скачать книгу бесплатно
Ванька ухмыльнулся и вздохнул. Проглотив пилюлю, сдаваться меж тем даже и не собирался: он знал, что Марфе нравится. Да и Марфа ему нравилась больше других.
? Ты чо думашь, я сам? ? хоть и говорил он серьёзно, но по-волчьи разглядывая её прелести, хитрил. Он сам согласился с отцовым предложением. ? Да! Ну и что? Только дурак упустил бы такое богатство! А Марфа? А что Марфа? Марфа баба фигуристая, хоть и с характером. С ней можно и так встречаться!
И он улыбнулся своим мыслям. ? А с отцом-то как спорить? Ежели ен грит: либо ты женисси на барышне, либо сдам в армию! Вот и пришлося…
? Ну-ну, давай, заливай. ? Марфа мотнула головой, уже не осуждая своего любимого. ? Ага, оправдыватси. То-то жа! А то: жанюся, жанюся! А сам?
Она вытянулась в струнку, гордо вышагивая к саду.
? Ты чо, не в сад ли идешь работать? ? спросил Ванька, всё еще пытаясь у неё разузнать место, где можно будет еще изловить свою зазнобу.
? А те-то чо? Ить ты ж топерича городской! ? быстро отмахнулась Марфа, смущенно улыбаясь. Как никак ей все-таки было приятно. ? Ну, чо, стерва, взяла? Украла у меня дролю, обжанила, да не обратала! Вот он тута. Захочу и мой бут!
От такой мысли ей вдруг стало легко на сердце и весело.
? Не, не городской! Отец опять вернул к вам. Управляюшшим! ? Ванька не удержался и похвастался своим повышением. Довольная улыбка от уха до уха с потрохами выдавала все его чувства, которые тот уже больше сдерживать не смог. Почувствовав это, быстро перекинулся на другую тему. ? Маруськ, а Маруск, ты чо ж забыла меня?
? А-ха, это я-то? Бедная я, сиротинушка, разнесчастная! И ножки вроде ничо, и грудя… Не как у некоторых жен! ? Марфа хоть и уколола Ваньку, но не злобливо, а больше так, для порядку. ? Пусть знает, ково упустил, скотина бесхвостая!
И Ванька это понял, даже слюну проглотил.
? А ежели я тобе нонче найду. Не прогонишь палкой? ? он уже снова улыбался во весь рот.
? Ладно уж. Не прогоню!
И побежала по оврагу: от плохого настроения не осталось и следа. Меж тем Ванька, хитро усмехнувшись, ударил ладошкой об ладошку, взял хлыст и погнал свою лошаденку.
В таком настроении Марфа пребывала до самого обеда, собирая яблоки. Когда ей осталось снять на своей последней яблоне несколько яблок, она услышала сзади мужской голос. ? А ведь я тебя давно знаю!
? Странно! ? подумала она, продолжая собирать яблоки и не оглядываясь на задушевный голос. – Чо-то не припомню, чей это голос. И кто енто такой меня давно знает?
Не в силах больше совладать с нахлынувшим интересом, она обернулась и оказалась лицом к лицу с парнем, которого вроде бы никогда не видела. ? Нет, что-то знакомое в нем есть. Но что? Хоть убей – не пойму! Где ж я его видела?
Пока Марфа мучительно вспоминала, где могла встречать его, вихрастый парень, ростом выше её на целую голову, широко и добро улыбался ей. Он не торопил, не тормошил вопросами. Просто ждал ответа. К тому же снял одно яблоко и положил ей в корзину.
Такое поведение незнакомца тронуло душу Марфы и смутило её, одновременно даже как-то расположив его к себе.
? Я чо-то не припоминаю тебя. ? просто призналась Марфа, поняв, что вспомнить место, где она могла видеть этого парня, больше уже не сможет.
? Так это я год назад помог тебе дотащить до дома мать! ? неожиданно произнес парень и печально улыбнулся, понимая, что напоминает девушке о горестном событии.
? А-а-а, вон кто. ? Марфа тут же вспомнила, что не отблагодарила его тогда, и протянула ему руку. – Я даже не успела тебе сказать спасибо! Марфа!
? Потька. ? он пожал её руку и засмущался, увидев удивленные глаза девушки. И поправился. – Потифор, значить. Мы тута, значить. С брательником. Приехали, значить. Вот увидел тебя. Ну, значить. Вот решился сказать, значить.
? А кто это мы? ? Марфа уже улыбалась: вся настороженность от первого момента встречи с этим простым деревенским парнем сама собой куда-то улетучилась. ? Было в нем что-то такое. Медвежье, что ли? Неуклюжесть какая-то. Или явная принадлежность к земле? Вот: умение жить на ней! Даже то, как он смущался, ценя её красоту, явно восхищало Марфу.
? Чо, нравлюся? – нахально спросила она, прекрасно зная ответ. И ждала, решив испытать его на правдивость.
? Нрависси! Ты, вот чо, значить. Выходь за меня! ? неожиданно произнес он, смотря ей прямо в глаза. ? Я ишшо тоды, значить. Год назад понял, значить. Окромя тобе, значить, мене никто и не нужон!
Марфа открыла рот от удивления. ? Прост, прост. Но не так же. Во даёт!
? Эй, Потька, ты иде? – крепко сложенный юноша, чуть моложе и ниже Потифора, белобрысый, в синей распущенной рубахе выскочил из-за яблонь и уставился на Марфу. ? Потька, слышь, пошли. Дело надоть кончать!
? Енто, Маруся, значить, мой брательник – Никишка. ? Потифор был явно недоволен тем, что брат прервал свидание и разговор с Марфой на самом важном моменте. – Значить, ежели ты не против, я ишшо к тобе приду! Ить я, значить, знаю, иде ты живешь.
Марфа улыбнулась и кивнула головой. Потифор повернулся и исчез с братом в яблонях.
? Надо же как: Сначала Ванька… И вот топерь – Потька! ? подумала Марфа. – Имя-то какое-то смешливое По-ти-фор! Ха-ха-ха! Замуж зовет. И пойду! Всё подальше от тетки, ха-ха-ха! А брательник-то у Потьки нахальный: так и пялиться на меня во все глаза! А что не пялиться? Что не пялиться-то?! Ведь не баба Ванькина! Та доска-доской, а у мене всё без изъяну: и ножки, и грудь! Пускай пялится. Надо вечером приодеться получше. Всё ж таки свиданка, как никак…
Марфа, улыбаясь, несла корзину с яблоками к телеге, которую прислали за яблоками.
? Ванька приказывал тобе быть в конторе… ? тихо шепнул ей молодой парень, отойдя от черной кобылы, которую запрягли в телегу с яблоками. ? Даже меня к тобе послал. Приказал ехать со мной на телеге на свиданку.
? Да пошел он к едрене фене! ? ругнулась она: мысль о том, что кто-то может вот так, запросто, приказать ей делать то, что вовсе не хочется, вдруг оказалась для Марфы нестерпимой. ? Пушшай евоная мамзеля на свиданку к ему бегат!
И пошла от телеги, не видя, как заблестели глаза у парня. Она даже не слышала его восхищенный шепот. – Вот енто бабёнка! Вот енто по-нашему!
Марфа шла домой тем же оврагом, предвкушая удовольствие от свидания с Потифором и придумывая, какую прическу себе сделает, какую кофту и юбку наденет. Не окажись девушка в таком беззаботно-возвышенном состоянии, возможно, заметила бы странную тень в кустарнике на краю оврага.
Удара по голове Марфа не ожидала, и оказать достойного сопротивления не смогла. Лишь услышала где-то далеко-далеко. ? А вот и я. Ты не захотела сама, ну дак я к тобе пришел!
Как во сне она ощущала знакомый запах Ванькиной махорки, которой дышал ей в лицо насильник. Тело её будто одеревенело и стало чужим: ни рука, ни нога слушаться не хотели, крепко прижатые Ванькой к земле.
Очнувшись, она ощутила в себе нечто инородное, рвавшее в клочья её бунтующую плоть и попыталась бороться с врагом. Но не тут-то было: увидев растущее сопротивление девушки насильник взвинтил темп и силу своих ударов. Все попытки вырваться заканчивались неудачей.
В пылу борьбы Марфа вдруг ощутила, как вихрь чего-то нового, необыкновенно нежного и одновременно жестокого, взвинтил всё её существо до такого состояния, что реальность расплылась: вместо Ванькиного озлобленного лица появилось улыбающееся лицо Потифора. Она на миг расслабилась, перестала бороться, и вся устремилась навстречу новому чувству, все выше и выше поднимавшему ее в голубое небо, озаряющегося разноцветными вспышками цветов, один краше другого. Увидев один из них, самый большой и самый красивый, Марфа потеряла сознание.
? Ну вот. Ишь как овечка послушная стала! ? засмеялся Ванька, застегивая штаны и видя, как Марфа начинает приходить в себя.
Медленно понимая, что только что произошло нечто страшное, ломающее всю её жизнь, она медленно поднималась, прикрывая грудь и бедра остатками одежды. Сильная боль в голове мешала сосредоточиться и всё осознать окончательно. Осталось лишь чувство, что где-то внизу было Ванькой испорчено, испоганено её естество.
Слезы текли по щекам Марфы, а губы тихо-тихо шептали. ? Вот и усе, милый Потифор! Вот и усе, дорогой. Разве тебе нужна девькя спорченная? А усе вон ентот виноват! У-у-у, проклятушший!
Жаль, что Ванька не видел эти глаза. Он не стал бы беззаботно раскуривать козью ножку.
Меж тем Марфа вовсе не собиралась это прощать своему обидчику. Удар ногой в промежность переломил Ваньку пополам: он охнул и согнулся. Как под руку ей попалась толстая палка, Марфа потом никак не могла вспомнить. Сильнейший удар палкой по Ванькиной шее довершил её месть: тот охнул и уткнулся в траву лицом без движения.
Марфа плюнула в его сторону со словами. ? Штоб ты сдох!
И, отбросив далеко в сторону своё оружие, повернулась и пошла, шатаясь, домой. Лишь один раз она повернулась, посмотрела на неподвижное тело своего врага и зло сказала. – Сволочь, так тебе и надо! А я ещё тебя любила.
Она шла и ничего не видела. Сильная дрожь колотила тело так, что зуб не попадал на зуб. Но и этого Марфа не замечала. Один единственный вопрос, возникший в её мозгу сразу же, как только она выбралась из оврага, бился, толкался и будоражил весь мозг, не находя ответа. ? За что? За что так со мной?
Слезы, заливавшие лицо, просто сбрасывались машинально на землю и не замечались. А ответа все не было и не было.
Так, не заметив по ходу свою Поганку, она пришла к Хопру. На душе было непривычно пусто. Слезы перестали душить. Даже страх пропал.
Казалось, сама природа ей сочувствует – хмурые тучи одна за другой застилали весь горизонт. Однако бестолковым лягушкам было всё равно, горюет Марфа или нет: они заливались своим стрекотанием без всякого умолку на разные голоса.
Пожалуй, лишь Хопер-батюшка понимал Марфу всю без остатка: разом разгладил свою поверхность так, что только редкие юные и непослушные струйки, кое-где выбившиеся на поверхность, еще радостно крутились в воронках, но тут же исчезали в глубине, застигнутые строгим взором хозяина.
Это был её затон. Здесь Марфа любила купаться. Сюда приносила свои беды и рассказывала их тихо-тихо своему другу Хопру. Однако на этот раз она даже не обратила на Хопер никакого внимания. Сразу же устремившись к большому валуну, на котором когда-то любила греться на солнышке.
Между тем, решимости такой была своя причина. И причина эта могла бы объяснить нахмуренные решительно брови, кулаки, сжатые до белых костяшек. Не снимая сарафана, она соскользнула с камня прямо в воду и погрузилась по колено.
Однако, не успела Марфа сделать и шага, как стайка мальков атаковала её пальцы, уткнувшись своими носиками в теплую шелковистую кожу – это Властелин реки решил по-своему поддержать девушку.
Но девушка решительно сделала шаг вперед, в этот раз погрузившись в реку уже выше колен. Тогда за ее пальцы уже взялись пескари, обсасывая их и тычась своими усами в щели между ступнями и песчаным дном.
? Кому я такая нужна? ? Марфа не узнала своего голоса: этот неуверенный трескучий, рвущий горло голос вовсе не был похож на прежний звонкий и уверенный. В этот раз она высказала, наконец, главную мысль, бродившую в ней всё время дороги и никак не оформившуюся в слова. И вот теперь её мысль обрела звучание. – Порченка!
Однако тут же уловила, как кто-то под водой тихонько крутится возле пальцев и щекотится.
? Ну, паразиты, вот я вас! ? это была еще не улыбка, а только попытка улыбнуться сквозь горькую ухмылку. Но что-то уже произошло. В этой сплошной черноте жизни появилась огромная дыра, в которую начал брезжить свет надежды.
Марфа топнула ногой. И пескари тут же исчезли.
? Вот возьму и брошусь в воду! ? этот голос она сама не узнала. Хриплый, сиплый и булькающий. ? Разве это её голос?
Однако тут же кто-то внутри нее издевательски начал подталкивать. ? Ага, давай – давай. Прыгай в воду! Вот посмеются-то твои враги. Они тут же раструбят всем вокруг: «Посмотрите на эту дуру! Ей только один разок сделали больно, а она уже собирается топиться! Ну и черт с ней: баба с возу – кобыле легче!».
Да, этот кто-то хорошо знал, что нужно сказать, чтобы затронуть самое больное место девушки.
? Утопленницу захотели? Вот хрен вам! А вот возьму и не буду! ? и в этот раз она не узнала своего голоса. Да и не голос это был, а рык какого-то раненного животного: громкий, сильный и хриплый. Глаза ее сузились, рот раскрылся в хищном оскале, обнажив крепкие клыки, готовые разорвать любого в клочья.
Кулак её с такой силой ударил по воде, будто бил своих противников. Раз, другой, третий. И вот она уже обеими руками била податливо-жесткую чистую воду, рыча на своих врагов, и не замечая, что с каждым ударом чистая вода смывает с нее нечто грязное и тяжкое, освобождая место чему-то новому, ей неизвестному. Однако каким-то звериным чутьем поняла, что стала значительно сильней и неуязвимей.
Даже когда в погоне за своими врагами нырнула в прохладную чистую воду Хопра, насыщавшего её силой нового, неизвестного, скорее ощутила, чем поняла, происходящую в ней перемену. Будто змея при линьке, меняла кожу. Только это было не то: она сама менялась.
С каждым взмахом рук под водой очищалось её поруганное тело. И так ей было хорошо, что вынырнув, она улыбнулась радостно и погрузилась вновь в чудодейственные воды Хопра-батюшки. Раз за разом ныряла и выныривала, плыла против течения, отчаянно пытаясь победить его, пока не пришла окончательная мысль. ? Надо жить и бороться за себя!
Когда же, устав от неравной борьбы с течением, Марфа вышла на берег и упала без сил на свой любимый камень, туч на небе не осталось, а ласковое солнышко начало усердно сушить её озябшее тело и мокрую одежду. Это уже была не та Марфа, которая хотела утопиться. На камне лежал боец, уже имевший опыт борьбы с насильником, и не кисейная барышня, готовая сломаться от первого удара Судьбы.
Время шло. Отдохнув, Марфа поднялась на локте, чтобы перевернуться, и тут же обнаружила мужскую фигуру, рядом с собой. Парень сидел спиной к ней и смотрел на Хопер, как это совсем недавно делала она. На Хопре то тут, то там плескались рыбешки, резвясь в чистоте воды реки.
? Т-ты кто? ? слегка растерявшись, спросила она. В голове одна за другой забегали мысли. ? Кто это? Почему он здесь? Видел ли он, как я пыталась?
Она даже не захотела произнести то ужасное слово, за которое сейчас приходилось краснеть. И пунцовая краска стыда разлилась по её лицу. Даже в глаза ему взглянуть не посмела – тут же опустила голову вниз.
? Да то ж я, Потька! Значить, вот. Порыбачить пришел. Ты ба, Марусь, тово. Прикрылася б штоль! ? большой лохматый парень больше её смущался: оголенные ноги невольной соседки никак не позволяли ему повернуться. Однако ради справедливости следует заметить, что когда он пришел и увидел её лежащей на камне, то долго не мог взора своего оторвать от красоты тела девушки. Пока не перекрестился и не сел рядом, отвернувшись.
Слова его привели Марфу в неистовый восторг: она мгновенно поняла, что парень не только не видел купания, но и смущается её вида.
? О-о-о, бедная я, сиротинушка! ? попыталась она запричитать, однако никакого причитания не получилось. Более того, новая интонация прозвучала как легкое подтрунивание над собой. Еще интереснее было то, что новая интерпретация понравилась значительно больше прежней! И теперь девушка выговаривала прежние слова, но совсем в ином значении. ? Разнесчастная. А-а, все вы, мужики, одинаковы! Одним лыком шиты.
В этот момент она как бы раздвоилась: с одной стороны Потифор принадлежал к когорте мужиков-насильников, а поэтому должен быть ею презираем. А с другой стороны, она была рада, что он нашел её именно сейчас, и встреча их происходит у реки, а не где-нибудь в ином месте. Поэтому её улыбка, озарившая лицо девушки, быстро сменилась полупрезрительной гримасой и плевком на берег.
? А ну, пусти! Чо зенки-то расставил? Бедную сиротинушку не видел? Дак на, смотри! – и она растянула на груди, как смогла, ворот рубахи.
Потифор, который набрался храбрости и повернулся к ней, увидел блеск молодой шелковистой кожи на груди и смущенно опустил глаза.
Меж тем ничего не понимающие мальки суетливо осваивали мелководье. Что им до человеческих дел? Они сами только учились выживать в этом жестоком мире.
Мысли Потифора невольно устремились в недавнее прошлое, когда его взгляд ласкал ладную фигурку Марфы, собирающей яблоки. Как и почему именно на ней среди множества девушек, собирающих яблоки, остановился взгляд его, было до сих пор не понятно. И вот поди ж ты. ? Маруся. И – только Маруся!
Конечно, тогда имени ее он не знал. ? Но ведь чем-то она его тогда могла приворожить? Может своими карими глазами? Жгучей улыбкой? Нет. Ведь тогда девушка стояла к нему спиной. И все-таки каким-то образом выделил её из всех. Так что же это такое? Отцово наследство? Ведь и он вот так однажды увидел мать в саду у хозяина и с одного раза полюбил!
Потифор улыбнулся своим мыслям. ? Да, это у меня от батьки! Вот привезу эту девушку к себе домой в Малиновку, женюсь, заведем кучу детишек. Отец Мардарий похлопочет за землю и нам выделят много земли. А на ней, он, Потифор, построит хату и заживет в ней со своей красавицей Марусей! Народит она ему детей, как у батьки!
Невольно Потифор начал загибать пальцы, чтобы не ошибиться в счете, который он не так давно освоил. ? Я, Потифор, – раз. Никишка – два. Авдюха – три. Агафья – четыре. Евсюшка – пять. Во скока!
Он был доволен: рука сжалась в кулак. И тихо прошептал. ? А у мене будет их – шесть! Маруся нарожат. Она смогеть!
И тут услужливая память, чтобы он особо-то не заблуждался на счет Марфы, выдала ему картинку: девушка, словно пьяная баба бредет, шатаясь, из стороны в сторону, совершенно не замечая никого. Так уж получилось, что Потифор тогда оказался поблизости и увидел её издали. Именно эта странная походка возбудила в нем любопытство, да время тогда не позволило разобраться немедленно. Привыкший удостоверяться во всем собственными глазами, он пошел по той же тропинке, как только освободился.
? Ну, и чо? Ну, и подсматривал! А чо, запрешшаетси? ? спросил Потифор кого-то внутри себя, постоянно пристававшего со своими вопросами. Этот кто-то сильно сомневался в его искренности. ? Я и хотел-то посмотреть, куды она пойдеть. И боле нечаво!
Сидевший внутри на время приумолк. Но самому Потифору уже было этого мало. Он вспомнил и представил всё. Как Марфа входила в воду, как стала бить её и рычать, как нырнула, как долго боролась с течением. И, особенно, с перехваченным дыханием – момент, когда она выходила из воды с прилипшим к телу сарафаном.
Все это он видел из кустов. Там и сидел, пока она не уснула. Тогда и подошел и сел рядом, спиной к девушке. Тогда, как и сейчас мечтал он о детях, глядя на воду.
Однако голос Марфы тут же возвратил его к действительности. ? Ты чо, не понял?
? Не понял. ? ему было непонятно, за что с ним так обращается та, которую он собирается взять в жены. Неожиданно гордость взыграла в нем, будто жеребец заржал на конюшне: он оттолкнулся от камня и уже без всякого стеснения начал разглядывать то место, которое открыла ему девушка.
Однако тот самый, который был внутри, сразу же ехидно подначил. ? Ну-ну. Давай, дай ей в морду или меж глаз!
Был момент, когда гнев ударил в его головушку, да быстро угас, разжимая его кулаки. И словно наперекор своему внутреннему врагу Потифор улыбнулся ей и спокойно сказал. ? Ну, ты, значить. Усех-то мужиков не ровняй по одному!
Каким-то нечеловеческим чутьем Потифор неожиданно понял, что перед ним находится раненная птица, а вся внешняя бравада девушки – лишь защита её. И сказал-то это не думая, а поддавшись интуиции. Ведь именно она подсказала тогда. ? Иди, иди за ней! И смотри, да не допусти плохого!
И пошел. А в этот раз почему-то сказала. ? Смотри, взмахнет крылышками и улетит!
Ободренный такой подмогой, он хмыкнул в адрес своего внутреннего врага и снял свой армяк.
? На-ка вот! ? и протянул дрожащей девушке его.
Марфа удивленно смотрела на парня, который должен был по всем правилам за такое хамство наказать ее, а он еще и армяк свой протягивает! Она улыбнулась жеманно, как когда-то это делала в своем спектакле и протянула руку за армяком: стало холодно.
Быстро накинув на плечи, она спряталась в нем носом и невольно начала вдыхать мужской запах. Запах того, кто поделился с ней своим теплом. Здесь было все: и тонкий запах его тела – одновременно сладковатый и душистый, как свежескошенное сено. И крепкий запах махорки, которой баловался втихаря Потифор, помаленьку воруя ее у отца. И еще что-то: неуловимое, но приятное.
? Это запах его тепла! ? решила Марфа, уже по-настоящему скромно пряча улыбку. Неожиданно ей в голову пришла простая мысль. ? Неужели нашелся, наконец, тот человек, который готов по-настоящему взвалить все заботы о ней на свои широкие плечи?
И усмехнулась, невольно отметив, что у парня действительно широкие крепкие плечи. Впервые за много лет ей стало как-то необыкновенно приятно. Она даже не стала искать причину это чувства. Уткнувшись носом в армяк, она вдыхала запах мужского тела.
Потифор стоял и спокойно улыбался: он видел легкое смущение девушки и тихую блуждающую улыбку. И от этого ему становилось просто, светло и хорошо на душе.
