Ева

Эдуард Парфенов

Ева

Ей повезло родиться в современном мире. Иначе она рисковала быть вечно прятанной родителями от инквизиторов, а то и вовсе быть сожженной на костре, за свою рыжую шевелюру, большие зеленые глаза и пухлые алые губы.

Она явно обладала колдовскими способностями привлекать внимание и умилять всех, кто ее видит впервые. До тех пор, пока она не пожелает раскрыть свой ротик, и что-нибудь ляпнуть невпопад.

Не владея какими-либо энциклопедическими знаниями, она в свои двадцать с маленьким хвостиком, вела свободную и ни от чего не зависящую личную жизнь. Не утруждала себя работой, гуляла, изучая все новые районы мегаполиса.

Выглядела она ярко от природы, поэтому и одевалась она также приметно. Бесформенный синий берет, мешковатая синяя рокерская куртка с заклепками, часто небрежно наброшенная на пестрое платье с подолом чуть выше колен и полосатые чулки на ногах, обутые в ботинки на танкетках. Она не носила сумочки или клатчи. Все ее имущество: помада и тушь, могли уместиться в бездонных карманах куртки. Ей не нужно было даже зеркальце. Зачем, если вокруг много витрин и машин с зеркалами.

У нее обычно не было и денег. Она ловко пользовалась своим очарованием, могла свободно пообедать или попить капучино за счет какого-нибудь незнакомца. Еды ей требовалось немного, да и в деликатесах она ничего не понимала.

Нет, она не была бродяжкой. Ее родители – обеспеченные интеллигентные люди. Оба были большими начальниками в государственных структурах, и воспитывали дочь, когда у них было время и как умели. Да и, к слову, получилось у них не плохо. Девчонка была добра, в меру скромна, приветлива и тактична. Очень любила виолончель, и могла стать известным музыкантом, но ее неусидчивость и страсть к путешествиям поставили жирный крест на учебе в музыкальной школе. Виолончель играла у нее только в наушниках, а весь плейлист умещался в памяти недорогого смартфона.

Вот и сейчас она шла по городу, окидывая взглядом стены высоток. Увидев на стене одного дома мозаичный рисунок, остановилась. Попыталась лучше рассмотреть, но в это время перед ней мотоциклист на спортивном байке, резко затормозил. Его голова в шлеме на несколько секунд повернулась к девушке, и также резко он подъехал ближе. Бурчание мощного байка показалось ей громким, потому что он перебивал музыку в наушниках. Но, молодой человек, тактично заглушил мотор и снял шлем.

Первую минуту они внимательно разглядывали друг друга. Затем, молодой байкер достал из кофра деревянный футляр, из которого вынул засохшую белую розу и протянул девушке.

– Возьмите! – кивнул он ей.

– Зачем? Не надо мне этого! – немного испуганно отстранилась она от парня, который только что наделал много шума.

– Я прошу вас, просто возьмите в руку и все! – попросил он, и умоляюще взглянул ей в глаза.

Девушка неуверенно прикоснулась к цветку. Взяв кончиками пальцев стебель, она вдруг почувствовала, как цветок стал медленно оживать. Его лепестки наполнились влагой и цветом. Из тусклого гербария он превратился в белую пышную розу.

– Прикольный фокус! – сказала она, улыбнувшись, но, все-таки не веря в чудеса, хотела вернуть цветок.

– Это чудо! Я нашел вас! – вскрикнул радостно байкер, и припал на колено перед ней. – Принцесса, я нашел вас! Нашел!

Он преданно смотрел ей в глаза. А девушка смущалась, ее щеки покраснели. Она все еще сомневалась, принимая парня за сумасшедшего.

– Вы меня с кем-то спутали, молодой человек!

− Нет, принцесса. Я давно вас ищу, и не мог перепутать. Такой красавицы больше нет во всем мире, – молодой байкер широко развел руками для убедительности.

Но его принцесса прыснула от смеха, прикрыла губы ладонью. Ее улыбку было видно по глазам.

− А вы везде посмотрели?

− Вы все такая же веселая, это хорошо! Нам надо поговорить. Я могу все объяснить, – молодой человек окинул взглядом улицу в поисках укромного места. – Давайте зайдем вон в то кафе, я угощу вас мороженным.

Она снова удивленно приподняла брови. Ее часто угощали, но, чтобы вот так, на улице, без причин. Просто встретить и предложить посидеть вдвоем. Для нее это было непривычно.

− Кто вы? – девушка продолжала широко улыбаться, но не решалась выполнить просьбу незнакомца.

− Я рыцарь света! – громко продекларировал парень, приподняв подбородок.

− Вообще-то Света – это женское имя! – поправила его рыжеволосая и захохотала.

− Вы не поняли, принцесса. Я рыцарь света, а есть рыцари тьмы. Они наши враги, – уже тише ответил байкер.

− А как вас зовут, рыцарь света? – спросила она, все еще подтрунивая над ним.

− Филипп! – представился байкер, благородно кивнув, и выпрямив спину.

− Очень приятно, Филипп! А я – Ева! – девушка протянула парню руку.

Молодой байкер принял ее ладонь, нежно поцеловал. После этого он сделал несколько шагов в сторону веранды небольшого уличного кафе. Но пройдя несколько метров, остановился и обернулся к Еве, кивнул. Она, чуть заметно махнув рукой, последовала за ним. Они сели за столик в самый угол веранды, заказали десерт.

Филипп склонил голову, как будто признаваясь в каких-то грехах.

− Я долго блуждал во времени…

− Блуждал во времени? – удивилась Ева, она все еще не принимала парня всерьез, а ее улыбка превратилась в недоумение.

− Вы должны поверить и ехать со мной! Наш замок пуст и холоден без вас. Мрак захватил наше государство. Нашей армии не хватило для обороны. Инквизиторы тьмы уничтожают всех красивых девушек на захваченных территориях. Это уродливое темное племя осушило наши реки, поэтому погибает лес, который служит защитой нашему государству. Они бояться живого леса. Он для них смертелен.

– Что это за племя такое? – уже напугано спросила Ева.

– В вашем мире их принимают за инопланетный разум. Но вторжение на Землю было гораздо раньше. Сейчас они ждут. Возможно, даже что катастрофы, которые случаются на Земле, это их рук дело.

Ева окинула взглядом проспект. Людская толпа текла мимо, не обращая на них внимания. Город шумел в правом ухе, а в левом, Хаузер хулиганил с виолончелью.

Она чувствовала какое-то необычное волнение, возможно даже страх.

– А что я могу сделать? Я обычная девчонка из двадцать первого века.

– Вы принцесса Солнца. Вы умеете оживлять мертвую природу. Посмотрите на розу, – Филипп кивнул на цветок в ее руке, который светился жемчужной белизной.

Пока они ели мороженное, Ева раздумывала над предложением. Размышляя о том, что времени у нее много, да и занять вечер чем-то еще она не планировала, внимательно рассматривала нового знакомого.

Ей понравился молодой байкер. Светловолосый, стройный, облаченный в черный мотоциклетный комбинезон, с яркой золотистой отделкой и символом солнца на плече.

Он терпеливо ждал.

− А куда нам надо ехать? – на всякий случай спросила она, устраиваясь за байкером на мотоциклетном сиденье. – Это за границей? Ведь у нас нет замков. А я с собой паспорт не взяла.

− На запад, в прошлое! – показал он рукой направление вдоль проспекта. – Там ничего не нужно.

− На запад?

− Да, для того чтобы попасть в будущее, надо двигаться на восток, туда где встает солнце. Но нам нужно вернуться в прошлое.

− Ничего себе, − пробубнила Ева, еще находясь в недоумении, но с трудом натянув шлем, нежно взялась за его плечи.

− Обхватите меня крепче! – громко сквозь забрало шлема попросил ее Филипп. − Нам нужно спешить, еще надо успеть запрячь Алмаза.

− Алмаза? – спросила Ева, но ее голос уже не был слышен.

Но Филипп сам решил объяснить ей.

− Это мой конь – проводник. Без него я не могу попасть в другое время.

Для Евы все казалось каким-то бредовым сном. Она на какое-то время даже не поверила в эту реальность. Но пути назад уже не было. Ей пришлось крепко обхватить байкера, который гнал мотоцикл, переключал передачи педалью, как будто пришпоривая скакуна.

Они мчались к закату.

Уже к сумеркам, они приехали на опушку леса. Ева, сняла шлем, поправила волосы, и в тени деревьев увидела сарай. Старое, но крепкое деревянное сооружение было похоже на избушку, но имело всего одно маленькое окошко и ворота.

Филипп заглушил мотор, раскрыл створы ворот и закатил байк внутрь.

Ева уловила тихий разговор. Филипп с кем-то разговаривал. Она подумала, что парень разговаривает по телефону, и даже вспомнила про свой смартфон. Достала его из кармана, взглянула на экран и поняла, что здесь нет мобильной связи.

− Прикольно, − произнесла она себе, взволнованно.

Через несколько минут из сарая показался Филипп. Он за шлейку вел большого вороного коня, бока которого переливались серебром от света луны и звезд. Конь пыхтел и бил копытом об землю.

− Сейчас, сейчас, потерпи, − прошептал ему Филипп, и отпустил. − Погуляй, разомнись.

Конь сначала встал на дыбы, казалось, он вот-вот громко заржет, но конь, только фыркнул и принялся наматывать круги вокруг постройки, гулко топая копытами.

− Знакомься, Ева, это и есть мой Алмаз! – кивнул парень в сторону резвящегося коня, – По ту сторону леса его будут звать Diamante.

Девушка стояла, раскрыв рот, не скрывая удивления и волнительного восторга.

– Красивое имя, Алмаз, но почему?

– Алмаз – это природный кристалл, сверхпрочный и божественно красивый. Он отражает и преломляет свет, да так что, кажется, будто он светиться сам. Но если алмаз опустить в воду, он становится невидимым. Так же и мой конь, растворяется во тьме.

Рыцарь света подождал, когда она придет в себя, и протянул ей свою ладонь.

− Нам надо переодеться! – предложил он, и провел Еву в сарай, сам же скрылся за перегородкой.

На скамье, лежало красивое, пышное, расшитое золотой нитью, пурпурное платье. Оно было действительно старинным и тяжелым. Ева долго не могла привыкнуть к жесткому корсету, но кое-как втиснувшись в него, попросила Филиппа о помощи.

– Помоги мне затянуть шнуровку.

Филипп показался из-за перегородки. Его черненые латы на черной кожаной амуниции смотрелись шикарно. На грудной защите красовалось все тоже золотое солнце. А по кромкам щитков сияла золотистая узорчатая гравировка.

– Ого, красавчик! – шепнула Ева.

– Вы тоже прекрасны, – ответил Филипп.

– Но, если вы рыцари света, почему у вас черные доспехи? – спросила Ева, решив поймать его на этой «несостыковке».

– Это чтобы нас не было видно во мгле, как и Алмаза. Мы пытаемся бороться с врагом его же оружием. У нас были блестящие доспехи, но их слишком хорошо видно ночью. Рыцари тьмы – сильные, опытные воины, мы вынуждены сражаться на захваченных ими территориях.

Филипп коротким свистком позвал Алмаза. Тот послушно встал около него, склонил голову. Рыцарь оседлал коня, и подал Еве руку.

– Вам придется потерпеть неудобства, мое близкое лицо, принцесса.

Ева сначала не поняла предупреждения, но, когда она попыталась сесть в седло, поняла, что это не просто. Из-за длинного и широкого подола роскошного платья, ей не перекинуть ноги через холку коня. Немного замялась. В ту же секунду, крепкие руки парня подхватили ее, и усадили в седло боком, прижали к телу всадника. Непривычно, жестко и высоко. Но, те же крепкие руки, обдали ее плечи нежным теплом. Она почувствовала дыхание рыцаря.

– Держитесь за меня, принцесса!

Филипп пришпорил коня, тот начал с шага.

Они въехали в густой лес, если над опушкой и краем леса еще можно было уловить последние лучи закатного солнца, то в лесу стало совсем мрачно. Алмаз сорвался в галоп, начиная с «собранного» а затем и вовсе перешел на «карьер».

– Зачем так быстро? – прокричала Ева, напряженно удерживаясь в седле от быстрого темпа.

– Нам нужно спешить. Иначе нам не попасть в наше время.

Ева не видела ничего перед собой, но слышала топот, фырканье и лязг доспехов. Ей стало страшно и больно от жесткого седла. Она потеряла счет времени. Бешенная скачка ей показалась бесконечной. Она закрыла глаза и еще крепче прижалась к Филиппу.

На мгновение ей показалось, что они взлетели. Шаг коня стал тихим и мягким. Он не отдавал от земли жесткими ударами в спину, а жуткая темнота сменилась вспышками, пробивавшимися сквозь веки.

Она очнулась от тишины и света. Она лежала на траве, рядом тихо пасся Diamante. Филипп стоял рядом с ним, гладил его по холке и что-то шептал.

Ева привстала, осматриваясь вокруг. Она не понимала, где находится. Пейзажи окрестностей были совершенно незнакомые. Чуть поодаль, на склоне холма она увидела какую-то деревню с домами, своими черепичными крышами напоминающие грибы. А на пике холма, за еще одной полосой леса, виднелись шпили замковых башен.

– Где мы? – спросила она Филиппа.

– Это Каталония.

– Не поняла. Проще можешь сказать? И не шути так со мной.

Рыцарь Филипп улыбнулся.

– Да, в это сложно поверить. Но мы в Каталонии тринадцатого века. В современное время, в котором вы живете, это территория Испании.

– Но, я не пойму – как я могу быть вашей принцессой? Я же русская. Я не знаю ни каталонского, ни испанского языков. У меня даже родственников в Испании нет.

– Каталанский язык. Наш народ говорит на каталанском языке, – с гордостью в голосе поправил ее Филипп. – Я буду вашим переводчиком, не волнуйтесь, принцесса. Народ знает о вас, о вашем спасении в чужих краях. Вы для них родная, даже если говорите на другом языке.

Рыцарь склонился над девушкой, подал ей руку, помог встать.

Ева. Отряхнув траву с подола, стала что-то искать.

– Что вы ищите, принцесса?

– Телефон с наушниками. Я его тут положила, – показала она на укромное место около груди.

Филипп недовольно покачал головой.

– Что? – спросила его девушка, разведя руки в стороны.

– В это время не пройдут вещи из другой эпохи, из другого измерения, – объяснил рыцарь свое недовольство. – Иначе рухнет вся временная связь.

– Откуда ты взялся, такой умный на мою голову? Да, я глупая овца, – из глаз Евы полились слезы, она закрыла ладонями лицо. – Как я теперь? Попала, так попала, в чужой стране, с незнакомым чуваком, так еще и без телефона.

В этой ситуации доблестный рыцарь не знал, как себя вести. Он даже не представлял, что такое женские капризы. Он не знал кто такой чувак. Он просто молчал, и удивленно смотрел на плачущую Еву. Выждав момент, когда она успокоилась и открыла лицо, лишь тихо сказал:

– Нам надо идти. Туда!

Он указал рукой на замок на высоком холме, но тут же оглянулся в другую сторону, чем привлек внимание девушки. Она тоже обернулась. Увидев огромное черное облако, далеко за лесной полосой, немного испугалась.

– Что это?

– Армия тьмы. Они все ближе.

Они, наконец, поднялись на холм и прошли в пустующий замок.

– А где все? – спросила Ева.

Филипп пригласил ее подняться по крутой лестнице смотровой башни.

Они оказались на маленьком пятачке, обдуваемом всеми ветрами. В воздухе пахло гарью и металлом.

Филипп окинул взглядом всю панораму катастрофы.

Отсюда пожарище стало виднее. Зрелище впечатляло. Столбы огня и дыма были настолько большими и широкими, что все маленькое королевство, оказалось в кольце.

– Что же там сейчас происходит? – с волнением в голосе спросила Ева.

– Там идет великая битва, нас становится все меньше. Осталось несколько городов, не охваченных армией тьмы. До того, как на нашу землю напал неведомый враг, мы были разрозненны. Рыцари были ревнивы и тщеславны. Они не терпели конкурентов на своей территории. Мы были элитой, знатью. Мы мерились богатством, властью. Но что все твое благородство против мрака, уничтожающего все на своем пути? Мы сплотились, но нас уже осталось мало. В тех городах, много разных людей. Настоящих, добрых, умных, трудолюбивых и верных. Но нам всем нужна ваша помощь, принцесса. Чудо, которое вы носите в своих руках, способно оживить лес, который служит преградой армии тьмы. Если мы окружим их живой природой, им придет конец. Мы можем их победить.

Объединенные рыцари вместе со своими воинами света с благородной яростью бросались в бой снова и снова. От ненависти к общему врагу они не чувствовали ни боли, ни усталости, ни страха. Они входили во мрак, охватывающий все больше родной земли, но, возвращались не все. Воздух был пропитан ядовитым угарным смогом.

Крики, стоны и лязг мечей был слышен на десятки километров. Выгоревшая земля была настолько черна и суха, что кровь раненых и убитых воинов сразу же впитывалась, а их тела превращались в прах, который тут же разносило жарким ветром и превращало в мрак.

Леса Каталонии на линии битвы были охвачены огнем. Ненасытное пламя, языками пожирало все на своем пути, затмевая собой все небо.

Впервые за все время, Ева увидела слезу на щеке рыцаря. Ей и самой было уже не до веселья. Она достала футляр с розой, раскрыла его.

Их ждало разочарование. Вместо пышной жемчужно-белой розы лежало сухое пожухлое растение.

Ева взяла его за стебель, так же, как и на проспекте. Цветок не расцветал.

– Я потеряла дар? – тихо спросила она Филиппа, и протянула цветок ему.

– Я не понимаю, в чем дело, – прошептал он, рассматривая цветок с испугом во взгляде.

– Может надо еще что-нибудь сделать? – предположила Ева и стала дышать на сухую розу, и даже поцеловала ее. Цветок не придавал признаков жизни. – Нам надо вернуться, может мы что-то забыли за лесом.

– Нужно ждать ночи, – печально сказал рыцарь Филипп и сел на пол смотровой площадки.

Им овладело отчаяние. Он склонил голову, загрустил. Чтобы хоть как-то взбодрить его, Ева села рядом и стала напевать свою любимую мелодию, иногда пытаясь скопировать звуки виолончели.

Ева покачивалась в такт музыки, обняла рыцаря за плечи. Роза, лежащая на подоле ее платья, упала на пол. Она заметила это и, не переставая петь, нежно подняла ее.

Вдруг Ева затихла, ахнула от удивления. Филипп поднял взгляд, чтобы понять, что произошло. Роза в руках Евы стала снова наливаться влагой.

Восторг было не описать. Они вдвоем подскочили, взявшись за руки и стали напевать какую-то мелодию. У них получалось невпопад, и им стало смешно от этого. Но веселье длилось не долго. Роза не раскрылась полностью. Она стала лишь немного ярче, но не распустилась.

− Мне надо домой, в мое время.

− Мы сможем проскочить только следующей ночью, – ответил ей Филипп.

Ева сжала стебель цветка в руке. Она закрыла глаза и представила музыку. Роза стала медленно оживать.

− Я поняла! Я могу оживлять цветок только тогда, когда сама слышу музыку. Мне надо убедиться в этом.

− Хорошо. А пока, я познакомлю тебя с моим народом. Нам нужно идти в город, – в глазах Филиппа появились искорки, он как будто придумал, как решить возникшую проблему.

Небольшой городок, с населением в пару тысяч человек располагался в долине и был огражден высокой каменной стеной. Стражники у ворот пропустили их внутрь. Проходя по узким улицам города, Ева обратила внимание на то, что основные жители – это женщины, дети и старики. Лишь несколько мужчин, облаченных в простую неброскую защиту, стояли на верхних площадках смотровых башен. Они несли службу и, были готовы в любую минуту броситься на защиту своего города.

− Все мужчины на войне? – спросила Ева Филиппа.

− Да, − коротко ответил ей рыцарь и, привязывая Diamanta к перилам крыльца, поманил ее, предложив зайти в дом.

− Что это?

− Это дом мастера. Он делает флейты и хорумы, а еще он умеет делать лиры и виуэлы. Он стар, его руки уже плохо слушаются его.

– Виуэлы? Это же то, что нужно! – вскрикнула Ева. – У него есть готовая виолончель?

Они вошли в плохо освещенную, но просторную комнату. Она, скорее, напоминала какую-то неубранную мастерскую. Посреди нее стоял стол-верстак, на нем были разбросаны дощечки и заготовки. За столом, низко склонившись, сидел старик, и пытался что-то вырезать из деревяшки. Его пальцы на руках были перемотаны грязными лоскутами.

– Здравствуйте, мастер! – обратился к нему Филипп, подошел к светильнику, зажег еще несколько свечей, чтобы лучше разглядеть его.

– Здравствуй, доблестный рыцарь! – прохрипел старик, не поднимая головы и не отрываясь от своего занятия. – Чего вдруг вспомнили о старом Хуане? Чем обязан?

– Что он говорит? Переведи мне? – попросила Ева, не понимая ни слова в их разговоре.

– Он приветствует нас, и говорит, что вы прекрасны, принцесса, – ответил ей Филипп, а у самого проскользнула чуть заметная улыбка.

Он посмотрел на девушку, в глазах которой отражался живой огонь свечей, и от этого они казались бездонными.

– Не обманывай меня, он даже не посмотрел в мою сторону.

– Он все равно обязательно это скажет.

– Тогда спроси – нет ли у него готовой настроенной виолончели? – Еве не терпелось взять в руки хороший старинный инструмент и попробовать играть, чтобы оживить мертвый цветок.

– Мастер Хуан, мы пришли к вам с просьбой. Нам нужны музыкальные инструменты, виуэлы.

Мастер замер. Он уставился куда-то в пол.

Просидев так в полной тишине с минуту, мастер Хуан, заговорил:

– Вы опоздали, дон Филипп. Все мои виуэлы спасли меня от холода прошлой зимой, – он перевел свой взгляд на прокопченный очаг, который стоял за спинами нежданных гостей.

– Вы сможете сделать еще, если я принесу вам материал? – все еще надеялся на положительный ответ Филипп.

Мастер положил на верстак нож и заготовку, показал гостям дрожащие израненные руки.

– Простите, мастер! – тихо сказал Филипп, склонив перед ним голову. – Простите нас за нашу слепую гордыню и хвальбу положениями и богатством. За этим хвастовством мы не видели простых людей.

Он взял Еву за руку, и они направились на выход.

Ева не задавала вопросов. Даже не зная каталанского языка, она поняла, что инструментов не будет. Обдумывая другой план действий, она вдруг вспомнила.

– Филипп! Я придумала! – одернула она его руку.

– Что вы придумали, принцесса? – переспросил ее рыцарь, но уже все меньше надеясь на чудо.

– Мои родители хотели, чтобы я стала музыкантом, определили меня в музыкальное училище. А однажды, они подарили мне старинную виолончель. Им сказали, что она очень старая. А если она старая, значит из прошлого времени. Ее надо попробовать провести в это время, сюда.

В глазах Филиппа появились искорки. Он широко улыбнулся, обнял девушку, и неожиданно для нее поцеловал прямо в губы.

– Вы чудо, принцесса Ева! – вскрикнул он в порыве радости, и сразу же понял, что сделал, покраснел, припал на колено перед ней. – Не судите меня, принцесса за мою дерзость.

Ева прикрыла губы ладонью, будто удерживая поцелуй. Она не ожидала такого, но ей это понравилось. Ее еще никогда так искренне не целовал. Обычно, в глупых поцелуях сверстников, была только похоть и дикость. А тут, так горячо, что от этого загорелись ее щеки.

– Что вы, Филипп, встаньте. Мы с вами уже не чужие, – вдруг она перешла с ним на «вы», и вспомнила его крепкие объятия во время скачки по волшебному лесу.

Они вышли из города, по пути купив еды у местных крестьян. Накормив и напоив Diamanta, Филипп завел его в стойло, затем растопил камин в главном зале замка. Стало немного теплее и уютней. Он разложил скромную еду на столе и пригласил Еву.

− Нам надо подкрепиться, до заката еще несколько часов.

Ева стояла у окна, и смотрел на горизонт.

Тучи за лесом, лежали черной плотной полосой и не давали солнечным лучам пробиться сквозь них. Ей показалось на секунду, что она услышала лязг мечей и доспехов, сражающихся воинов.

Наконец, стало темнеть. Они успели немного вздремнуть, расположившись на шкуре перед камином. Но их сон был чутким.

Ева уже знала, что ей предстоит не очень комфортная поездка, но сейчас она была смелее, и села крепко обхватив рыцаря и прижавшись к нему.

Сразу закрыла глаза, ожидая, как и в прошлый раз, преодолеть мрачный лес во сне.

Она почувствовала, как взволнованно бьется сердце рыцаря. Оно как метроном отсчитывало каждый скачок его верного коня.

Ева увидела голубое небо над собой. Она снова лежала на траве. Слышала пение птиц и жужжание жучков.

− И долго я так валяюсь? – спросила она сразу Филиппа, который уже успел поменять коня на мотоцикл, и переодеться в современную амуницию.

− Не очень, каких-то пять минут, − он привычно подал ей руку.

Ева воспользовалась помощью, встала, отряхнула подол платья и зашла в уже знакомое бревенчатое строение. Рядом со своей одеждой она обнаружила телефон с футляром от наушников.

Переодевшись, она подняла смартфон с земли.

− Как хорошо, что он не потерялся в лесу.

− Лес не может принять вещи. Они должны быть в своей эпохе, иначе все исчезнет. Как и мы, если бы задержались, то оттуда мы вернулись бы старше, а то и вовсе стариками, потому что процессы развития и старения необратимы, − попытался объяснить временной принцип Филипп.