнули быстро вышел.

Жрец медленно сел на место, глядя вслед юноше.

Ночные прогулки

Спать не хотелось совершенно. Я лежал в кровати, перебирал в голове сегодняшний странный день. Очень длинный день. Насыщенный.

Обиженный Валенти… Благожелательный Амари… Взволнованная Бланка… Отсутствующая Зрячая…

Что-то многовато для одного дня. А главное – совершенно непонятно, что делать. Коронации я теперь почти боюсь. И напугала меня не Зрячая с ее бредом, а Амари. Он сказал, что отменить нельзя и я увидел снова тот трон, который больше и важнее того, кто сидит на нем. Нельзя слезть, нельзя отменить, сиди, слушай советников, выверяй с ними каждый шаг. Королевство важнее, добрые отношения с гильдиями важнее, добрые отношения с соседями, не показать слабости перед одними, не обидеть других, не…

Одни не!

Как отец справлялся с этим? Не знаю.

Такое подошло бы Бланке, она любит такое, где надо сидеть и аккуратно наводить порядок, связывать одно, обрезать другое… Может, лучше Бланку короновать? И коронацию не придется отменять, и воля отца исполнится…

Почему отец так странно завещал? Но ведь Бланке в самом деле больше понравилось бы… она…

Она сидит сейчас в темноте рядом с этой жуткой Змеей.

Я встал с кровати, оделся, тихонько выскользнул из своих покоев. Пробрался на кухню, собрал в корзину хлеба, сыра, отрезал кусок ветчины. Как она там сидит столько дней без еды?

Тихонько вышел через кухонную дверь. Обычно здесь ходят грузчики со всяким-разным, в королевский дворец надо много еды, питья, дров… но сейчас тут никого, только я тихо пробираюсь – ворую еду с собственной кухни. С собственной? Наверное… я ж без недели король…

В парке еще темнее, но я наизусть помню все дорожки. Я не торопился, шел, дышал свежим ночным воздухом, слушал перекличку птиц с деревьев и стражи на стенах. Никто меня не видел.

Я глянул в сторону замка и удивился – в окне Серой башни горел огонек. Слабый, почти незаметный… Там же никто не живет!

И тут мне на плечо легла чья-то сильная рука.

Я еле сдержал крик, уж очень это неожиданно. А вот удар не сдержал – сам не заметил, как выхватил свой парадный клинок и ударил… хоть и плашмя. Раздался лязг металла о металл, меня тут же отпустили.

– Тише, Ваше Высочество, – Херб? По голосу передо мной стоял капитан моей дворцовой стражи. Вот ведь бдительный, как только умудрился заметить меня?

– Отличная реакция, Ваше Высочество, – заявил он так спокойно, словно мы на тренировке в арсенале, – Вот только в ночное время бить следует клинком, не плашмя.

– Херб, зачем вы следите за мной? – я стоял с мечом в руке, и чувствовал себя очень глупо. Херб далеко не молод, но ловок и силен. Он в кольчуге, судя по лязгу металла, а мой меч парадный, а не боевой. Хотя, Херб меня и с боевым разделал бы, если б захотел.

– Гхотел скхазать вам парру слоф наедине, юный прынц, – капитан говорил тихо, в его голосе прорезался его странный северный акцент. Он уже очень давно живет здесь, служил моему отцу сколько я себя помню, и обычно акцента почти не слышно, но когда он взволнован, он начинает гнусавить, шепелявить и картавить одновременно.

– Я слушаю вас, – сказал я и убрал меч в ножны. Не стану же я драться с ним, верно? А отец учил меня убирать оружие, если не собираешься драться.

– Фаш чудесный дрругх, – сказал Херб, – Юный колдун, что тах нефовремя уехкхал.

– Рик? – я удивился. Вот же совпадения, только недавно про него вспоминал!

– Он, да, – Херб кивает, – Он не екхал, он в Басшня.

Капитан энергично кивнул и замолчал. Я не сразу понял, что он сказал, потом глянул на огонек в Серой башне.

– Там? – сказал я. Херб снова кивнул. Мне показалось, что он хочет еще что-то сказать, но он вдруг повернулся и совершенно бесшумно исчез в ночи.

Еще одна загадка, как будто мало их было за сегодняшний день!

Рик в башне… зачем? Почему он сказал, что уезжает? И зачем спрятался? Рик не такой человек, чтоб интриговать. Рик волшебник, но не слишком умелый. Он уверен, что со временем добьется всего, но пока даже иллюзии у него выходят не всегда. Хотя, нет, я не прав, иллюзии у него получаются, просто он их выдумывает такие странные, что приходится всматриваться и вдумываться, чтобы понять, что именно он показывает.

Очередная его бредовая выдумка?

Надо будет добраться до башни и спросить… Но если капитан знает об этом, то…

Нет, слишком много вопросов, я не мог догадаться, зачем и как он спрятался в башне, зачем капитан мне об этом сообщил, да еще и по такому секрету.

Надо просто отнести Бланке корзину, и идти спать. Утром подумаю, а сейчас…

Я глянул еще раз в сторону Серой башни и пошел к ручью, к норе под корнями огромного дерева.

***

Юноша поднялся с земли прямо перед мордой огромной Змеи. Оглянулся по сторонам, как и в первый раз не замечая Змею сразу.

Здесь тоже была ночь, ясная, лунная. Звезды алмазной россыпью сверкали на небе, почти полная луна висела прямо над кроной дерева…

Альберт поставил корзину, тихо позвал.

– Бланка? – и почти тут же увидел сестру. Она привалилась спиной к змеиной туше и дремала. Она похудела и в лунном свете казалась очень бледной. Юноша поглядел в лицо девушки и зябко поежился от неприятных воспоминаний. Протянул руку разбудить сестру, но почти тут же опустил.

– Спи, спи… – пробормотал он. Подвинул к ней поближе корзину. Потом немного отошел, посмотрел в неподвижные глаза Змеи.

– Здравствуй, – одними губами сказал Альберт.

Змея не реагировала. Только смотрела. Круглый янтарь глаза расколот вертикальной ровной трещиной зрачка.

– Правда, ты дух этой земли? – сказал человек, и тут же устыдился своего вопроса, заспешил исправиться, – Ну, то есть, я не то хотел спросить. Ты дух этой земли, так? Ну, то есть… А… можешь мне подсказать?

Змея снова не шевельнулась, но из узкой щели пасти вылетел длинный трепещущий язык, поймал воздух почти у самого лица юноши и снова исчез.

Альберт отшатнулся. Снова глянул в глаз Змеи…

Он смотрел в окно.

Маленькая комнатка, тюремная камера, в углу на куче гнилой соломы спит худой полуголый парень. В углу вонючее ведро, напротив окна низкая окованная железом дверь.

Альберт протянул руку и коснулся прутьев решетки, небывало натуральных, но в то же время он чувствовал, что стоит перед Змеей и смотрит в ее глаз.

Парень заворочался, приподнял голову, и Альберт ахнул.

– Рик! Ты?

– Аль? К чему ты снишься? – волшебник бубнил невнятно, сквозь сон, принц понял, что он и в самом деле спит. Спит, и видит во сне его, так же, как он сам видит в глубине змеиного глаза камеру Рика.

– Рик, скажи мне, почему ты в камере? Кто тебя…

– Аль, заткнись, и слушай, – Рик вдруг заговорил отчетливо, но так и не открыл глаз, продолжал спать, – Ты осторожно! Он жрет Бланку живьем, и тебя сожрет!

– Кто? Змей? – принц вздрогнул всем телом.

– Дракон! – рявкнул Рик.

– Дракон… – повторил он тише… и засопел.

– Рик? Рик, не спи, Рик! – Альберт застучал по решетке рукой.

– Аль, приходи наяву, я спать… хочу… сплю…

Альберт попробовал потрясти решетку, и вдруг понял, что почти ткнул пальцами в огромный змеиный глаз. Камера Рика пропала.

Принц так и замер с вытянутой рукой, почти касаясь змеиного глаза. Потом поднес ладонь к лицу, рассмотрел пальцы, словно пытался увидеть следы ржавчины с прутьев решетки.

– Он в той башне в заточении? – спросил принц.

– Кто в заточении? – Бланка поднялась и сонно моргала глазами.

– Ой, я тебя разбудил?

– Еще бы, ты так орал "Не спи!"… Что-то случилось?

– Я тебе просто перекусить принес.

Альберт снова поглядел на Змею, которая сейчас словно отодвинулась в сторону. Нет, она не шевельнулась, никак не поменяла место, но словно стала меньше заметна.

Бланка заметила корзину, открыла крышку.

– Вот это ты здорово сообразил. Я и не замечала, как есть хочу.

Дальше Бланка уже не могла говорить, она набила рот хлебом и сыром. Альберт снова глянул в глаза Змеи, и вдруг ему показалось, что глаз самую малость дернулся. Словно Змея подмигнула ему.

– Бланка, – сказал Альберт, – Про Змею я мало что понял, но ладно. Дух местности, принимает облик, какой хочет… ладно. Я не понял, почему она неподвижна, я не понял, почему ты сидишь здесь…

– Я же объяснила тебе! – возмутилась Бланка, – Змею поймали колдовством, а пока я здесь, Он не может сюда прийти!

– Я помню, – ответил Альберт, – А ты не болтай, а ешь. Я не понял, кто, каким колдовством… Как вообще духа местности можно поймать колдовством? И если Он такой сильный, что поймал духа местности, почти бога – чем ты можешь помешать ему?

Бланка пожала плечами, дожевала хлеб с сыром, сунула руку в корзину, достала ломтик ветчины.

– А яблочка ты не взял? – сказала она.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.