Мне тебя мало

Сильные хлопки раздаются, как мне кажется на все ближайшие комнаты, стоны Николь не в силах перекричать сейчас никто. Ведь страсть продолжает затмевать наш мозг, нам мало сейчас все равно друг друга. Нам хочется большего.

Набирая темп, я слышу, как Николь начинает кричать от очередной волны оргазма, ее тело начинает все трясти, она дает мне понять, чтоб я остановился. Она с трудом ложиться на спину, пытаясь жадно вдыхать в себя воздух.

Я снова ложусь на нее, раздвигая перед собою ее прекрасные длинные ножки. Я чувствую, как на моем паху растекаются ее соки, это не может мне не льстить.

Понимая, что в этот раз я уже не смогу остановиться, я за несколько секунд до оргазма, успеваю вытащить из нее свое достоинство, обильно спуская все на и так мокрую простынь…

       Глава 33.

Я докурил сигарету, видя, как сигаретный дым смогом поднялся над нами. И хоть в комнате и так не было чем дышать, я все равно никак не смог обойтись без никотина.

Ведь я люблю эту девушку, и одна только мысль, что вскоре все это закончиться между нами, уничтожает меня…

– Я никогда не получала раньше столько удовольствия, – проговорила Николь продолжая сжимать свои колени. – Как же с тобою хорошо. Я думаю, даже если нас не станет, между нами всегда будет витать страсть, при каждой нашей встречи, пусть она будет запланированной или нет. Каждый раз, когда я увижу тебя снова, я буду хотеть тебя…

– Между нами, возможно, всегда будут недоотношения, но каждый раз, когда нас будут сводить дороги, я уверен, мы будем нарушать эту грань…

– Однажды, ты встретишь другую, и полюбишь ее. Уверена, с такой внешностью как у тебя, любая бы сейчас хотела оказаться на моем месте. Поэтому вскоре ты обо мне позабудешь, а для меня ты так и останешься непоколебимым искушением.

– Ты думаешь, я смогу когда-то полюбить другую также как и тебя? – спросил я, чувствуя некое отвращение от этих слов.

– Ты должен создать свою семью, – разбито ответила она.

– Я знаю, что это неизбежно, – признался ей я. – Однажды в моей жизни появиться новое имя, которой возможно я даже признаюсь в своих чувствах. Но знаешь, я каждую из них всегда буду сравнивать с тобою.

– Вокруг полно красивых девушек…

– Может быть и так, но даже у красоты есть свой эталон, и этот идеал это ты… Поэтому когда, спустя годы я буду идти совершено с другой девушкой, я буду задавать ей вопросы, и буду так отчаянно ждать ответы, именно те, которыми ответила бы ты…

– Так не должно быть, – и снова порыв слез нахлынул на нее.

– Но так будет, – проговорил я. – Я буду обманывать каждую, кто будет со мной. Я никогда не почувствую к ним того же, что чувствовал и чувствую к тебе. Я буду в себя влюблять, но не смогу влюбиться сам. Походу это и есть проклятье, за те полгода, которые нам суждено было провести с тобою вместе…

– В моей жизни будет только Тремор, но я тоже буду ждать от него всегда то, что дарил постоянно мне ты.

Николь сильно выдохнула, после чего вытерла слезы со своих глаз.

– Я знаю, что мы будем спать вместе, потому что так будет нужно, – проговорила она. – Но я не буду получать, от этого удовольствие… Я всегда буду представлять тебя, каждый раз, когда буду находиться с ним.

– Все кто будет у нас по жизни дальше, будут обмануты, ведь они лишь будут с нами физически рядом, в то время как в мыслях мы будем постоянно искать и ждать друг друга…

             ***

Я встал и подошел к мини-бару, что располагался в небольшой холодильной камере. Достав оттуда бутылку холодной воды без газов, я открыл ее, сделал несколько жадных глотков, чтобы подавить обезвоживание, которое все это время испытывал.

– Я думаю, вечер прошел превосходно, – проговорил я, протягивая ей бутылку воды. – Во всех смыслах, было хорошо.

– А как иначе может быть с тобой, – ответила Николь, начиная довольно сексуально делать порывистые глотки.

Посмотрев на стену, я увидел настенные часы, которые, не смотря на бюджет отеля, смотрелись довольно роскошно.

Увидев время, начало седьмого, я осознавал, что ей пора уже идти, чтобы забрать детей из садика.

И хоть я хотел ее еще, я осознавал, что у нас нет просто времени на это.

– Это было хорошее время, – проговорила Николь, в качестве благодарности за эти полгода, которые мы были вместе.

– Лучшее, – подправил ее я, накидывая на себя помятую рубашку.

Я не знаю, как сумел сдержать слезы, после этих слов, но ком разрывал мое горло.

Когда мы вышли из номера, и прошли вдоль ресепшена, нас сразу же окликнула девушка.

– Извиняюсь, – проговорила она. – Вы разве уже съезжаете?

Вытащив из кармана ключи, я подошел к ней и протянул их.

– Планы изменились, – ответил я.

– Вы знаете, что за не использованные часы, деньги не возвращаются?

– И не нужно, – добавил я, после чего развернулся и покинул это место, в которое я точно знал, что никогда больше не приведу кого-нибудь другого. Чтобы это место ассоциировалось у меня только с Николь…

Пусть хоть одно единственное место в городе будет, где я был только с ней. И ни с кем больше.

Я вызвал такси, и решил проехаться с ней до ее дома. Наверное, для того, чтобы в последний раз проводить ее по знакомым нашим местам, по которым мы так часто бродили с ней вдвоем.

Идя сегодня к ней, я не думал, что мы простимся навсегда. Хоть все к этому и шло, я все равно не был готов. Как будто к этому можно подготовиться?

Да, мы заранее обсуждали дату расставания, и я понимал, что это неизбежно случится с нами. Но мы опередили события, ведь ожидание расставание казалось мучительнее самого расставания…

Но у этой истории не может быть больше продолжения.

– Мне жаль, что я так и не смог сохранить тебя, – проговорил я, когда мы ехали уже в такси. – Прости, я обещал все исправить, но…

– Ты сделал все что мог, – перебила она меня. – Но остальное уже зависело не от нас. Ты ни в чем не виноват, просто так и должно было случиться.

– Однажды я говорил тебе, чтобы все это было не зря, теперь ответь, это и вправду того стоило?

– Ты лучшее, что было со мною в жизни, – искренне проговорила она. – И я рада, что у нас это было…

Николь пришло сообщение, пока она стала читать его, я отвернулся к окну начиная смотреть, как солнце продолжало ярко светить.

– Тремор забрал детей, – вдруг неожиданно для меня говорит Николь. – Нам некуда было спешить.

– Он все-таки простил тебя?

– Не знаю, но то, что он забрал девочек, уже многое говорит.

Осознавая, что спешить теперь нам не нужно, я прошу таксиста высадить нас раньше.

Когда мы оказываемся на улице, Николь сразу же задает ожидаемый вопрос.

– Почему мы вышли именно здесь?

– Есть что-то в этом месте… – Я посмотрел на здание нашей прежней работы, и, воспоминая мгновенно, словно вспышки, стали разрывать мою голову. Ведь когда-то еще так недавно, мы были с ней здесь неразлучны, безумны и счастливы.

Я захотел пройти с ней на прощание именно по тому маршруту, который мы оба знали уже наизусть.

Наверное, все и должно закончиться там, где все когда-то и началось.

Я подошел на курилку, и как тогда еще полгода назад достал сигарету, сделав несколько сильных затягов в себя, я повернулся к Николь, которая все это время стояла за моей спиной, продолжая щуриться от яркого солнца.

– Мы часто мысленно будем сюда возвращаться, – проговорил разбито я, чувствуя, как слезы все это время шли из моих глаз. – Однажды впервые я встретил тебя именно здесь…

             ***

Ведь настал момент, когда я просто сломался, не смотря, каким бы я все это время не пытался казаться сильным, я стоял и плакал перед нею.

Говорить что-то дальше, я просто уже не мог, ведь боль словно лишила меня дара речи.

– Мне жаль, что мы так и не смогли сохранить с тобою друг друга, – шепотом выдавила из себя Николь. – Но, я не хочу тебя терять… Ведь ты, ты ведь больше не вернешься…

– У тебя будет Тремор, с тобою останутся «наши» дети, у тебя все будет хорошо, как было и раньше, – я запнулся, пытаясь подавить в себе ком. – Я многое изменил, в тот момент, когда ворвался в твою жизнь, но все всегда возвращается в исходное положение. Как бы мы не пытались исказить эту реальность, заполнить ее чувствами и создать наше будущее, мы были не в силах изменить там что-то. Сколько бы жизней нам не было дано, неважно в какой вселенной мы бы еще встретились с тобою, но все всегда возвращалось бы к исходному…

– Хочешь сказать, я навечно обречена, быть с Тремором? И что нет никакой надежды, все это изменить?

– Все лишь вернулось, как было до меня.

– А что теперь будет с тобою?

– Останусь один, так будет лучше…

Я бросил сигарету на холодный бетон, и искры от пепла разлетелись так монотонно по ветру.

– Мы не сможем быть с тобою друзьями, – добавила Николь. – Мы просто не созданы для этого.

– Этот вечер, это последнее мгновение, когда я могу так отчаянно прикасаться еще тебя. Говорить, как мне тебя мало, жадно вцепляться в твои робкие и такие манящие губы.

– А если с Тремором мы так и не сможем простить друг друга? У нас есть шанс, наладить с тобою все заново?

Я долго думал над этим, ведь раньше после расставания, я никогда не возвращался к бывшим. Конец был концом, ведь как я мог бы простить человека, который сам решился проститься со мною? И как бы мне не было тяжело и больно, я ни разу так и не вернулся обратно в прошлое.

– «Любовь не пятнают дружбой». Какой бы не был финал, но это уже конец, который не изменить.

– Но ведь это лучше, когда есть чего ждать. Нежели знать, что ничего не осталось. Прощаясь сегодня с тобою, я хочу знать, что завтра я могу написать тебе, и узнать, как и раньше, все ли у тебя хорошо.

Николь подошла ко мне и обхватила ладонями мое лицо.

– Нам будет сложно сразу разрушить то, что было между нами. Нам нужно время, постепенно учиться жить друг без друга.

– Какой в этом смысл? Если даже будет так, я ведь не смогу больше нарушать с тобою грань… А держать дистанцию, с тобою это просто невозможно.

– Не отпускай меня…

И в эту секунду я просто опустил свои глаза вниз, осознавая, что теряю лучшее, что было в моей жизни…

      Часть

Четвертая

Глава 34.

Николь.

Я шла словно в тумане, не обращая внимания на мимо проходящих людей. Родной город показался мне теперь каким-то пустым, мрачным. Деревья не казались мне зелеными от листвы, больше они напоминали тусклый оттенок. Дома в округи, стали какими-то нелюдными, словно весь наш город просто в одну секунду вымер.

Или просто теперь, что-то умерло во мне самой.

Так и не дождавшись пока светофор засветиться зеленым, я стала переходить дорогу, услышав отдалено эхом сигналы машин. Кто-то попытался даже выкрикнуть что-то в окно, но я этого просто не слышала, ведь перед моими глазами, в моих мыслях, в самой мне, находился Томас.

Как же мне хотелось зарыдать сейчас, но слез совершено не было. Ком в горле, все также разрывал мое горло, а тело, словно парализованное от боли не хотела даже шевелиться.

Я достала с кармана телефон, и захотела позвонить Тому, чтобы сказать ему как мне сейчас тяжело.

Но, засунув телефон обратно в карман, я не стала этого делать, потому что понимала, Томасу сейчас гораздо больнее…

«Я многое изменил, в тот момент, когда ворвался в твою жизнь, но все всегда возвращается в исходное положение».

Почему-то именно эти слова Томаса, крутились у меня в голове. Он часто винил себя, что так мгновенно вошел в мою жизнь, и разрушил все то, что было до него.

Я уверена, что и сегодня он не дал мне никакого шанса, лишь только потому, что осознавал, что Тремор готов простить меня, ведь он так боялся, что после всего этого, я останусь абсолютна одна, с двумя маленькими детьми.

Томас пожертвовал собою, чтобы была счастлива я, но не о таком счастье я мечтала.

Наверно все и должно было изначально вернуться в исходное положение, как было до него. А то, что в период с ним, я пережила бурю и страсть, влюбленность и одержимость, безумства и вспышки, уже просто не имеет значение…

Когда я зашла в свой собственный двор, который раньше мне казался таким уютным, то сейчас, он меня просто угнетал. Ведь я поняла, больше мы никогда не пройдемся вместе с Томасом по нему…

– Мама, – лишь только голос Алисы смог хоть как-то вывести меня из этого состояния. Они сильно вцепилась в мою ногу, и я словно стала приходить в себя.

Я сразу взяла ее на руки, и прижала так нежно к себе.

– Ты плакала? – спросила меня дочь, ведь в тот момент я представляю, какое черное у меня было лицо от пролитой туши.

– Нет, все хорошо, – солгала я, ведь она была еще слишком маленькой, чтобы я могла говорить с ней о таком.

Спустив Алису на землю, она сама вцепилась в мою руку, и начала бежать, чтобы показать мне что-то важное для нее.

Когда мы оказались на детской площадке, она подвела меня к качели, на которой Тремор катал Милису.

– Папа вернулся, – проговорила она, и то, что я и так прекрасно знала. После чего она отпустила мою ладонь и побежала к нему.

Тремор кидал на меня не однозначные взгляды, то ли презрения и отвращения, то ли робость и смущение. Хотя мне было неважно, что чувствовал сейчас он по отношению ко мне.

Я не захотела подходить к нему, и лишь в нескольких метрах от детей, присела на скамейку.

На автомате я достала с кармана телефон, и, зайдя в наш чат с Томасом, стала писать по инерции.

«Дети встретили меня на улице, посижу немного с ними, потом зайдем домой, надеюсь, ты уже добрался».

Но осознав, что я сейчас делаю, я сразу же удалила сообщение. Ведь нас больше нет, и никогда уже не будет.

Отныне я не буду торопиться домой, чтобы написать ему как можно скорее, что добралась и со мною все хорошо. Ведь отныне я никому не нужна. Никто больше, не позаботиться покушала ли я сегодня или нет. Как мне спалось, и как прошел мой день. Ведь Тремор за все наши совместные семь лет, практически не интересовался, что со мною было.

В то время как Томас, не оставлял меня практически не на секунду, с ним я была скована, но я не хотела на волю. Несмотря на его ранний возраст, он был гораздо старше своих лет. Господи, каким же он был элегантным в отношения меня, как же он умел заботиться и оберегать. Сотни мужчин, даже тысячи не стоят его одного.

Как вдруг я ощутила прикосновение на своих плечах, но уже через считанные секунды Тремор сам подсел ко мне.

Мне было противно, что он касался меня, но отныне мне придется снова учиться терпеть все это.

– Это конец? – спросил он. – С ним покончено?

– Да, – лишь только выдавила из себя я, зная, что никогда его не забуду…

       Глава 35.

Когда мы поднялись в мой дом, Тремор, как ни в чем не бывало, стал раздеваться и заходить внутрь.

– Что ты делаешь? – спросила я.

– Я тут подумал, что нам пора снова жить вместе.

– Давай позже, не все так быстро, – ответила я, продолжая находиться до сих пор в какой-то абстракции.

– Почему ты оттягиваешь этот момент? Дети не хотят, чтобы я уходил.

Поняв, что этот разговор был бессмысленный, я просто развернулась и побежала в ванну. Закрыв дверь на замок, я скатилась по стене и сильно зарыдала, осознавая, что вот и наступила это безысходность, от которой мне теперь никуда не убежать.

Я включила воду, чтобы хоть как-то заглушить свою истерику. Но это все равно не помогло. Но, а вскоре я услышала голос мамы на кухне.

– Тремор, я удивлена видеть тебя здесь, – сказала она.

– Мы снова с Николь вместе, – самодовольно ответил он, и только сейчас я поняла, что для него это все было, словно соревнование. Ему не нужна была я, ему просто хотелось победить. Чтобы очередной раз утвердиться в самом себе.

– Вместе? – переспросила мама, боясь произносить имя Томаса вслух. – А как же…

– А вы про любовника ее, – я даже представила, с каким призрением он это говорил. – Николь осознала, что допустила ошибку, но я готов ее простить, хотя бы ради детей.

И тут меня берет дикая злость, выключив воду в кране, я выбегаю из ванной и залетаю на кухню.

– Готов простить? – прокричала я. – Ну спасибо тебе огромное за такое одолжение.

– Я не это имел виду Николь, – сразу же начал мямлить он.

– Если ты считаешь, что я желаю, что была с ним. Ты глубоко ошибаешься, тебе никогда не занять его место, и чтобы ты не сделал, тебе всегда будет далеко до него. Да, я хочу наладить все только ради детей, но не ради тебя. Поэтому не думай, что вернулась я к тебе.

– После того, что было, ты должна быть рада тому, что я готов вернуть все обратно, – он решил, что я буду чувствовать себя виноватой.

– Рада? – прокричала я, и словно не замечая маму, я стала говорить ему о том, что мучило меня долгие годы. – А ты сам, когда трахал шлюх, а после всего этого умудрялся ложиться со мною в одну постель, словно ничего не происходило. Ты даже не представляешь, какого мне было тогда, я искала минусы в себе, чем я тебя не устраиваю, что ты начал изменять. И даже тогда я не отвернулась от тебя, потому-то у нас были дети.

В ответ Тремор так ничего и не смог ответить. И я была рада, что тут мама решила влезть в наш разговор.

– Тремор, иди домой, так пока будет лучше для вас обоих.

             ***

Уложив деток спать, я зашла на кухню, и присела за стол. Желудок продолжал журчать, но аппетита есть сейчас не было никакого. Открыв телефон, я стала просматривать наши совместные фотографии с Томасом.

Я словно продолжала добивать себя.

Через несколько минут на кухне загорелся свет, который сразу ударил мне по глазам. Сильно прищурив их, я увидела, что ко мне зашла мама.

– Почему ты еще не спишь? – спросила у нее я, блокируя телефон, чтобы она не увидела, что я пересматриваю фотографии Томаса.

– Разве уснешь, когда моей дочери сейчас так плохо.

Мама включила чайник, и стала доставать кружки, ведь разговор наш явно ожидается долгим.

Я долго размешивала сахар, боясь поднимать свои глаза на маму, ведь я знала, что обязательно расплачусь.

– Я не знаю, с чего начинать, – призналась я, продолжая все ложкой вырисовывать круги в кружке.

– Как все так произошло? Ведь еще вчера ты говорила, как вам хорошо с Томасом.

Услышав его имя, по моему телу словно раздался импульс тока.

– Еще вчера, у нас и вправду было все по-другому, – я пыталась сдерживать слезы, чтобы не ранить маму. – Но мы знали, что однажды такое случиться.

Мама не стала задавать больше вопросов, а лишь продолжала дожидаться, пока я сама продолжу говорить.

– Он плакал, – сказала я, не знаю почему, я решила это произнести. – Я не думала, что когда-то увижу его слезы. И от этого мне почему-то было гораздо больнее. Он всегда был сильным, уверенным в себе молодым человеком, с огромными амбициями, а тут я видела, как он просто сломался.

– Разве вы не можете остаться друзьями?

– Нет, – удручающе ответила я. – Мы были созданы гораздо для большего, чем просто остаться друзьями.

– Почему вы решились на это? Вы ведь любили друг друга.

– Мы и любим по-прежнему. Но…

И в эту секунду я начинаю рыдать. Моя мама положила свою ладонь мне на руку, и сильно ее сжала в качестве поддержки.

– Его родители, никогда бы не приняли меня, – стала говорить я. – Ему бы пришлось пойти против семьи, чтобы сохранить то, что у нас было. К тому же дети, всегда ждали именно Тремора.

– И вы решили пожертвовать собою, чтобы угодить всем остальным? – задает прямой вопрос мама, прямо в лоб.

– Получается да, – я только сейчас осознала, что и вправду, мы просто осчастливили всех нашим расставанием, всех, но только не самих себя. – Мы думали, что делаем все правильно.

– Здесь не было правильного выбора или нет. Есть лишь только последствия, к которым все это приведет.

Мама сделала несколько глотков чая, который полностью уже остыл, за нашими разговорами.

– То, что сказал Тремор, это правда? – спросила она.

– Что именно? – не поняла я, ведь мысли сейчас были только о Томасе.

– Вы теперь вместе?

– Я не знаю, – призналась я. – Я хочу, чтобы детки были счастливы. И хоть я никогда не полюблю Тремора, все же, мне придется быть с ним, чтобы они росли в полноценной семье, – после этого я посмотрела, разбитым взглядом на маму. – Звучит как бред, неправда?

– Однажды я не смогла сохранить нашу семью, и я знаю какого, тебе пришлось, когда отец ушел от нас. Ты просто не хочешь, чтобы твои дети пережили тоже самое.

Мама словно читала меня как открытую книгу.

– Но мне жаль, что с Томасом у вас так ничего и не вышло. Он так влюблено всегда смотрел на тебя и восхищался. Когда ты была с ним, мне всегда было спокойно. Не думала, что та встреча с ним, окажется последней, я даже не смогла с ним попрощаться. И поблагодарить его за то, что оживил мою дочь.

– Но ненадолго, – выдавила из себя я, чувствуя, как снова начинаю становиться живым трупом.

– Вашу историю, ты теперь достойно, должна пронести через всю свою жизнь. И хоть со временем все начнет забываться, даже самая сильно боль, вскоре перестанет тебя тревожить. Но за то, ты всегда сможешь мысленно вернуться в те дни, когда еще вы были едины.

             ***

Наш разговор продлился до четырех утра, точнее это даже был мой монолог, я вспоминала обо всем, что было связанно с Томасом, с самого начало и до конца.

Каждую нашу встречу, незабываемые проведенные совместные ночи, Господи, как же я его хотела, и как же сильно я хочу его сейчас…

Когда я зашла в свою комнату, я накрыла Алису одеялом, потому-то она часто посреди ночи любила сбрасывать его на пол, так как постоянно крутилась во сне.

Я легла на свой диван, и впервые за последние часы включила телефон. Увидев уведомление о входящем сообщение, я так надеялась, что оно было от Томаса. Но, к сожалению, моя надежда не оправдалась.

«Николь, я не должен был говорить такого. Я сам совершал ошибки, давай просто забудем обо всем, и попытаемся все начать с чистого листа».

Я ничего не стала отвечать Тремору, к тому же это сообщение он отправил два часа назад, и сейчас он просто самодовольно уснул. Ведь для него этот расклад стал самым идеальным. В какой-то степени, хоть я и не хочу это признавать, но Тремор все же победил…

       Глава 36.

Томас.

– Ты видел, какой сейчас час? – спросил меня Саид, когда я позвонил ему посреди ночи.

– Нужно организовать вечеринку, – лишь только ответил я, осознавая, что без алкоголя, я никак не выйду из этого состояния.

– Хорошо, завтра утром всех обзвоню, – сонно ответил он.

– Нет, ты сделаешь это прямо сейчас! – властно проговорил я, понимая, что эту ночь наедине собою я просто не переживу.

– Томас, что у тебя произошло?

– Мне нельзя оставаться сейчас одному, иначе может случиться непоправимое.

Саид как не странно понял, что все слишком серьезно.

– Никто не согласиться сейчас в такое время, куда-то ехать, – выждав небольшую паузу, Саид признался. – Мы с Миланой теперь живем вместе. Я скину тебе адрес, приезжай к нам.

Но даже на таком расстояние, я услышал в его голосе нотки ревности, ведь он осознавал, что на фоне меня, чувства Миланы померкнут к нему.

– Есть что выпить? – задал самый важный вопрос для себя я.

– Есть, – сбросив звонок, он скинул мне адрес сообщением, в который я уже отправлялся на такси спустя несколько минут.

             ***

Не помню, сколько сигарет я скурил в машине, пока мы ехали посреди ночи по опустошенной трассе, но облако дыма продолжало витать в салоне.

Водитель к моему счастью оказался не разговорчивым, и не тяготил меня глупыми вопросами и беседами о погоде.

Несмотря на позднее время, я старался на максимум поставить музыку, чтобы басы выбели сейчас все больные мысли с моей головы.

Когда мы подъехали, я даже не стал дожидаться сдачи, а просто сунул крупную купюру и как можно скорее покинул машину, и прямиком направился в разбитый подъезд. Оказавшись на нужном мне этаже, я так и не нашел не одного звонка, и лишь поэтому как псих стал стучать в дверь.

Услышав, как кто-то открывает замок, я отошел немного назад, и почувствовал, как мои ноги начинают становиться ватными и перестают меня слушаться.

Когда дверь открылась передо мною полностью, я сразу же увидел в проеме Милану, которая была в коротких шортиках и топике. Она была такой домашней, и такой сонной, но это было даже мило.

– Можно? – спросил я, перед тем как зайти в их дом. Я даже не смог сказать ей обычное «привет», хотя в последний раз мы говорили с ней месяца три назад. Еще тогда, когда она отправила мне, то сообщение, глубокой ночью.