скачать книгу бесплатно
Внезапно раздался мощный взрыв, и поезд сильно тряхнуло. Капитан повалился на пол. Олег удержался за верхнюю койку и выскочил в коридор. Поезд начал резко сбавлять ход. С левой стороны раздалась пулемётная очередь. Стёкла полетели в вагон, сбоку раздались крики боли.
– Капитан, быстро собери людей, у кого есть оружие, пусть открывают ответный огонь, я к машинисту, нельзя чтоб поезд остановился! – Олег, пригнувшись, побежал вперёд, а капитан поспешил в купе Макарова, но тот уже торопился к нему.
– Лёша, срочно беги в соседний вагон, пусть ребята отстреливаются, ты там за главного, я тут. Олег сказал, нельзя, чтоб поезд остановился.
– Кто такой Олег?
– Неважно, давай скорее, делай что говорю!
Макаров поспешил в соседний вагон, а сам капитан окрикивал высовывающихся из своих купе. Началась перестрелка. Капитан достал свой ПМ и присел на корточки у разбитого окна. Крупный калибр легко пробивал стенки вагона и не было понятно, откуда идёт огонь – как назло, шёл дождь. Капитан выглянул в разбитое окно, чтобы хоть немного рассмотреть, куда стрелять, но тут же засвистели пули, несколько пробило входную дверь купе в паре сантиметров от него. Нескольких раненых солдат уже оттаскивали, все ответные выстрелы уходили в никуда, а поезд продолжал замедляться. За долю секунды капитан услышал знакомый свист РПГ, и только успел крикнуть всем «ложись», как раздался сильный взрыв в соседнем вагоне, куда убежал Макаров.
Поезд дёрнуло, но он не остановился и покатился дальше. Выстрелы прекратились. Капитан поднялся и побежал по коридору в сторону второго пассажирского вагона. Вместо двери в тамбуре зияла дыра. Пассажирский лежал перевёрнутым на боку, а за ним стояли грузовые. Ударила молния. Капитан успел разглядеть, что около них уже стояли три чёрных «уазика» с пулемётами на крыше и несколько мотоциклистов. Капитан прицелился, но пистолет дал осечку.
Позади по вагону прибежал Олег и остановился около капитана.
– Генерал меня убьёт… Там же пятьдесят комплектов новой брони… Капитан, я вызвал подмогу. Надеюсь, что из ваших там кто-то выжил, но после такого взрыва… Сомневаюсь.
Капитан ничего не сказал и пошёл осматривать уцелевших бойцов – его бойцов. По всему вагону было разбросано стекло, растекались лужи крови, разраставшиеся из-за хлёсткого дождя, который теперь мог спокойно заливать весь вагон. Мёртвых было всего двое: оба офицеры, командиры своих отделений. Их аккуратно переложили в отдельное купе к старшему мичману. Раненых было больше – половина из тех, кто был в вагоне.
Поезд остановился у Ладожского вокзала. Туда уже спешили кареты скорой помощи и военные. Капитан с оставшимися людьми аккуратно вынес всех раненых на платформу. Медики уже спешили им навстречу. Когда капитан убедился, что его людьми занимаются, отошёл в сторонку, достал сигарету и закурил.
– Капитан, угостите? – к нему хромая подошёл Олег.
– Чего хромаешь?
– Зацепило немного, да не страшно, сейчас важнее перекурить.
– Теперь-то, наверно, можешь сказать, что везли в вагонах? Всё равно ничего не получили, а так хоть буду знать, в какую жопу мы вляпались.
– Комплекты экзоскелетов. Десять рабочих, остальные для военных. Новые разработки, более подвижные, чем раньше, больше веса поднимают. А теперь всё пропало… – Олег сплюнул и затянулся.
– И кому теперь всё это достанется?
– Ясно же, кому. Королёву и его людям. Но насколько я понял, именно эти были из банды Гробчака. Но он тоже под ним, под Королёвым, хотя у него и людей больше, и влияния.
– Уволят? Как и меня, на пенсию? – усмехнулся капитан.
– Вряд ли. Я у генерала на хорошем счету. Я говорил ему, что надо дополнительное сопровождение, нужна нормальная, вооружённая охрана, а он мне вас в поезд подсадил, говорит, вот тебе в помощь, если что. Вас изначально должны были другим рейсом отправить, но решили сэкономить, чтобы поезд туда-сюда не гонять. Но тут опять же разведка недоглядела. Обычно про все их движения мы узнаём заранее, а тут такое… По головке, в общем, не погладят, но вы и так крутой нрав генерала знаете, верно?
В их сторону шли два врача и солдат. Капитан докурил сигарету, швырнул её под поезд и пошёл навстречу.
– Как они? – нетерпеливо спросил он.
– Семеро в тяжёлом состоянии, остальные жить будут. Небольшие ранения, несколько недель реабилитации им потребуется.
– Хорошо… хорошо…
– С остальными неизвестно. Наши ребята уже зачистили периметр от бандитов. Ищут выживших, – чётко проговорил солдат. Капитан пригляделся и заметил у него две маленькие звёздочки.
– Зачистили, говоришь? Эй, лейтенант, спорим, что, когда вы приехали, ни бандитов, ни товара уже не было. Сколько вы ехали? Минут двадцать? Кто отвечает за операцию, пусть срочно едет сюда! Куда направились бандиты? Как только я позвонил в штаб, вы тут же должны были выпустить дронов! – Олег был очень зол.
– Товарищ майор, ливень же, дроны не смогли…
– Не хочу слушать ничего больше! Поехали в больницу, меня надо немного подлатать, чтоб разгрести всё, что вы тут натворили. – Олег опёрся на руку одного из врачей и не спеша пошёл по платформе в сторону привокзальной парковки.
– Мне было велено доставить вас к генералу Кулакову, – опустив голову, сказал лейтенант.
– Боюсь тебя огорчить, парень, но сначала я поеду в больницу со своими бойцами. Когда я буду убеждён, что все получат необходимую помощь, тогда я поеду с тобой. Так и передай это своему генералу.
Глава 3
– Саша, просыпайся! – в большую светлую комнату вошла женщина лет тридцати. – Ну же, вставай, через час придёт профессор Кузнецов, ты забыл? У тебя сегодня учёба.
– Да, я помню, она у меня каждый день, – из-под подушки донёсся сонный голос Саши.
– Уже одиннадцать часов, вставай.
– Отстань, а? Что ты как мать себя ведёшь?
– Может, я тебе и не настоящая мать, но я забочусь о тебе, как о своём собственном сыне! – обиделась женщина.
– Ань, да ты максимум в сёстры мне годишься. А может, лучше в кроватку ко мне залезешь, м? Проведём время с пользой.
– Что ты такое говоришь, – покраснела Аня, – у меня есть муж, а ты, между прочим, его сын.
– Да ты расслабься, я же пошутил. – Саша высунул голову из-под подушки и подмигнул. – Всё, иди, сейчас встану, а ты сделай мне лучше завтрак.
Аня молча вышла из комнаты. Саша потянулся на кровати и протяжно зевнул. Он обвёл комнату взглядом. У него было всё, о чём мог мечтать восемнадцатилетний парень: большой телевизор на полстены, множество разных приставок, ноутбук последней модели – отец привёз из Европы. Сами они жили в огромном особняке на Каменном острове, владели собственным генератором, который питал весь дом и участок. Небольшой парк машин, всевозможные модели мотоциклов, собственная пристань с небольшой яхтой, бассейн с подогревом (который можно по желанию сделать крытым) и даже домашний пони. Его жизнь ничем не отличалась от жизни до катастрофы, единственное – он не ходил в общественную школу, а изучал все предметы дома.
Он жил с отцом, который всё время проводил на работе, его женой Аней (после смерти его матери отец долго не думал и взял в жёны молоденькую секретаршу), сводным братом Ромой, разбалованным толстым мальчишкой, и сводной сестрой Полиной. С детьми он почти не общался из-за довольно большой разницы в интересах и в возрасте. Роме было всего семь, а Полине тринадцать. Для своего возраста она отлично владела навыком истерии и могла довести до белого каления даже спокойного отца. Поэтому Саша всё своё свободное время старался провести либо запершись в комнате, либо на улице в компании своего школьного друга. Так планировалось сделать и сегодня.
Профессор Кузнецов пришёл ровно в полдень со своим скучным курсом экономики. Четырёхчасовая лекция была о потреблении и сбыте товаров на мировом рынке. Саша получал образование в главном городском Университете, что на Васильевском острове, однако его отец смог договориться с деканом о том, чтоб все преподаватели обучали его сына персонально, на дому, что хорошо оплачивалось и администрации, и преподавательскому составу. Отец хотел, чтоб сын пошёл по его стопам. Он был владельцем крупнейшей городской компании по добыче и сбыте леса и руководил мебельной фабрикой.
Но Саша не был расположен к карьере предпринимателя и больше любил искать приключения на свою задницу. Даже после того, как ему исполнилось восемнадцать лет, отец пытался как-то его контролировать и, чтобы хоть как-то быть на связи, подарил Саше новенький смартфон и безлимитную связь, что было невероятной роскошью.
После лекции Саша быстро перекусил и отправился обратно в свою комнату; он уже знал, чем займётся сегодня и торопился к телефону. Достав его из настольного шкафчика, он набрал номер старого приятеля.
– Здорово, коротыш! Ты уже на месте?
– Ага, стою у моста, со стороны Петроградки, давай быстрее, холодно.
– Скоро буду.
У его друга Пети тоже был телефон. Чтоб поддерживать постоянную связь, Саша на последний день рождения друга подарил ему простой кнопочный телефон и обязался оплачивать дорогую связь.
Каменный остров хорошо охранялся со всех сторон, поэтому войти на территорию без пропуска или приглашения было невозможно: кордон на мосту из четырёх человек, угрожая оружием, не пускал в охраняемую зону, а Сашин отец запрещал приводить гостей. Поэтому друзья встречались обычно у Каменноостровского моста.
Одевшись потеплее, парень крикнул Ане, что пройдётся подышать воздухом, и вышел на улицу. До моста идти минут пять, дорога была прямая, и он уже видел его начало. Вдоль улицы стояли высокие заборы, где-то каменные, где из железных прутьев; это был самый элитный район города, а их соседями были чиновники, дипломаты и прочие богатые бизнесмены. Место насколько роскошное, что сам губернатор жил тут неподалёку. Соседство с такой важной персоной прибавляло Саше значимости, и он гордо шёл до самого моста. Пройдя его середину, Саша увидел своего друга.
Петя был низкого роста, очень худой, с короткими, кудрявыми тёмными волосами. Собственно, из-за роста его и прозвали коротышкой. После того как его семья съехала со своей квартиры, он стал подворовывать на улице и станциях – им нечего было есть. Его рост, быстрота и ловкость помогали ему ускользать незамеченным, поэтому его до сих пор не поймали, а ведь прошло уже четыре года.
Саша знал, что Петя водится с опасными ребятами. У них была своя банда. Все из малоимущих семей, они обворовывали людей на местных рынках, а более рисковые открыто нападали на безлюдных улицах. Главным успехом для них было поймать какого-нибудь богача, но такие сами редко появлялись в сомнительных и многолюдных местах, чаще отправляя своих помощников. Те, в свою очередь, от толпы внешне мало чем отличались, поэтому удача была не на стороне воров. Они себя так и назвали – просто, безвкусно: банда воров.
На фоне своего друга Саша выглядел настоящим витязем. Большой рост, широкие плечи, накачанные в собственном домашнем спортивном зале, голубые глаза и светлые волосы. Единственным видным внешним недостатком были кривые зубы: поставить скобки или брекеты возможности не было, поэтому Саша никогда не улыбался – любой намёк на улыбку выставлял напоказ два уродливых клыка, вылезавших из-под губы.
Парни не виделись больше недели, поэтому им не терпелось рассказать друг другу, что произошло за это время. Новостей как всегда было немало: большинство, конечно, пустяки, но пропустить их они точно не могли. Не успели они пожать друг другу руки, как Петя спросил:
– Куда пойдём? К метро?
– Да, как всегда.
– Слышал про Илюху Гуся? – Петька всегда был довольно краток и любил без прелюдий переходить сразу к делу. – Вчера поймали на Обводном. Обокрал какую-то бабульку. Вроде всё красиво сделал, уже полез на улицу, а его на выходе патруль сразу и принял. Как узнали – непонятно.
– Что спёр-то? Это тот высокий? В костюмчике модном?
– Украшения с прилавка, у частника. По слухам, он представился каким-то чиновником, ты же знаешь, он всегда так одевается, сразу видно, что человек непростой. Ещё есть вероятность, что эта бабка была подставным лицом, на него охоту устроили, он ведь только по драгоценностям, а это самое прибыльное.
– И на сколько его? – спросил Саша.
– А ещё непонятно, в Кресты лет на пять – это при самом лучшем раскладе. Живым оттуда мало кто выходит… Горелого помнишь, я рассказывал? Тоже попался, давно ещё, года полтора назад. Так вот, семь месяцев просидел и помер, сказали, от воспаления лёгких, а там кто же узнает. – Петя немного поёжился.
– Мне, честно говоря, не жалко их никого, нормально работать надо, отец рассказывал, сейчас у них зарплату подняли, я бы тебя туда устроил, да мелкий ты слишком, не потянешь брёвна разгружать. Пошли лучше пивка возьмём, вон ларёк по пути.
Петька остановился и молча вывернул карманы спортивных штанов.
– Я угощаю, не парься, – махнул рукой Саша.
– Пора бы когда-нибудь и мне угостить. – Петька опустил глаза и поплёлся к ларьку. Они практически подошли к станции «Петроградская».
– Ты чего раскис, нормально всё будет, найдём тебе серьёзную работу, вернёшься домой, заживёшь!
– Да устал я от этого дерьма, я бы с радостью бросил это дело, так ведь мать помрёт от голода, да и сам я тоже куда денусь?
– Сестра совсем не помогает?
– Давай не будем про неё, она ушла от нас и вряд ли вернётся.
– Ты никогда не рассказывал, куда она ушла, чем занимается. Я же когда-то был в неё влюблён. – Саша заулыбался, вспоминая былые времена. – Уже столько прошло, а ты отказываешься говорить…
– С ней всё хорошо, и живёт она в шоколаде, больше я тебе ничего не скажу, и давай не будем про это, мне стыдно, что мы с ней родня.
– Ладно, понял, а с работой что-нибудь придумаем для тебя. У тебя даже девяти классов нет, я понимаю, что были обстоятельства, но образование надо получить, даже для самой элементарной работы, без него всё становится проблематичнее.
– Спасибо! – Петя обнял своего друга. Саша понимал, как тому сейчас тяжело. – С седьмого класса мне приходится воровать! Ты помнишь? Помнишь, как нас выгнали из квартиры за какие-то долги? Это было незаконно, они не имели права так делать. Мы оказались на улице, что мне ещё оставалось делать? Как же задолбало всё это! Если бы отец не погиб на этой чёртовой службе…
– Не надо так шуметь, я всё понимаю, вынужденная ситуация. Настало время исправить положение, а я всеми силами хочу тебе помочь. А теперь давай потише, а то тётя Соня нам ничего не продаст.
– Ладно, зайдёшь один? Я не хочу там светиться.
– Тебе как обычно взять?
– Да, возьми «девятку».
Саша, кивнув, зашёл в магазин. Магазином он назывался по старой привычке, на деле это был маленький ларёк под крышей, где продавались еда и напитки сомнительного качества.
– Тёть Сонь, здрасте! – Саша улыбнулся старой толстой продавщице.
– О, юные алкоголики пришли, – усмехнулась она. – Чего тебе? Как обычно, «девятку», четыре банки?
– Всё вы знаете, тёть Сонь, может, вам гадалкой заделаться? – он вытащил из кармана тысячу рублей и положил на прилавок.
– Тебе гадалкой точно не стать. Хоть раз можешь принести без сдачи? Я всю мелочь на тебя трачу! – Она упаковала четыре бутылки в чёрный пакет.
– А я не такой старый для гадалки, – бросил в ответ Саша, схватил пакет и поспешил к выходу.
До места назначения оставалось недалеко, но начал накрапывать дождь, и парни направились к подземному переходу. На подходе они издалека заметили патруль, поэтому им пришлось рискнуть и спуститься в переход. Тунеядцев в городе не любили, и в рабочее время мало кто решался прогуливаться по центру – был шанс нарваться на патрульных, а это считалось началом огромных проблем. Сперва предъяви документы, потом расспросы, куда и зачем идёшь, и так далее. А если патрульным не понравится тон, то могут и в участок отвести – для профилактики. Если Саше отмазаться удастся, так как он студент, то Петя в таких ситуациях – лишь дополнительная проблема.
Уже на подходе к переходу из-под земли повеял ужасный смрад грязных тел, мочи и дерьма. Там жили бездомные в очень больших количествах; в таком, как на Петроградской, вполне могло уместиться человек сто. Патруль туда спускался только лишь по крайней необходимости, поэтому это был верный способ переждать проверку, но и в переходе парни могли найти себе много проблем. Бездомные не жаловали гостей, в таких местах процветало насилие. Много баек рассказывали детям про то, как бомжи на улицах ловят по ночам жителей, забирают их вещи, а потом жарят на костре и едят. Хоть это были и сказки, даже патруль без подкрепления не рисковал заходить в самую глубь перехода. Петя же, не раз побывавший в таких местах, а одно время даже живший в таком, все слухи развеял, и без страха, но с зажатым носом открыл самодельную деревянную дверь и вошёл внутрь.
Картина была не из приятных: уже на лестнице лежали несколько грязных людей; в углу, где раньше стоял киоск, было отхожее место и прямо при них старая женщина в грязном порванном плаще справляла нужду. Саша отвернулся и чуть не блеванул – для него, как человека, привыкшего к комфорту и уюту, это был настоящий ад – и, простояв так десять секунд, распахнул дверь и вышел наружу вдохнуть свежего воздуха.
Патруля нигде видно не было, видимо, они свернули по улице. Теперь проход перед ними был свободен. Огромные часы на старом доме пробили шесть часов, а это означало конец рабочего дня и временное снятие ограничений. Дальше можно было идти спокойно, ни о чём не беспокоясь. Они вошли в знакомую арку, а оттуда – налево в парадную жилого дома. Кинув уже неполную пачку сигарет на стол коменданта, парни без всяких вопросов поднялись на пятый этаж, а оттуда по винтовой лестнице – на небольшую башню. В ней на протяжении последних двух лет, кроме Саши и Пети, никого не бывало. Саша договорился с местным комендантом дома на аренду маленькой комнатки, так же ему предоставили небольшой диван, стол, шкафчик, два стула и матрас. Только тут можно было спокойно попить пивка и покурить что-нибудь интересное, если Пете удавалось достать. Свет и отопление в башню провести было невозможно, и если проблему со светом Саша решил в виде свечей и настенных фонарей на батарейках, то с теплом всё было куда сложнее. Из-за холода башня пустовала почти восемь месяцев; в зимнее время дубак стоял невозможный. Свечи обычно приносил Петя, а фонарями и батарейками занимался Саша, доставая их через отца.
В этом году это был их уже второй заход в башню: температура поднялась до более-менее комфортного градуса, и в куртке было уже совсем не холодно. В башне имелась маленькая дверца, которая выводила на своеобразную смотровую площадку; оттуда по лестнице можно было спуститься на крышу. Саша любил выбираться туда и любоваться городом, каким бы серым и грустным он ни был. Вечер медленно накатывался на заледеневшие улицы, мороз уже спал, но долго сидеть на железной крыше было холодно. Впереди открывалась площадь Льва Толстого. Раньше она являлась главным транспортным соединением Петроградского острова. Два проспекта, Большой и Каменноостровский, пересекались именно в этом месте и соединяли три острова и оба берега Невы. Сейчас же площадь пустовала, только пара диких псов, оглядываясь, бежала вдоль неё.
В паре десятков метров погружались в землю подземные переходы. У входов стояли бочки с огнём, где грелись бездомные. На станцию метро их не пускали, поэтому вход из перехода был заделан металлическими щитами. Несмотря на самодельные деревянные ограждения и дверь, сквозняки у спуска гуляли дикие, зло свистя и морозя находившихся там людей. Переход периодически проветривался так, что на следующий день там обязательно находили пару трупов.
Чуть подальше, высокая и тонкая, качалась телебашня, грозным видом нависая над домами. Было время, когда она ярко светила ночью отечественным триколором, освещая близлежащие улицы. После резкого падения электроэнергии подсветку телебашни отключили. Петя рассказывал, что как-то даже пытался забраться на уже не работающую башню, но она до сих охранялась, скрывая в себе тонны бесполезного без электричества оборудования.
Саша поставил пакет с пивом на столик и взял с полки пару пивных стаканов. Помимо них на полке стояли: небольшой фонарь, батарейки и, прислонённая к стене, их с Петькой фотография, сделанная прошлым летом на принесённый Сашиным отцом «полароид». Мало кто в городе мог похвастаться таким антиквариатом, да и мало кому он был нужен в этом сером, замёрзшем городе, с военными и бандитами, бьющимися за территории, с политическими партиями и религиозными группами, бьющимися за право власти, с бедняками и оборванцами, составляющими добрую четверть города. Зимой только от холода погибало с десяток бездомных в день. Забившись во все подвалы и переходы, они вряд ли мечтали о новеньком «полароиде».
Позволить такую теперь уже роскошь могли только богачи с Крестовского и Каменного островов. Многие из них были коллекционерами, поэтому они отправляли своих представителей на поиски «древних реликвий», а те не упускали возможности практически за бесценок урвать золотые украшения или другие вещи, такие как старые картины, бронзовые бюсты и другие прелести старого мира. Где-то попадалась и техника, печатные машинки, граммофоны, а также различные плёночные камеры и «полароиды». Они всегда моментально уходили с аукционов, будь то на станции или на рынке. Людей таких в народе прозвали «еврейчиками» и не очень любили. Они всегда предлагали цену выше, чем мог любой из простых покупателей. На аукционы они ходили с охраной и с чемоданом денег, а на обычные «дела» старались одеваться блёкло, ничем не выделяясь из толпы. Они были хорошими ищейками, отлично знали рынок, имели связи и владели огромным количеством информации. Никто не знал их имён, только клички. Работали они исключительно по рекомендациям, с людьми со стороны иметь дела отказывались.
Уровень нравственности и культуры низшего класса, который составляло великое большинство, упал настолько, что некоторые из молодого поколения не умели не только писать, но и читать. Они жили одним днём и никогда не задумывались о том, что их ждёт впереди. У них на уме были только разборки, лёгкие деньги, дешёвые удовольствия, а использовались они лишь в качестве рабочей силы на добыче леса и заводах. Многие из них состояли в мелких бандах по двадцать-тридцать человек, которые больше занимались разборками между собой, чем грабежом и разбоями. Но как только они переступали закон, на их устранение посылался военный отряд, итогом которого была либо виселица, либо тюрьма. Законы были суровые, условную меру пресечения отменили ещё в две тысячи двадцатом году, за убийство применялась высшая степень наказания – казнь.
Саша разлил пиво по стаканам, поставил на стол и плюхнулся на диван.
– Кинь сигаретку, я свои отдал. Тут прохладно, сюда бы грелку какую-нибудь, – мечтательно осмотрел комнату он.
– Лови, огонёк есть? – Саша помотал головой, Петя достал из кармана коробок, вынул из него две спички, зажёг с первого раза сигарету и крепко затянулся. – Петрович тебе ничего не говорил про курение, верно? – он протянул коробок Саше, но тот отмахнулся, показывая, что нашёл в кармане зажигалку.
– Не помню, вроде ничего не говорил. – Он немного постоял, подумал и, неожиданно что-то вспомнив, сунул руку во внутренний карман утеплённой джинсовой куртки. – Смотри, что достал! – Петя вытащил маленький радиоприёмник.
– Ого, спёр опять у кого-нибудь?
– В среду ходил на Маяковскую, из-под носа у еврейчика вытащил. На хрен ему он нужен был, непонятно, но пару тысяч он за него давал.
– А он с охраной был? Как тебя не заметили?
