Рауит

Прохладный воздух немного привел меня в чувства. Уже начало темнеть. Все шесть платформ освещало золотистое мерцание, которое словно лилось с неба, слышался шум колышущейся листвы. И тут раздался первый сигнал – надо было садиться на поезд. Я как раз подходил к нужному вагону, что был вторым с конца.

Запахло чем-то горьким. Это был еле заметный запах, пропитавший все это место, который перебил другой более яркий запах кофе. Моя голова повернулась, и я увидел под козырьком знакомые аппараты. Один был черный с кофе, другой – с разнообразными сладостями. Я подошел к ним, в моем заднем кармане как раз завалялось несколько монет, и у меня еще было немного времени.

Я сделал выбор, монеты провалились в отверстие, и внезапно раздался второй сигнал. На платформе в тот момент людей почти не было, и я поторопился, преодолев две ступеньки, ведущие в тамбур. Повернул направо, прошел через еще одну дверь и мимо уборной и оказался в вагоне.

Чувство тревоги отпустило меня, как только я разместился на своем месте, что было в самом конце. На тот момент в моем пакете кроме рубашки и тех проклятых бумаг разместились две шоколадки, два пакета апельсинового сока и небольшая упаковка мармелада. Я засунул свой багаж в карман, находящийся на задней части сиденья, что располагалось передо мной, и откинулся в объятия мягкой спинки.

Раздался последний сигнал, и я почувствовал, что поезд начал двигаться. А через мгновение ко мне подошла проводница в синей форме, чтобы проверить билет.

Глава 2

Я ехал часа три. Заката за окном уже не было, а вместо деревьев показались фермерские поля. Мои глаза в очередной раз уставились на пакет, а потом раздался сигнал. После короткой мелодии по громкой связи женский голос сообщил о скорой остановке. И через полчаса, что незаметно пролетели, поезд остановился.

Некоторые люди собирались выходить, кто-то продолжал спать, а мне захотелось немного подышать свежим воздухом, и я покинул вагон. Снаружи оказалось непривычно прохладно, я застегнул толстовку, натянул на голову капюшон, и уставился на здание станции, что было окружено полями кукурузы.

Я подошел к расписанию, что висело у входа, достал из кармана билет, на котором был указан номер поезда. Как оказалось, мне посчастливилось сесть на рейс, что шел почти через всю страну с небольшими остановками. Потом я обошел здание, надеясь найти место, где можно было сжечь бумаги. Но нигде среди железных путей и зарослей кукурузы не было подходящего укрытия. Хотелось спрятаться надежнее, но время, отведенное для остановки, заканчивалось, и раздался первый сигнал.

Не зная, чем себя занять, я открыл белую пачку. И через несколько секунд мои губы сжали голубой фильтр сигареты, а огонь из зажигалки коснулся противоположного конца. Первая моя сигарета была быстро выкурена, а потом раздался второй сигнал, и я отправился обратно в вагон, где устроился в своем кресле.

Людей внутри стало немного меньше, в основном все спали, кто-то лазил в телефоне. Я же пытался не уснуть, но был так измотан всей этой ситуацией, что все-таки закрыл глаза и отключился. А проснулся только утром, когда солнце уже светило. Обстановка за окном заметно изменилась. Поезд ехал по холму, с которого было видно крупный город.

Я немного испугался и отправился в уборную, прихватив с собой пакет.

Внутри небольшого помещения пахло дезинфицирующим средством. Над небольшой раковиной висело прямоугольное зеркало, а рядом с унитазом разместилось устройство, выдающее одноразовые сиденья. Я посмотрел на себя, на свою голову. За ночь мои волосы выросли миллиметра на два, появилась заметная шероховатость. Глаза были еще сонными, на щеке остался след от ткани капюшона, а зубы пришлось чистить пальцем.

Когда я закрыл воду, объявили остановку. Оставалось подождать каких-то пятнадцать минут. И я отправился искать проводников. Надо было узнать, был ли в составе вагон-ресторан. Повезло, в тамбуре следующего вагона я столкнулся с одной из проводниц. Это уже была не та девушка, что проверяла мой билет. Она была немного ниже и полнее, ее светлые волосы были собраны в хвост, глаза скрывались за очками в тонкой красной оправе.

– Извините, – произнес я.

– Чем могу вам помочь? – прозвучала ее торопливая речь.

– Я хотел бы узнать, есть ли здесь вагон-ресторан?

– К сожалению, нет. Но следующая остановка продлится два часа, а на станции точно будут кафе, – ответила она.

– Хорошо. Спасибо, – ответил я.

– Всегда пожалуйста, – прозвучало в ответ.

Я отправился обратно в свой вагон, но проходя тамбур, засмотрелся в окно. Открывался прекрасный вид, и я подошел ближе, и передо мной раскинулся незнакомый мне город. Красные кирпичные дома с серыми крышами, в окнах которых виднелись цветы в горшках. В каждом дворе была ухоженная растительность: оформленные клумбы, кусты, растущие вдоль заборов. Дальше расположился парк, в котором работал большой фонтан. Струи били высоко, а в центре конструкции расположилась белая статуя кентавра с кувшином, из которого тоже хлестала вода.

Я облокотился о стену, сжав крепче в руке пакет, и провел у окна весь оставшийся путь до станции. Мимо пронеслись деревья, поля, приблизился город. Показалась платформа, где толпились люди. Все было как во сне, а потом вагон начал замедляться. Меня немного дернуло, когда состав полностью остановился. Дверь открылась, и я вышел. Большое здание вокзала сразу бросилось мне в глаза.

Преодолев несколько метров, я вошел через стеклянную дверь. Внутри было шумно, особенно у касс. Всюду стояли стенды с рекламными проспектами, на небольшом журнальном столе лежала стопка бесплатных газет. Я не знал, где находился, даже название города мне было неизвестно. И надо было позавтракать. Судя по указателям, фудкорт был на третьем этаже. Туда я и отправился на лифте.

Когда я нажал на квадратную кнопку с цифрой три, мое внимание привлекла карта, висящая сбоку. Я присмотрелся к очертаниям синих городов и понял, что был неподалеку от границы с соседним государством. Потом стеклянные двери распахнулись, и я проследовал на запах выпечки. От ароматов специй, ударивших в мой нос, есть захотелось сильнее.

Я подошел к одному из табло, через которые можно было сделать заказ. Нажав несколько кнопок, я выбрал черный кофе, овощной салат и две запеченные куриные ножки. На табло высветилось время ожидания заказа и песочные часы, что периодически переворачивались. Я внес нужную сумму, и открылось отделение, находящееся слева от меня. Там стоял желтый поднос с моим заказом.

Вместе с едой на нем еще лежали салфетки, сахар в пакетиках и черная пластиковая вилка. Я, не торопясь, завтракал и смотрел в окно, в которое было видно состав, в который мне вскоре пришлось вернуться. Но сначала я спустился на первый этаж, где подошел к справочному табло. Как оказалось, я проехал больше половины страны, а через две станции можно было выйти, чтобы избавиться от бумаг.

Когда прозвучал первый сигнал, я отправился в свой вагон, где кроме меня еще никого не было. Окна и все вокруг блестело от чистоты, полки для багажа были пусты, и пахло чем-то странным. Прозвучал второй сигнал, и состав немного задрожал. Дверь открылась, и в вагон вошла девушка с короткими зелеными волосами.

На ее голову был натянут капюшон, из-под которого торчала челка, что закрывала только половину лба. На ней были светло-голубые штаны и бежевая куртка, которая была ей велика. Она прошла мимо меня в следующий тамбур, вслед за ней потянулся неприятный горький запах, который трудно было с чем-либо сравнить.

Следом в вагоне началась суета. Пассажиры занимали свои места, их багаж тоже. Впереди меня села женщина, чей парфюм был для меня невыносим. Сладкий и терпкий запах ударил мне в нос, перебив горечь, которую я почувствовал ранее. А когда прозвучал третий сигнал, все сидели на своих местах. Вагон был полностью занят. Вошла проводница и начала проверять билеты. Когда подошла моя очередь, я достал из кармана потрепанный кусок бумаги и протянул его ей.

– Следуете до конечной? – спросила она.

– Ну, почти. А я могу куда-нибудь пересесть? – спросил я.

– Да. Последний вагон полностью свободен. Там можно занять любое место.

– Хорошо.

Она продолжила проверять билеты, а я поспешил в последний вагон, где сел у окна. Пакет положил рядом и уставился на лес, что с каждым километром становился живописнее. Природа казалась дикой, никем не тронутой. Мне было известно, что состав в тот момент проезжал лесную зону. А еще, что до остановки было довольно долго, и я решил немного приоткрыть окно. Мне хотелось немного свежего воздуха. Я встал и нажал на рычаг, открывающий верхнюю створку, что почти бесшумно приоткрылась.

Я почувствовал уже знакомый мне горький запах, обернулся и увидел девушку с зелеными волосами. А она поняла, что я заметил ее, и спряталась за спинкой сиденья. Или она, как и я, никого не хотела видеть, или проникла зайцем. Других вариантов у меня не было. Я сел обратно и продолжил смотреть в окно, наслаждаясь видом.

Через какое-то время мне очень захотелось покурить. Желание было таким сильным, что я встал, зажег сигарету и высунулся в небольшое окно, чтобы дым не попал внутрь. Белые клубы улетали куда-то назад и растворялись в воздухе, а я надеялся, что никто из проводников меня не застукает. Быстро выкурил всего одну сигарету, приземлился в мягкое кресло и достал из пакета оставшуюся шоколадку.

А когда курить захотелось еще, в вагон все-таки пожаловал проводник. На этот раз это был мужчина. Худой, высокий с короткими светлыми волосами и нереально голубыми глазами.

– Здравствуйте. Я могу проверить ваш билет? – сказал он.

– Хорошо, но у меня его уже проверяли? – сказал я, протянув ему билет.

Он внимательно изучил данные, его лоб немного нахмурился.

– Но у вас не этот вагон.

– Я знаю. Я спросил разрешения пересесть. Передо мной села дама, которая явно переборщила с парфюмом. А здесь, как мне сказали, совсем пусто, – ответил я, стараясь не дышать в его сторону.

– Хорошо, – сказал он мне, протягивая обратно билет.

Он прошел дальше, чтобы осмотреть весь вагон, зашел в уборную, чтобы и ее осмотреть. А я заинтересовался той, что должна была сидеть в самом конце. Обернулся, но ее нигде не было. И когда проводник ушел, встал и отправился в самый конец. Она точно сидела там, но ее не было. Я сделал только пару шагов назад и заметил, что из-под сиденья высовывалась нога. Зеленоволосая, как оказалось, спряталась от проводника под креслом, и пыталась выбраться.

Я остановился, наблюдая за ее нелепыми движениями. И внезапно что-то заставило меня ей немного помочь. Я подошел, немного наклонился, сунул руку под кресло и с небольшим усилием вытянул ее из-под сиденья.

– В порядке? – спросил я и заметил, что моя ладонь касалась ее груди.

Я убрал руку и немного растерялся. Она была маленькой и худой, от нее пахло чем-то больничным, чем-то горьким, похожим на лекарство.

– Я и сама бы справилась, – грубо ответила она.

– Ну, прости. Я только хотел немного помочь.

Слов благодарности, судя по ее голосу, ждать было бесполезно. Она села в кресло, под которым пряталась, а я проследовал к своему месту, осознавая, что впервые дотронулся до женской груди. Возможно, поэтому она разозлилась на меня.

Еще я заметил, что у нее были очень необычные глаза. Фиолетовые, как темный аметист, а волосы – цвета зелени. По моему мнению так могли выглядеть только панки. В своей школе, и вообще среде, я редко встречал таких. В основном меня окружали чрезмерно ухоженные особы, чей гардероб стоил целое состояние.

Следующая станция находилась в лесной зоне. Рядом должно было находиться небольшое поселение, окруженное дикой растительностью. Это были самые долгие полчаса в моей жизни, но поезд остановился, и я вышел наружу вместе с пакетом. Потом мне в глаза бросилось небольшое зеленое здание с облезшей краской, к которому с обратной стороны вела совсем разбитая дорога.

Я планировал забрести куда-нибудь, чтобы сжечь бумаги, и вернуться обратно на станцию, чтобы купить билет обратно. Пересек рельсы, прошел еще несколько метров, и заросли словно поглотили меня. Под моими ногами шелестела трава, за одежду цеплялись ветки, воздух приобрел другой запах. Казалось, что мне снился очень завораживающий сон. Захотелось не просыпаться.

Мои шнурки развязались, и я понял это, когда чуть не упал. Потом положил пакет в траву, присел и заметил паутину, что висела прямо перед моей головой. Она переливалась на солнце всеми цветами радуги, а в центре сидел крупный паук. Его тело было черным, покрытым серыми волосками. Его длинные конечности еле касались тончайших нитей.

Следом маленькая тень мелькнула совсем рядом, а потом еще одна, и еще две. Я замер, и все замерло внутри меня, когда мои глаза увидели бабочек. У них были большие крылья светло-желтого цвета с черными полосками, соединенными в узор. Одна из них слишком близко подлетела к паутине, и ее крылья прилипли. По всей сети тут же прокатилась дрожь, но паук никак не отреагировал. Прекрасное создание же продолжало шатать паутину, желая выбраться.

Я аккуратно поднялся, но все-равно спугнул остальных бабочек, которые тут же скрылись из моего поля зрения.

– К сожалению, я ничего не могу сделать, – сказал я, глядя на несчастное создание, что продолжало сопротивляться.

Я обошел его паутину и отправился куда-то вперед. Зелени становилось все больше, моя голова начала кружиться. Внезапно я остановился, и мои ноги начали подкашиваться, я их еле чувствовал. Слабость сковала все мое тело, я не мог ни о чем думать и через пару мгновений потерял сознание, упав в траву.

И пока я лежал где-то в лесу, девочка с зелеными волосами пряталась в уборной от проводников, которые неожиданно посетили последний вагон. Она закрылась изнутри и слушала, о чем говорили стоящие за дверью.

– Когда я проверял в последний раз, дверь была открыта, – прозвучал мужской голос.

– Может быть, это тот парень, который захотел пересесть, – предполагала девушка.

– Я стучал, но мне никто не ответил.

– А может, дверь заклинило?

– Может и так. Надо сходить за ключом.

Застучали каблуки, и зеленоволосое создание прижалось ухом к двери. Ее сердце билось с бешеной скоростью. Она еще минуту подождала, открыла дверь и вышла. Раздался первый сигнал, из-за которого она вздрогнула. Ее взгляд уставился в окно, за которым было видно старую станцию. Люди, находившиеся на платформе, начали возвращаться в поезд. Она же незамедлительно решила покинуть состав и добежала до двери, ведущей в тамбур.

Та была открыта, заходили люди. Вдруг полный мужчина в сером растянутом свитере с недовольным выражением посмотрел на нее. Она замерла, прижалась к стене, потом сделала пару шагов и оказалась снаружи. То, как она выходила, увидел один из проводников.

Парень, от которого она пряталась, приближался к ней. Она это заметила и пустилась прочь. Он кинулся за ней, но прозвучал второй сигнал, из-за которого ему пришлось вернуться к своей работе. А девочка с зелеными волосами добежала до конца состава, спрыгнула с платформы и, преодолев четыре ряда рельс, скрылась в лесу. К тому времени я уже начал приходить в себя. Мои глаза открылись, и я поднялся, нашел свой пакет и прислушался. Трава шуршала все громче, кто-то приближался. И она пробежала мимо меня.

Я узнал ее по бежевой куртке и отправился за ней, не ощущая под собой земли. Троп в лесу не было, мои ступни ощущали то корни деревьев, то траву. Пакет болтался в моей руке, дыра в нем увеличилась, и из нее вывалился рукав рубашки. Зеленоволосая немного выдохлась, а через мгновение ее нога столкнулась с чем-то в траве. Она упала на живот, а я замедлился, приближаясь к ней.

– Ты в порядке? – спросил ее я, остановившись.

– Тебе какое дело? – грубо ответила она.

– У тебя кровь, – сказал я, заметив рану сквозь дыру в области колена.

– Знаю, – сказала она, вытирая нос рукавом куртки.

Когда ее голос стих, журчание стало громче – где-то рядом была вода. Я перелез через корни, которые торчали из земли, и оказался у ручья. Каменистое дно было видно сквозь чистую воду. Вокруг летали назойливые комары, а воздух был наполнен влажностью.

– А поезд уже уехал? – спросил я у зеленоволосой.

– Да, – ответила она, осматривая свое колено.

Торопиться было некуда. Я нашел участок, где почва состояла преимущественно из камней, сделал небольшое углубление двумя движениями ноги, присел на корточки и достал из пакета стопку документов. Мне не хотелось их снова пересматривать, я просто брал лист за листом, комкал и складывал в получившуюся яму. Потом в моих руках оказалась зажигалка, с помощью которой я поджог то, что было в пакете.

Пламя быстро начало поглощать белые складки, языки огня распространялись по всей бумажной куче, листы начали становиться пеплом. Я сел на землю, поджав под себя ноги, достал сигареты и закурил, наблюдая за этим костром. Когда я закурил вторую, передо мной появилась небольшая куча пепла. А когда закурил третью, почувствовал легкое головокружение, встал и потоптался по серой массе, от которой струился белый дым.

Потом я решил вернуться к зеленоволосой. Она все еще сидела на траве, а к ее колену было приложено какое-то растение. Ее волосы были приведены в порядок, куртку она расстегнула, под ней белела майка. Я подошел и наклонился, а ее фиолетовые глаза уставились на меня.

– Как тебя зовут? – спросил я.

Она мне ничего не ответила и опустила глаза. Было видно, что она не желала со мной общаться, но мне не хотелось оставлять ее одну в лесу. Вблизи она была похожа на фарфоровую куклу, которую неправильно раскрасили и одели. Куртка явно была с мужского плеча, брюки тоже на ней неидеально сидели. Она была младше меня года на четыре, как мне казалось.

– Может, я буду называть тебя Панк? У тебя как раз волосы зеленые, – предложил я.

Она встала, ничего не сказав, и начала искать что-то в траве. Я опустил взгляд и заметил, что у нее не было ботинка на правой ноге. Потом посмотрел по сторонам, пытаясь понять, как вернуться обратно к станции. Пока я бежал за ней, я не смог запомнить ни одного ориентира. Вокруг были только высокие деревья, за листвой которых не было видно неба.

Внезапно я заметил что-то белое в траве и подошел ближе. Среди зелени лежал тот самый ботинок, который искала зеленоволосая. Три мои пальца взялись за потрепанный задник, и в моих руках оказался слипон небольшого размера. На подошве, там, где был указан размер, были три буквы.

– Так ты – Ева, – произнес я, разобрав старую надпись маркером.

Она обернулась, увидела свой ботинок, и ее брови нахмурились. Я подошел к ней и протянул его.

– Спасибо, – тихо произнесла Ева, надевая слипон.

– Нам надо идти обратно на станцию, – сказал я.

– Нам? А почему ты решаешь за меня? – резко спросила она.

– А ты предпочитаешь остаться в лесу? – спросил я в ответ.

– Почему нет?

– А почему да? – я начал повышать голос.

– Хорошо. Идем, – обреченно произнесла Ева.

И мы пошли сквозь лесную зелень. Ева ступала позади, а я постоянно осматривался. Кроме звуков леса ничего не было слышно, я вел монолог в своих мыслях. Единственным знакомым мне ориентиром была паутина, но искать ее не было смысла. Я остановился и прислушался, а Ева прошла куда-то вперед. Я заметил, что она немного хромала, и достал из пачки последнюю сигарету. Вдыхая едкий дым, я старался не паниковать – мы преодолели уже примерно пять километров, но станцию не нашли.

Ева присела на траву и протянула к чему-то руку. Я подошел к ней и увидел, как на ее ладонь приземлились две бабочки. Меня это удивило. Она сидела совсем неподвижно, а ее внешность казалась нереальной среди окружающего леса.

– Кажется, мы потерялись, – внезапно произнесла она, не отрывая взгляда от бабочек.

– Кстати, что ты забыла в лесу? Убегала от кого-то?

– А что ты делал в лесу? – спросила Ева, явно не желая отвечать.

– Тоже не твое дело, – ответил я.

Она не знала моего имени, но и не спрашивала.

– Извини за грубость, но нам реально надо выбираться, – продолжил я.

Ева поднялась, а на ее руке продолжали сидеть бабочки. Я подошел немного ближе, чтобы разглядеть этих прекрасных существ. Крылатые создания находились на ее белокожей ладони, но улетели через мгновение.

– Ты напугал их, – сказала Ева.

– Ну, извини. Нам все равно пора, – сказал я и отправился в неизвестном направлении.

Она проследовала за мной, правда, с большой неохотой. Я смотрел вперед, пытаясь что-нибудь разглядеть среди густой растительности. Меня не покидала надежда, что через некоторое время за ветвями появится небольшое старое здание и рельсы. А она разглядывала все вокруг, находясь где-то у меня за спиной. Через какое-то время я остановился и снова прислушался. На этот раз за кустами звучало что-то монотонное.

– Кажется, нам туда, – сказал я, уставившись сквозь листву.

Ева подошла ко мне, она явно была недовольна. Потом я взял ее за руку, и ее лицо сразу поменяло выражение, а моя ладонь чувствовала тепло ее мягких пальцев.

– Пошли, – тихо произнесли мои губы.

Нам пришлось пробираться сквозь кусты, что оказались колючими. Я продолжал держать ее за руку, стараясь не потерять в зарослях. Ева безмолвно следовала за мной. Впереди за ветвями показалось небо. Не подумав, я ускорил шаг, когда звук стал громче. Он стал похож на падающую воду, но я слишком поздно это понял. Мои ноги соскользнули с обрыва, Ева от испуга сильнее вцепилась в мою руку, и через мгновение мы упали прямо в реку.

Когда мы оказались под водой, я открыл глаза и увидел каменистое дно. Я больше не держал Еву за руку, а мое тело всей кожей чувствовало холод реки. Мне в рот попала вода, я постарался задержать дыхание, поднял взгляд вверх и через несколько секунд всплыл на поверхность.

Течение оказалось сильным, меня уносило куда-то к скалам. Рядом со мной плыло небольшое бревно, за которое держалась Ева. Я ее не сразу заметил среди бушующих волн, снова задержал дыхание и нырнул под кусок дерева. Обломки ветвей мешали мне проплыть, но с усилиями я всплыл рядом с Евой и схватился за мокрую древесину.

Она посмотрела на меня, ее взгляд не был напуганным, скорее в ее глазах читался гнев. А впереди показались большие валуны, и течение начало стихать, а дно становилось глубже. Вдруг дерево, за которое мы держались, с чем-то столкнулось, и нас вместе с ним развернуло спинами вперед.

– Держись крепче, – вырвалось у меня.

Ева обхватила бревно обеими руками, а я нырнул, проплыл под деревом и схватился с другой стороны. Течение стихало, я посмотрел направо и увидел что-то большое и черное. Когда бревно оказалось ближе то пятно оказалось медведем, поймавшим крупную рыбу. Ева тоже заметила его и схватила меня за руку.

– Только не делай резких движений, – сказал я.

– Хорошо, – прозвучало робко в ответ.

Вдруг река поменяла направление, течение усилилось, а бревно поплыло одним концом вперед. В воде я заметил рыб, которые словно сопровождали нас куда-то. Ева тоже их увидела и…

– Надо выбраться на берег. Я надеюсь, ты умеешь плавать? – сказал я.

– Умею, – прозвучало в ответ.

Нас затрясло вместе с бревном, волны забушевали. Я крепко вцепился в ствол, осознавая, что хуже уже быть не могло.

– Надо нырять, – сказал я Еве.

Но она завороженно смотрела на волны, не замечая ничего. Вдруг мои пятки ощутили дно, ударившись о камни. Больше нельзя было терять времени, я нырнул и схватился за хрупкое тело своей спутницы. У рук Евы не хватило сил удержаться за дерево, и она тоже оказалась под водой. Ее рот наглотался воды, а волосы трепало подводное течение. Я прижал ее к себе и закрыл глаза, а через считанные секунды наши тела в потоке воды уже падали вниз. Последним порогом был небольшой водопад, который смягчил наше падение.

Перебирая в воде одной рукой, я подплывал к берегу. Ева, которую я продолжал прижимать к себе, не шевелилась. Я не чувствовал ее дыхания, а ее детское тело слало совсем холодным.

– Все будет хорошо, – сказал я сам себе.

Мои ноги достали до дна, я встал во весь рост и взяв Еву на руки. Она оказалась легкой. Чувствуя каждый камень, на который наступали мои ноги, я поспешил к берегу. Вышел из воды, аккуратно положил Еву на валун и прижался ухом к ее груди.

Ее ердце тихо билось, а вот дыхания не было. Надо было что-то делать. Я знал, как оказывать первую помощь в такой ситуации, но немного робел. Но все-таки собрался, трижды нажал на ее грудную клетку, заткнул ее нос, открыл рот и вдохнул в свои легкие воздух. Мое тело немного затряслось, когда я выдохнул из себя весь воздух в ее посиневшие губы.

– Ей, – вырвалось у меня.

Она пришла в себя, выплюнула воду и раскашлялась. Я сел рядом, наблюдая за ней. Земля ушла из под моих ног, когда она открыла свои фиолетовые глаза.