скачать книгу бесплатно
– Так давай вернемся домой. И начнем все сначала.
Джейкоб положил руку на плечо Дени, а потом обнял сзади, прижимая к себе.
– Я обещаю быть рядом в этот раз. Что бы ты не решила.
Дени закрыла глаза, дрожа от холода, живот скрутило от волнения – вот оно, то решение, от которого зависит ее судьба. Свернешь налево – проживешь короткую жизнь в безопасности в мире, где нет магии. Найдешь нелюбимую работу, будешь зарабатывать на жизнь, которую не любишь. Свернешь направо – вернешься домой, вспомнишь про пламя и сможешь вновь летать… а может, станешь королевой и будешь восстанавливать целую страну. Но можно пойти прямо – вернуться домой, но никогда не вспоминать про крылья и прошлое. И начать все сначала. Она, сестра и… Джейкоб.
– Хорошо. Я отведу тебя домой. Но мы сделаем это вместе.
– Спасибо! – Эйрин не выдержала и зарыдала, а Дени обняла ее. – Спасибо…
– Но ты обещаешь меня слушаться, поняла? И больше никаких побегов под дождем!
– Обещаю.
Они возвращались к автодому под проливным дождем. Дени крепко сжимала руку сестры, боясь отпустить, хоть и знала, что она больше не уйдет. Локи бежал впереди, указывая путь. А Джейкоб шел рядом.
Первым делом они сменили мокрую одежду, Дени отмыла Локи от грязи, а Джейкоб налил всем чаю. По крыше продолжал барабанить дождь, но внутри автодома было тепло и уютно от тусклого света. Они оставили следы из грязи, но никто не спешил мыть пол. Из кружек шел дым, пахло мелиссой.
– Я уже согрелась, – улыбнулась Дени, едва Джейкоб укрыл ее, но плед не скинула.
– Ребят… сегодня же, да? – Эйрин грела руки о чашку, с мокрых кос капала вода, а в глазах зияла пустота. Она наблюдала, как Дени бережно обтирала Локи полотенцем, как она нежно поглядывала на Джейкоба, не понимая, почему так боялась возвращаться домой. Так хотела этого, так стремилась, но теперь вдруг не могла пошевелиться.
Джейкоб кивнул, а Дени резко обернулась, взяла сестру за руку.
– Двенадцать лет назад мир сошел с ума. Да, ты права.
Эйрин опустила глаза в чашку, словно горячий чай мог согреть не только тело, но и душу.
– Я помню… Обрывки. Бабушка плакала. Дени пыталась вобрать в себя огонь, но не могла. Кричала. Потом… звон стекла. А потом… пустота. Ничего.
– Джейкоб выбил стекло и вытащил нас на улицу. А потом помог дойти до Врат.
Эйрин посмотрела на Джейкоба, в ее глазах замерцали слезы.
– От нашего дома что-то осталось?
Дени взглянула на Джейкоба, тот пожал плечами.
– Я не был в Лостхилле, когда вернулся год назад. Обошел города да деревни недалеко от Врат. Поэтому… я не знаю. Слышал лишь, что город пуст и разрушен.
Эйрин кивнула, допила чай и устало откинулась на спинку дивана. Дождь продолжал бить по крыше, словно решил затопить мир.
– Давайте спать, – сказала Дени, а потом посмотрела на Джейкоба. – Не будешь приставать – пущу к себе в кровать.
– Это значит, что ты меня простила?
– Это значит, что я слишком добрая. Кровать большая. Нам вполне хватит места. Разделим пополам. Нет! 70/30. Еще Локи же.
– Понял. Ютиться с краю буду… спасибо и на том.
Отогревшись под душем, Дени нырнула под одеяло и довольно вздохнула. Локи тут же свернулся у нее в ногах, все еще мокрый, но хотя бы не трясся от холода. Джейкоб осторожно прилег рядом, старался не касаться ее, чтобы не злить, но в душе Дени хотела оказаться в его объятиях.
Она пыталась уснуть, но мешал шум дождя. А хуже всего были мысли в голове. Она все вспоминала слова Эйрин, понимая, что не честно скрывать правду.
Вконец устав, Дени повернулась к Джейкобу, а потом не выдержала и пододвинулась. Она несмело положила голову ему на грудь, а потом ощутила, как он ее обнял.
– Но я еще не простила тебя, – прошептала Дени.
– Уже почти, – ответил Джейкоб, улыбаясь. – Спи, принцесса, я посторожу твой сон.
Дени хотела ответить, но провалилась в сон, утопая в тепле, что дарили ей объятья Джейкоба.
4
31 декабря
Элайджа Блэк всегда знал, когда на его территорию забредали чужаки. Каждого он отпугивал, не желая вдаваться в подробности. Кто, зачем, почему – все это не интересовало бывшего короля Подземного царства, который устроил себе пенсию и жил в доме на болоте.
Скрываться ему помогала богиня этого леса Кора. Особа вспыльчивая, слегка озабоченная, но его она любила, а потому исправно сообщала, едва кто-то подходил слишком близко. Элайджа не сильно ее жаловал, но держал при себе – охрана, да и просто собеседник, ему была нужна.
Но отгонял незваных гостей Элайджа всегда сам, наслаждаясь эффектом, который производил на людей. Он знал, что его называли монстром. Знал, что эту чащу называли проклятой. Из-за него.
Так было бы и в этот раз, если бы он не поддался искушению.
Когда он нашел чужаков, два паренька рьяно спорили, кто убьет девушку.
– Нам заплатили, чтобы мы ее убили и спрятали тело! Давай! – кипел высокий худой паренек.
– Мойрова тень! Почему я? Сам давай! Я тащил ее досюда! – парировал второй, коренастый и рыжий.
– Не хочу я руки марать… Слушай, мож, так оставим? Неужто слепая девка сама не подохнет в лесу?
– Ну, не знаю… Нам заплатили…
Элайджа покачал головой – к нему забрели алчные дураки. Злость разгоралась, он едва сдерживал порыв убить на месте – но нельзя. Он поклялся себе, что не будет вмешиваться в людские судьбы, чтобы не привлекать внимание. По Соларису и так ходили слухи, что изгнанный король поселился на болотах, но Кора держала слово и не пускала чужаков на эти земли. Даже хранители душ не могли пройти мимо богини этого леса.
Спор затих, едва Элайджа вышел из-за дерева и сложил руки на груди. Пареньки обернулись к нему. Один, что повыше, пискнул. Элайджа уловил запах перегара и скривился.
– Обижаем слабых? Как же низко вы пали.
Парни переглянулись, второй вытащил нож и направил его на Элайджу. Но тот лишь тряхнул темными волосами, что доставали до плеч, и рассмеялся. Карие глаза пылали, казалось, в его зрачках зажегся огонь, что хотел спалить все вокруг; а шрам от улыбки стал еще заметнее – он начинался на веке над правым глазом и безобразной полосой уходил на щеку. Элайджа выглядел лет на сорок, морщинки начали появляться вокруг глаз и на лбу.
– Ну, ребята, на страшного монстра пошли с одной зубочисткой?
– Я умею им пользоваться! – пискнул парень, а пьянчуга икнул от страха.
– А я умею выжигать души, – холодно сказал Элайджа, заставляя парней покрыться потом от ужаса. Его хриплый голос эхом разносился по лесу. В глазах – огонь. Но в словах лишь лед, который замораживал их души и кровь.
– Даю три секунды, потом – убью.
Повторять не было нужды. Ледяной тон, казалось, уже начал их убивать. Медленно. Но со вкусом. Словно от их сердец отрывали по крупице, заставляя кровоточить. Нож полетел в траву, а парень кинулся за деревья. Трава шуршала под его ногами, он спотыкался о коряги, но удерживался. Пьянчуга же взглянул на девушку, задумался, перевел взгляд на Элайджу.
– Не люблю руки пачкать, – заметил Элайджа, но начал закатывать рукава рубашки, открывая тату на правой руке. Губы изогнулись в усмешке, а зрачки в глазах окрасились в красный, они светились – даже горели! – в полумраке леса. И было в них столько холодной ярости, что начинали трястись коленки.
Пьянчуга выругался, запнулся о корень, упал, но потом пополз. Элайджа смеялся ему вслед.
– Вернешься – будешь умирать долго. В муках!
Едва парень скрылся, Элайджа подошел к девушке, присел и тяжело вздохнул. Вот и что ему с ней делать? Он ненавидел, когда обижали тех, кто этого не заслужил, особенно слабых, тех, кто не мог дать сдачу. Но и помогать никому не желал. Ему нравилась его тихая жизнь на «пенсии», и впускать в нее кого-либо он не планировал. Как не планировал и тратить дни на помощь невинным.
Элайджа аккуратно убрал прядку с лица девушки и резко выдохнул. Провел пальцем по алым шрамам, что покрывали ее веки и часть щек. Он знал эту магию. Темная, страшная, жестокая. Кто мог сотворить с ней такое?
– Надо бы помочь тебе… – пробормотал Элайджа и нашел нож в траве, задумчиво глянул на сталь. – Избавить от мучений…
Элайджа уже занес нож, но начал колебаться. Он обещал себе не вмешиваться. Но какая судьба ждет эту слепую? Долгая смерть в лесу. Парни правы – путь домой ей не найти. Да и если он ее проводит, какое будущее ей уготовано? Слепую и молодую девушку? Уж лучше скорее дать ей возможность перейти в следующую жизнь.
И едва Элайджа решился и почти опустил нож, ее ресницы задрожали, а изо рта вырвался стон. Он бесшумно отошел, наблюдая, как девушка зашевелилась, открыла белые и безжизненные глаза, а потом дотронулась до затылка, стоная от боли.
Девушка ощупала землю и траву, часто дыша. Позволила себе запаниковать, но потом сделала глубокий вздох и встала. Выставив руки, она медленно пошла вперед. Плащ цеплялся за корни и палки, ветки хлестали по щекам, но она шла. Врезалась в деревья, спотыкалась, падала, но каждый раз поднималась и шла дальше.
Элайджа бесшумно ступал следом, наблюдая за ней. Откуда в юной слепой девушке взялось столько воли к жизни? Она стянула с белых волос капюшон, и он разглядел ее уставшее и испуганное личико. Пушистые ресницы, но безжизненные глаза, красные шрамы, словно паутинки оплетали ее веки и щеки. Но она все равно была прекрасна. Губы, дрожащие от сдерживаемых слез, заостренное личико, пухлые щечки, несмотря на худобу тела.
Ну и что с ней теперь делать? Не оставлять же погибать в лесу… Он, может, и был тысячу лет королем хранителей душ, что честью никогда не обременяли себя, но сам старался быть справедливым.
Хотя, может, не так она и невинна, как кажется? Может, ее желтенькое платье, что выделялось на фоне серого и безжизненного леса, лишь отвлекало его внимание. Может, и ослепили ее за дело?
За тысячу лет Элайджа привык не верить внешности. Женщины, даже столь хрупкие и нежные создания, могут творить такое зло, что и не снилось хранителям душ.
И есть только один способ узнать – вмешаться в ее судьбу. Подойти к ней. Коснуться.
Не желая слишком пугать девушку, Элайджа наступил на ветку. Она вздрогнула, прислушиваясь. Он сделал к ней шаг, снова хрустнул, чтобы она знала, что он приближался.
«Смелая… или глупая», – подумал Элайджа, видя, как она выпрямляла спину, ожидая неизбежного.
– Я не наврежу тебе, – сказал он, опуская руки на ее хрупкие плечи.
Элайджа нахмурился – она готова к смерти, ведь слишком разочаровалась в жизни. Печально…
Аврора. Ее зовут Аврора, понял он.
Нежно, не желая пугать Аврору, он коснулся ее груди, чтобы считать душу и улыбнулся краешком губ. Провидица. Теперь-то ясно, за что ее ослепили столь темной магией.
– Как грубо, – прошептал Элайджа ей на ухо, ощущая, как напряглось ее тело, как быстро забилось сердце. – Бросить слепую невинную девушку в лесу…
– Может, я заслужила.
Элайджа лишь улыбнулся. Не заслужила. Он коснулся щеки, ощущая ее страх. Боится его. Надо бы отпустить ее, но он не мог. Ему нравилось чувствовать ее, трогать нежную кожу, играть эмоциями, ощущать смятение, переплетенное со страхом, наблюдать, как краснели щеки под его пальцами.
– Идем, дитя. Я защищу тебя.
– Я знаю, кто ты!
Аврора вырвалась, а Элайджа лишь сильнее заулыбался. Если до этого он хотел вывести ее из леса и оставить на волю судьбы, то теперь всерьез задумался, а не привести ли ее домой, чтобы получше узнать? Он давно не видел провидиц, так еще и душа девушки немало интересовала. Смелая, упертая, добрая, но сейчас хотела лишь мести. Хоть и не решится. Она не приторно чистая, она не из тех, кто подставит вторую щеку, едва ее ударят по первой. Нет, она даст сдачи. Найдет обидчика и не пожалеет ладошку, чтобы дать пощечину.
Но едва чуть позже она спросила, убьет ли он ее, Элайджа понял, что не сможет. Ее душа еще не готова перейти в Подземное царство, а он не готов отпустить ее, пока не получит ответы на вопросы, что появились, едва он коснулся ее. Она провидица, но есть в ней что-то еще. И это незнание будоражило аппетит. Так долго он прятался от мира, общался лишь со смертными, в мире, где не мог читать души, что не мог ее отпустить. Ее желтенькое платье напоминало о детстве, когда он еще мог выходить на поверхность и подолгу грелся на солнце. Аврора словно возвращала его в те времена, когда на душе было так тихо и спокойно.
– Ш-ш, идем со мной, – сказал Элайджа и взял ее на руки, коснулся вены на шее, чтобы Аврора уснула.
– Я тоже люблю корицу, – прошептала Аврора, крепко цепляясь за него, но потом ослабла и заснула, повинуясь магии.
А Элайджа покрепче прижал Аврору к себе, обещая, что не даст ее теперь в обиду. И обязательно поймет, на что она способна и почему вызывает в нем столь теплые чувства. Казалось бы, его сердце давно огрубело, разучилось привязываться к людям, но вот он несет Аврору к себе, а в душе просыпается надежда. Может, его пенсия будет не такой плохой, как он ожидал…
– Но я отпущу тебя, если захочешь, – пробормотал Элайджа, разглядывая шрамы на ее лице.
И вот, десять дней спустя, он снова шел по лесу, оставив Аврору одну в доме. Переживал, что она поранится, удумает бежать и потеряется в лесу или еще хуже – что кто-нибудь отыщет его убежище. Но Элайджа знал, что та, кто и правда могла навредить, сейчас шла на встречу с ним.
– Кора! – воскликнул Элайджа, наблюдая, как от одного из деревьев отделялась девушка с темно-зелеными волосами почти до земли и коричневой, как кора, кожей.
– Элайджа, мой король. – Кора склонила голову, но на ее губах виднелась усмешка, а в глазах пылали смешинки. – Не ожидала, что ты явишься на нашу встречу. Думала, ты слишком занят своей новой игрушкой.
Кора подошла к Элайдже, игриво закусила губу. Ее тату – символы солнца и луны, ветра и воды, завитушки и линии, что покрывали лицо и уходили по шее вниз под зеленое платье, которое обтягивало ее худенькое тельце и выделяло упругую грудь, – замерцали пуще прежнего, считывая ее возбуждение. Элайджа лишь нахмурился, холодно глядя на нее в ответ. Казалось, Кору не смущала его прохлада.
– Это не твое дело, Кора. Ты знаешь, зачем я здесь.
– Неужто наш король влюбился? – елейно пробормотала Кора, взмахнув зелеными волосами. Личико исказилось от злости, но она протянула ему льняную сумку, наполненную вещами. – Зачем тебе слепая?
– Разве не ты привела меня к ней? – скучающе спросил Элайджа, оглядывая мельком содержимое и вешая сумку на плечо.
– Просто сообщила, что у твоего дома чужаки, – томно проговорила Кора, подходя к Элайдже. Она провела длинными, острыми, словно щепки, ногтями по его щеке. – Даже представить не могла, что ты ее потащишь к себе в дом.
Кора почти коснулась губами его щеки, но Элайджа лишь усмехнулся, гневно сверкая глазами. Кора лизнула его шрам и рассмеялась, едва Элайджа оттолкнул ее от себя.
– Напоминаю, что ты в моей власти. – Элайджа указал на браслет, что туго сидел на запястье. – Тронешь ее – убью.
– Убьешь меня, – прошелестела Кора, словно трава на ветру, – и этот лес погибнет вместе со мной.
– Плевать. Вырастет новый. Вы, божки, легко заменяетесь.
Кора прыснула, но отошла от Элайджи подальше, обиженно надула губки.
– Убьешь целый лес ради девки, что знаешь пять минут?
– Это не твое дело.
– Я думала, тебе просто стало жаль калеку.
Элайджа коснулся браслета на запястье, а Кора кашлянула, испуганно сверкнула глазами, а ее тату мигнули бордовым.
