Женщины без мужчин

скачать книгу бесплатно


Фаезэ пыталась найти носовой платок и не находила. В итоге вытерла глаза уголком чадры, распростёртой вокруг неё, и как затараторит:

– Знаешь, сколько я добра ей сделала? Думаешь, если бы не я, могла бы она стать такой счастливой? Только недавно, в прошлом году, брат учинил ссору. Она сама же была виновата. Глупая баба собрала котомки и ушла к своей мамаше. Где это видано, чтобы достойная женщина такие фокусы вытворяла? Думаешь, кто их помирил тогда? Бедная я. Такой им ужин закатила, что до сих пор весь город о нём вспоминает, пальцы облизывает. Пошла в лавке Мирханда мяса купила. Два тумана сверху дала, чтоб мне лучшие куски отобрали. Баклажанную подливку сделала. Рисовую запеканку с ягнёнком. Кебаб из цыплёнка. А какой кебаб получился! Замочила его в лимонном соке и мяте, с приправами. Полтора часа простояла над мангалом, на заднем дворе. Замешала простоквашу со шпинатом. А помидоры? Разве помидоры где сыщешь? Собралась, поехала на площадь, найти помидоры. Денщику полковника Сарвбала поручила водки купить, чтоб папаша этой девки глотку залил.

Фаезэ сжимала губы в острой горечи, поднимающейся из глуби всего её существа. Мунэс смотрела на подругу округлившимися глазами. Спросила:

– И что потом?

– А что потом, ханум? Я устроила им вторую свадьбу. Девку отправила обратно домой, к брату. А потом, через два месяца, этой стерве взбрело в голову меня отблагодарить. Хотела насолить мне просто. Званый ужин закатила. Мерзавка, взяла наготовила европейских блюд. Несколько ошмётков дублёной кожи бросила на поднос. Говорит, бифштекс это. То есть, мы все ослы, вкуса не имеем. Тогда-то я и поняла, что она войны со мной хочет. Говорю, такую войну тебе покажу – закачаешься.

Мунэс по-прежнему не верилось:

– Парвин никогда не говорила мне, что хочет войны.

– А что она должна была сказать? Что именно? Что хочет утереть мне нос? Сколько себя помню, каждый, кто пробовал готовку Фаезэ, ахал от восторга. А теперь эта королевишна вздумала объявлять мне войну? Сучьему отродью от сути своей никуда не деться. Рождённый волком, волком станет – даже если будет расти рядом с человеком.

– Верно…

– Что ж, я пошла купила кулинарную книгу. Когда умеешь готовить рисовую запеканку, можешь и бифштекс, и автопокрышку. Я всё выучила.

Мунэс сказала:

– Разумеется, выучила. Это проще простого. По радио каждое утро учат готовить европейскую кухню. И мороки с ней меньше.

– Вот и я хотела это же доказать. Устроила ещё один ужин.

– Когда это ты устроила ужин?

– Да вот месяц назад. Всех их пригласила, сказала, будет европейская еда. Пошла в лавку Мирханда, дала пять туманов сверху, взяла восемь кусков филе, по одному на человека. Консервированный горошек купила. Стручковую фасоль купила, помидоры купила, исламбульскую картошку, приготовила фасолевый плов, да ещё салат. Замешала простоквашу со шпинатом. Ханум, такой соус к филе приготовила, что язык проглотишь! Сходила на площадь, купила самые здоровенные персики, да ещё нектарины и черешню с вишней. Денщику полковника Сарвбала поручила водки купить. Водку налила в графин, графин поставила в лёд. А лёд насыпала в мамину хрустальную вазу для фруктов…

Мунэс смотрела на Фаезэ взглядом, полным оваций. Спросила:

– А это зачем?

Фаезэ улыбнулась.

– А чтобы водка холодной оставалась.

– Ну и ну!

– Да, жалко тебя не было, не увидела всего.

– Так чего ты не позвала меня?

– Ну, Амирхан был в Ширазе. Я подумала, ещё посреди ночи тебе придётся возвращаться одной.

– Понятно.

– Ну так вот, ханум. Ели да восторгались. Ели да восторгались. Чуть ли не пальцы уже себе глотали. И всё это время та баба от зависти готова была лопнуть. Как варёная свёкла сидела.

– Парвин?

– Ясное дело. Кто ещё-то? И знаешь, что она тогда сделала?

– Нет.

– Ни с того ни с сего взяла и сморозила: «Фузи джан!» (эта паршивка меня называет «Фузи джан», тяжело ей рот шевельнуть выговорить «Фаезэ»). Говорит: «Фузи джан, дам тебе один совет. На филе соуса не наливают». Ещё такую звонкость в голос вложила, чтоб все соседи в округе услышали.

– Ничего себе.

– Ты представить себе не можешь, что со мной было тогда. Говорю: «Это кто так предписал, интересно, чтоб на филе соуса не наливали?» Говорит, в одной радиопередаче слышала. Я говорю: «А я в книге прочитала». Говорит, она и в книге тоже читала, что не наливают. Говорю, наверняка твоя книга бестолковая. Жалко, что брат влез. Сказал: «Наливаете или не наливаете, всё равно вкусно». Бабёнка прям надулась вся, что брат за меня заступился. Всё надувалась и надувалась, пока ужин не закончился.

Мунэс была так увлечена этой историей, что Фаезэ пришлось растянуть рассказ ещё на какое-то время.

– В общем, так она надувалась и пухла, пока мужчины не пошли на террасу. Сама осталась, якобы помочь мне убрать со стола…

Фаезэ замолчала, её губы дрожали. Она больше не могла сдерживаться. Слёзы беззвучно потекли по её щекам.

– Боже мой, ради всего святого, не плачь! – взмолилась Мунэс.

Мунэс тоже плакала. Сквозь всхлипы Фаезэ продолжила:

– И вот эта гадина, убирая со стола, поворачивается ко мне и говорит: «Тот, кто по коридорам липнет к Фети, должен не о готовке беспокоиться, а о своей девственной плеве!»

Слёзы лились по всему лицу Фаезэ и скатывались ей на юбку. Мунэс, не отставая от Фаезэ в плаче, смотрела на подругу округлившимися глазами.

– А кто такой Фети? – спросила она.

– Брат Парвин, сукин сын. От дерьма не отличить. Грязь, вылезшая из нужника, ничтожество. И тогда я… Ханум, кровь мне глаза тогда застлала. Сперва подумала, ударить её хорошенько в ухо, так, чтобы перепонка лопнула и она запомнила навсегда. Жалко, что мой братец был там. Потом подумала, раз она меня изводит, я тоже её поизвожу. Говорю: «Во-первых, тот, кто по коридорам с твоим братом обжимается, не иначе как сам ангел смерти Азраил, потому что с позёрством твоего брата, разве что Азраил его в углу зажмёт. Во-вторых, девственность, не плева, а дырка. Троих щенков выплодила, а до сих пор не знаешь, что девственность – дырка, а не плёнка. А ещё про других сплетни разводишь…»

Мунэс больше не плакала. Только пристально смотрела Фаезэ в лицо.

Фаезэ продолжала:

– Говорю, ещё раз откроешь свой поганый рот и скажешь что-то подобное, искромсаю тебя так, что будет не одна Парвин, а сто Парвин. Хорошо ещё, мерзавка боится моего брата. Он-то рядом околачивался. Вот и заткнулась.

Мунэс молча разглядывала цветы на ковре. Фаезэ, вытирая слёзы, настороженно следила за выражением лица подруги. Злость в Фаезэ не унималась:

– Я знаю, что Парвин змея, которая, пока не ужалит, в покое не оставит. Вот зарядилась на меня наговаривать. А мне что с того? Добрая совесть клеветы не боится. Так она разозлила меня, что я даже хотела пойти к ханум Махджебин, медсправку взять, что я девственница, и в рамке повесить на стену у себя в комнате, чтоб гадина от зависти своей задохнулась.