скачать книгу бесплатно
– Основа есть, – подытожил удовлетворённо Родригес, – остались детали. Товарищи! Напоминаю, что в данном случае нам нужно сработать идеально, это всем ясно? За работу!
* * *
– Сокращённым составом работаем, – едко пошутил бывший эсер Вареников, усаживаясь на своё место. Совещание наркомата тяжёлой промышленности и правду выходило… урезанным.
После того, как за кумовство и рукоприкладство[20 - В реальной истории Орджоникидзе есть инциденты с рукоприкладством – раз дошло до того, что пришлось подключать Дзержинского) так называемый «Грузинский инцидент»). Кумовство Григория Константиновича (подпольная кличка «Серго») так же вызывало много вопросов и недовольства. Фактически, «Серго» двигал людей на посты по принципу личной преданности и дружеских отношений, часто в ущерб делу. С особой теплотой относился к землякам, поддерживая их даже в случая явной некомпетентности, не обращая внимания на явно антикоммунистические, антисоветские высказывания.] с поста наркома слетел Орджоникидзе, оказавшись вскоре после того в больнице с тяжёлым инсультом, наркомат претерпел серьёзные изменения.
Самостоятельными наркоматами стали авиационная промышленность (ГУАП), промышленность вооружений и боеприпасов (ГУВП). Впрочем, таковыми они пробыли недолго, закономерно попав под крыло военных в лице Ворошилова.
Отдельными наркоматами стали судостроительная (Главморпром) и химическая промышленность, подтянувшая под себя азотную (Главазот).
Прочие главные управления, оставшиеся пока под рукой наркомата тяжёлой промышленности, лихорадит. Последнему конторскому служащему ясно, что структура наркомата излишне разрослась и вскоре появится не менее полудюжины свеженьких наркоматов. Со своими наркомами, замами и главное – фондами…
Работу наркомата проверяют неподкупные церберы с колоссальными полномочиями от ЦК. Особым вниманием аудиторов пользуются любимчики «Серго» из Закавказья, и действительно – даже при вполне удовлетворительной работе, неизменным довеском шло кумовство со всеми вытекающими последствиями.
Арестов пока мало, но от работы отстранены десятки немаленьких чинов только в центральном аппарате наркомата. На местах счёт идёт на тысячи, и говорят, вскрываются такие факты…
Карьеристы и честолюбцы рвутся доказывать свою эффективность, в надежде занять высокие посты. Кто ударной работой… а кто и подковёрной грызнёй.
Впрочем, ничего плохого – здоровое честолюбие не во вред делу только приветствуется. Если человек готов нести ответственность, не пугаясь грозных аудиторов, то к нему стоит как минимум присмотреться.
– Рассаживайтесь без чинов, товарищи, – мягко произнёс И.О. наркома Сырцов, – понимаю, что хочется обсудить с коллегами преобразования наркомата, но этим можете заняться в свободное от службы время.
Вареников усмехнулся, оценив пассаж И.О. Старый специалист, получивший экономическое образование, Вареников пережил все политические бури и по факту непотопляем. Ибо специалист…
– На повестке дня автомобильная промышленность, товарищи, – продолжал Сырцов, огорошив подчинённых новостью, – и скорее всего – образование нового наркомата, автомобильной промышленности. Наркомат этот затронет интересы всех присутствующих – прямо или косвенно.
– Итак… – Поправив очки, И.О. подвинул к себе бумаги и мельком глянул в них, – для начала хочу сказать, что мы окончательно отошли от концепций заводов-гигантов, навязываемых нам американскими капиталистами. Для богатейшей страны, не тронутой войной, подобная концепция в общем-то оправданна, но не для нас.
– Болезни детского роста, – буркнул глава электротехнической, – Давно об этом спорил с Серго, но…
Взмах рукой, и инженер замолк, нахохлившись по воробьиному.
Воцарилось неловкое молчание, споры эти и правда имели место, да и сказано вовремя… но человек всё-таки в больнице лежит, и прогнозы самые неутешительные.
– Гигантомания, – спокойно кивнул Сырцов, – известная проблема многих руководителей. Хорошо, что вы подняли этот вопрос, товарищ. Гигантомания оправданна, если мы хотим построить крупную ГЭС – в конце концов, электричеству всегда найдётся применение. В случае же запуска новой, высокотехнологичной продукции, встаёт множество проблем – начиная об обучения работников, заканчивая логистикой.
– Так… – взгляд в бумаги, – первой на обсуждении чешская фирма Татра. Мощности у неё небольшие, поэтому заводы по нашим масштабам… так, заводики. Всего-то два завода плановой мощностью в четыре-пять тысяч грузовичков.
Недовольный гул прошёл среди собравшихся, привыкших к совсем другим объёмам производства. Восемь-десять тысяч, да разделить на управления всех собравшихся… капля в море.
– Понимаю, – Сырцов снова поправил очки, – мало. Зато из несомненных плюсов – высокая скорость строительства и отзывчивость руководства фирмы к пожеланиям заказчика. Татра охотно пошла как на сотрудничество в части обучения персонала, так и на переделки конструкции в нужную нам сторону.
– По деньгам что?
– Примерно на двадцать процентов дороже фордовских, но качеством несоизмеримо выше. Начиная от технологичности, заканчивая высокой ремонтопригодностью и меньшим потреблением горючего.
– А что, – Осторожно сказал один из собравшихся, изучив пущенные по рукам листы с документацией, – мне нравится! Тот случай, когда золотник мал, да дорог.
– Со Швецией переговоры зашли в тупик, зато Германия радует, как никогда.
– Перепроизводство, – Весомо обронил довольный Вареников.
– И нам это на руку, – Согласился И.О. – После избрания нового рейсхканцлера отношения заметно потеплели, и предоставленный кредит стал только первой ласточкой. Впрочем, это уже политические дела, вернёмся к экономике.
– Немецкая сторона предложила построить ряд сравнительно небольших заводов вдоль Волги, и вот тут-то, товарищи, нужно ваше компетентное мнение. Сама идея встретила одобрение в ЦК, но вот детали придётся прорабатывать нам с вами. Требуется увязать места строительства с учётом логистики как в настоящее время, так и в будущем, связав проектируемые автомобильные заводы с уже имеющимися.
Глава 7
Пассажирский теплоход под датским флагом пришвартовался в нью-йоркском порту под звуки национального гимна.
– Нью-Йорк приветствует датских олимпийцев! – Захрипело радио, – Славные потомки викингов…
– Тётушка! – Немного напоказ раскрываю объятия – присутствуют фотографы от полутора десятков газет, плюс фотографы от братства, датского землячества и бог весть от кого ещё.
Обнимаемся и целуемся немного кинематографично… ну да, все детали обговорены. Петер Ларсен держится немного деревянно, хотя и ощутимо попахивает алкоголем. С улыбкой-оскалом жму руки всем членам довольно-таки многочисленной датской делегации, и что характерно – мне искренне рады.
Ну ещё бы… без меня Дания просто не попала бы на Олимпиаду. Дорого… не предусмотрено в бюджете страны таких средств. Фактически, я единственный серьёзный спонсор олимпийской команды – достаточно немногочисленной, к слову.
Зафрахтовав пару месяцев назад пусть и небольшой, но океанский пароход, я несколько… скажем так, увлёкся. Зная вроде реалии этого времени, всё равно держал в голове картинки из двадцать первого века.
Всех олимпийцев, вместе с тренерами, медиками и массажистами чуть больше пятидесяти человек. Хотел было отбить часть средств, продавая билеты со скидкой, но… дорого.
Дания в общем-то благополучная страна, но благополучие это основано на жёсткой экономии, когда каждая крона на счету. Такое своеобразное европейское благополучие, когда одежда донашивается за старшими – притом не только родными, но и нередко – двоюродными и троюродными. Едят каждый день, да по три раза – сытно, и порой даже вкусно. Спят под крышей в тепле… что это, как не благополучие?!
Поездка в соседнюю провинцию к родственникам уже воспринимается как роскошь. Едут третьим классом, нередко со своей едой гостят. А тут другой континент…
Заполнил в итоге свободные места представителями прессы, литераторами, художниками и перспективными студентами. Только проезд! Гостиницы и питание балласт оплачивает сам.
Хостелы! Несколько человек всего сняли номера в нормальных гостиницах, остальные сняли вскладчину хостел!
Волосы хотелось рвать… спортсменам-то я оплатил проживание в нормальной гостинице, а ведь мог просто переоборудовать свой же хостел на время. Насколько дешевле бы вышло!
Дороговато олимпийский пиар мне встал – счёт уже перевалил за сто тысяч, и сильно подозреваю, что может не остановится на отметке в сто пятьдесят тысяч. Частично окупилось, не спорю… да и Кристиан в письме прозрачно намекал на орден и дворянство.
Ну… что сделано, то сделано. Остаётся только использовать пиар до упора, да надеяться, что орден вкупе с дворянством и славой мецената будут чего-нибудь да стоить.
– Речь, – Олав с приклеенной улыбкой больно пихает меня локтём в бок. Ага… взбегаю по лесенке на возвышение, включая внутреннего актёра – помимо фотографов, кинооператоры тоже присутствуют. Сугубо из кинокомпании «Большое Яблоко», но всё же. Будем потом документалку монтировать, а может и не одну.
Одуванчик замахнулся на серию, но что-то сомневаюсь, что у жителей США будет популярна документальный сериал о датской олимпийской сборной. В Дании да… может быть.
– Сограждане! – Начинаю, перекрикивая гуляющий в порту стылый ветер, пахнущий грязной портовой водой и сгоревшим топливом из судовых топок, – сегодня знаменательный день…
Пару минут о славной истории Дании, потом минуту о славных сыновьях и дочерях моей Родины. Речь отрепетирована многократно, Олава я буквально задолбал, как единственного зрителя.
– … с особой гордостью хочу представить вам моих американских братьев! Братьев, которые тепло приняли меня в Америке, которую отныне воспринимаю как вторую Родину!
Братья проходя и выстраиваются перед возвышением – тоже отрепетировано. Возможность заполучить в резюме такие строки, как «Волонтёрская работа на Олимпиаде Лэйк-Плесид» и «Помощь датской олимпийской сборной», будучи всего-то студентами, значит много.
Бесценный опыт, связи… даже при том, что все мои братья из далеко не простых семей, это хорошая возможность проявить именно свои таланты, а не наследственные. Пусть даже у многих формально… но худо ли? С таким резюме любой политик возьмёт вчерашнего выпускника в штаб своей избирательной компании – без опасений быть обвинённым в кумовстве, что важно.
– По зову сердца они работают волонтёрами, обеспечивая всё возможное, чтобы Олимпиада тысяча девятьсот тридцать второго года прошла как можно лучше…
Говорю по сути лозунгами-абзацами – самое то для мероприятий такого формата. Кратко, тезисно и по существу. Пять минут лозунгов, картинные позы… хватит, остальное в завтрашних газетах.
Захотят репортёры, так легко свои размышления вставят, нет – тоже неплохо, читателям такие тезисы хорошо в голову лягут. Газетчики уже прикормлены, так что статьи выйдут в нужном ключе. Что немаловажно – я не республиканец или демократ, да и вообще не янки. Топить потенциального конкурента никому из политиков не нужно.
Петера с Тильдой поселил у себя, да другого бы и не поняли. Свободных спален достаточно, и они нормально устроились с детьми.
То, что мелкие пропустят школу, Петера и Тильду не волновало. Догонят!
Впрочем, чего это я, действительно догонят. Не то чтобы сильно умные и прилежные, но нравы в этом времени попроще, и отцовский ремень при серьёзном непослушании считается вполне законным орудием наказания. Да и не вошли они пока в тот возраст, когда школьная программа становится по-настоящему тяжёлой. Ну и Олав… племянник только вздохнул тихонечко, когда родители обрадовали его новой ролью – няньки и репетитора при младших. Впрочем, тут я выручу – не от большой любви… но мне проще и дешевле найти репетитора с нянькой, чем нового бухгалтера.
– Экскурсию по городу сегодня устраивать не буду, – сообщаю родным, – поздно уже. Мойтесь, да за стол.
За ужином Тильда недовольно поглядывала на прислуживающего нам Джорджи.
– Нормальную служанку нанять не мог!? – Высказалась она в сердцах.
– А… – Смеюсь, – это не мои слуги, у друга одолжил. Дома я, считай, только ночую, так доплачиваю им – пусть прибирают да готовят изредка.
– То-то я гляжу, холостяцкая берлога!
– Не пыхти, – мажу маслом булочку, – Не поверишь, но будто прокляли меня со слугами! Вроде и город большой, а всё – то бестолочи попадаются, то ворьё. Из провинции выписал вдову пожилую – специально, чтобы в постель не лезла. Так не поверишь, через неделю мужа себе нашла. Содержит теперь пансионат в Калифорнии и пишет, что век за меня Богу молиться будет! Благодетеля!
– Да, мам, – Подтвердил Олав, смеясь, – ребята из братства уже ставки делают – как именно чудесить будут новые слуги.
– Может, я…
– Берись, Тильда! – Легко соглашаюсь, – наём слуг на тебе.
– Да я не это… – Растерялась женщина.
– Не… – Замотал головой Олав, – даже не вздумай! Ты пока здесь живёшь, чтоб к венику или там к посуде даже не притрагивалась.
– Угу, – Откусив, киваю, – иначе меня таким жмотом выставишь, что годами репутацию выправлять буду.
– Так я…
– Узнают, непременно узнают! Всё, Тильда, ты теперь дама! – Веско сказала тётушка Магда.
Сражённая таким напором, Тильда замолчала, уйдя разбирать вещи и устраивать детей. Мы с Петером и тётушкой расположились в гостиной. Родич привычно набивал трубку – благо, с некоторых пор купил он не вонючий горлодёр, а качественные сорта табака. Та же дрянь, как по мне… но хотя бы не воняет.
– Отчёты… – начал было он.
– Читал, – перебил я его, – нормально всё, более чем нормально, можешь не волноваться. Как управляющий ты на своём месте. Со всеми скандинавскими хостелами, как тётушка Магда, не управишься, но в Копенгагене ты на своём месте.
– Гретта английский хорошо выучила, – Как бы невзначай сказал Петер, смущаясь. Фыркаю на такую простоту… ну зачем эти подходцы?!
– Пристрою. В середине года место в хорошей школе для девочек получить непросто…
– Но ты получил его заранее, – Устало закончила за меня тётушка, – Петер, всё в порядке будет! Ваша с Тильдой партизанская тактика видна за десять морских миль. Эрик когда уже сказал, что позаботится об образовании твоих детей, и уже отложил на это деньги!
– Так я это… – Петер смутился и выбил так и не зажжённую трубку в пепельницу, – спать пойду, да…
– Теперь с тобой, Эрик, – тётушка развернулась и кинула на столик папку, – читай! Краткая выжимка моих деяний на посту координатора датской делегации. Ох… знала ведь, какую ношу на себя взваливаю!
Хотелось ответить, что выжимку эту уже знаю из писем, но уловил тяжёлый взгляд и заткнулся, зарывшись в бумаги. Как выяснилось, я не зря потратил время – интересных нюансов, которых не доверишь письму и телеграмме, хватает.
– Теперь личные впечатления.
– Личные? – Магда хмыкнула, – Когда ты настоял, что главой Олимпийской делегации будет Питер Фройхен[21 - Датский путешественник, антрополог, журналист, актёр и писатель. Биография его так интересна, что по ней можно снять с десяток остросюжетных боевиков и приключенческих фильмов, и даже додумывать ничего не придётся.], я решила, что ты сошёл с ума. При более близком знакомстве я в этом уверилась… но ты оказался прав, Эрик! Нет человека, способного лучше представить Данию на Олимпиаде!
* * *
Взбудораженный встречей с родными, засиделся с тётушкой за полночь, но и после не смог заснуть. Мысли скакали самым причудливым образом – от частной школы для Греты и репетиторов для остальной мелочи, до личности Фройхена.
Потом в голову полезла Германия и её новый рейхсканцлер. В той истории он проявил себя вяленько. Хотя может, просто не ко времени пришёлся?
В этот раз Вильгельм Маркс, получив второй шанс, действует более решительно. Кредиты Советской России, да притом целевые, с обязательством набирать товары только в Германии – решение прекрасное, выгодное обоим сторонам.
Промышленность вздохнула свободно, а проблема перепроизводства и недостатка сырья отложена на многие годы. Адольф под судом… не под арестом пока – дела сугубо административного характера, но обвинений предостаточно, в том числе и от бывших товарищей по партии.
НСДАП раскололась окончательно, большую часть подгрёб под себя Штрассер, получивший заодно пост министра социальной политики в новом правительстве. Он вообще сейчас на взлёте, многие называют его третьим лицом государства.
Вроде бы всё хорошо, но… а вот этих самых «Но» многовато. Бесноватого двигали промышленники, притом не только англосаксонской ориентации, но и… всякие. Пытался разбираться, но там такой клубок интересов сплёлся, что я попросту запутался.
По крайней мере, сионисты и еврейские банкиры с правым крыло НСДАП сотрудничали, и более чем тесно! Геснер, Мандель, Варбурги, Вассерман… не последние люди в Германии. Сионисты, англичане, американцы, есть отчётливые следы, ведущие в Швецию и Швейцарию, Францию, Румынию.
Все они по-прежнему что-то там вынашивают, планируя использовать Германию как таран. Мою Германию! Против моей России…
Можно ожидать политических провокаций, оранжевых революций и переворотов. Чего угодно! Не исключаю даже вторжение «С целью наведения конституционного порядка».
Заснул уже под утро, пообещав себе выделить на Германию свободные ресурсы.
Глава 8
Стоя у начала бобслейной трассы, хлопаю спортсменов по плечам, напутствуя перед стартом.
– Порвите всех, парни! Вы – настоящие мужики! Датчане!
Нервно оскалившись, родич тычет меня кулаком в грудь и садится в гоночный боб. Радио хрипит, объявляя спортсменов, и после отмашки спортсмены начинают движение.
Сложив ладони перед губами, шепчу что-то матерное… но со стороны, наверное, выгляжу очень благочестиво. Дурацкий, дурацкий спорт!
Два экипажа вылетели с трассы за время соревнований. Японцы отделались лёгким испугом, а вот французам придётся не одну неделю пролежать в госпитале. Хрен бы с ними… но за родича переживаю!
Парни искренне уверены, что я фанат бобслея, но вот ни капельки не интересно. Вот медали, это да! И возможность пропихнуть Петера в состав сборной.
