Сказки на ночь

– Все нищие, попрошайки и иные деклассированные элементы являются, по жизненной необходимости, хорошими психологами, – терпеливо пояснила девушка, – без этого им не выжить. И хотя имеется четкая тенденция в обществе на отказ от бумажных денег в пользу банковских карточек, купюрами еще продолжают пользоваться – кто-то по привычке, а кто-то как резерв на случай отказа банковской карты. Так вот, видя перед собой успешного, явно стремящегося на встречу, человека, немудрено предположить, что он при деньгах. Причем, купюры если и есть, то они крупные – тысячи, двух- и пятитысячные. Ровно их тебе и назвали. Было бы удивительно, глядя на тебя, предположить, что твой бумажник набит десятками и полтинниками с сотками)

Дима тяжело вздохнул.

– После того, как ты зачем-то достал деньги и показал им, они отвлекли твое внимание и незаметно оставили тебя с пустым кошельком. При этом, как фокусник зайца из цилиндра, достали из-за спины заранее подготовленную бутылку снова непонятно с чем и продемонстрировали тебе. Ты, ошарашенный, выпил у них всю бормотуху, которая так изменила твое сознание, что ты шел домой пешком полтора часа, собирая по пути всю грязь, которую благополучно и притащил в квартиру. Я ничего не упустила?

Дима снова вздохнул не менее тяжело.

– В общем попил бурду из грязной трехлитровой банки за десять тысяч…

– Одиннадцать, – на автомате поправил Дима. – пятерка, две тысячные и две двухтысячные.

– Тем более. За одиннадцать… Ты устал, переутомился. Давно собирались в отпуск – сейчас это назрело, как никогда. Новогодние праздник не в счет – ты не был в нормальном отпуске года два, если не больше. Надо основательно отдохнуть, иначе через месяц ты, даже не знаю, устроишь маргинальную вечеринку у нас дома или еще что похлеще… как бы не хотелось до этого доводить, – Галя сочувственно улыбнулась, – ты же не железный. Всем надо отдыхать. Поедем куда-нибудь, развеемся, перезагрузимся и снова в бой. Всех денег все равно не заработаешь, понимаешь?

Пока девушка говорила Дмитрий предпринимал титанические попытки собрать ошметки фрагментированного сознания в единое целое – мысли хаотично скакали в разных направления, перескакивая с одной идеи на другую, как заправский наездник в цирке на Цветном бульваре – с одной лошади на другу. Только у всадника, в отличие от Димы, все и всё было взнузданно и под контролем. Мозаика сознания же никак не хотела складываться – казалось, все кусочки были на месте, но общей картины не получалось. Все фрагменты, как после взрыва, разлетелись в разные стороны, а инструкция по правильной сборке отсутствовала как класс.

– Кстати, о бурде, – вдруг вспомнила Галина, – ты пил из грязной трехлитровой банки, из которую до тебя обмусолили своими слюнями… бомжи??? Ты слизал всю заразу??? Ты меня сейчас как целовать будешь?? – девушка задохнулась от неожиданной мысли.

Дима больше не вздыхал. Он затих. Просто перестал дышать. Последний выкрик (да какой там выкрик – самый настоящий вопль) подруги привел его в некое подобие чувств. За доли секунды мозг принудительно включился и прогнал через себя с миллионным ускорением события последних часов… Твою ж мать… что все это было… какой абсурд, бред, кошмар… Дима испытал целую гамму чувств, начиная с омерзения и заканчивая стыдом и досадой.

– Милая, прости, – наконец ожил Дмитрий, – какое-то наваждение, что-то психика, прям, сбойнула на ровном месте. Видимо, реально перегруз. Полнейший сюрреализм… Ты права, да – пойдем ужинать, а после еды займемся с тобой выбором направления для отпуска.

Наконец коридорные разборки на этом завершились, и влюбленные релоцировались в кухню-гостиную, где незамедлительно поставили воду на пельмени и стали накрывать на стол.

Здесь, конечно, есть соблазн уподобиться русским классикам и во всей красе описать ужин со всеми явствами, которые не были ограничены одними лишь пельменями. Автор, хоть и является русским, но все ж далеко не классиком, и поэтому ему будет простительно опустить эти гастрономические подробности. Хотя, надо признать, в современном мире космических скоростей, где даже к еде приклеилось несуразное прилагательное «быстрая», старая добрая домашняя кухня с переменой блюд и неспешным общением пусть и отошла на второй, а то и третий, план, но все же сохраняет свою важность для определенного круга ценителей традиций. Современный человек сейчас ест, чтобы жить – быстро-быстро-еще быстрее, запрограммированный на экономию любых ресурсов и издержек, в том числе, и временных. Другое дело – для чего он экономит? В том плане, что экономить время для того, чтобы его было больше – на что? Но это, пожалуй, действительно, другая история, и здесь мы ее опустим.

В общем, парочка благополучно поужинала и, устроившись удобно на диване, начала мониторить все доступные ресурсы в поисках интересных направления для отдыха. Их поиски периодически прерывались телефонными звонками – это Диме звонили – то заказчик, который так и не дождался его на вечернюю встречу, то директор с очередными «умными» мыслями, то логист с проблемой размещения заказа… то… в общем, Диме, как и всегда, звонили обычно, часто и постоянно (прям, четко как Present Simple из учебника по английскому языку). Со всеми пообщался, кого-то успокоил, кому-то отвесил виртуального пендаля, с кем-то просто помолчал в качестве пассивного слушателя – короче говоря, все разрулил. Как и всегда. И даже помог Гале найти подходящие билеты и хороший отель для отпуска на Алтае. В общем и целом, потирая потрескавшийся после общения с директором свой единственный и горячо оберегаемый анус, Дмитрий отправил свою подругу спать, а сам остался в гостиной для завершения мысленных медитаций уходящего дня. Как он думал – минут на двадцать, не больше. И вновь здесь уместно вспомнить высказывание его университетского преподавателя по психологии – «очень интересное заблуждение».

***

Интересный период времени, когда старый день уже угас, а новый еще даже не народился, и еще даже не зачат. Пересменка. Полночь. Почему-то именно в такой момент сознание человеческого индивидуума особенно подвержено разного рода страхам, темным мыслям, переживаниям… но только до первых петухов – как только горластые твари разорвут ночную тишину своими криками, и первые лучи солнца скромно и, как бы, нехотя мигнут из-за горизонта – все фобии моментально улетучиваются, радость нового дня вселяется в сердце и все мрачные мысли автоматически перекрашиваются в яркий и ослепительный цвет щенячьего оптимизма. Может, поэтому ночью и надо спать? Уйти из реальности в параллельный мир сновидений и просто переждать пересменку дней? Не зря же говорят – утро вечера мудренее.

Но Дима любил именно это время, когда ночь опускала на город колпак, который глушил цвета и краски этого мира, выключал почти все звуки. Можно было просто посидеть и подумать, потягивая в удовольствие горячий черный кофе. Да, Дима пил кофе на ночь – такая вот привычка. Он не мог объяснить как и почему – но кофе на него не действовал возбуждающе, и после кружки кофе он обычно спокойно отправлялся спать и не менее спокойно засыпал. Никогда не страдал бессонницей.

Так и сейчас, удобно устроившись на диване, закинув левую ногу на боковину, он с наслаждением потягивал кофе из яркой красной парной кружки, которую они с Галей купили в прошлом году на рождественской ярмарке в Праге.

Тихо и неспешно ползет время, задавая тон взбудораженным мыслям и осаживая скорость хаотичного метания нейронов по центральной нервной системе. Негромко урчит посудомойка, перемывая накопившуюся за пару дней посуду. На уровне бесшумности работает компрессор нового холодильника. Тишина, почти тишина. Благодать. Мир замер.

Боковое зрение фиксирует движение за кухонные столом. Еще раз и еще… Галя? Нет, она же ушла в спальню. Что-то забыла и вернулась? Дима медленно повернул голову в сторону кухни.

За кухонным столом сидел бомж. Тот самый, из перехода, с бородой.

– Ночи! – проскрипел он.

– Что – «ночи»? – не понял Дима. Он еще даже не успел удивиться происходящему. Как ни странно, но даже не испугался.

– Ну, просто ночи – прилагательное подставь сам. Что вы там обычно говорите – спокойной, доброй… Сам выбери.

– Какой спокойной? Какой такой доброй? – Дима накручивал себя, начиная понимать происходящее.

– Вот и я говорю – зачем желать доброй ночи, если вы в это время все равно спите? – прервал его, как бы нехотя, гость. – да и вообще, а что такое «добрый» – это какой? Чем он отличается от злого?

– Какого чёрта??? – громкость голоса хозяина квартиры начал расти по экспоненте.

– Да, в общем-то, разные они бывают… Могу ответить, но ты их разве всех знаешь? Маммон, Аббадон, Асмодей, Левиафан, Бельфегор… продолжать?

Раздался скрип открываемой двери. Дима понял, что его угораздило разбудить спящую подругу. Через несколько секунд на кухне появилась Галина.

– У тебя все хорошо, милый?, – она смотрела заспанными глазами прямо на Дмитрия. – Что за шум такой?

Дима пытался понять, как вырулить такую абсурдную ситуацию. Хотя, в принципе, он-то здесь ни при чем – ничего предосудительного не делал, просто тихо и мирно пил свой кофе.

– Видишь ли, милая, – сквозь силы выдавил он из себя, – я, конечно, понимаю твое состояние, но объяснить, как этот человек оказался здесь, тоже не могу. Пока.

– Мить, какой такой человек? – девушка обвела кухню своим взглядом, – уже 2 часа ночи, ты сидишь с пустой кружкой в полном одиночестве и кричишь… Ты закемарил и что-то приснилось? Что происходит?

Тут пришло время удивляться Диме.

– Да как же… вот же, – он показал пальцем в сторону незваного гостя. Тот ответил ему кривой улыбкой, обнажая два ряда зубов под названием «ужас стоматолога». Точнее, полтора. – вот же он сидит!

– Кто?

– Бомж.

Повисла тягостная пауза. Все замерли. Гоголь со своей финальной сценой «Ревизора» нервно курит в сторонке. Точнее, курил бы, если бы курил (да простит читатель эту тавтологию) и если бы был. Галя с огромными знаками вопроса в обоих своих серых глазах, в которых еще плескалась нега ночного сна, не отрываясь, смотрела на Диму. Бомж, словно решив ей подыграть, с выражением искусственного изумления также вперил свой взор в хозяина квартиры. Дима мотал головой, переводя взгляд с одного на другого, словно спрашивая: «Вы меня что, совсем за идиота держите?»

Пауза затянулась. Дима понял, что Галя реально не видит третьего человека на кухне. Было бы абсурдно предположить, что они сговорились между собой против него. И так-то сюрреализм какой-то, но предположить, что его девушка заранее договорилась с бомжом, тайком пустила в квартиру, чтобы разыграть… Такое даже в виде идеи никому в адекватном состоянии в голову не придет. А Галя была адекватна, всегда и во всем. Или уже нет? – фуууу, что за ерунда лезет в голову. Дима помотал головой, выгоняя из нее дебильные мысли, как собака, отряхивающаяся от воды после купания.

– Извини, солнышко, – он робко улыбнулся, – что-то я задремал, видать, и под впечатлением вчерашних событий бомж привиделся…

– Мал-ла-дец, – заговорщицки прошелестел бомж, понижая голос до минимума, как будто его еще кто-то мог услышать, – быстро сориентировался. Красавчег! Теперь, давай, отправляй свою кралю спать, а то мы с тобой еще и разговор-то не начинали…

– Ясно, – с явным облегчением выдохнула и улыбнулась в ответ Галя, – давай не засиживайся. Надо выспаться. Завтрашний день обещает быть тяжелым на работе, да и у тебя с восьми утра снова звонки всякие начнутся… Может тебе таблетку какую дать? Мелатонин? Через 20 минут будешь гарантированно дрыхнуть, а?

– Не-на, – замахал руками Дима, – все норм! Ты иди – я скоро догоню тебя, под теплый бочок подкачусь)

Галя помедлила пару секунд, как будто в нерешительности, затем развернулась не по уставу через правое плечо и, шлепая босыми ногами по светлому ламинату, отправилась обратно в спальню. Через мгновение раздался звук закрываемой двери.

– Ну что ж, как минимум, ты – неглупый, – бомж первый нарушил молчание, – сразу просек ситуацию.

– Да, мне всегда говорили, что я умный, – Дима криво улыбнулся и пожал плечами. Что делать дальше в такой ситуации – он слабо понимал, ибо никогда в нее ранее и не попадал. Говорить дальше или сразу попытаться выставить гостя силком из квартиры? Дальнейшие перспективы были непонятны.

– А я не говорил, что ты умный, – усмехнулся гость, подняв, как бы в изумлении, густую лохматую бровь, которая открыла во всей красе его глаз – с темной, почти черной, радужкой, в которой растворялся зрачок, и желтым гепатитным белком. – я лишь сказал, что ты неглупый.

– Ну да, умный – синоним неглупый же? Все верно, – кивнул Дима.

– Нет, – качнул головой в ответ бомж, – умный есть умный, а неглупый – все лишь неглуп. И это совсем не означает автоматически, что в нем есть ум – просто отсутствует глупость. Чуешь разницу?

– …

– Шта, милАй, завис? – гость исказил и без того скрипучий голос, то ли в попытке спародировать древнюю старуху, то ли еще кого…, – ну, давай, я тебе на примитивном примере поясню, чтобы дошло. Даже с учетом повышенной толщины лобовой брони…

– А при чем здесь лобовая броня? – удивился Дима.

– Чем толще лобная кость – тем меньше места в черепной коробке для мозга, – усмехнулся его визави. – Впрочем, продолжим. Итак, конкретный пример для особо одаренных: у вас есть стандарт качестве, ISO называется со всякими разными цифрами после этих трех букв, – по нему в телевизионной матрице допускается наличие 2 неработающих пикселей на миллион. Итого, пиксели работают все? – нет; матрица качественная – да. Претензии принимаются – нет. Так и у тебя: глупость отсутствует – да, ум присутствует – нет.

– Чего???

– Включайся, Дима, включайся, – покачал заскорузлым грязным пальцем гость, – несмотря на наличие битых пикселей, твой мозг все ж таки признан годным для работы, – как же часто вы сами перевираете смысл слов, а, зачастую, даже самым простым терминам не можете дать определение, – бомж нарочито громко и показушно вздохнул, – Вот, я тебя в самом начале спросил – зачем желать доброй ночи? Добро – это что? Можешь дать определение такому простому и часто употребляемому слову?

Дима слушал собеседника и постепенно приходил в себя, собирался в жесткую пружину, концентрировался. Он считал себя прожженым переговорщиком, который прошел через сотни самых сложных и проблемных встреч по бизнесу, который привык жестко отстаивать свои интересы, не прогибаясь под напором чужих аргументов. Сейчас он четко понимал, что на первом этапе упустил инициативу. В более выгодной позиции всегда находится тот, кто задает вопросы, чем тот, кто вынужден отвечать. Тот, кто спрашивает, тот и ведет встречу, контролирует ее. Ну, что ж, вы хотите жестких переговоров? – их есть у меня. И Дима, нагнув голову как бык на корриде, бросился в словесную атаку.

– Ты, вообще, кто такой? – с легкой издевкой спросил он, – прежде чем начать любые разговоры-переговоры, люди представляются.

– Так то люди…, – гость вернул ему издевку сторицей и сверху еще досыпал для верности, – тебя я и так знаю. Хотя, все же уточню…

Бомж почесал свою патлатую бороду грязной рукой, как будто, в некоей задумчивости, оскалился половиной рта и продолжил:

– Вот, ты, сам все же, кто? По паспорту – Дмитрий, маленькое имя – Дима (кто вообще такую ахинею придумал – зачем нужны маленькие и большие имена? А среднее, тогда, какое?)… ох, отвлекся… так вот, маленькое – Дима, дома ты – милый и Котенок, для друзей Митя и Димон, для подчиненных – Дмитрий Олегович Дубов (это в глаза, а за глаза – Удод – по первым буквам фио)… так кто же ты, мужик в майке с пустой красной кружкой в руке, а? А, может, ты, как в том анекдоте – «а дома я – Светлана»?!

Гость заржал густым булькающим смехом. Его плечи асинхронно подергивались в такт издаваемым звукам – правое, левое, правое, левое, оба вместе, правое… Ему, казалось, было так весело от собственной шутки, что не получалось сдерживать себя, и вязкая непонятного цвета слюна с каждым резким выдохом пеной вылетала из немытой заросшей рыжими волосами пасти.

– Меня зовут Дмитрий, – рубанул как отрезал Дима и гордо, насколько это позволяли обстоятельства, выпрямился на диване. Он уже пришел в себя и принял вызов на эту словесную дуэль. – Для тебя я – Дмитрий и никак иначе! А вот ты кто? Как твое имя?

– Я-а-а-а? – удивленно протянул гость, перестав смеяться, – что в имени тебе моем? – процитировал он, – тебе оно куда, зачем? Вот, если я – Афиноген или Дармидонт, то что? Или Апполинарий? Что-то изменится? Что тебе даст в практическом плане эта информация?

– Знать, как обращаться.

– сИрьёзно??? – очередная порция смеха, – а как это поможет донести информацию? На да ладно, у вас вся жизнь соткана из одних условностях, и вы ее усложняете еще больше в каком-то мазохистском угаре – все же гораздо проще. Вот то ли дело раньше были имена – все сплошь говорящие – например, Камень…

– Кто?

– Ну, Пётр по-вашему… ах да, ты ж несколько из другой эпохи… Ну, и у славян называли детей со смыслом – ты только вдумайся: Ждан – долгожданный ребенок, Богдан – Богом данный, Третьяк – третий ребенок в семье, Всеволод – всем владеющий, Истослав – славящий истину… А сейчас – что? Когда мозгов нет, то лишь бы поцветастее да покрасивше назвать – непонятно и без смысла, зато красиво… тьфу, – демон харкнул прямо на чистый ламинат и растер плевок грязным башмаком, – хорошо хоть не Даздраперма…

– Кто?

– Конь в пальто… «Да здравствует первое мая» – так лет 100 назад девочек у вас называли – вот мучались девахи… Ну да ладно, – вновь повторил он, – хочешь имя – держи: зови меня Василий, но лучше Бэйзил. Пойдет?

И Василий с интересом наклонил лохматую голову к правому плечу, ехидно прищурившись.

– Василий… Bazil по-английски…, – задумался Дмитрий, мозг разгонял мысль, – как Собор Василия… нет – bub, точно – bub, значит, Bazil… bub… вельзе…вул.

– Ну, чаще в написаниях встречается Beelzebub, но так тоже можно. Хотя, вот же вы странные – коверкаете все, что только можно коверкать: Бабилон у вас превратился в Вавилон, Баал – в Ваала, а Бейджин – вообще в Пекин. Забавные вы… Ну, так что, узнал имя – полегчало?

Почему-то Дима совсем не удивился. Внутри было какое-то равнодушно-спокойное состояние. Ну мужик, ну материализовался из ниоткуда, ну говорит, что, типа, кто-то там из легиона демонов… Удивительное и невероятное – ну, не факт. Вот снять на телефон (на телефон, Карл, не фотоаппарат) селфи и отправить его за секунду своему другу за несколько тысяч километров от тебя – вот это может легко поспорить в плане удивительности и невероятности. И ведь, никто не удивляется. Все само собой разумеющееся. Про искусственный интеллект лучше даже и не упоминать – любой Василий/Базилий или кто иной просто бледнеет на его фоне.

– В твоем имени нет ничего, что заставило бы полегчать, – Дима окончательно пришел в себя и собрался, – Ну, ладно, Бейзил… чего надо-то? Что пришел? А вид-то что такой потрепанный? У вас там, в преисподней, урезали финансирование что ли?

Темный шумно выдохнул через широкие мясистые ноздри – запахнуло серой. Тонкий непривычно серый язык ящеркой выскользнул из рта и облизал потрескавшиеся губы.

– На какой вопрос отвечать? – демон усмехнулся, в черноте его глаз плескался интерес, – мой ответ – да. Устроит?)

– Да – что? – не понял человек.

– Задавай вопросы по очереди, по одному, внимательно слушай ответ, и каждый следующий свой вопрос строй с учетом полученной информации, – осклабился Бейзил, – и не вали все в кучу. Тебя же этому учили на всяких ваших тренингах…

– А в отношении твоих вопросов, – продолжал темный, – давай уж, тогда, по полочкам: финансирование – нельзя урезать то, чего нет; имя еще как может заставить полегчать – ты ж в церковь ходишь, про Иешуа слушаешь, а уж в какой экстаз впадаешь при имени своей Галины… хоть и редчайшее сейчас имя, а топит твое сердечко неспокойное как пламя воск… ха, да и мозг твой тоже размягчает… А вот зачем пришел? – Что, никак не догадаться, или книжки умные не читал? А?

– Душа? – коротко выдохнул Дима.

– … и Дьявол не берет – кому она нужна? Ха-ха-ха…, – процитировал демон, – помнишь такую песню «На службе сил зла» группы «Ария»? Хотя, чего я спрашиваю – и так знаю, что помнишь и до сих пор слушаешь. И, кстати, да, чтобы с вопросами закончить: преисподняя не моя – это общая, так сказать, зона или, как бы вы айтишники сказали – DMZ – демилитаризованная зона. Там нет главного – она для общего употребления, так сказать. А вот почему так потрепанно одет?..

Верхняя часть Василия начала плавится как воск – как в старом советском мультфильме «Пластилиновая ворона» – сначала все смешалось в общий разноцветный ком, чтобы затем плавно разгладится в новую фигуру. Через секунду перед Дмитрием сидел лысый «человек» с рублеными брутальными чертами лица в очках с тонкой невесомой оправой, в поло с характерным вензелем LV и с механической Omega почему-то на правой руке. Но это – верх. Из-под стола выглядывали страшного вида штаны и грязные бесформенные ботинки.

Демон перехватил взгляд Дмитрия.

– А что ты хочешь? Вы же в период коронавируса все видеоконференцсвязи так и проводили – сидели в галстуках и пиджаках перед мониторами, но в семейных трусах… благо их никто не видел. гы-гы – клоуны, мля) Ну, что – так лучше? – за стеклами очков блеснули черные глаза. – Извини, что Omega – люблю я эту марку, но, если тебе, вот прям, сильно критично – могу и Ролекс, и Вашерон, и Патек сделать…

По мере того как он говорил, «омежка» на его руке трансформировалась в называемые часовые бренды, чтобы затем снова вернуться к классической на металлическом браслете Omega Seamaster.

– Ну?? – в низком голосе металлической струной зазвенела угроза, под коротким рукавом поло демона прокатился вверх-вниз мощный шар двухглавой мышцы – сиречь, бицепса, – Будем дальше говорить?

Неожиданный переход. Яйца сжались. Или что там они сделали? – но Дима явственно почувствовал движение между ног, характерное минутам опасности. Что там на самом деле с мужским хозяйством происходит, он, по понятным причинам никогда и не проверял – да и глупо это было бы, например, стоя перед бандой отморозков вдруг сказать: «Секунду, пацаны, прежде чем начнете меня метелить мне надо срочно проверить что там с яйцами происходит – очко, чувствую, жим-жим, вот и с яйцами что-то не так…» Кто-то умный как-то рассказывал, что в моменты опасности организм сам как бы втягивает причиндалы внутрь, оберегает, типа. Им еще в институте на лекциях по медицины (вот, на хрена филологам курс медицины? – ан, нет – все учили как миленькие, ибо в программу было заложено) старый отставной военный хирург рассказывал про то, как все грамотно устроено в организме человека – даже мужские причиндалы специально выведены природой за контур, т.к. снаружи температура на 1-2 градуса ниже, что не позволяет белку, из которого состоит сперма, сворачиваться. О, как… Крайне ценная и важная информация. Но не сейчас.

Сейчас у Димы просто все сжалось – не только яйца… всё, абсолютно всё, что могло сжиматься и расжиматься, а в текущий отрезок времени просто сжалось. Максимально. Больно. С силой.

Не сказать, что он был робкого десятка. Побыковать в ответ он тоже иногда был горазд. Но сейчас нерациональная и необъяснимая паника накрыла сознание своим черным потоком и виртуальными ручищами с узлами прокачанных мышц упорно и неотвратимо топила остатки сопротивления в бездонных водах первобытного ужаса. Рот раскрылся в беззвучном крике, на шее с обоих сторон напряглись пеньковыми канатами лиловые вены, глазные яблоки вылезали из своих домов-глазниц…

– Ну шо, ушлепок, – перед Димой снова сидел уже привычный бородатый тшедушный бомжик, – спужался, милай?! Так лучше?

Всё, что до этого было с нечеловеческой силой сжато в пружину страха, начало постепенно расслабляться. Внизу живота потеплело. Рот захлопнулся, грудь ритмично задвигалась, насыщая кровь кислородом.

– Вот-вот, – давно немытый указательный палец с обгрызенным под «ноль» ногтем очертил полукруг, – дыши, давай, дыши! Вы ж, кислорододышащие, без этого элемента даже и соображать-то не можете… А сколько в свое время было споров на эту тему, а? – демон, казалось, говорил сам с собой, ни к кому не обращаясь, – Ведь разные же варианты предлагали – выбирай не хочу. Говорил же Уфир…

– Кто? – размеренно, но неотвратимо Дима приходил в себя.

– Уфир, – как ребенку повторил Бэйзил, – ну, по вашему это что-то типа врача. Только в аду. Так вот, когда еще модель «человечество» была только в проекте, говорил же Уфир – пусть лучше дышат азотом – его в атмосфере 78%. Так нет же, – демон с размаху хлопнул по столу обеими руками – да так, что в разные стороны разлетелись материалы по TOEFL, к экзамену по которому готовилась Галина. – Нет, же, – повторил он, – встрял тут понимаешь Аббадон и всех убедил, что дышать они (ну, вы – то есть) должны именно кислородом, которого всего 21%. Как говорится, спасибо, что не водородом. А все почему?