скачать книгу бесплатно
– Да что-то не припоминаю. Разве что пара Зачарованных Мест… Или одно? Да, именно одно…
– Ну-ну!.. Вспоминайте, сэр Норберт!
– Но совсем хилое, – признался он. – И места почти не занимает. Начинается в болоте, даже болотце, заканчивается в месте, куда только дурак забредет. Там дремучий и зловонный лес, хотя в нем можно бродить и собирать грибы, зверье не водится, птиц нет, разве что муравьи, но и они не птицы вроде… Одна поляна совсем гиблая. Кто туда нечаянно зайдет, сразу как камень в воду… и уже не возвращается. Местный фольклор или правда, еще не проверяли.
Я повернулся к Альбрехту:
– Запомнили? Если там не обнесли те места флажками, надо самим.
Он посмотрел с подозрением:
– Уж не собираетесь ли…
– Надо, Федя, – сказал я твердо. – Если не мы, то хто?.. Пять тысяч лет прошло, а в Багдаде все спокойно?.. Даже больше, чем пять тысяч!.. Сколько бы Маркус ни прилетал, а Зачарованные Места даже с места не сдвинулись! Обидно и даже оскорбительно. Хотя меня тогда на Маркусе не было, а вот был бы я филигоном…
Он посмотрел на меня почти с отвращением, словно я вообще-то похож на филигона, по крайней мере манерами.
– Ваше величество, – сказал он, – успокойтесь, а то у вас ноздри раздуваются и гнев в ясном когда-то взоре… Вы не в ответе за прошлое.
– Человек за все в ответе, – возразил я величественно, – а император и вовсе может что-то подправить даже в прошлом. А то и вовсе переписать летописи, чтобы как надо, а не как всего лишь было! Детей нужно учить на возвышенных и даже возвышающих примерах.
Он поклонился.
– Понял, ваше величество. Думаю, сэр Альбрехт уже подумывает пригласить художников?
Альбрехт злорадно ухмыльнулся, схватил на лету, а я спросил с непониманием:
– Зачем?
– Парсуну писать, – объяснил Норберт. – В гордой позе и попирающего ногой… ну, что-нить крупное. Или очень-очень крупное!
– Только после полной и окончательной победы, – отрезал я, – а пока отыщите мне то герцогство на карте. Багеры туда как?..
– Уже смотрел, – ответил он. – Багеры проходят над ним, сверху все хорошо просматривается. Герцогство вообще-то мелкое, по населению скорее баронство, но по территории чуть ли не королевство… Наверное, какие-то древние привилегии. Остатки причальной башни еще видны. Так что да. Они по своей воле отсоединились и убрали причальные башни.
– Тем более, – сказал я. – Бунтовщики! Сепары. А я за единую и неделимую.
Он посмотрел на меня сурово и в то же время одобрительно.
– Да-да, конечно. Вы да чтоб выпустили что-то из своих когтей?
– Разве это не в наших интересах?
– Конечно, – согласился он. – Пока волны самого дальнего из морей не омоют копыта наших коней.
– У меня длинные руки, – напомнил я. – Длинные и загребущие! Государь с короткими обречен. Кто не гребет, того самого гребут. Вперед и с песней под знаменем Дарвина!.. Для технологического рывка в государстве должно быть не меньше десяти миллионов морд!.. Что смотрите? Ах да, вы и цифер таких не слышали… Так что никаких свобод и демократий!.. Империя единая и неделимая – вот девиз прогресса! И без таможенных пошлин…
В дверь заглянул Хрурт:
– Ваше величество!.. Члены вашего высокого совета! Впустить или гнать?
– Перестань со своими шуточками, – сказал я строго. – Демократ хренов! Больше почтения к аристократии!
Он в качестве извинения распахнул и вторую половинку массивной двери, в кабинет начали входить члены Тайного Совета и наиболее высокопоставленные из правительства. Все неспешно, но быстро, раз уже я здесь, непозволительно заставлять ждать самого императора.
Торопливо сели и сразу застыли, глядя на меня, только сэр Улагорнис некоторое время двигал задницей по сиденью, словно пытался ухватить ею за шляпку вбитый туда гвоздь.
Отдельной группкой держатся четверо из местных: граф Джулиан Варессер, лорд-канцлер то ли Клондзейда, то ли империи блистательного Ричарда Длинные Руки, Грейгер Армстронг, владетель каких-то значительных земель империи, рядом с ним граф Никлас Томандер и граф Франк Хьюрстон, все трое рекомендованы в правительство герцогиней Самантеллой Херствардской, так как прошлый император практически сослал их в ссылку, отстранив от двора, теперь преданы мне, как вернувшему их ко двору.
Все уже в курсе дела, вижу по лицам, смотрят на меня, серьезные и внимательные, у всех облик высших государственных деятелей, то есть лица крупные, изрезанные глубокими складками и морщинами, глаза с двумя-тремя ярусами мешков, а еще крупные нижние челюсти, так что смотрятся внушительно, но, полагаю, в Высший Совет империи их брали не за достойную почтения внешность.
Граф Джулиан Варессер как лорд-канцлер империи заговорил осторожно первым:
– Ваше величество, поступок шантажистов дерзновенен и неслыханен. Вы, очевидно, уже знаете, как собираетесь поступить?
– Еще не знаю, – ответил я честно. – Выслушаю сперва ваши мнения, а потом выйдете из этого кабинета с моим… Но пока его нет, а это значит, буду составлять из синтеза ваших. Или на отскоке от ваших мудрых речей.
Альбрехт и Норберт помалкивают, как и осторожный Улагорнис, что все никак не умостится на деревянном сиденье, дают возможность выказать себя местным.
Граф Никлас Томандер проговорил с вопросительным оттенком в голосе:
– Как насчет личной встречи?
– Пока ни слова, – ответил я. – Что и понятно, зачем им раскрываться?
Он уточнил:
– Тогда можно предположить, что доставивший подметное письмо мог быть нечеловеком?
Я кивнул, хотя такое не приходило еще в голову, подумал с похвалой, что не зря созвал Совет, вдруг да еще какие-то дельные идеи выловлю.
– Верно, сэр Никлас. Это учтем и дадим нашим службам на проработку.
– А если письмо подбрасывает кто-то из местных слуг, – сказал граф Хьюрстон, третий из рекомендованных герцогиней. – Которые работают и живут при дворце?
– Тоже возможно, – ответил я, – хотя, как мне кажется, действовали как-то иначе. Могущественные люди, если они люди, не станут прибегать к таким простым действиям, свойственным слабым магам или правителям невысокого ранга. Судя по уверенному тону письма, они в самом деле ощущают свою мощь. Возможно, она вполне реальна.
Сэр Улагорнис скривил лицо, и лицо застыло в мучительном напряжении, словно наконец-то захватил шляпку гвоздя и пытается тащить, не давая выскользнуть.
– Ваше величество, – сказал он с усилием, – а не мог письмо доставить некий демон?
– У демонов нет своей воли, – напомнил я. – В нашем мире.
Он торопливо уточнил:
– А если на службе Странствующего Мага? Эти Странствующие, говорят, бывают сильнее Великих… Что опаснее, не ищут убежища в пещерах.
– Могут бродить неузнанными, – поддержал граф Хьюрстон. – А вдруг даже здесь?
Лорд-канцлер поморщился, вставил вежливо, но ответил с нажимом в голосе:
– Слухи. Как всегда, преувеличенные и раздутые досужими людьми, обожающими всякие стр-р-р-рашные тайны. И призванные дестабилизировать… да-да, дестабилизировать…
Он взглянул на меня с вопросом в глазах, я величественно наклонил голову.
– Мыслите абсолютно государственно, дорогой лорд-канцлер.
Он продолжил, заметно подбодренный:
– Я не вижу причину, по которой маг, достигший определенной мощи, не выстроил бы себе Башню, где мог бы совершенствовать свое мастерство без посторонних помех! Если этого не сделал, у него нет достаточной мощи.
Я кивнул, соглашаясь, но сэр Улагорнис так печально съежился, что я ответил мягче:
– Возможно, какие-то причины есть, нам неведомые. Не станем эту возможность вычеркивать, но перенесем в конец списка.
– Длинного списка, – согласился лорд-канцлер. – Представляю, какой он у вас!..
– И пополняется вашими усилиями, – ответил я любезно.
Альбрехт коротко усмехнулся, но это заметил разве что наблюдательный сэр Норберт, тем временем Улагорнис задержал дыхание, наконец вздохнул с таким облегчением, будто все-таки сумел вытащить проклятый гвоздь.
– Ваше величество, – сказал он с радостно заблестевшими глазами, – а что, если сделать вид, что соглашаетесь на их условия? Они обрадуются, начнут давить, чуточку раскроются…
Лорд-канцлер чуть наклонил голову, соглашаясь, игру нужно принимать, а там дальше видно будет, кто кого переиграет.
Неглупых деятелей порекомендовала герцогиня, подумал я. В интригах и переговорах чувствуют себя, как хищные щуки в прозрачной воде. Хорошо ориентируются и хорошо соображают. Не перечат, мои интересы соблюдают и стараются действовать в их русле, потому что мои интересы – их благополучие и безопасность.
Глава 5
Норберт и Альбрехт слушали, не вмешиваясь, а когда короткое совещание закончилось и местные вышли из кабинета, а с ними и Улагорнис с его гвоздем, Норберт взглянул на меня в упор.
– Но если примете их условие…
– Ну-ну?
– Представляете, – договорил он, – что начнется?.. Все наши северные скажут, из-за бабы наш лорд, за которым шли через бури и войны, готов поставить на кон все наши завоевания!
– Почему на кон? – ответил я. – Мы еще не знаем, что хотят эти наглецы. А вдруг желают нам великого счастья?
– Великого счастья желает только церковь, – уточнил Альбрехт. – И то не в этой жизни.
Норберт продолжал смотреть на меня в упор, как учитель на увиливающего от ответа ученика, а воинственно приподнятые кончики усов стали еще выше.
– Ваше величество, – произнес он с холодком, – а как насчет общественности? Вы обещали прислушиваться к голосу народа!
– Обещал, – подтвердил я. – Но народ в его лучшем проявлении – это моя армия и я!.. К себе и прислушиваюсь. Да и вообще, сэр Норберт, это игра. Не относитесь так уж серьезно! Посмотрим, кто кого переиграет. Я тоже не Ванька-Пряник.
Альбрехт повернулся к Норберту:
– Дорогой друг, а вы не заметили, что наш лорд часть побед одержал не в свирепой битве с мечом, а как бы помягче… в таких ситуациях? Нет-нет, я не говорю, что жульничал, блеф – искусство войны, а вовсе не то, что вы подумали… да и я тоже. Наш великий вождь велик даже в малом.
Я сказал с неудовольствием:
– Герцог, вы не упускаете случая укусить. Ладно, вступаем в игру. Соглашаемся на их заведомо невыполнимые и бесчестные условия.
– А там нарушим соглашение и схватим? – спросил Норберт. – Ого, мы уже принимаем привычки бесчестного Юга!
Альбрехт поднялся, дружески хлопнул его по плечу.
– Пойдемте, дорогой друг. Я уверен, да и вы знаете, наш лорд соблюдает правила рыцарской чести!..
– А когда не соблюдет, – добавил Норберт, – то успевает объявить их не соответствующими нашему кодексу!
Он тоже встал, поклонился.
– Ваше величество…
– Сэр Норберт, – ответил я.
Альбрехт поклонился с еще большей учтивостью, хотя и без размахивания шляпой.
Когда вышли из кабинета, я некоторое время смотрел им вслед, словно рассматривал прямые спины с красиво развернутыми плечами. Все чаще не останавливаю и не поправляю соратников, когда вместо привычного «сэр Ричард» обращаются королевским, даже императорским титулом.
Да и ладно, если им так удобнее вашевеличествовать, то мне пофигу. Люблю их, как старых, что прошли со мной с самого начала, так и тех, кто присоединился позже, еще не зная, что выйду победителем.
Разве это не лучшее доказательство, что со мной не из корысти?
Дверь за обоими давно захлопнулась, а я все еще смотрел в обшитую золотыми накладками поверхность, стараясь отогнать мысль, что люди меняются, даже старые соратники могут однажды встать на другую сторону, но помахал ладонью, отгоняя демократические мысли, и резко поднялся.
– Хрурт!
Дверь распахнулась, вполглаза заглянул Периальд и, прежде чем я успел что-то сказать, проревел трубным голосом:
– Ваше величество… Его светлость сэр Карл-Антон!
Я поморщился.
– Ты уже прям церемониймейстер! И голос, и фигура…
– Стараюсь, – сообщил он гордо. – Вдруг да удостоите!..
– Почему бы и нет? – ответил я. – Долго ли? Но чтоб телохранитил, как и раньше. А также бдил, тащил и не пущал!
– Это само собой, – ответил он счастливо, весь сияя, – от этого никогда ни за что! Но церемоний… мейстер!.. Это же ого-го!.. Вот что значит вовремя подменить Хрурта!
– Звучит, – согласился я. – Надо будет дать тебе еще и звание престидижитатора. Впусти, Карла-Антона, а то за растопыренным хвостом уже и забыл, зачем заглянул?
Он охнул, исчез, тут же через порог ступила высокая костлявая фигура в длинном халате и в широкополой шляпе с высокой тульей, отличительный знак магов и чародеев.
