скачать книгу бесплатно
– Обязательно.
– Когда?
– Возможно, скоро. – Каронимо почесал подбородок. – Сейчас аэропланы проигрывают и паровингам, и цеппелям. Но Компания делает на них ставку, а значит, будет совершенствовать. Обязательно будет.
– Возможно, скоро… – задумчиво повторил адмирал. И неожиданно поинтересовался: – Как высоко хочет забраться Гатов?
– На две или три лиги.
– Как получится, – добавил подошедший Павел. Он сунул записную книжку в карман, провел рукой по волосам и в упор посмотрел на Даркадо: – Поедешь с нами?
– Что?
Старик побагровел, у Бааламестре отвисла челюсть, а магистр зевнул Даркадо в лицо и безмятежно пояснил:
– Ты не понимаешь, чего я хочу, а я не могу тратить время на объяснения, показать быстрее. Поедешь с нами – увидишь, не поедешь – не узнаешь.
– Что ты хочешь мне показать?! – рявкнул взбешенный адмирал.
А перепуганному Каронимо показалось, что золотые эполеты белоснежного мундира чуть приподнялись, собираясь змеями наброситься и придушить обнаглевшего ученого.
– Там – небо, высоко. – Магистр ткнул пальцем вверх. – Так высоко, как ты не был. Не забыл, как летают, адмирал? – Гатов прищурился. – Если что, у нас есть парашюты. Мы наденем его на тебя и выбросим. Ты спасешься.
Первая реакция Даркадо была понятна и очевидна: адмирал до боли сдавил жезл, правая его рука дернулась, но… Но замерла на полпути к невысокому наглецу. Замерла, потому что на старика накатило прошлое. Воспоминания о той поре, когда он, безусый и безумно влюбленный в небо щенок, сел за штурвал первого на Кардонии паровинга. Перед глазами Даркадо встал его первый самостоятельный полет, паровинг, летящий сквозь густые облака, и звонкий хохот… И упоительный восторг человека, сумевшего забраться необычайно высоко.
– Не слушайте магистра, синьор адмирал, Павел нервничает, поскольку нам предстоит…
Даркадо оттолкнул Бааламестре и глухо спросил:
– Почему не летят испытатели?
– Я должен сам все увидеть, – серьезно ответил Гатов. – Каронимо за штурвалом, я рядом. Если птичка подавится, на мне не будет чужой крови.
И Даркадо окончательно передумал его бить.
По той простой причине, что чокнутый ученый готов рисковать своей шкурой. И еще потому, что сейчас Даркадо уже не был адмиралом, кавалером всех орденов Кардонии, начальником Генерального штаба вооруженных сил Ушера и стариком. Перед невоспитанным гением стоял влюбленный в небо щенок, которому предложили невероятное приключение. И еще потому, что на наглость магистра следовало ответить так, как умеют отвечать настоящие летчики.
– Я буду пилотом, – решительно произнес Даркадо.
– Предполагалось, что я… – начал было Каронимо, но тут же заткнулся.
– Ты будешь вторым, – отрезал адмирал, даже не посмотрев на Бааламестре. – Я вам, засранцам, покажу, что значит ставить рекорды.
– Договорились! – Гатов хлопнул Даркадо по плечу. – Договорились!
Первые паровинги начали строить лет через сто после появления цеппелей. Люди убедились, что способны летать, и энтузиасты задумались над созданием новых машин – тяжелее воздуха. Не потому что цеппели не нравились, просто хотелось нового – людям это свойственно.
Но хотеть нового и добиться его – это разные истории.
Самые ранние паровинги, как и следовало ожидать, были никуда не годны. Оснащенные тяжеленными паровыми двигателями, перегруженные собственным весом, они с трудом пробегали до конца поля и в лучшем случае неловко подпрыгивали, вызывая безудержный цепарский смех. Через некоторое время серьезные люди поставили на аппаратах тяжелее воздуха крест, однако поторопились. Людям это свойственно – торопиться.
Годы складывались в десятилетия и века, а число приверженцев сумасшедшей идеи не уменьшалось. Ведь самый простой способ прославиться – совершить невозможное, и энтузиасты бились над тем, чтобы поднять в небо самолеты. Постепенно пришло понимание, что крылья должны быть неподвижны – на первых паровингах они неуклюже трепыхались, имитируя маховые движения птиц. Пришло понимание, что крылья не должны быть плоскими, – додумались до подъемной силы, заложив основы аэродинамики… Разработки энтузиастов обогащали всю науку Герметикона, но к собственной цели они приближались с мучительной неторопливостью. Главным препятствием создания полноценного паровинга был чересчур объемный и тяжелый паровой механизм, работающий на Философских Кристаллах, и лишь получение легкого, но прочного ильского сплава, создание паротурбинного кузеля и современных тяговых электродвигателей, тоже тяжелых, но способных развивать необходимую мощность, позволило крылатым машинам наконец-то подняться в небо. Но достойного места они так и не заняли.
Да, паровинги были быстрее цеппелей, менее зависимы от погоды, зато брали мало груза и требовали хорошо подготовленных аэродромов. Кроме того, применение кузеля диктовало размеры: паровинги получались большими, а значит – дорогими, что тоже ограничивало возможности их использования, но… Но был в Герметиконе мир, где паровинги пришлись ко двору, – Кардония, а точнее, архипелаг Ушер. Именно для него, объединяющего триста с лишним островов, морские паровинги, построенные по принципу «летающей лодки», стали настоящей находкой.
– Как машина, синьор адмирал? – осведомился стоящий за его спиной Каронимо.
– Машина? – Даркадо холодно покосился на съежившегося в кресле второго пилота Павла, поморщился, но ответил честно: – Машина хороша, Бааламестре, этого не отнять.
– Мы старались, синьор адмирал.
– Я вижу.
Переодеваться в летный комбинезон и шлем старый вояка не стал, снял галстук, сменил китель на цапу и в таком виде отправился в полет. Обычно адмирал не давал спуску нарушителям устава, однако сейчас им управлял позабывший о правилах мальчишка, который терпеть не мог муштру и дисциплину. Сейчас Даркадо переживал настоящее приключение, возможно последнее в жизни, и хотел насладиться им в полной мере.
– В молодости я любил покорять вершины…
– Лазали по горам, синьор адмирал? – удивился Каронимо.
– Отличный спорт, между прочим.
– Поверю на слово.
Даркадо поджал губы, но сдержался, грубить не стал, цокнул языком и продолжил:
– Так вот, пузатый, в свое время я стоял на вершине Дылды, а это, между прочим, три лиги, как раз та высота, на которую мы хотим подняться.
– Ты не просто так об этом вспомнил, – быстро произнес Гатов.
– Сынок, разве тебя не учили говорить людям «вы»?
– На вершине, – напомнил магистр. Его интересовали только факты. – Что там случилось?
Старик вздохнул, но ответил:
– Там тяжело дышать.
Ученые переглянулись.
– Разреженная атмосфера, – протянул Павел. – Когда я дорабатывал кузель, я это учел. – И тут же поправился: – Но только кузель, о людях я не думал.
– Кузель без пилота – всего лишь кусок металла.
– Как вы себя чувствуете? – заботливо осведомился Бааламестре.
– Пока хорошо, но мы еще у самого моря. – И Даркадо рассмеялся.
Настроение было отличным. Паровинг послушен, как хорошо дрессированный пес, двигатели, насколько можно судить по шуму, работают ровно, и тяжелая машина степенно набирает высоту – пару минут назад они преодолели половину лиги.
– Можно предусмотреть баллоны с кислородом, как это делают в цеппелях, – негромко произнес Каронимо. – И подавать газ по мере необходимости.
– И нужно хорошо герметизировать кабину, наверху холодно. – Даркадо вновь рассмеялся. – О чем вы вообще думали?
– Извините, синьор адмирал, но печь утяжелит конструкцию.
– Поставьте двигатели мощнее.
– Можно использовать тепло кузеля, – пробормотал Гатов, сосредоточенно грызя ногти правой руки. – И передавать его в помещения с помощью… Эй, что ты делаешь?! – Адмирал потянул штурвал на себя и резко увеличил скорость. – Подниматься нужно медленно!
– Я взбирался на Дылду трое суток, сынок, мне пришлось ночевать на склоне. – Скорость прибавлялась. И высота – тоже. – Но на гору я поднимался для удовольствия, а мы испытываем боевой паровинг и не можем тратить время. Боевая машина должна быстро набирать высоту!
– Мирная машина!
– Боевая!
Кузель надрывался так, что корпус стало трясти.
– Лига! – выкрикнул Каронимо, хотя и Павел и Даркадо прекрасно видели ползущую вправо стрелку. – Слишком быстро!
– Или машина работает так, как мне нужно, или ее место на свалке! – Адмирал не сводил глаз с лобового стекла. – Вперед и вверх, сынки, вперед и вверх.
– Мы должны проверить, сможет ли паровинг вообще подняться на такую высоту!
Полторы лиги.
– Проверим все сразу! – пообещал раскрасневшийся Даркадо. В его глазах горело пламя. – Надежность в том числе!
Резкий порыв ветра ударил в борт, машину тряхнуло, Бааламестре вздрогнул, Гатов вцепился в подлокотник, но старый адмирал удержался на курсе.
– Паровинги менее маневренны, чем аэропланы, зато быстры. И мы должны использовать наше преимущество!
– Двести лиг в час! – Бааламестре с ужасом смотрел на показания приборов. – Высота – две лиги!
– Не так быстро, – попросил Павел, – адмирал…
– Ты ведь чокнутый, Гатов, – расхохотался старик. – Тебе плевать на правила. И тебе должно нравиться то, что я делаю!
Две с половиной лиги.
– Не так быстро, – простонал Каронимо. Его затрясло, то ли от страха, то ли от холода, – температура в кабине паровинга падала на глазах.
Дрожало все, что могло дрожать. И выло, все вокруг выло. Дыхание рождало облака, тепло было только позаботившемуся о цапе адмиралу, ученых трясло. Скорость – двести пятьдесят лиг в час.
– Не так быстро!
– Нельзя замедляться, придурок, нас тут же бросит вниз. А нам нужно вверх! Вперед и вверх!
– Да! – неожиданно для Бааламестре выкрикнул Гатов. – Да!
И заслужил одобрительное:
– Мне нравится, что ты снова спятил, сынок, теперь мы говорим на одном языке!
Три лиги.
Сказать, что паровинг болтало, – не сказать ничего. Машину трясло так, что скрип фюзеляжа заглушал вой турбины. Корпус ходил ходуном, и Бааламестре, чтобы удержаться на ногах, вцепился в кресло второго пилота. В котором веселился поймавший кураж Павел.
– На стекле появился лед!
– А ты думал, здесь так же жарко, как внизу?
– Я вообще об этом не думал!
– Идиот!
– Я знаю!
Гатов принялся лихорадочно чиркать что-то в записной книжке.
– Меня сейчас вырвет!
– Получишь два наряда, пузо!
– Хоть десять!
– Первый двигатель глохнет! – деловито сообщил Павел, не отрываясь от записной книжки. – Я слышу.
– Ресурса остальных достаточно?
– Да!
– Тогда вперед и вверх!
– Согласен, старик!
Три с половиной лиги.
– Мы все умрем!
– Ты говорил, что на борту есть парашют. Надень его и выкинься, раз страшно!
– Адмирал!
– Тихо, толстый, я занят! – Старик не сводил глаз с неба. С чердака неба, на котором он никогда не был.
Скорость, высота, болтанка и хриплое дыхание. Надрывались все: и люди, и машина, но паровинг упрямо таранил небо, словно Даркадо решил вывести его прямиком в Пустоту.
Четыре лиги.
