скачать книгу бесплатно
– Так вот, – продолжил Мартин, – я люблю книги.
– Очень хорошо, – перебил его Росс. – Что далее?
– О, только прошу Вас, – учтивым голосом продолжал Мартин, – не перебивайте меня, а то мне необходимо сосредотачиваться.
– Хорошо, – ответил Росс, – слушаю Вас.
– Так вот, – продолжил Мартин, – как я уже говорил, я люблю книги. А тут…
И Мартин рассказал Россу о том, как ему удалось приобрести его рукописи и как на них он увидел его автограф. Росс был в шоке.
– Да, бедная старушка, – пробормотал он. – А я и не знал, что она умерла. Я давно не был у нее. А какая она была гостеприимная. Всегда поила меня чаем. Хорошая она была. Вот я и решил отдать ей свои бумаги. Решил, пусть, мол, хранит их. А почему так решил, вроде как они мне и самому нужны, да просто состояние у меня было тогда такое, что собственных рук боялся. Думал, вдруг что-то найдет на меня и уничтожу их. Пока они были у нее, мне было спокойнее за них. Да и на вид она была такая крепкая. Ну что же, старой закалки человек. А оно вот как вышло. Своей подруге, значит, перед своей смертью передала, и вот итог – они снова у меня? Так, что ли?
Естественно, он говорил о Марье Михайловне. Росс вздохнул.
– Вы знаете где ее похоронили? – спросил он гостя.
– Да, конечно, – ответил Мартин. – Правда то кладбище довольно далеко от сюда.
– Надо бы съездить на ее могилу, – произнес Росс.
– Да, конечно, как будет время, – сказал Мартин. – Скажите, пожалуйста, господин Росс, а откуда Вы знали ее? Кто Вас с ней познакомил?
– Да какая Вам разница? – Росс был в задумчивости. – Мои бумаги у Вас?
– Да, конечно, – Мартин открыл чемодан и извлек из него папку. – Вот они!
– Да, – произнес Росс, разглядывая бумаги, – Это мое. Так что Вы хотите от меня?
Действие восемнадцатое
Нечаев в это самое время места себе не находил. Бродил по комнате, пытался отвлечь себя чтением, принял душ. Наконец, просто выпил рюмку коньяка. Его попросту мучило необъяснимое беспокойство. Он много лет изучал космос, многое чего знал. Но знания об иммуноандроидах… Это было нечто совершенно новое. Он всегда относился к космосу как к неживому объекту наблюдения. Конечно, философские мысли посещали его, и неоднократно, но, в целом, он не мог назвать Космос душой Вселенной. А ведь душа – это примета живого, то есть жизни. А вот иммуники действительно переделали его взгляд на Космос, на его колоссальное пространство, наполненное звездами. Конечно, жизни там не было, имеется в виду биологической, но Космос предстал теперь перед ним в совершенно оных красках. Иммуноандроид предстал теперь перед Нечаевым, действительно посланником Вселенной. И даже более того, посредником между людьми прошлого и человеком будущего. Именно человеком. Ведь среди массы людей может быть всего один человек.
Но не только эти мысли легли на душу Нечаева. Этим вечером его мучило какое-то странное беспокойство, совершенно безотчетное. Было уже достаточно поздно, когда он наконец плюнул на все и решил пойти к Альфреду. Он, конечно, понимал, что сейчас предстанет перед ним в образе нахала, так как Альфред наверняка уже давным-давно спит, но все-таки собрался и пошел к другу. Хотел Нечаев ему позвонить, даже уже и номер набрал, но потом положил трубку. Было уже и впрямь поздно, когда Нечаев зашел в подъезд. Он начал подниматься по лестнице. Кругом тишина. Все уже спят. «Как меня встретит Альфред?», думал он. «Пошлет ко всем шутам! Вот и все.» Вот за такими раздумьями он и подошел к двери. Прежде чем позвонить, прислушался. Все-таки неудобно. Хоть Альфред его друг, но все-таки поздно. Нечаев приложил ухо к двери.
Действие девятнадцатое
– Так что Вы хотите от меня? – Росс задал вопрос с небольшой грустинкой в голосе.
– Уважаемый господин Росс, – начал Мартин со слащавостью в голосе, – читая Ваши бумаги, я понял одно. Вы великий человек!
– Ну вот только давайте без этого пафоса! – Росс серьезно смотрел на Мартина.
– Как скажете, – ответил Мартин и, усевшись поудобнее, продолжил. – Меня заинтересовали Ваши бумаги.
– Я это уже слышал, – произнес Росс. – Давайте по делу.
– Прекрасно, – Мартин взглянул на Росса. – Мне понравились Ваши сведения об этих иммуноандроидах. Я бы хотел узнать побольше о них. Ведь согласитесь, что записи записями, но когда есть живой автор этих записей, то почему бы не обратиться к нему? Поговорить, так сказать, тет-а-тет, вернее даже по душам. Как Вы к этому отнесетесь?
– По душам? – Росс взглянул на Мартина. Легкая усмешка пробежала по его лицу. – По душам! А Вам известно вообще, что такое душа?
– Ну что Вы, господин Росс! – Мартин наигранно заулыбался. – Мне хочется узнать больше, чем здесь написано, вот и все! Дело иммуноандроидов для меня представляет огромный интерес.
– Ну и что же Вы хотите о них узнать? – Росс положил ногу на ногу. – Конкретнее?
– Принцип их действия, – Мартин вдруг стал серьезен. – Кто они? Люди? Машины? Кто?
– Ни то, и ни другое, – произнес Росс.
– Ну а кто они? – Мартин разволновался. – Что они собой представляют? Может, Вы хотите сказать, что они не «что», а «кто»?!
– Мне трудно судить, молодой человек, – ответил Росс. – Я вижу, что Вы неплохо подготовились. Ваша ошибка в том, что Вы слишком много хотите знать. Не перебивайте меня. Я много старше Вас. Я прошел много в этой жизни. Вы хотите узнать кто такие иммуноандроиды?
Мартин кивнул. Альфред встал и подошел к окну. За окном было темно. Альфред вздохнул.
– Для Вас иммуноандроиды – это всего лишь машины. А для меня они значат много больше. Я даже сам не знал, что встреча с ними так повлияет на мое мировоззрение. Я скучаю по ним. По машинам так не скучают. Они благородные существа.
– Это, конечно, все хорошо, – Мартин перебил Альфреда, – но мне нужно знать не кто они такие…
– И как ими можно управлять! – голос Росса сделался твердым. – И Вы хотите управлять людьми?
– Управлять людьми? – в голосе Мартина прозвучали нотки робости. – Да, то есть, конечно, нет! Я не знаю.
– Ну вот когда разберетесь в себе самом, тогда и поговорим по душам, – ответил Росс.
– Да, но ведь рухнула целая корпорация! – Мартин сделался несколько вне себя.
– Да Вам-то что до этого? – сухо прозвучал вопрос Альфреда.
– А то, что мы бы могли… – тут Мартин резко замолчал.
– Не понял? – Альфред резко обернулся и взглянул на Мартина. – Кто это «мы»?
– Ну, Вы… я… – голос Мартина затрясся.
Он понял, что проговорился.
– Ну вот что, молодой человек! – голос Альфреда стал суровым. – «Вы», «я». О чем Вы говорите вообще? Кто это «мы»? Вы меня нашли. А теперь ответьте на мой вопрос: кто вас ко мне подослал? Вы хотите все выведать об иммуниках. Для чего? Вернее, для кого? Для Вашего хозяина? Вот что, теперь поздно. Убирайтесь отсюда! Я ложусь спать!
– Лучше скажите сейчас, – завопил Мартин. – Мы все равно все узнаем!
– Убирайтесь вон! – Альфред указал на дверь.
Мартина буквально трясло. Разговор только завязывался, и вот все рухнуло.
– А бумаги я возьму с собой! – крикнул он, уже находясь на пороге, – Я за них деньги платил! Они теперь принадлежат мне!
– Если сейчас же не уберетесь, – крикнул Альфред, – то я вот этим самым кулаком Вам автограф нарисую под глазом!
Мартина буквально вынесло из квартиры. Он даже не заметил стоявшего рядом Нечаева.
– И больше чтобы шагу Вашего не было здесь! – Альфред на полшага вышел из своей квартиры.
– А ко мне, я думаю, это не относится? – раздался наконец голос Нечаева.
– Александр Павлович! Да никак ты? – Альфред увидел наконец друга.
– Да вот, собственной персоной, понимаешь, – проговорил Нечаев, обнимая опешившего друга. – Войти-то можно?
– Да ну конечно! Входи! – Альфред впустил друга в комнату.
– Слушай, а я ведь себе места не находил, – оправдывался Нечаев за столь поздний визит.
– Да ладно, хорошо, что пришел, – ответил Альфред. – Ну негодяй!
– Кто?
– Да ты его только что видел.
– Это вот этого? Который только что убежал от тебя? – Нечаев кивнул на дверь.
– Да, этот, – Альфред ходил по комнате.
– Да ты чего так разволновался? Делай как я! – и с этими словами Нечаев уселся в кресло.
– Может, ты и прав, – произнес Альфред, глядя на Нечаева. И тоже уселся на диван.
– Он чего, довел тебя до «икоты»? – с иронией в голосе спросил Нечаев.
– Александр Павлович! – Альфред вздохнул. – Вам все шуточки. А он, между прочим, интересовался иммуниками. Вот так! И я чувствую, что не только он. За ним целая группа. Он так, подосланный.
– А это как так получилось? – спросил Нечаев.
– Да вот так и получилось. Ах! Да чего там говорить! – Альфред хлопнул себя по ляжке. – Понимаешь, мемуары он мои отыскал! Причем далеко не здесь, а у моря! Мария Михайловна умерла! Я и не знал. Ну захаживал я к ней несколько дней. Алексей меня с ней познакомил. Приветливая такая бабуля. Разговаривали, чай пили, а иногда и наливочкой угощала. Ну вот я и решил ей эти мемуары подарить. В них-то ничего особенного не написано. Я даже имена изменил. Но суть-то одна! Иммуноандроиды! А я-то жизнь просто описывал!
– Слушай, Альфред, – перебил его Нечаев, – а как они к морю попали? Ведь насколько я знаю, наша-то бабуля здесь живет.
В голосе Нечаева звучала и тревога и вопрос. Но ведь он был прав!
– Перед смертью, якобы, она их передала своей подруге, – произнес Альфред. – Это мне сказал этот тип.
– А почему, в таком случае, она их не возвратила тебе? – задал законный вопрос Нечаев.
– Дареное обратно не возвращают, – ответил Альфред. – Она видела в моих записях только художественную сторону. А вот когда они попали теперь к этому типу, то все стало иначе! Вот так, Александр Павлович!
– Да, дела, – только и смог произнести Нечаев. – А я ведь как никто другой знаю одно! Как ты трудишься над ними!
– Да, знаю, – произнес Альфред. – И, признаться, я кое-что нашел!
Действие двадцатое
Браун считал себя хорошим пловцом. Он неплохо ориентировался под водой. Мог долго держаться под водой без акваланга. Частенько плавал с дельфинами. Том был его другом и единомышленником. Как-то Браун сильно заболел, высокая температура, буквально жар. В те дни Том был рядом. Он хотел было позвать на помощь врача, но Браун был против.
– Никаких врачей, Том! Я чувствую. Нет, я просто уверен, что ничего не надо. Организм должен справиться сам.
– А если будет хуже? – беспокоился Том.
– Хуже не будет, потому что хуже не бывает, – пытался отшутиться Браун.
Это была горькая шутка. Но ему было теперь далеко не до них. Ему было тяжело. Том, все-таки не выдержав страданий товарища, позвал на помощь врача. Прибывший врач, осмотрев Брауна, сделал ему укол, дабы сбить температуру. После этого Браун более недели не мог прийти в себя. Он чувствовал тошноту и слабость.
– Вот, – высказывал он Тому, – это все твои медики! Все, на что они способны!
– Слушай, Браун, – оправдывался Том, – главное, что температура ушла!
– И, по-твоему, это хорошо? – Браун серьезно смотрел на Тома.
– Но ведь ты сейчас на ногах! – Том в растерянности смотрел на Брауна.
– Да, еле стою, – ответил Браун и вдруг добавил. – Завтра с утра пойду к морю. Окунусь в прохладу.
Том не стал возражать. И утренняя морская вода встретила их обоих. После такого купания у Брауна вновь восстановилась высокая температура. Но медикам дорога была к нему «заказана». Через три дня Браун был полностью здоров. И вот друзья уже снова в лодке. Они любили море, и оно отвечало им взаимностью. Снова акваланги и путешествия по морским глубинам. Но сейчас Браун выполнял прихоть миллионера. Он, конечно, мог этого и не делать, но ссориться тоже не хотелось, да и Тома надо было поддержать. И вот, запомнив место, куда попала трость, надев акваланг, и, подгоняемый окриками Эндрю, он прыгнул с борта лодки. Водная стихия, как всегда, охватила его. Небольшие стайки рыбок проплывали мимо него. А он плыл ко дну, туда, где должна была быть эта трость.
– Да будь ты неладна, – думал тогда Браун.
И вот наконец дно. Мало того, что довольно глубоко, так еще вдобавок ко всему, дно было каменистым. Большие валуны, размерами чуть ли не с человеческий рост, поросшие водорослями, были здесь. Расщелины между ними были довольно узки.
– Знает, старый бес, куда швырять свою трость, – думал Браун, ползая между валунами, заглядывая то в одну, то в другую расщелину.
Трость могла быть где угодно. Но на поверхности камней ее, увы, не было. Тому, в отличие от него, выходит, просто сильно повезло. А вот ему, Брауну, придется «попотеть». И Браун начал скрупулёзные поиски ненавистной трости. Благо запаса воздуха в баллонах хватало. Так он искал и искал, но кроме донных рыб, прячущихся под валуны, да крабов более ничего не было. Обнаружил часики, не золотые, но все равно красивые. Хотел было достать, но не получилось. Расщелина была слишком узка для руки, а время поджимало. Браун стал искать дальше. Казалось, что он обыскал все, но трости не было. Как сквозь землю провалилась.
Тем временем, пока Браун искал трость, Том нервничал, а Эндрю зубоскалил:
– Ну, – говорил он, – и где твой герой? Не потонул, часом?
– Не говорите так! – Том всматривался в глубину. – Браун хороший пловец! А потом, он мой друг!
– Да ты, я вижу, – произнес Эндрю, – за него горой! Значит он действительно герой! Поглядим!
– Браун знает, что делает! – ответил Том. – Он опытный!
– Ну, знает так знает, – преспокойно ответил Эндрю. – Я же ведь не против его мастерства.
***
А Браун искал и искал. Все облазил, нигде нет проклятой трости. А тут еще одна неожиданность – дельфин прицепился! Браун их любил, любил играть с ними, но сейчас – как некстати! Браун начал легонько, чтобы не обидеть животное, ладонью, тихонько отталкивать его. Браун всеми силами и жестами давал знать дельфину, что ему сейчас не до игр. Напрасно! Дельфин кружил и кружил возле Брауна. Браун начал терять терпение. В конце концов он хотел даже шлепнуть «приставалу», как вдруг, дельфин сначала отплыл от него, а через секунду вернулся. Браун хотел очередной раз занести руку для шлепка, и замер от неожиданности: в пасти дельфина была трость!
Действие двадцать первое
