Остров спасения «Новорусь»

Пока Ильич рассказывал мне о специфике лесного хозяйства острова, лес закончился. Вдоль дороги теперь тянулись луга. Луга были разделены лесополосами на равные квадраты, и на разных полях был разный скот. На одних паслись коровы, на других овцы. Были луга и с конями, и с козами. И хотя поля, кроме лесополос, ничем не были огорожены, животные четко находились на своих полях и словно не могли пересечь какую-то невидимую глазу преграду. Пастухов также не было видно.

Я поинтересовался у Ильича таким странным поведением животных. Оказалось, что на каждом животном был прикреплен электронный датчик, оборудованный электрошоком. Поэтому, когда они приближаются к границе своего участка, то получают легкий удар током. Я подумал, что это конечно не совсем гуманно, но очень рационально.

В пути мы находились уже пару часов. Ильич все чаще посматривал на приборную доску.

– Надо менять аккумулятор – сообщил он и переключил управление автомобилем на ручное.

По дороге часто встречались небольшие кафе с заправками. К такому кафе и свернул наш автомобиль. Ильич подъехал к сооружению, напоминающему пчелиный улей, только высотой метра полтора и длиной не меньше пятнадцати. Верх этого «улья» покрывали солнечные батареи. Прорезь внизу сооружения, которая и вызывала сходство с ульем, находились на уровне низа автомобиля.

Ильич подрулил к одной из таких щелей. Затем вышел из машины и нажал кнопку на стенке заправки с надписью «замена». Внутри щели послышалось гудение, затем оттуда появились пара рук-манипуляторов, которые протянулись к автомобилю.

Под моим сиденьем что-то щелкнуло, затем манипуляторы вынули батарею и скрылись в своей щели. Аккумулятор представлял собой плиту, размером примерно метр на полтора и толщиной сантиметров двадцать. Не прошло и минуты, как руки манипуляторов вновь появились с другим, уже заряженным аккумулятором. Вся процедура заняла не более пяти минут.

Автомобиль был заряжен. Мы тоже решили «подзаправиться» и зашли в кафе. В отличие от ресторана, в кафе было самообслуживание. То есть «шведский стол».

Пообедав, мы вышли из кафе, присели на лавочку на краю поля, и закурили. Это поле отличалось от предыдущих тем, что вместо пасущихся коров и овец, там работал трактор, перепахивая его. В тракторе я заметил странность: его стекла были настолько сильно тонированы, что тракториста не было видно.

– Интересно – обратился я к Ильичу – он там что-то видит из кабины?

– Кто? – ответил вопросом на вопрос Ильич

– Ну, тракторист – пояснил я

– Этот трактор беспилотный. Он работает в автоматическом режиме. Только когда садится аккумулятор, к нему приезжают техники для его замены.

– Где же у вас вообще работают люди? Не все же занимаются семейными предприятиями, вроде ресторана или ателье – спросил я.

– Вот мы как раз и едем на завод. Там работает большинство людей. Ну что тронулись? – вопрос был явно риторический. Ильич бросил окурок на асфальт и пошел к машине.

Под лавочкой, где мы сидели, послышалось шуршание, и оттуда плавно выехал робот-пылесос. Он подобрал окурок и вновь укрылся под лавочкой.

Ильич включил автопилот. После плотного обеда разговаривать не хотелось. Глаза вскоре закрылись.

Проснулся я от того, что автомобиль остановился. Так бывает в поезде. Пока стучат колеса, сон приходит незаметно, но прекращение этого стука, тут же, обрывает его. И хотя машина Ильича была практически бесшумной, но остановка меня все же, разбудила.

Машина стояла напротив длинной бетонной стены, около трехэтажного здания. Точно в таком же здании я провел две ночи. Поэтому не сомневался в его предназначении. Это действительно было заводское общежитие. От гостиницы в поселке, общежитие отличалось наличием столовой на первом этаже. Хотя слово «столовая» не очень подходило к большому залу с барной стойкой, «шведским столом» и наличием теннисных и бильярдных столов.

Пока я осматривал «столовую» Ильич куда-то пропал. Набрав со «шведского стола» всякой всячины и прихватив из бара бутылочку красного вина, я устроился за свободным столиком.

В «столовой» собралось достаточно много народу. Очевидно: рабочий день был закончен и люди культурно отдыхали. И это я констатирую без всякого сарказма. Несмотря на беспрепятственный доступ к спиртным напиткам, пьяных я не заметил.

Вскоре объявился и Ильич и не один.

– Дима, познакомься это Василий Степанович, или просто Степаныч – представил он мне мужчину, показавшегося мне его ровесником

Степаныч, как оказалось, был не просто ровесником, а еще и одноклассником Ильича. Он крепко пожал мне руку.

Они также как и я набрали себе ужин со «шведского стола». К этому времени я уже отужинал и допивал свою бутылку вина. Ильич со Степанычем предпочли напитки покрепче. Они предложили и мне поучаствовать, но я уже наелся и напился.

Было очевидно, что они давно не встречались, и чтобы не мешать беседе старинных приятелей, я покинул их, сославшись на хорошую погоду, которая располагает к пешим прогулкам.

Степаныч вкратце проинструктировал меня о том, как не заблудится, и вернутся в общежитие. Оказалось все очень просто. Город примыкал к заводу вплотную. Поэтому, выйдя из общежития, я попал сразу на улицу, ведущую в город. Дома начинались метров через пятьсот. Пройдя несколько домов, я очутился перед большим зданием, наподобие торгового центра.

Пока я прогуливался вдоль жилых домов, навстречу мне не попался ни один горожанин. Однако внутри здания, через прозрачные витражи, было видно множество людей.

Здание оказалось огромным развлекательным центром. Здесь было представлено огромное количество развлечений от пинг-понга до аквапарка. В общем, это не очень отличалось от современных торгово-развлекательных центров, заполонивших города России.

Единственное отличие было в том, что торговых павильонов не было. Ну и конечно здесь все развлечения были бесплатными.

Походив с полчаса по зданию, я вышел и направился обратно в общежитие.

На улице заметно потемнело. Вдоль дороги зажглись фонари. Однако в домах свет озарял не более десятой части количества окон. Это показалось мне немного странным.

Ильич со Степанычем все еще сидели за столиком. Перед ними стояла початая бутылка коньяка. И скорее всего уже не первая. Они оживленно разговаривали, вспоминая молодые годы. Я присел к ним, и Степаныч тут же налил мне коньяку, несмотря на мои не очень решительные протесты.

Разошлись мы уже затемно. Мне показали мою комнату. Она ничем не отличалась от гостиничного номера. Через силу я принял душ и лег спать.

День четвертый

Проснулся я, не смотря на вчерашний ужин с коньяком, на удивление свежим и отдохнувшим. На улице уже светило солнце.

Приняв душ и выпив чаю с бутербродом, стал ждать Ильича. Чтобы как-то убить время ожидания я открыл ноутбук и стал листать новостную ленту.

Больше всего, мне были интересны новости из России. Но новости не радовали. Опять горят леса, опять наводнения. Я закрыл ноутбук.

Наконец в дверь постучали. Степаныч с Ильичем стояли в дверях явно в приподнятом настроении. От них явственно несло свежим запахом алкоголя.

– Дима поехали, прокатимся по заводу – бодро сказал Степаныч и икнул.

– Как вы в таком виде за руль сядете? – спросил я.

– Ну, ты прям как моя жена – отозвался Степаныч – не волнуйся автопилот для нас и придумали.

Автомобиль Степаныча мало отличался от машины Ильича, такой же большой и вальяжный.

Проезд на завод был свободным. Ни ворот, ни охраны на въезде не было.

Завод представлял собой огромное, я бы даже сказал гигантское одноэтажное длинное здание, высотой метров пятнадцать. Степаныч сказал, что оно тянется на сотни километров. Заехав в цех, автомобиль повернул, и поехал вдоль бесконечных конвейеров. Линий роботизированных конвейеров было не меньше пяти. На каждом из них изготавливалась различная техника. В основном промышленные роботы. Людей же видно не было и тут.

–А где же люди? – поинтересовался я спустя полчаса нашей экскурсии.

– Сейчас, уже подъехали – отозвался Степаныч.

Автомобиль остановился возле одноэтажного здания, которое находилось внутри цеха между конвейерами. Внутри него и работали люди.

Ну как работали. Большинство «рабочих» были заняты общением между собой. Вся их работа заключалась в наблюдении через мониторы за работой конвейеров. И пока они (конвейеры) работали в штатном режиме, людям делать откровенно было нечего. Даже если что-то в работе нарушалось, то диспетчер устранял поломку дистанционно, посредством обслуживающих линию роботов.

Люди на заводе работали в три вахты по пятнадцать дней. То есть каждая вахта длилась две недели, после этого вахтовики отдыхали по месяцу.

В здании находилось около пятидесяти человек. Степаныч сказал, что таких диспетчерских на заводе около тысячи.

Раньше, на острове было несколько тысяч заводов. Но со временем и с появлением новых технологий заводы стали закрывать. Уже не нужно было столько металлов. Железную арматуру заменила пластиковая. Металлические кузова машин сменили на карбоновые.

Поэтому большинство металлургических заводов закрыли за ненадобностью. Заводы для других целей были расположены в разных частях острова. Это было неудобно. И тогда все заводы решено было собрать в один универсальный завод, по производству промышленных товаров.

Городов со временем тоже становилось меньше. Люди предпочитают жить в отдельных домах и желательно на берегу моря. Покинутые города снесли. Остались только те, которые находятся рядом с этим заводом. Да и то они стали не жилыми.

Сюда приезжают как на экскурсию. Ну и ради развлечений. Столько огромных развлекательных центров в прибрежных поселках не строят.

В городах проводят различные концерты, отмечают праздники. Поэтому жилые дома содержат в нормальном состоянии и используют как гостиницы.

Теперь стало понятно, почему в городских окнах домов было так мало огней.

В работе заводчан не было ничего, на мой взгляд, интересного. Я прогулялся вдоль мониторов и направился к моим экскурсоводам, которые стояли у выхода.

Затем мы вернулись в общежитие. На обратном пути я узнал, что Степаныч здесь не работает. Это было его, так сказать, хобби. Он считает завод своим детищем, так как практически с самого начала строительства работал на этом заводе. Его на заводе все знают и уважают. Даже иногда прислушиваются к его советам.

Пообедав, я ушел в свою комнату. Не стал мешать друзьям.

Они остались в столовой, потягивали пиво, и неторопливо вели беседу.

Остаток дня я провел возле компьютера.

Вечером за ужином Ильич сообщил мне о следующей поездке. На этот раз передвигаться мы будем не на машине, а в трубопроводе.

Придя после ужина в комнату, я нашел в местной сети описание этого трубопровода. На острове не было железных дорог. Вместо них грузоперевозки и пассажирские передвижения осуществлялись в трубах диаметром три метра. Приводом служили электромагниты. Скорость движения достигала 600 км/ч.

Пока мы ехали сюда (на завод), я заметил, что грузовых машин большой грузоподъемности нам не встретилось.

Практически все перевозки осуществляются в трубах, и только небольшие грузовички грузоподъемностью до тонны развозят товары от складов до потребителя.

Также я узнал, что большинство жителей для передвижения предпочитают пользоваться трубопроводом, а не автомобилем. Сеть трубопроводов очень развита, а скорость на порядок выше.

День пятый

На следующий день рано утром в дверь постучал Ильич. Одежда на нем, была зимняя, и никак не соответствовала теплому летнему утру.

Все объяснялось просто. Место, куда мы планировали попасть, было практически на полярном круге южного полюса. Я также как Ильич, оделся в зимний комплект своей одежды.

Затем на машине мы приехали на вокзал. Вокзал представлял собой площадь, с множеством подземных спусков. Каждый спуск соответствовал направлению движения, а так как трубопроводы находились в разных горизонтах, то спуски были разными по глубине.

Найдя нужное направление, мы спустились на перрон. Перрон был похож на обычную станцию метро. Разве что без турникетов. Однако кассы были. Мы по очереди приложили свои телефоны к экрану электронной кассы, Ильич выбрал маршрут. В металлический лоток, из прорези внизу аппарата, выпали две бумажки.

Ильич внимательно изучил их. Наш рейс должен был стартовать через несколько минут. Поднявшись по эскалатору наверх, мы закурили, чтобы скоротать время.

Еще одно отличие перрона от станции метро заключалась в том, что пока не прибывали капсулы трубопровода, путь был закрыт металлическим ограждением. Это было нужно для безопасности.

Наконец железные шторы поползли вверх. Капсулы открылись.

Если вы бывали на севере в вахтовых городках, то наверняка видели такие домики, в виде бочки. Примерно так и выглядели эти капсулы. Кресла были установлены в два ряда справа и слева. Посередине оставался довольно широкий проход, в котором можно было легко разминуться со встречным пассажиром.

Мы заняли свои места. Двери капсул закрылись. В капсулах отсутствовали окна, но в спинках кресел были экраны телевизора. Программу можно выбрать любую при помощи вмонтированного в подлокотник пульта. Наушники также присутствовали.

Зная, что в пути мы проведем около четырех часов, я надел наушники и включил музыкальный канал.

Начало движения напоминало разгон самолета, хотя и бесшумного. Тело вдавило в кресло. Продолжалось это недолго. Когда ускорение закончилось, и скорость достигла штатной, то показалось, что мы стоим на месте. Такое впечатление создавалось бесшумностью движения и отсутствием окон.

Перед тем как мы начали торможение по внутреннему радио сообщили о прибытии и попросили развернуть кресла. Оказалось, что кресла поворачиваются на 180 градусов.

Торможение было таким же, как и разгон. И если бы не разворот кресел, то это было бы не очень приятно.

Когда я вышел наверх, то понял, почему нужны теплые вещи. На улице по ощущению было никак не выше 20-и градусов мороза. За четыре часа мы попали из лета в самую настоящую зиму. Снегу, правда, вокруг было немного. Как объяснил Ильич небольшое количество снега это следствие влияния энергокупола.

Ильича и соответственно меня встречала его дочь. Она работала в тепличном хозяйстве. Путь от вокзала до теплиц занял несколько минут в теплом автомобиле Татьяны, так звали дочь Ильича.

Добравшись до теплиц, мы первым делом направились в столовую. Она находилась прямо внутри теплицы. Когда я ел, то случайно прикусил вилку. Зуб резко отозвался болью. Рука невольно закрыла нижнюю челюсть. Зубы были моим слабым местом. Чуть не половины их уже не было, а те, что остались, время от времени побаливали, намекая на скорую встречу со стоматологическими щипцами.

Мой жест заметила Татьяна.

– Что зуб болит – поинтересовалась она.

– Да, неудачно прикусил вилку – ответил я.

После обеда Татьяна усадила нас в электрокар и повезла по теплицам. Теплицы были объединены в один комплекс. Тысячи гектар земли были укрыты прозрачными куполами.

Остановились мы возле здания, стоящего посреди теплицы. Это был медпункт. Татьяна не забыла про меня. Проведя меня в стоматологический кабинет и позвав доктора, она удалилась.

Врач усадил меня в кресло и провел осмотр. Судя по его округлившимся глазам, он впервые видел такое состояние зубов.

Однако ничего не сказал, а ввел в десну какой-то препарат.

Проснулся я в том же кресле. Голова немного кружилась. В кабинете никого не было. Пощелкав зубами, я убедился, что боль прошла. Однако, что-то было не так. На месте знакомых дыр от потерянных давным-давно зубов, оказались новые.

Врач вошел в кабинет и спросил, не кружится ли у меня голова. Головокружение потихоньку отступало. Я сказал ему об этом.

– Первый раз видел такие зубы – признался доктор – идите теперь к зеркалу, посмотрите что получилось. Больше ничего сделать не смог.

Я подошел к зеркалу и оскалился. На меня смотрели два ряда ровных зубов.

– Доктор вы просто волшебник. Но как? – не удержался я от восторженного возгласа

– Пока вы спали, я подлечил зуб, сканировал челюсти и напечатал на 3D принтере эти протезы. Пользуйтесь – просто объяснил он.

Чем же его отблагодарить? Эта мысль сразу пришла мне в голову. И тут же покинула ее. Денег здесь нет, дефицита тоже.

Я сердечно поблагодарил его и так как не знал, что еще ему сказать, попрощался и вышел из здания.

Ни Татьяны, ни Ильича не было видно. Я набрал номер Ильича.

Через несколько минут я, с Татьяной и Ильичем, катился на каре между ягодными, овощными и фруктовыми грядками.

Теперь, когда боль отступила, я мог слушать и воспринимать то, что говорила Татьяна. Эти теплицы снабжали весь остров, самыми экзотическими и не очень, овощами и фруктами.

Компактное расположение и развитая сеть грузовых трубопроводов позволяет снабжать весь остров исключительно спелыми и свежими плодами.

Основой растениеводства здесь была гидропоника. Хотя кое-где встречались и классические грунтовые грядки.

Отопление и освещение обеспечивали газовые котельные. Когда-то в этих краях были разведаны огромные запасы газа.

Сначала газ доставляли к электростанциям, используя его как топливо, но когда энергетика стала переходить на солнечные панели, газа оказалось слишком много. А так как просто заткнуть скважину невозможно, появилась идея теплиц. Воды здесь было много. Так что лучшего места для теплиц не найти.

Так катаясь на каре, мы провели остаток дня. Оставаться еще на день здесь не имело смысла. Все что хотел Ильич мне показал.

Утром следующего дня решено было вернуться к Степанычу, а затем, уже на автомобиле, ехать дальше.

День шестой

Чтобы пораньше добраться до завода, мы выехали еще затемно.

Поднявшись с перрона на поверхность, мы сели, в оставленный вчера автомобиль Ильича. Потом заехали в общежитие, чтобы перекусить перед отъездом и попрощаться со Степанычем.

Вскоре мы снова двигались по шоссе. Старший внук Ильича Саша работал лесником. К нему мы и направились.

Свернув на одном из поворотов на лесную дорогу, Ильич перешел на ручное управление. Дорожное покрытие было не хуже, чем на трассе, только чуть поуже.

С правой стороны лес шел ровными рядами сосен. А вот слева лес казался диким, и к тому же был огорожен забором. Очень высоким забором. Таким окружают зоны для заключенных в России. Однако Ильич утверждал, что тюрем нет.

Оказалось, что это заповедник. А забор еще и подключен к электричеству. Но забор был не от браконьеров. А от опасных животных.

В искусственно посаженных лесах можно встретить разве что косулю да зайца. А вот лису, волка, медведя, тигра или рысь, там не увидишь. Они либо в зоопарках, либо в заповедниках.

Диких и опасных зверей, которые не поместились в заповедниках и зоопарках, просто уничтожили.

Я подумал, что если бы в России кто-нибудь без лицензии попался на убийстве медведя, а еще не дай бог тигра, не миновать ему огромного штрафа. А за тигра и посадить могут. Набегут какие-нибудь «зеленые» будут требовать сурового наказания.

По той же причине: опасности для людей, на острове были уничтожены все ядовитые змеи. Их здесь можно увидеть только в террариуме.

Но что меня больше всего поразило, так это предназначение заповедника.

Это было место для охоты на хищников. Если бы защитники природы узнали об этом, то попадали бы в обморок.

Ильич даже предложил мне заехать и поохотится. Был открыт сезон по охоте на рысь. Но я не любитель охоты. Поэтому я отказался, признавшись, что мое хобби это рыбалка.

Глаза Ильича загорелись азартным огнем. Оказалось, что он тоже заядлый рыбак.

Ильич сказал, что по дороге будет озеро, где водится неплохая форель, и предложил порыбачить. Конечно, я согласился. Затем он куда-то позвонил и забронировал домик на озере.

Вскоре мы уже ехали вдоль озера. Озеро было зарыблено искусственно. В этом, помимо форели водились карпы, осетры, щуки.

По берегам озера стояли небольшие домики с причалами и привязанными к ним лодками.

К одному из них мы и подъехали. В доме никого не было. Ильич, по-хозяйски проверил холодильник, открыл бар и, убедившись, что все в наличии, пошел на причал.

Лодки были оснащены моторами, естественно электрическими. В ящиках нашей лодки лежали удочки и спиннинги. Однако, Ильичу не понравился выбор приманок, поэтому он принес свои из машины.

Пред рыбалкой мы плотно поели, ну и выпили чуток.

Озеро было большим. Медленно двигаясь вдоль берега, мы бросали блесны в разные стороны. Однако поклевок не было. Ильич включил эхолот, и мы поплыли от берега, в надежде найти активную рыбу. Наконец эхолот начал попискивать, указывая на наличие рыбы.

Первому повезло мне. На очередном забросе что-то ударило по блесне, спиннинг согнуло в дугу. Ильич говорил, что здесь водится неплохая форель, но не уточнил размер. Оказалось, что неплохая, по меркам Ильича, форель тянет килограмм на десять.

Поздравив меня с почином, Ильич тоже дернул неплохую рыбину, и отпустил ее. Моя форель еще билась на дне лодки.

– Ильич, а что рыбу обязательно нужно отпускать? – поинтересовался я.

– Да нет, хочешь, бери. Только зачем? В холодильнике полно уже приготовленной рыбы.

И я тоже выпустил свою рыбу. Рыбалка превратилась в соревнование. Поклевок было много, но и сходов тоже.

Солнце уже клонилось к закату, когда мы сложили снасти и, помыв лодку, вернулись в домик.

Домик на самом деле был не таким уж и маленьким. На ярусных кроватях смогли бы, расположится восемь человек. Стол и кухня также была рассчитана на такое количество народа.

Эти домики и лодки были общественной собственностью. Специально для обслуживания домиков, здесь работает бригада. Так что дома всегда готовы принять рыбаков или просто отдыхающих.

Ильич достал из холодильника кусок слабосоленой форели и нарезал ее. На столе также оказалась и бутылочка коньяка, лимон и хлеб с маслом. Выпив грамм по сто пятьдесят, и закусив малосольной рыбкой, мы легли спать.

День седьмой

Утром мы заправили свои постели и двинулись дальше. Через часа два Ильич свернул с асфальтовой дороги на, идущую перпендикулярно ей, гравийную. Проехав еще около одного километра, машина уперлась во двор большого бревенчатого дома.

Из дома, навстречу нам вышел молодой человек. Ильич обнял внука. Затем он представил нас друг другу.

Саша пригласил нас внутрь дома. На столе стояла дымящая паром кастрюля. Внук Ильича еще не был женат, поэтому рацион питания не отличался оригинальностью. В кастрюле был сваренный глухарь.

Накормив нас обедом, Саша повел меня и Ильича во двор, чтобы показать свое хозяйство. В его распоряжении было огромное количество техники. Квадроцикл, газонокосилки, мини трактор. Все они стояли в гараже на зарядке. Крыша гаража, как и дом, были покрыты солнечными панелями.

Из домашних животных в хозяйстве был только пес. Да и псом то его назвать было сложно. Маленькая собачка, типа карликового терьера, яростно лаяла на нас, пока мы ходили по двору.

Затем мы отправились в лес. Лес встретил нас прохладой, которую добавлял небольшой ручей. Он был очень прозрачным. Пройдя вдоль ручья несколько десятков метров, мы увидели беседку.

Но, еще не доходя беседки, я приметил в ручье блестящие камушки. И когда Ильич решил устроить перекур в беседке, я, сняв обувь, вошел в ручей и стал поднимать эти камушки.

Камушки оказались золотыми самородками. Как одержимый я принялся набивать ими карманы. Остановил меня смех. Ильич и Саша смеялись, глядя на меня. Что тут было смешного? Я не понимал.

Золото оно и в Африке золото.

Но оказалось, что это даже не Африка. Золота на острове, как уже говорил мне Ильич, действительно было невероятное количество. И их (островитян) отношение к самородкам не отличалось от отношения к обычной гальке.

Отсмеявшись, Ильич поведал мне одну притчу о золоте.

Сказка о проклятом золоте

В давние времена, когда рыцари сражались с драконами, жил царь.

Он жил в обнесенном каменной стеной замке. И была у него дочь. Дочь, как подобает принцессе, была прекрасна.

Все придворные также жили в замке. Вокруг замка находились деревни. Крестьяне поставляли в замок провизию, за это царь охранял их от набегов кочевников и прочих лихих людей.

И все было бы ничего, но однажды в царстве появился дракон. Он поселился в пещере и стал нападать на жителей деревень, похищая их скотину.

Пришлось царю договориться с драконом, чтобы он не разорял крестьян. За это крестьяне должны были приносить к пещере еду для дракона, а царь отдать все золото.

Но и этого было мало дракону. Раз в год дракон требовал себе самую красивую девушку.