Запах чужой земли. Приключенческая литература

Попытались взять меня на арапа и проскочить в ворота, ага, кто-же их открытыми держать будет. Изнутри припёрли небольшим грузовичком, меня это даже немного рассмешило, но как выяснилось опосля, на воротах обычно африканцы стоят, и они за это отвечают, а калитку ломом подпирают. Так что дамочки попинав ворота словно монашки, рвущиеся в мужской скит, сделали вид, будто только что, внезапно, увидели охранника этого заведения и кинулись ко мне наперебой вещать на французском языке. Что-то втирать о праве и всё это с жутким акцентом. Если б не галдели громко и одновременно, я, наверняка, смог понять суть их требований, но теперь оставалось лишь последовать совету Черепанова. Вспомнил незамысловатую фразу на китайском. Буркнул её себе под нос и добавил на языке Дюма, перемешивая английскими и немецкими словами:

– Моя охранять. Твоя не понимать. Дворец Беренго закрыт, заходить найн.

Вот тирада вышла, без 100 грамм не разобрать. Ну, а что, на Чёрном континенте наречий как блох на бездомной кошке. Пусть соображают из какого я региона.

Галдёж мгновенно усилился, а одна, с обильной растительностью на лице, даже принял её за трансвестита, так вообще, не нашла ничего лучшего, как попытаться мне показать, что им нужно пи-пи и очень срочно. Едва из трусиков не выпрыгнула, демонстрируя своё желание, а ещё больше девственные джунгли в зоне бикини. Приняли меня всё же за аборигена и решили, что справятся с местной бестолочью на раз два.

Ага. Я им на кустики указал, метрах в пятистах от ворот и демонстрируя тридцать два зуба, добавил:

– Здесь писать найн. Ходи туда.

Одним словом, не договорились и когда вся эта делегация отправилась восвояси, Черепанов, выглянув из калитки, показал кулак с оттопыренным большим пальцем.

– Молоток Лёха, прекрасно справился, сдавай форму Абрамовичу и ко мне в штаб. Надо бы с тобой поближе познакомиться. Честно признаюсь, чёрный российский гражданин, знающий три иностранных языка, это для меня уже нонсенс, а ты к тому же инструктор по рукопашке. Извини, ты на чёрного не обиделся? Может тебя афрорусским называть?

Я пожал плечами и произнёс заранее подготовленную фразу, как раз для подобного случая:

– На меня, эта глобальная сеть, которая якобы несёт справедливость, исцеление и свободу чернокожим людям, не распространилась. И даже больше скажу, чёрный мне приятнее чем афрорусский. Ну а если быть честным, то на своё имя я быстрее откликаюсь.

Черепанов дважды моргнул, после чего скривился в усмешке.

– Отлично, дуй к Абрамовичу и жду. Вон мой домик, – и он указал на небольшое здание на отшибе

Прежде чем обменять одежду, выданную интендантом на свою собственную, я, обойдя небольшой пролесок приблизился к вожделенной цели и остановившись около глубокого бассейна, со дна которого воняло кислятиной, болотом и ещё какой-то дрянью, окинул взглядом резиденцию Екатерины, первой жены моего покойного деда. Белые стены были испещрены надписями, местами отбита штукатурка, но в целом, здание выглядело вполне крепким. Великолепие было разграблено, но военные всегда склонны эмоционально пробуждать память о хорошем прошлом. Создавалось впечатление что время в Беренго остановилось.

В 2013—2014 годах здесь размещались бывшие сторонники Франсуа Бозизе и зная об этом, мне не терпелось добраться до нужной комнаты и выяснить, не был ли вскрыт пол в месте, отмеченном на плане.

Оглянувшись и увидев интенданта, я решил не торопить события. Окинул равнодушным взглядом строение и приблизившись к Гене заинтересованно спросил:

– Я слышал в этом бассейне плескались крокодилы и неугодных членов правительства скармливали им. Не знаешь, это правда?

Глаза интенданта мгновенно вспучившись, прилипли к линзам, во всяком случае несколько мгновений мне казалось именно так. Потом он отрицательно покачал головой и сняв очки принялся их протирать видавшим виды платочком.

– Первый раз о подобном слышу, я даже ни разу не подходил туда и тем более не заглядывал в бассейн. А что там?

– Костей убиенных и заживо расчленённых нет, если ты об этом. Болото и воняет сильно.

– Да ну тебя, – отмахнулся мой собеседник, – переодевайся, а то Палыч уже дважды по рации интересовался, где ты застрял. А он стоит, болото разглядывает, – и Гена водрузив очки на место шагнул в свою вотчину.

– Просто любопытно, – проговорил я и нырнул следом в тёмный проход.

Глава 2

Черепанов занимал небольшой каменный домик на одну комнату, в котором когда-то размещалась охрана внутреннего двора. Кровать с железным панцирем, советская солдатская тумбочка жёлтого цвета, стол обшарпанный, три стула. В углу сейф с меня ростом, на стене карта центральной Африки, а на единственном окне, чёрная массивная решётка.

– Падай, – Черепанов указал мне на стул и сам усевшись во главе стола открыл небольшую папку, – Бортников Алексей, – он прокашлялся, – а не подскажешь, где твои сопроводительные? У Евгения их не оказалось.

Я улыбнулся, полез во внутренний карман и достав конверт, сложенный вдвое, положил его на край.

– Я на подсадку сел, потому они со мной, – сказал и развернув стул уселся.

Черепанов кивнул и выдвинув ящик стола достал нож. Развернув конверт, он аккуратно вскрыл его. Вынул лист размером А4 и уставился в левый верхний угол, где обычно клеят фотографию, после чего хмыкнул и откинувшись на стену, некоторое время буравил меня холодным, пронзительным взглядом.

– Однако, – произнёс он спустя минуту, в течении которой несколько раз переводил взгляд с фотографии на меня, – кто же вы такой, Бортников Алексей Николаевич? Признаюсь, удивили. Знай я раньше, мне и в голову не пришло поставить на ворота Георгиевского кавалера.

Я едва не чертыхнулся, ведь просил своего куратора не вносить сей героический поступок в сопроводительные документы, но вовремя вспомнил, что ничего об этом в них и не было. Всё дело в фотографии, на которой он оказался запечатлён. Вот о ней я совершенно позабыл.

– Олег Павлович, я сотворил какую-то глупость? Чем-то обидел вас? – спросил, потому что тон Черепанова мне совершенно не понравился.

– Извини, – он оторвался от созерцания бумаги, – просто неожиданно всё это. Приезжает чёрный русский, к тому же с таким знаком отличия, что я вроде как остолбенел. Прочитал твоё досье и совсем заблудился. Ты зачем сюда приехал?

У меня аж мурашки по спине побежали. Едва сдержался и как можно спокойнее спросил:

– Что-то не так?

– Инструктор по рукопашному бою, это ладно, но тут есть вторая строка. Военный инструктор по практической стрельбе.

Вот же чёрт. Я и забыл про эту ересь. И когда Александре Ивановне указывал на этот подпункт, она только руками развела, заявив, что совсем охамел и забыл немножко, кто она и кто я.

«И вообще, вспомни, что это ты упрашивал меня отправить тебя в ЦАР. Зачем? Вот то-то же. Мне пошли на встречу и только потому, что ты заменил сразу двух. Так что ты у нас, – распалялась всё больше и больше несостоявшаяся тёща, – не был, не участвовал, не привлекался. Морально устойчив».

Прям услышал, как зазвенел голос в голове любимой тёщи. Только не добавила, что истинный ариец. Но точно гарантировала, что на это никто не обратит внимания. Обратили.

– И что вас смущает? – поинтересовался я у Черепанова.

– Смущает то, что военным инструктором по практической стрельбе может быть военнослужащий, находящийся на действительной военной службе в государственной военизированной организации и прочее, прочее, прочее. А у тебя запись, что ты уволен в 2020 году по состоянию здоровья, а в довершении всего такие регалии. Вот и спрашиваю, как ты здесь оказался со своим цветом кожи?

Так и захотелось спросить, что за ересь он несёт? Мы дома что ли? Но вслух, разумеется, сказал совсем другое:

– Уволен по ранению. Правая рука на холоде немеет, пальцами совершенно не управляю. Три года промучился, нормально только летом. Прошлую зиму провёл в Анголе, даже забыл, что рука умеет болеть, но в марте вернулся в Россию и всё по новой. Ну вот, решено было снова помочь многострадальному африканскому народу. Благо, я это умею делать и надеюсь, хорошо умею.

Черепанов молча кивнул, потёр мочку левого уха и только тогда разродился, – это, пожалуй, ближе к телу, – а сейчас как рука? Ты ведь только из Москвы.

– Нормально, в тепле за несколько часов легко адаптируется, а дома приходилось перчатку с подогревом носить.

– И как, помогало?

– Честно говоря, не очень, – я отрицательно качнул головой, – болела всё время, а последние пару месяцев плотно сидел на обезболивающих, и чтобы не подсесть на какую-нибудь дрянь, отправился сюда.

Зачем сказал? Длинный, длинный мой язык.

Олег Павлович побарабанил пальцами по столу.

– И что, точно не подсел? И точно не болит?

Я сделал фейс контроль и кивнул.

– Уверен.

Прибрехал конечно. Ныла рука основательно и единственное в чём я был уверен, за несколько дней отойдёт, а иначе какой из меня инструктор. Но не буду же рассказывать, что без протеже тёщеньки не было бы ни Алжира, ни Анголы и уж тем более Центральноафриканской Республики, куда мне очень требовалось попасть и вовсе не из патриотических соображений. Вот и надавила Александра Ивановна на свои рычажки, памятуя мои «боевые заслуги» на памятном пляже, и благодаря, скорей всего, невероятному везению, я и получил идеально выправленные документы.

Черепанов на минутку задумался, потом откинулся на спинку стула и вопросительно глянув на меня, произнёс:

– Послушай. А не ты ли тот очень смуглый русский парень, который в Алжире двадцать боевиков в ножи взял?

Я едва не поперхнулся. Какие двадцать человек? Их всего четверо было, к тому же дежурили отдельными парами, так что при моих способностях снять этот пост не представляло особого труда.

– Ну да, всего четверо, – согласился Черепанов, – мне так и рассказали, просто хотел проверить свою догадку. Добавишь что-нибудь интересное?

– Вообще-то это закрытая информация, – буркнул я, – вам откуда это известно?

– Закрытых информаций в России много, – улыбнулся Олег Павлович, – а вот любопытных на пальцах посчитать можно. И представь себе ситуацию. Пригласили генерала на охоту и там ему как строжайшую тайну поведали чудо. И раздулось, и поехало. Никто и верить через третье колено уже не будет. Байка и байка. Я, например, полгода назад в Хабаровск летал. К другу. Он младшую дочку замуж выдавал. Так мы к чукчам, в смысле, к коренным жителям Дальнего востока, за красной икоркой поехали. Умеют они её готовить, не то, что, прости Господи. Мы им, стало быть, водочку привезли, а они нам несколько бочонков из своего загашника. Ну мы бочонок икры в казан, ящик водки на стол и посидели. За отца невесты выпили, байки потравили, кто про что. Вот мой товарищ и выдал этот баян.

Лицо Черепанова в тот момент было серьёзным, а глаза буквально хохотали. Сразу и не разберёшь, это он мне сейчас лапшу шумовкой накидывает или в самом деле услышал историю невесть где?

– В Хабаровске? – с сомнением проговорил я.

– В Хабаровске, – подтвердил Черепанов, – байка она и есть байка. А мне ведь нужно знать с кем работать придётся. Одно дело, когда человек видит свою жертву через снайперский прицел и совсем другое, когда сначала закуску нарезал, хлебушек, колбаску, а потом как свинье горло перерезал. Хоть и врагу, но при этом ничего внутри не ёкнуло. Потому как ёкнуть могло, если одного под нож пустил, а вот сразу четверых, маниакальным синдромом попахивает, – Олег Павлович глянул мне в глаза и видимо увидев поднимающуюся волну, снисходительно добавил, – ладно, ладно, не закипай. Контингент будет только через неделю, успеешь адаптироваться. Перейдём к делу. Я тебя немного введу в курс, что такое Центральноафриканская Республика, потому как даже если ты проштудировал её в интернете, то пару полезных советов всё равно не помешают. Согласен?

Я кивнул, пытаясь взять себя в руки после такой проповеди и устроился поудобнее, думая прослушать лекцию о том, что можно, а что делать нежелательно. Но, ожидаемо ничего нового не узнал, кроме мелких деталей местного значения.

Центральноафриканская республика – это не Бали. Национальная территория в значительной степени контролируется различными вооруженными формированиями разного происхождения. В стране действует миссия Организации Объединенных Наций по стабилизации, но несмотря на многие мирные договора постоянно происходят столкновения, в результате которых люди гибнут регулярно. Повстанцы воюют против всех, против сил безопасности, миротворцев ООН, гуманитарных организаций, гражданского населения и между собой. Разные группировки, разная религия. И я совершенно не понимаю почему их местная власть называет так ласково. Какие же они повстанцы. По мне так просто бандиты радикальных исламистских группировок.

Миротворцы ООН, под шумок, проворачивают свои делишки, грабят и без того бедное население, и без зазрения совести насилуют молодых девушек. Согласно Уголовному Кодексу ЦАР, наказание за изнасилование вплоть до пожизненного заключения. Вот только нет здесь правоохранительных органов, и никто не будет заморачиваться в розыске преступников. Даже в столице находиться опасно, потому как прямо на центральной улице неизвестные могут спокойно расстрелять сотрудников международных гуманитарных организаций и безнаказанно увести транспорт с медикаментами, одеждой и продуктами.

Беженцы всюду. Они покидают посёлки в рванной грязной одежде, которая либо велика, либо мала, потому как снята с чужого плеча, либо остатки благотворительной помощи. Своя давно разошлась на лоскуты, когда приходилось двигаться сквозь непроходимые джунгли.

Однажды мы наткнулись на группу женщин-беженок. Но только разглядев их внимательно, стало ясно, что это девочки от 12 до 15 лет. С автоматами наперевес они пробивались с боями. Узнав, что мы русские, они плакали и смеялись, обнимали целуя, падали на землю и кричали. Странно, обычно памятью не страдаю, но прошёл всего лишь год, а я не могу припомнить ни одного лица. Дети и дети. Всё что осталось в моём хранилище, это запах который шёл от них, горький запах чужой земли.

У Центральноафриканской республики выхода к морю нет, а значит туризм процветать никогда не будет. И несмотря на богатство ресурсами она остаётся одной из самых бедных стран в мире.

На самом деле в республике есть что посмотреть, те же водопады Боали расположенные в непроходимых джунглях вполне впечатляющее зрелище, особенно в сезон дождей. А в девственных лесах это находится, потому что инфраструктура по-прежнему отсутствует. Любители пощекотать нервы жили во все времена, однако результат явно неутешителен. А как вы хотели, на улицах полно вооружённых людей, европейцу, прибывшему поглазеть, советуют не высовывать носа из гостиницы и заниматься туризмом исключительно из-за опущенной занавески.

Ещё одна достопримечательность – это дворец эпохи Возрождения, в котором находится правительство. Вот и все развлечения, хотя, последняя под вопросом. Долго будешь стоять и фокусировать свой взгляд на это сооружение, могут и пристрелить. Безопасность президента прежде всего. Тем более, что был прецедент. Один близорукий француз полез в карман за очками в момент выхода какого-то чиновника, и охранник бахнул из пистолета в незадачливого туриста.

К слову сказать, прогулка к водопаду мне кажется ещё более сомнительным путешествием, если исходить из безопасности. Можно натолкнуться на вооружённую группировку повстанцев, на браконьеров, контрабандистов, небольшой отряд партизан, который вообще неизвестно за что воюет, а в джунглях бродят дикие животные. Встреча с гориллами весьма вероятна, к тому же следует учесть, что их здесь более ста тысяч и это не домашние мартышки, хотя и вполне миролюбивые создания. А слоны, любого человека воспринимают как врага, шастающего по их территории. Кроме этого, водопад сам по себе весьма недружелюбная водная гладь. Образовавшееся озеро под ним прямо-таки кишит крокодилами, которые могут притаиться в зарослях, бегать за жертвой табуном и весьма проворно.

Так что на сегодня, площадь, где установлен памятник нашим погибшим ребятам, единственный достойный архитектурный монумент в столице, мгновенно превратившийся в культовое место.

ООН сняла эмбарго на поставку оружия и взамен подписанных контрактов, в Африку двинулись грузовые самолёты доставляя в ЦАР запечатанные ящики для реструктуризации вооруженных сил республики.

Согласно дипломатическим источникам, Вашингтон, Париж и Лондон, в частности, просили своего российского партнера принять усиленные меры по хранению этого оружия, а Флоранс Парли вообще ляпнула, что было бы неплохо, оружие доставляемое в Африку точно идентифицировать по серийному номеру и отслеживать. Вот что это? Политическая наивность госпожи министра? Чтобы не сказать больше. Лучше бы отслеживали своё оружие, доставляемое куда не попадя, которым в странах третьего мира уже торгуют чуть ли не в открытую.

В 2019, я в составе одной интересной группы вернулся из Алжира. Что называется, порезвились в Магрибе. Снесли «эмира» Салафитской группы, потому как французы, которые должны были это сделать ещё год назад, бездействовали. Мне не повезло, словил пулю в правую руку, но в целом аккуратно пришли, стёрли и так же тихо ушли.

Министерство обороны Франции тут же объявило о его ликвидации благодаря своим слаженным действиям, выучке военных и прочее бла, бла, бла. Да они и не собирались туда вторгаться. Как заявила Флоранс Парли, однажды, на какой-то конференции: «Их войска не должны находиться там, где постреливают». Помните, да? Там пиф-паф. И вот эта дамочка пытается что-то подсказать России. Очень смешно и в то же время совершенно неудивительно. Только французы могли додуматься назначить министром обороны женщину, которая до этого занимала должность гражданского администратора в министерстве финансов. В Бюджетном управлении.

Хотя о чём это я. Германия этот момент давно переплюнула. Урсула фон дер Ляйен, до того, как оказаться на посту министра обороны, всю жизнь проработала гинекологом. Ходят слухи, что Олаф Шольц очень уж сильно опекает эту даму, даже с кем-то повздорил закулисно. И за что, всего лишь за то, что Урсулу, один высокопоставленный чиновник послал в пеший эротический маршрут, намекая что внезапно полученная должность ещё не повод совать нос в чужие дела.

Просвещённые люди. А вспомнить помощницу государственного секретаря США, Викторию Джейн Нуланд. Как-то она, недолго думая, отправила по тому же маршруту всю Европу. А потом сослалась на свои юные годы, проведённые на советском рыболовном судне и незабываемые разговоры с русской матроснёй. Мол, там она и научилась говорить словами неприличествующими для леди. А когда ей напомнили, что госпожа Нуланд отправила ЕС по маршруту на английском языке, вообще отказалась отвечать на вопросы. А вот это неправильно. Меня, например, заинтересовало, что на самом деле имела в виду госсекретарь, говоря о незабываемых разговорах с русской матроснёй.

Но вернёмся к Фон дер Ляйен. Кстати говоря, это уже не первый скандал с именитой дамочкой. Министр обороны в своём нежном возрасте находилась в Англии, где под именем Розы Ладсон вовсю атаковала Сохо – торгово-развлекательный квартал в центральной части лондонского Вест-энда. И, в частности алкогольные заведения, покидая их лишь глубоко за полночь и каждый раз с новым кавалером, о чём не преминул вспомнить Ян Энтони Винсент-Ростовский, министр финансов Республики Польша. При этом он, весьма недвусмысленно щёлкнув языком проговорил странную фразу: «О, признаться я весьма удивлён, неужели её формы всё ещё привлекают кого-то?» Новость мгновенно распространилась, а самые ушлые журналисты пронюхали совсем уж пикантные подробности. Ян Ростовский родился в Лондоне, в еврейской семье польского происхождения и на тот момент проживал, как ни удивительно это звучит, именно в Сохо, где Урсула весело проводила свой досуг. И это в то время, как её ближайшее окружение было уверенно, что девушка покинула Брюссель для изучения экономики в университете в Гёттингене. Именно, в Нижней Саксонии и даже получила диплом. Ну что не сделаешь ради дочери Эрнста Альбрехта, видного политика, бывшего премьер-министра Нижней Саксонии, потомка дочери барона Людвига Кнопа Луизы. Правда забыли, что баронство было получено в России. Промашка вышла.

Разумеется, мстительная фон дер Ляйен такого высказывания не простила Ростовскому и уже через месяц министр финансов оказался втянутым в неприятную историю, после чего вынужден был подать в отставку.

И вот новый скандал и снова господин Шольц вступился за уважаемую Урсулу и даже полез выяснять правду при помощи кулаков. Отделался легко, всего лишь подбитым глазом и надорванным ухом, но всё же с обидчиком удалось прийти к соглашению. Урсула не будет вмешиваться в гражданские дела, а её никто никуда посылать не будет. А уж если станет совсем невмоготу, то государственный деятель просто попросит уважаемую фон дер Ляйен пойти поработать по своей основной специальности. Ага, той самой, где она трудилась все предыдущие годы. Смешно до коликов. Если подобное произойдёт, это будет первый случай, когда чиновника пошлют по вышеуказанному маршруту в столь экзотической форме.

Вот потому ООН и возмущается действиями Российской Федерации в ЦАР. С французами было гораздо проще, за зарплатой ходили прямо к ним в посольство. С Россией так не получилось. И теперь пытаются обвинять наших ребят во всех смертных грехах, только очень тихо, конфиденциально и на условиях полной анонимности. Какой-то французский дипломат, вернувшись домой вещал по телевизору: «Говорят из России там только 300 инструкторов, но куда бы вы не пошли в столице, вы встретите их всюду. Они на всех стратегических объектах, на всех контрольно-пропускных пунктах, а говорят, что их нет. Сам президент Туадера прямо в глаза заявил, что мне это привиделось».

Ну да. Наших, конечно, больше и французы зря думают, что мы не знаем, кто стоит за экс-президентом пытаясь вернуть его на прежний трон. В ЦАР им точно не обломится.

В рамках соглашения, вместе с оружием прибывают и «гражданские инструкторы», для обучения местных солдат, но на деле это прекрасно подготовленные войска для усиления влияния в республике. При чём основная масса – представители частных военных компаний. Всё правильно, президент ЦАР дал нам зелёный свет, и мы повторять ошибки руководства бывшего Советского Союза не собираемся.

Когда-то СССР оказал важную поддержку африканским национально-освободительным движениям в их борьбе с колониализмом и неоколониализмом, а также подготовил многочисленных политических лидеров в советских университетах или отправив российских экспертов напрямую в Африку. Многие африканские выпускники российских ВУЗов и сейчас занимают руководящие должности в учреждениях и компаниях в разных странах континента. Короче говоря, вбухивали деньги в никуда пытаясь превратить то одну, то другую республику на Чёрном континенте в эталон африканского социалистического государства, полностью ориентирующегося на СССР. А потом Союзу все дружно дали коленом под зад.

А вот пусть сейчас попробуют такое провернуть, получат и от красных, и от белых, а потому у России длинный список интересов, сделавших Африку одним из приоритетов своей внешней политики. Военно-техническое сотрудничество с Алжиром, зона свободной торговли с Марокко, строительство атомных электростанций в ЮАР и Египте, экспорт российских зерновых, горнодобывающие и культурные соглашения с рядом африканских стран, проекты с участием России в Экваториальной Гвинее, Уганде, Бурунди, Замбии и Зимбабве. Сотрудничество, которое Россия углубляет как со старыми африканскими партнерами, так и с растущим числом стран, резво внедряясь в области исторического влияния Франции. А что вы хотели, свято место пусто не бывает. Хотя, пожалуй, на китайском эта поговорка звучит более правильно: «В святых местах много нечисти». Вот и выходит, что чистить от неё землю кому-то нужно. И кто кроме России это сделает лучше всех?

А цивилизованные европейцы, то ли от своей тупости, то ли от своей хитрости, кстати по второму пункту меня гложет огромное сомнение, не хотят признавать самые простейшие факты.

Кричат что они подадут в суд. Очень смешно.

Никогда никакие международные суды на Россию не окажут влияния. Они остались в том старом мире, который почти умер. А в новом эти структуры уже работать не будут.

И надо быть полным идиотом, чтобы надеяться, что какой-то суд в Стокгольме присудит что-то Российской Федерации. Нет, он, конечно, присудить сможет, решение вынесет, но в ответ получит, повторюсь, и от красных, и от белых, как в начале прошлого века анархисты.

Нормальный, ещё не лишённый полностью последних извилин человек, должен это понимать, но создаётся впечатление, что этот самый идиотизм на западе процветает. Или это болезнь заразная или у них из психушки кто-то очень буйный сбежал и начал методично всех кусать, как зомби, превращая некогда цветущие города и их жителей в один огромный зомбилэнд, в данном случае идиотолэнд. Или, во что-то ещё хуже и опаснее, в то, от чего самое время отгородиться.