скачать книгу бесплатно
И прелести, и тон манер дурной, -
Как знатоки, султанши обсуждали,
И страшный крик был поднят ими в зале.
И, устремив презрительный свой взгляд,
Чтоб подавить досаду, говорят:
«Фи! У нее ни блеска, ни фигуры!
И вид простой! Прическа, как у дуры!»
Пусть в Тиволи небес так говорит
Из зависти соперница, Мария![8 - Отклик этого лирического отступления, обращения к взору Марии, можно найти в «Гавриилиаде» в строках: «Они должны, красавицы другие, / Завидовать огню твоих очей, / Ты рождена, о скромная Мария…» и т. д. (примеч. В. Шершеневича).]
Да не смутят суждения такие
Суровостью; твой взор, где страсть горит.
Пусть прячется в ресницы он густые!
Твой черный взор имеет чудный вид!
В молчании уста красноречивы;
Найти б ума немало в них могли вы;
А девственность прелестная грудей.
Что спрятаны, округлостью своей
Деленные, и, ягодкой краснея,
Всех покорят, крещенных и еврея,
Кто сможет грудь поцеловать сильней!
И сонм богов мечтал: «О, да! Девица
Весьма мила! Нельзя не признавать!
От старика нельзя ли поживиться
И прелести послушницы отнять?!
Пусть Аполлон скорей начнет забавы!
Ах, стоит свеч игра такая, право!»
Но гимн, небес достойный, Аполлон
Пел в этот миг, и чист был песен звон.
Им вторили в сто инструментов хоры.
И срок настал для танцев Терпсихоры;
И Грации, и Геба, и Эрот
Плясали все, подряд и в свой черед.
От зрелища Мария в восхищенье;
Следя за всем, внимательно потом
Похлопала, два слова одобренья
Произнеся своим наивным ртом.
И скромница заметила стыдливо.
Что все кругом нашли ее красивой
И собрались вблизи нее кружком;
И, гордая оценкой справедливой.
Язычникам ответ дала с умом.
Но за нуждой, понятно, за какою, -
Она пошла. В Венерины покои,
Сообразив, что нужно ей теперь,
Прислужница богов открыла дверь;
Нечаянно иль что-то замышляя,
Дверь заперла, Марию оставляя.
От красоты великолепных зал,
Поражена нежданностью мгновенья,
Ты замерла, Мария, без движенья.
Как не понять?! Девицы взор видал
Лишь нищету супружеского дома,
И город свой, и в хлеве пук соломы,
Где бог во тьме рожден был ею в ночь.
Но вот она восторг свой гонит прочь;
Сперва она приблизилась к уборной;
Открылась дверь сама, и виден тут
Агатовый и дорогой сосуд;
Овален он и с ручкою узорной.
«Боюсь разбить!», – промолвила, назад
Кладя сосуд, что лишь на миг был взят.
И далее Марии шаг стремится
Чрез комнаты, которых – вереницы.
Богатый зал, – украшен пышно он;
Вот будуар, что негам посвящен;
Повсюду вкус, но нет нигде порядка.
Корзины роз, горшки везде стоят,
Амбросия и нард и амбра сладко
По воздуху струят свой аромат.
Все осмотрев, Мария увидала
Ряд туфелек, Киприды покрывало,
Прелестную тунику, всю из роз,
И обручи златые для волос;
И поясок богатый замечает,
Подумавши: «Наверно, украшает
Такой наряд! К лицу мне будет он!
Попробуем! Все дело – на мгновенье;
Я здесь одна, и в этом помещеньи
Не будет мой покой никем смущен!»
Не легкое для Девы дело это:
Нет опыта у ней для туалета!
А срок летит, и Дева наугад
Накинула с неловкостью наряд.
Но зеркало, допрошенное ею,
Ответило: «Венера – не милее!»
Взор устремив, восхищена собой
Промолвила она: «Амуров рой,
Не правда ль, быть вам матерью могла я?!»
И вдруг пред ней Амуров легких стая
Является и, окружив, твердит:
«О, юная мамаша! Для чего вы
Свою красу удваивать готовы?!»
В ответ она, в смущении, молчит;
Оправившись, свой нежный смех дарит
Встревожившим ее на миг ребятам.
Амуры льют ей воду с ароматом
И, под ноги ей дружно набросав
Ясмина цвет, а также розы красной
И за руки друг друга сладко взяв.
Скрываются шепча: «Она прекрасна!»
