скачать книгу бесплатно
Женщина сразу поняла про мужа. Она растерянно поднялась, выронив шкуру пищухи и деревянный инструмент из рук.
– Айвен? – обречённо произнесла она имя мужа.
– Да. Он умер недавно. И Тёрни, несколько минут назад.
Слёзы брызнули из глаз жены Олбрайта. Женщина села на землю и забилась в рыданиях. Подруги бросились её успокаивать.
– Лупита, мы всё сделаем для тебя, ты ни в чём не будешь нуждаться, – Джон понимал, что его слова сейчас не к месту, но по протоколу он был обязан хоть как-то успокоить её.
Мария махнула капитану, чтобы он уходил. Джону того и надо было. Он не находил слов поддержки и вообще чувствовал себя, как гонец с дурными известиями, от которого хочется избавиться. У него сейчас было не менее важное дело – оповестить людей о необходимости остерегаться заражения чумой. Капитан покинул женщин и направился к «гонгу» – куску трубы, ударами в который начинали общее собрание жителей.
У площади, имеющей шуточное название «Капитолий», тёрлась стайка мальчишек, не знающих приложения своим силам.
– А ну бегом по домам, зовите своих родителей! Скажите, капитану есть что им сказать, – зычно прикрикнул на мелюзгу Коннелли.
Пацаны вначале замерли, реагируя на интонацию, а потом шумно разбежались. Джон взял кусок железа и несколько раз ударил в «гонг». Металлический звон разнёсся по округе, отражаясь эхом. Через минуту стал собираться народ. Коннелли ждал, когда соберётся побольше, чтобы не рассказывать по многу раз. Днём в посёлке народ всегда был занят работой, поэтому не мог так просто всё бросить и прийти.
– Что стряслось, капитан?
– Это из-за охотников?
– Что с ними?
Народ, в основном женщины, чьи мужья были среди тех несчастных, спрашивали громче всех. А когда появились женщины из числа тех, что были с Лупитой, женой Олбрайта, по толпе пошёл шёпот. Джон решил, что ждать больше не имеет смысла.
– Народ, чтобы не дать расползтись слухам, благодаря имеющимся среди нас мастерам сочинять, начну с главного. Наши охотники подцепили чуму. Да, да, средневековую заразу, выкашивавшую наших предков подчистую. Мы сейчас примерно в тех же условиях. Медицина ни к чёрту, лекарства закончились, Сэм что-то старается придумать, пытается получить пенициллин из плесени, но пока результата нет.
Народ тревожно монотонно загудел. Джон прислушался к обрывкам фраз, чтобы понять реакцию, затем продолжил:
– Я надеюсь, что заражёнными охотниками всё и закончится. Чтобы не дать чуме расползтись среди нас, надо всего лишь выполнять следующие правила: не контактировать с больными, не есть сырого мяса, мыть руки и не давать себя кусать комарам и прочей летающей нечисти.
– Да как же не давать кусать? Они же не спрашивают, лезут и в дом, и под одежду.
– Значит так, дома перед сном обработать дымом. Наберёте влажных опилок, чтобы только тлели, и окурите. Мошкара на дым лезть не будет. И сами заодно провоняетесь, так что никто к вам не подлетит. Понятно?
Народ загудел, вроде и недовольно, но куда было деваться.
– А что, это правда про Олбрайта и Тёрни?
– Да, Олбрайт и Тёрни умерли. Тёрни полчаса назад, Олбрайт раньше, – капитан замолчал, и народ вместе с ним.
Получилось так, будто с ними простились молчанием.
– Чтобы не допустить распространения чумы, покойники будут сожжены. И так будет со всеми. Безопасность нашей общины – это почти общемировая забота. Не понимаю, за что нам дано это испытание, нас и так мало, но видимо Господь хочет донести до нас что-то важное. Умение бороться с проблемами поможет нам стать тем народом, которому по силам будет всё.
Коннелли добавил пафоса. Иногда он всё ещё чувствовал себя капитаном подводной лодки, защищающим интересы большой страны.
– Вечером попрошу Сэма провести небольшой ликбез по чуме, чтобы вы знали врага в лицо. На этом всё. Если есть вопросы…
– Капитан, нам надо переносить поселение в другое место, – подал голос Брайан Панчезе. – Это место проклято.
Коннелли скривился как от зубной боли.
– Мы с тобой уже не раз говорили на эту тему, Брайан. Заканчивай вещать ахинею. Лучше этой бухты нет на всём побережье Аляски. Кругом болота, вонь, ступить некуда.
– На севере земли открытые, мы же сами видели. И животных на них тоже.
– Животных никто не видел, кроме тебя. Там такие же скалы, отшлифованные ветром до зеркального блеска. Там нечего есть, там не на чём выращивать растения, там ветра и дожди.
– Я видел оленя! – взгляд Панчезе наполнился гневом.
– Хорошо, ты видел оленя, но это мог быть олень Санты, – Коннелли не удержался, чтобы не поддеть, как он считал, тронутого умом Панчезе.
– Ах! – обиженный мужчина махнул рукой, развернулся и ушёл.
– Я понимаю, ему голоса шепчут, но нам с вами надо быть реалистами. Кто-нибудь задумывался о том, что у нас неподходящее место для жизни?
Народ зашумел.
– У нас идеальное место!
– Отсюда никуда не поеду, заново отстраиваться не хочу.
– Да нам повезло, что мы его нашли. Это была рука Господа.
– Вот именно, а Панчезе на ухо шепчут разные демоны, которые только и мечтают, чтобы укокошить род человеческий.
В среде женщин сильны были христианские мировоззрения, потому как по большей части они в прошлом были монашками из мексиканского женского монастыря и любое событие рассматривали через призму богоугодности, предпочитая во всём видеть знаки свыше.
– Тогда те, кто желает остаться, расходятся по рабочим местам. Вечером, после работы, соберёмся на отходную молитву.
Капитан не стал ждать, когда все разойдутся. Вернулся в свою часть дома, отгороженную от остальных комнат ширмой, сел на деревянный настил, исполнявший роль кровати и откинулся к стене. Такого морального напряжения он не испытывал давно. Над общиной нависла серьёзная опасность уничтожения, противостоять которой он не знал как. Враг был невидим, против него не имелось никакого оружия, кроме надежды на удачное стечение обстоятельств.
Коннелли на всякий случай ощупал лимфоузлы под нижней челюстью, под мышками, рассмотрел руки на свет. Они стали старыми, сухими, совсем не похожими на прежние руки капитана подводной лодки, но признаков начинающейся чумы он на них не заметил. Хотелось жить и радоваться, но природа никак не могла оставить их в покое.
Капитан довольно долго просидел неподвижно и даже задремал. Проснулся от ощущения, будто он снова на подводной лодке, идущей в надводном положении. Он открыл глаза. Портрет его семьи, который он принёс из своей каюты с подводной лодки, раскачивался на стене. Стены дома скрипели. С улицы доносились приглушённые причитания. Мозг, выгоняя из себя остатки сна, наконец-то понял, что снова случилось землетрясение.
Капитан выскочил на улицу. Вода в бухте ходила волнами, колотя бортами друг о друга «Монтану» и ржавое корыто «Изольду». Земля стонала, трещала, выстреливала как пушка новыми разломами, образующимися среди скал. Землетрясение длилось около трёх минут, после чего резко затихло. И только вода в бухте не могла сразу успокоиться. Стук бортов раздавался ещё некоторое время.
Коннелли закрыл глаза, сжал кулаки и мысленно обратился к Богу.
– За что?
Бог не ответил. Капитан даже позавидовал Панчезе, которому голоса что-то там говорили, вселяя своему носителю уверенность. Он тоже хотел, чтобы у него был голос, который точно знает, что надо делать и чего стоит ждать.
Вечерело. С гор потёк вниз холодный воздух, оседая в низинах продирающим до костей промозглым туманом. Народ собрался на Капитолии, чтобы помянуть усопших. Монашки принялись читать на испанском тексты из Библии, стоя со свечами перед книгой, привезённой из монастыря. Народ внимал молча. Вдова, с опухшими от слёз глазами, не моргая, смотрела на свечу. Дети суетились вокруг неё. Старшие плакали.
Капитан после окончания молебна дал знак свечой Паликовски, чтобы тот начал процедуру сожжения усопших. Жаркий огонь, вспыхнувший над облитыми соляркой покойниками, вызвал у вдовы бесшумные рыдания. Капитан посчитал, что сейчас он должен быть рядом с ней. Подошёл к женщине и погладил ей трясущуюся спину. Она вздрогнула, подняв глаза, в которых отражался огонь скорбного безумства.
– Панчезе прав, это место проклято. Нас всех постигнет та же участь. Это не рай, это ад, маскирующийся под него, – выдала она, огорошив капитана.
Женщины кинулись успокаивать Лупиту.
– Лупита, время вылечит твои раны. Тебе детей надо вырастить, а здесь у нас еда и жильё, всё налажено.
Коннелли, не найдя что сказать, незаметно удалился от страдающей вдовы и её подруг. Когда он обернулся, то увидел, что она смотрит на него, не сводя глаз, что в свете горящих свечей выглядело дьявольски. Его передёрнуло. Женщина явно считала, что он виноват в смерти мужа. Конечно, он нёс ответственность за всех, но нынешние обстоятельства были уникальными, их никто не рассматривал. Вероятность заражения чумой была примерно такой же, как получить метеоритом по темечку. Лупите требовалось время, чтобы понять, что в смерти мужа вины Коннелли не было.
Похоронный огонь догорел. Паликовски спустился вниз и на ухо сообщил капитану о том, что останки прогорели достаточно хорошо, чтобы не переживать о том, что ветер и птицы разнесут заразу.
– А что больные, они как?
– Почти без изменений. Состояние стабильно тяжёлое. Бредят, просят пить. Я им скормил с водой первую порцию плесени. Завтра посмотрим, будет ли результат.
– Чёрт, Сэм, я уже боюсь этого завтра. У нас что ни день, то новая неприятность.
– Всё будет хорошо, капитан. Вам надо выспаться по-настоящему, ни о чём не думая, разгрузив мозг. Он ведь так устроен, что чем больше устаёт, тем больше видит плохого вокруг. Даже там, где его нет.
– Твои бы слова да Богу в уши.
– Я могу дать вам таблетку для сна.
– Конечно, опять ты со своим плацебо. Я в прошлый раз глаз не сомкнул, всё ждал, когда захочу спать. А вместо этого бегал на улицу, мочился каждые четверть часа.
– Да, в тот раз я дал маху. Подумал, что у мочегонных давно истёк срок годности.
– Истёк, как и у меня, поэтому они и сработали.
– С нашей медициной пятнадцатого года после начала новых времён можно действовать только внушением. Поэтому, я внушаю вам, капитан, что хороший сон поможет вам найти в себе силы для оптимизма, и свежие идеи для управления общиной.
– Спасибо, Сэм, а тебе найти лекарство от чумы.
– Этим я и собираюсь заняться. Пойду на «Монтану», полистаю книжки, может, наткнусь на что-нибудь.
– Было бы здорово, Сэм.
– Само собой, Джон.
– Давай, спокойной ночи.
– До утра.
Обнадёженный и даже заряженный оптимизмом врача Джон лёг спать. Он почти не крутился, уснул сразу, поверив в то, что хороший сон поможет ему завтра разобраться со всеми проблемами.
Однако случиться запланированному не удалось. Посреди ночи капитана разбудил звук работающего дизеля «Изольды». Кому-то без его распоряжения понадобилось судно. Чувствуя недоброе, Джон выскочил из дома. Корабль уходил от берега в сторону открытой воды.
– Капитан! Джон! – навстречу бежал Паликовски, подсвечивающий себе путь фонарём. – Это Панчезе!
Врач подбежал и схватился за правый бок, тяжело дыша.
– Куда он? Зачем ему «Изольда»? – до Коннелли дошло, что тронувшийся умом мужчина решил воплотить свои угрозы.
– Он не один, – дыхание у врача сбилось, и он не смог сразу продолжить.
– Кто? Кто ещё с ним?
– Вдова Олбрайт… с детьми… Крузы всей семьёй и… Макартуры.
– Они что, все с катушек съехали? Зачем им это? Почему ты их не остановил?
– Я не успел. Я увидел их, когда они уже были на «Изольде». Они сказали, что Брайан предупреждал их об этом.
– Вот досада! – Коннелли сжал кулаки, мысленно представляя, как разминает их о лицо Панчезе. – Он же угробит судно. Он ни одного фарватера не знает.
– Может, вернутся? Хлебнут проблем и изменят своё решение.
– Нет уж, корабль верну, а этих предателей никогда.
Коннелли представил, как это событие пошатнет его авторитет среди жителей посёлка. Он не стремился поддерживать его любыми путями и всегда готов был уступить место главного любому человеку, который справился бы с обязанностями руководителя лучше него. Только такого человека не было. А вот слабый авторитет мог привести к потере порядка, и даже к скрытому саботажу. Народ во все времена не любил слабых руководителей.
Если Панчезе не одумается, или, не дай Бог, потопит судно, то у них больше не останется возможности отправиться в поход к Новой Земле, к русскому посёлку. Капитан всеми силами души не желал изоляции двух центров цивилизации, считая, что это приведёт к большим различиям, которые выльются во враждебность в будущем. «Изольда» также служила отличным средством для рыбалки, но её могли заменить плоты. Реактор «Монтаны» работал из последних сил. Топливо, остатки которого дорабатывали последние годы, экономили, чтобы чувствовать себя ещё связанным с прошлым, с эпохой технического расцвета.
– Джон, а нельзя ли послать за ними лодку? – Сэм кивнул в сторону «Монтаны».
– Нет, топлива хватит лишь на несколько оборотов винтов. Никто не обслуживал механизмы уже года два. Разве что торпедировать, пока не ушли далеко.
– Не надо, Джон, – Паликовски поверил мрачной интонации капитана.
– Я шучу, – признался капитан.
Он отдал распоряжение рыбакам отправиться вслед за «Изольдой», проверить, не налетела ли она на камни и не села ли на мель. Событие всполошило посёлок. Народ смотрел вслед судну, исчезающему на фоне светлеющего горизонта, провожая его, как последнюю надежду, связывающую их с остальным миром. Отовсюду слышались панические разговоры. Капитан делал вид, что не слышит их.
Он вернулся к дому, где его ждал Паликовски.
– Почему не идёшь спать? – спросил он врача, уверенный, что тот сегодня ещё не ложился.
– Я забыл о главном сказать из-за этого, – он махнул рукой в сторону, в которой исчезла «Изольда».
Капитан внутренне напрягся, чувствуя, что сейчас ему вывалят ещё одну неприятность.
– Говори уже, – нетерпеливо попросил он врача.
– Я полистал литературу, и понял, что это не чума. Это туляремия. Симптомы схожие.
– Фух, слава богу. Она лечится?
– Ну, для её лечения у нас столько же лекарств, сколько и для лечения чумы. Нисколько.
– Утешил. Но ты же что-нибудь придумал? – с надеждой спросил Коннелли.
