Сущее бедствие

– Вова, блин! ― возмутилась я. ― Представляешь, чего мне стоило настроиться на нужную волну?

– Ты в другую сторону идёшь, ― сообщил он. ― Мама умерла в скорой. Мы везли её в райцентр, а это в обратном направлении.

– А там что? ― уточнила я, указав туда, куда меня тянули ощущения.

Он вынул из кармана телефон, включил карту, увеличил масштаб и пальцем указал мне на место в трёх километрах дальше по дороге.

– Кладбище. Мы его проезжали. И моя мама не там похоронена. Всё, забей. Я и не рассчитывал, что из этого что-нибудь получится.

Обидно, конечно, но меня-то уже зацепило. Пусть и не того призрака, который был нужен ― какого-то я ведь нашла. Любопытно же, кто он и почему на этом свете задержался.

– Поехали на кладбище, ― потребовала решительно.

– Зачем? ― уточнил Владимир Петрович.

– В охотников за привидениями играть. Тебе не надо, а мне новый профессиональный долг не позволяет бросить всё так, как оно есть.

И упрямо выпятила подбородок, давая понять, что отказ не принимается. Володя посмотрел на меня долгим взглядом, приглашающим жестом указал на своё серенькое авто, припаркованное на обочине метрах в трёхстах позади нас, а когда я пошла туда, проворчал мне в спину:

– Вопрос ещё, кто из нас кого бесит. Лучше бы на работу поехал, честное слово.

Глава 25

Как сказал небезызвестный господин Воланд: «Бойся своих желаний, они имеют свойство сбываться». Призрака-то я нашла, вот только встрече с ведьмой он был не рад, хотя я по большому счёту ещё как бы и не совсем ведьма. Я к нему, можно сказать, со всей душой и добрыми намерениями, а он мне ― гвоздь под новенький кроссовок. Нормальный такой гвоздь. Сантиметров восемь в длину, кривой и ржавый. Если бы это орудие покушения на моё здоровье хотя бы находилось в доске, то я бы ещё списала всё на собственную неосмотрительность, но посреди аккуратной асфальтированной дорожки торчать вверх кривому гвоздю было просто неоткуда. И именно в этом месте мои внутренние ведьмовские ощущения стали особенно неприятными. Сначала слегка напугали они, а потом ― сюрприз от их источника. Вовка, конечно же, немедленно заявил, что нужно срочно обработать рану и наложить повязку, а потом ехать в поликлинику за прививкой от столбняка, иначе последствия могут оказаться плачевными.

– Не сейчас, ― свирепо заявила я, бесцеремонно выдернув гвоздь из подошвы. ― Для начала кое-кто мне за эту шуточку ответить должен!

– Думаешь, что если нога левая, то она лишняя? ― поинтересовался Владимир Петрович, но опасливо озираться всё же начал.

– Отстань, ― отмахнулась я от его заботы и, подпрыгивая на одной ноге, приказала призраку явить себя.

В записях Ульяны инструкций по данному поводу не имелось, но интуиция подсказывала мне, что духи должны подчиняться ведьмовской воле. Конкретно этот не только не подчинился, но ещё и толкнул меня под коленку единственной здоровой ноги, в результате чего я оказалась на четвереньках и заработала в довесок к дырке в ступне ещё и ссадины на ладонях. Володя, надо отдать ему должное, не только не удрал с перепугу, но ещё и осмелился вмешаться, сообщив непонятно кому, что мы пришли с миром. Спустя пару мгновений и он тоже стоял на четвереньках рядом со мной.

– Довольна? ― спросил сердито, глядя мне в глаза.

Я виновата что ли? Откуда мне было знать, что неупокоенные души такими вредными бывают? Как-то думалось, что они, почувствовав магию, должны на своих призрачных коленях об упокоении молить, а этот…

«Будь проклят…» ― прошелестело в ушах и эхом повторилось несколько раз, после чего я вообще распласталась на асфальте, придавленная сверху несуществующим весом. Инстинкт самосохранения наконец-то проснулся и подсказал, что нужно уползать с этого кладбища, пока не стало хуже. А бес противоречия упрямо заявил, что я всю жизнь буду позорно удирать от малейшей опасности, если струшу сейчас. Он же и подсказал на удивление верное предположение.

– Тебя Каркуша прокляла? Ведьма из Брусничного?

«Ведьма… Злая ведьма…» ― охотно отозвался дух и, похоже, вознамерился расплющить меня окончательно.

– Мы родня Росинки! ― нашёлся Вовка.

Ну да, точно. Росинка же всех местных духов в лицо и по именам знает. И с ковеном не дружит, поэтому призрак перестал размазывать меня по кладбищенской дорожке и наконец-то материализовался, но не до конца ― просто сгустился до такого состояния, какое способен воспринимать человеческий глаз. Я перевернулась на спину, села и недовольно уставилась на вредителя. Володя тоже сел и нахмурился, а на его лбу я заметила крупные капли пота ― испугался всё-таки.

– Вас Росинка привела? ― прошелестел дух, обращаясь к моему спутнику, а не ко мне.

– Нет. Мы сами пришли, ― ответил Владимир Петрович, стряхивая с ладоней пыль и мелкие камешки.

– Зачем пришли? ― прозвучал следующий вопрос.

– Это ты у неё спроси, ― кивнул Вовка в мою сторону.

– Мы его маму отыскать хотели, ― кивнула я в обратном направлении и болезненно поморщилась, осмотрев свои ободранные руки. ― Я просто шла по следу мёртвой энергии.

– Это моё кладбище, ― сердито заявил призрак.

– Да кто ж спорит-то? ― проворчала я. ― Спросить сначала нужно было, зачем пришли, а не калечить хороших людей без вины.

– Хороших? ― переспросил дух неприятным тоном. ― Ты не хорошая. Ты такая же, как и она. Злая ведьма!

Спасибо, что не напал снова, потому что в случае атаки я могла только упасть навзничь и снова повредить свою многострадальную голову.

– Я не злая, ― возразила я неуверенно.

– Отпустишь меня? ― недоверчиво осведомился он.

– Это же твоё кладбище, ― язвительно напомнила я. ― Чего сам не уйдёшь?

– Арин, ты бессмертная? ― удивлённо уточнил Володя. ― Чего нарываешься? Мало пострадала?

– А я первая начала что ли? ― возмутилась я.

– Злая, ― подытожил дух и медленно поплыл в мою сторону.

Вовка ― герой вообще. Встал, заслонил меня собой, руку вперёд выставил и говорит призраку:

– Постой. Не нервничай. Она не злая, просто с головой не дружит.

– Чего?! ― изумилась я искренне. ― Я с головой не дружу?!

– Помолчи, ― шикнул он на меня, для убедительности наградив убийственным взглядом.

Ладно, не вопрос. Сам всю дорогу до кладбища ныл, что зря целый день на меня потратил, а теперь в великого мага-спасителя поиграть захотел? Кто ж против-то? В конце концов, именно на него важная миссия возложена ― пусть тренируется. Маму его мы не нашли, но другого мёртвого собеседника я будущему герою обеспечила. Ещё и покалечилась, так что с него причитается.

Они общались, а я слушала. Призраку этому и правда Каркуша беспокойное посмертие обеспечила. Он раньше смотрителем кладбищенским работал. Судя по речи, при жизни был человеком недалёким и вроде бы даже умственно отсталым. Увидел однажды, как женщина в могилу старую, к которой давным-давно не приходил никто, закопала что-то, а потом ещё и свечу зажгла, слепленную из волос и воска. Вмешался, прогнать злую ведьму хотел, а она его оттолкнула и сказала, что раз он так о мёртвых печётся, то век ему на этом кладбище сторожем быть. Он упал, ударился головой о железную оградку и помер. С тех пор и сторожит это место. Другие ведьмы не ходят сюда ― только Каркуша. Злые дела она здесь творит, но призрак этот ничего ей сделать не может.

– Интересно, а если заупокойную молитву в церкви заказать, это поможет? ― спросил у меня Вовка, будто я профессор магических дел и всё о посмертных проклятиях знаю.

– Понятия не имею, ― честно ответила я. ― И разве его на похоронах не отпели по всем правилам? Если тогда не сработало, то с чего бы сейчас помогло? Попробовать можно, конечно. Имя спроси для начала.

Выяснилось, что имени своего дух не помнит. И где похоронен был, тоже не знает. Ни дат, ни имён родственников ― вообще ничего. Знает только, что много лет при жизни кладбище сторожил и после смерти эту же работу чужой милостью выполнять обязан.

– А тебя работа эта напрягает? ― уточнила я, чем заслужила очередной убийственный взгляд от Владимира.

Выяснилось, что нашего нового знакомого напрягает сам факт посмертия ― маятно ему, тревожно и беспокойно. Ну логично, да. А имя и подноготную выяснить на самом деле не так уж и сложно ― надо просто нового смотрителя найти и спросить про старого. Вовку живо заинтересовал вопрос упокоения безымянного духа, а меня ― чем Каркуша на этом кладбище занимается. Понятно, что не благими делами, но хотелось бы подробностей. И если мы знаем место, куда она регулярно приходит одна, значит, можем её сцапать. Нужно только засаду устроить, рот злобной тётке заткнуть, чтоб проклятиями не сыпала, а потом заставить её отпустить ни в чём не повинного смотрителя ― на мой взгляд, этот вариант действий представлялся самым эффективным.

– Сначала в поликлинику, ― решительно заявил Владимир, вспомнив о моих травмах.

– Да само заживёт, ― возразила я.

Возражения не принимались. Да я и не особенно спорила, потому что нога болела зверски, а в кроссовке стало мокро и липко. Будущий маг, глаза б мои его не видели, ещё и счёл нужным извиниться перед призраком, хотя я пострадала безвинно. И пообещал духу, что мы обязательно поможем ему обрести покой. Ну и кто из нас в охотников за привидениями играет?

Путь до авто я проделала фактически вприпрыжку на одной ноге, поскольку на руках меня нести никто не собирался ― слишком много чести. Там Володя усадил меня в салон, стащил с повреждённой ступни новенький кроссовок и сообщил, что обувь опять нужно покупать новую. Перевязал мне рану и вознамерился ехать в городскую больницу, но я своевременно напомнила ему, что вроде как нахожусь в розыске. Он подумал немного и решил, что травма не такая уж и опасная, и моего отказа от прививки достаточно для успокоения его фельдшерской совести. А мне неожиданно захотелось сжевать что-нибудь зелёное и травянистое ― наверное, моя внутренняя магическая сила сама знает, как и чем меня нужно лечить.

– Сиди здесь. Я сейчас вернусь, ― скомандовал главный герой и потопал обратно в направлении кладбища.

Я вытянула перебинтованную ногу, пристроила её поудобнее на испорченном кроссовке и принялась переваривать результат встречи с несчастным духом. Проклятие ― это магия. Не имеет значения, в словесную форму она облечена или подкреплена действием, но её присутствие просто обязано остаться на проклятом. Теоретически. Прокляли живого человека ― значит, магический след должен обнаружиться на останках. Тоже теоретически. Сложно рассуждать о том, в чём вообще ничего не смыслишь, но изучение записей Ульяны позволило мне прийти к выводу, что магическая сторона реальности существует не хаотически, а подчиняется законам логики. Если найдём могилу этого смотрителя, можно будет проверить, насколько верны мои предположения. Только вот кладбище это старое ― я ни одной свежей могилы не видела, а неухоженных много. Вряд ли проклятый здесь похоронен.

Володя вернулся спустя полчаса с новостями, которые подтвердили мою догадку частично ― кладбище не действующее, на нём хоронят только тех, кто заранее выкупил участки. Старого смотрителя звали Алексеем. При жизни он и правда был с отклонениями в умственном развитии, умер около пятнадцати лет назад и захоронен где-то в другом месте.

– Я могу через знакомых справки навести, ― сообщил мой спутник.

– Наведи, ― согласилась я. ― Но Каркушу прижать точно будет проще и быстрее. Уж её-то местонахождение нам точно известно. Я даже знаю, как её сюда выманить.

– Забудь, ― отрезал гадкий Вовка.

– Почему? ― обиделась я.

– Ты собиралась мой дар раскрывать и чему-то меня учить. Разве нет? ― напомнил он ехидно. ― Если сейчас потревожим общину, оба вляпаемся.

Резонно, чёрт побери. Он, конечно, и сам может записи подробно изучить и всё по уму сделать, но мне же интересно, как это будет. И к родственникам возвращаться пока неохота.

– А ты уже согласен дар свой раскрыть? ― поинтересовалась осторожно. ― С мамой встречаться передумал?

Зацепила за больное. Была наказана за это молчанием до самого дома, где Владимир Петрович устроил мне обработку полученных ран по полной программе ― без фанатизма палача, но и не слишком нежно тоже. После экзекуции мне было велено вести себя адекватно, а мучитель уехал в магазин за новой обувью. Странный он всё-таки человек ― то спокойно говорит об усопших родственниках, то злится. Я ведь ничего обидного не сказала.

Пока ждала его возвращения, позвонила Ждану и расспросила его о способностях Каркуши. Она не слишком одарённая, хотя и считает себя таковой. Может сглазить без особых усилий, но серьёзные проклятия даются ей нелегко и часто требуют помимо слов ещё и практических действий. Я рассказала домовому о встрече с Алексеем, а он мне:

– А помню я историю эту. Каркуня на тот погост часто шастала, потому как старый он. Землицу могильную для дел своих чёрных брала оттуда, пакости людям там же делала. Не оттого, что сердце у ней чёрное, а для заработка. Они с Софьей одно время даже в паре вредительствовали. Одна калечит, а другая исцеляет.

– Зачем общине заработок, если мой папенька с дедулей полностью её обеспечивают? ― озвучила я вопрос, интересовавший меня уже давно.

– Ну так не сидеть же без дела, ― ответил он. ― Людей вокруг как убедишь в том, что в Брусничном непростые люди обретаются? Кто силу свою показывает, кто просто пользу приносит.

– Ладно, забудь. Так что там со сторожем этим? ― вернула я разговор в прежнее русло.

– Так юродивый он был, а к таким проклятия плохо липнут или вовсе отскакивают. Разозлил Каркушу тем, что помешал ей. Она в сердцах прокляла его, но силы в свои слова вложила маловато. Помер, бедолага, а дух к ней привязался. В общину потом притащился. Его только Сама и смогла вернуть туда, куда следовало. Имя отняла, к месту привязала. Глашка тогда палец его принесла и клок волос, вот как сейчас помню. Там же они где-то и закопаны.

– А снять проклятие и упокоить не проще было? ― уточнила я сердито.

– А зачем? ― проявил домовой искреннее непонимание. ― Духи ведьмам служат. Кто ж от лишнего слуги откажется?

– То есть у охраны этого кладбища есть какой-то смысл? ― догадалась я.

– Есть, конечно, ― прозвучало в ответ. ― Тёмные делишки мёртвых беспокоят, а сторож приглядывает за порядком.

– То есть он в слугах у Жалейки?

Утвердительный ответ поверг меня в уныние, потому что слуги обязаны докладывать своим хозяевам обо всех необычных происшествиях в зоне их ответственности. Хотелось верить, что обещание упокоения и упоминание о родстве с Росинкой хотя бы ненадолго удержат бедолагу-призрака от нежелательных для нас с Володей действий, но надежды на это было мало.

Закрыв животрепещущую тему, я выслушала подробный отчёт домового о его пока ещё безуспешных попытках приучить котяток не гадить на постель и представила, как счастлив будет Эдик, когда выпишется из больницы. Посоветовала особо не усердствовать ― пусть гадят где нравится. После этого разговора возвращения Володи ждала с нетерпением, потому что проблема призрака требовала немедленного решения.

– Предлагаешь перерыть всё кладбище в поисках пальца, закопанного пятнадцать лет назад? Серьёзно? ― уточнил он, вручив мне пакет с очередной парой новой обуви.

– Ага, ― утвердительно кивнула я. ― Только не перерыть, а обойти для начала. Каркушиных следов там много, а Жалейкин только один. Попросим несчастного сторожа помочь. Он-то получше территорию знает.

– А потом что?

– Уничтожим то, что найдём.

– Как?

– Соляной кислотой.

Владимир Петрович уставился на меня, как на умалишённую и даже мой лоб на всякий случай потрогал. Пришлось объяснять, что именно так моя любимая бабуля избавлялась от всего, что я притащила из ковена.

– Соляная кислота не растворит кость полностью, ― недоверчиво сообщил он.

– А какая растворит? ― живо заинтересовалась я.

Решили остановиться на соляной, потому что её проще раздобыть. Уверенности в успехе этой затеи не было никакой, но на кладбище мы всё-таки попёрлись ― уже под вечер. Мне, кстати, пришлось ехать в домашних тапочках, потому что надевать новенький кроссовок на забинтованную ногу Вовка не разрешил.

Глава 26

У призрака Алексея ужасная память на лица. Точнее, она у него вообще отсутствует, поэтому причину повторного визита мы с Вовкой объясняли ему из положения лёжа. Спасибо, что в этот раз хотя бы без членовредительства обошлось. Дурацкая привычка на самом деле ― сначала бить, а потом здороваться. Но помочь с поиском следа Жалейки измученный неволей дух не отказался ― уже достижение. Нам даже искать ничего не пришлось, потому что он это кладбище вдоль и поперёк знает, а место, куда ему соваться запрещено категорически, там есть только одно.

― Я, если честно, так и не понял, какая польза от обработки заколдованных вещей кислотой, ― признался Володя, когда призрак вёл нас к запретному месту.

Он нёс пластиковую бутылку с едкой жидкостью, в которую я намеревалась затолкать то, что откопаем, и маленькую садовую лопатку, приобретённую в хозяйственном магазине специально для предстоящих раскопок.

― Я тоже не знаю, но могу предположить, что между магией и химией всё-таки есть какая-то связь, ― ответила я.

― Супер, ― поморщился он. ― То есть уверенности в успехе нет никакой. А если таким образом мы только хуже сделаем?

― Раньше нужно было сомневаться, ― отмахнулась я от его тревог и на всякий случай снова позвонила Ждану.

Он ведь тоже был слугой Жалейки, но потом каким-то образом освободился от её власти и напросился в прислугу ко мне. Нужно было сделать этот звонок ещё до поездки на кладбище, но лучше поздно, чем никогда.

― Так разное это, ― прозвучало из динамика в ответ на мой вопрос. ― Я же изначально духом был и человеческой души и плоти не имел никогда. А с перевёртышами и призраками по-другому всё. Для того, чтобы человечий дух пленить и подчинить, надо обряд специальный провести. И для освобождения тоже надо.

― А если кости кислотой облить, то что будет? ― спросила я.

― С точки зрения магии или науки? ― уточнил домовой.

― А ты профессор химических наук что ли? ― начала я раздражаться.

― А ты, хозяюшка, поменьше бы глупых вопросов задавала, ― язвительно ответил Ждан. ― Магия, привязанная к объекту, изменится с изменением оного, но не исчезнет полностью. Это даже Глашка знает, хотя и глупая.

Володю этот камень в огород моей невежественности почему-то развеселил. А я обиделась. Не мне приспичило призрака освобождать, вот пусть сам автор этой затеи и разбирается с технологиями правильного упокоения проклятых душ. Отдала ему телефон для дальнейшего инструктажа и похромала вперёд по тропинке между могилками. Слышала, как он задаёт домовому вопросы, и какой-то частью своей души завидовала ― вот бы мне иметь такие логику и ум, чтобы формулировать мысли правильно и своевременно. Пока дошли до обозначенного места у кладбищенской ограды, густо заросшего кустами шиповника, Владимир успел выяснить, что зачарованные останки необходимо отвезти на место захоронения усопшего, поместить в ту же могилу, обильно полить землю святой водой, а потом просто поставить свечку за упокой души и заказать молебен.

― Насколько я понял, отсутствие возможности упокоиться с миром обеспечивается разрозненностью останков, ― пояснил мой одарённый друг. ― Как только эта проблема будет устранена, душа естественным путём обретёт покой, невзирая на наличие подчиняющих заклинаний. Ждан сказал, что это из тех законов природы и магии, которые невозможно обойти.

― Хочешь, я тебе его подарю? ― сердито осведомилась я.

― Кого? ― не понял Владимир.

― Домового. Ты всё равно один живёшь, скучаешь, а он тебе котиков полный дом натащит.

― У меня аллергия на кошек, ― с усмешкой прозвучало в ответ. ― А ты зря злишься. Сама говорила, что мне многому научиться придётся, а из тебя какой наставник? Домовой и то больше знает и понимает. Можем учиться вместе, я не возражаю и на твои лавры могущественной ведьмы не претендую. Мы пришли что ли?

― Ага, ― с кислой физиономией сообщила я и указала вглубь колючих зарослей. ― Вон там скопление магической силы, но я туда не полезу. Если кто-нибудь увидит, как мы здесь кусты корчуем, нас ещё и в вандализме обвинят, а мне ментам на глаза попадаться никак нельзя.

Вовка полез в кусты сам, а меня оставил стоять на стрёме. Других посетителей мы до этого на кладбище не встретили и не заметили, но есть ведь ещё и смотритель, который может относиться к своей работе очень ответственно. И я ведь не знаю, откуда за нашими странными раскопками подглядывать могут. Пока Владимир Петрович плевался, сражаясь с колючими ветками, я немного попрактиковалась в создании мороков, отводящих глаз. На условно святой земле с этим возникли небольшие проблемы, но в целом что-то получилось ― должно быть, не такое уж это место и святое, раз Каркуша здесь тёмные дела творит. Алексею, правда, мои манипуляции не понравились. Это его кладбище, он здесь за порядком следит, а я бесчинствую ― нехорошо получается. Пришлось объяснять, что морок необходим для дела, а не для вреда. Ну и, конечно же, пообещала прибраться за собой после того, как цель раскопок будет достигнута.

Копал Володя долго и с перерывами на отдых. Измазался и поцарапался до такой степени, что перестал на самого себя быть похожим. Когда лопата обо что-то звонко стукнула, он разве что от радости не запрыгал, а потом извлёк из земли поллитровую банку, внутри которой обнаружилось не меньше дюжины чьих-то пальцев, обмотанных волосами и перевязанных чёрными тряпочками. В пластиковой крышке имелись отверстия ― для червей, которым полагалось очистить кости от плоти. Один из пальчиков оказался совсем маленьким и явно принадлежал ребёнку.

― Фу, ужас какой! ― брезгливо скривилась я, когда Вовка сунул банку мне в руки и посветил на неё телефонным фонариком.

― Обалдеть! ― согласился он. ― Ну и как мы поймём, который из этих пальцев принадлежит Алексею?

Меня и так подташнивать начало, а при мысли о том, что придётся вытряхнуть содержимое банки и внимательно его изучить, едва не вывернуло наизнанку.

― У Малинки есть кабан-оборотень Боня. Веснушке служит Белка. Маленький пальчик, возможно, ей принадлежит. Ещё Уголёк и Глашка, ― перечислила я тех, чьи души были связаны ведьмами со звериными телами. ― Ну и Алексей этот ещё, а пальцев здесь явно больше, чем пять. Забери это, а то меня сейчас стошнит.

Вернула находку Вовке и отошла в сторонку.

― Ведьма! Злая ведьма! ― сердито зашипел на меня призрак, но я находилась на запретном для него пятачке, поэтому снова напасть он не мог.

― Да уймись ты уже! ― раздражённо рыкнула я в ответ. ― Мы ради тебя вон на какие жертвы идём и шкуры свои…

― Не ты! Там! ― оборвал он мою фразу на полуслове и указал вглубь кладбища.

― Пора сворачиваться и сваливать отсюда, ― высказал Владимир разумную мысль.

Бросили лопату и перчатки, прикрыли следы преступления сломанными ветками и потихоньку начали пробираться к выходу, ориентируясь на просвет между деревьями. Я оперативно сняла морок и скрыла свою магическую силу, чтобы не быть обнаруженной по её присутствию. Но у недалёкого Алексея, похоже, имелись на наш счёт свои планы. Он уверенно гнал нас с намеченного безопасного пути в ту сторону, где находилась «злая ведьма» ― должно быть, наивно полагал, что мы можем сделать её доброй.

― Если не отвяжешься, сейчас и я злой стану, ― пригрозила свирепо.

― Давай посмотрим хотя бы, кто там и что делает, ― неожиданно предложил Володя.

― Ты бесстрашный или бессмертный? ― спросила я у него словами Глашки. ― Я-то могу в случае чего жахнуть так, что здесь все надгробия посносит, но не уверена, что это против проклятий тоже работает. Если там Каркуша, нам обоим мало не покажется.

― Злая. Она очень злая, ― подтвердил мои опасения Алексей, маяча перед нами полупрозрачным облачком, а потом заявил: ― Надо убить.

Мы с Вовкой изумлённо переглянулись и хором ответили:

― Нет!!!

Призрак продолжил настаивать на своём, но уже с меньшим энтузиазмом, потому что Володя шёпотом объяснил ему, что так мы тоже станем злыми. Очень злыми. А злые не помогают подневольным духам освободиться. Поскольку взаимопонимание было достигнуто лишь частично, нам всё же пришлось топать в том направлении, которое выбрал Алексей. И там действительно была Каркуша ― присела на корточки у заросшей сорняками могилки без оградки и столовой ложкой расковыривала могильный холмик с намерением закопать туда нечто, завёрнутое в обычный носовой платок. Деталей я не разглядела, потому что уже сгустились вечерние сумерки.

― Держи и стой здесь. Я её пугну, ― решил Владимир и сунул мне в руки банку с мерзким содержимым.

Грязный, в царапинах весь ― сам на восставшего мертвеца похож. Я попыталась было возразить, но кто меня стал бы слушать? Пришлось издалека наблюдать за происходящим. Меня Каркуша не видела, а Вовка включил фонарик и пошёл между оградками прямо к ней.