скачать книгу бесплатно
– Не лезь, неграмотная, в тему, в которой не соображаешь!
Я обиделась повторно, но спорить поленилась. Еще посмотрим, кто из нас тут неграмотный.
Мы довольно долго шли сквозь чащу, потом свернули на тропу. Тряпичные боты на ногах порядком истрепались – после вчерашних приключений особенно. А рубаха теперь уже не казалась большой и уютной. А мы все шли и шли. Я оглядывалась, чтобы не пропустить правильный момент. Эльрик прошел вперед, я немного отстала. Он даже не оглянулся. И тогда я, не теряя времени, рванула в сторону. Конечно, еще не забылось, что он, как и вчера, меня отыщет. Но это ведь не значит, что и пытаться не стоит! Отыщет – снова сбегу. Потом снова и снова. Пока ему не надоест.
Но пробежав всего несколько шагов, я вдруг замерла на месте. Как если бы впереди воздух был податливой резиной: не обо что ударяться, но двигаться дальше все сложнее, вязнешь. Но я, стиснув зубы, пыталась прорвать невидимую ловушку.
– Ты чем занимаешься? – спокойно поинтересовалась Тайишка.
– Сбегаю! – обозначила очевидное.
– Куда сбегаешь? Ты ведь магу поклялась, что не сбежишь.
Ее ровный голос вкупе с вязким пространством сделали все понятным. Клятва! Это были не просто слова и не простой щелчок перед носом! Этот червь меня таким образом к себе привязал! Нахлынула злость на Тайишку до желания проклясть: почему эта гадюка не предупредила?! Сидела себе и спокойно наблюдала, как я веревки на себя напяливаю? Но злость мгновенно сменился на страх… На что же я подписалась?! И нахлынула очередная волна ярости на бессловесную, бесполезную, тупую Тайишку, которая не делает ровным счетом ничего, чтобы нам обеим спастись!
Обреченно взвыла – совсем тихонько и только потому, что страдающей нервной системе это было необходимо. Потом оглянулась. Эльрик стоял на тропе, сложив руки на груди, и молча ждал, когда до меня дойдет бесполезность всех попыток. Он даже не смеялся! Ситуация, в которой я оказалась, была настолько нелепой, что вызывала в нем недоумение, а не веселье! Черт меня возьми…
***
Я кое-как передвигала ноги, вернувшись на тропу. Совсем не привыкла находиться в ситуации, где не имею права голоса. Тайишка изводила окончательно:
– Вот и хорошо, Оль, хорошо. Мы у некроманта немножко послужим, а потом он нам обеим поможет. За хорошую службу отчего ж не помочь? Тебя в твою любимую реанимацию отправит, меня туточки оставит. А если некромант добр, так я при нем и останусь, в благодарность трудиться буду усерднее любого другого…
– А как же Дмитрий Александрович? – со злостью поинтересовалась я. – Неужели не захочешь его снова встретить, на прощание?
Она томно вздохнула. Нет, вы только посмотрите на нее: придумала себе зазнобушку и печалится теперь. А то, что нас с ней прямо сейчас неизвестно куда ведут, так это ерунда, ее душевных переживаний не стоящая.
Вдалеке тянулись городские стены. Столица – как я сама поняла и как подтвердила Тайишка, с такого расстояния напоминающая средневековый европейский городок. Академия некромагов, блатных принцесс и прочей нечисти располагалась в отдалении, как раз за лесом, который мы миновали. Но мы направлялись не в город – Эльрик на перепутье взял вправо. Вопросов задавать не хотелось, но по мере приближения к цели я понемногу начала волноваться.
Дом, или правильнее назвать его поместьем, некроманта не напоминал жуткий средневековый замок. А именно это подсознательно и ожидалось. Ничего подобного. Довольно красивое издали здание в пару этажей, расположенное в низине, было огромным и совсем не пугающим. Да и сад цветущих яблонь перед ним нагнетанию обстановки не способствовал. Вот только высоченный забор смущал. Чем ближе мы подходили, тем больше он скрывал, а без цветущих яблонь и довольно приятного на вид особняка оставался только бесконечно высокий забор. Зачем, спрашивается, огораживать дом такой защитой, если скрывать нечего? И если это не способ предотвратить бегство нерадивого слуги или случайно заглянувшего гостя. Эти мысли не могли не тревожить, да и предстоящая встреча пока ничего веселого не обещала.
На воротах стояла охрана – двое мужчин, которые узнали Эльрика и равнодушно ему помахали. Наверняка пройдоха не врал хотя бы в том, что подрабатывал здесь. Ворота со скрипом открылись, впуская нас внутрь. Я, опустив голову, поспешила догнать Эльрика и попыталась не обращать внимания на взгляды. Все же мой внешний вид оставлял зрителям право хотя бы на удивление.
И очередное изумление: внутри там и сям были люди. Кто-то работал в саду, кто-то подметал дорожки. По меньшей мере это давало надежду, что зверства здесь творятся не постоянно. Невозможно же такое количество народа приучить смотреть на зверства? Или я просто себя этой мыслью успокаивала. Тайишка, которая долгое время помалкивала, вдруг зашептала:
– Я боюсь, Оль… Сама не понимаю, отчего так сильно боюсь…
– Ага. Вовремя, – я не собиралась ее жалеть. – Даже странно, что ты сейчас испугалась, а не после того, как от тебя третий кусок мяса отрежут.
– Но ведь некроманты и добрыми бывают, правда? – она не меня, она саму себя утешала.
– Зуб даю, бывают. Их потому некромантами и называют, что в переводе с древнегреческого означает «добродушный филантроп».
– Кто добродушный?
– Заткнулась бы ты, Танюха. Мы в этой заднице с твоей помощью оказались.
Эльрик, подхватив меня под руку, потащил вперед. В дом, где вначале раскинулась огромная и уютная гостиная, потом в какой-то коридор – уже более мрачный, другой коридор, после поворота еще один, и наконец втолкнул меня в залу. Тоже огромную, но не имеющую ничего общего с комфортом первого помещения. Серые каменные стены, каменный стол и каменные же стулья вокруг. И ни души. Пока я осматривалась, позади грохнула дверь. Резко обернулась, но за моей спиной стоял только улыбающийся Эльрик.
– Это и есть услуга, о которой попросил меня кузен, господин Шакка.
– Вижу. Молодец, Эльрик. Я ждал тебя, Тайишка. Время возвращать долги.
И ведь еще секунду назад никого там, откуда раздавался теперь голос, не было. Но я не повернулась – обмерла. Наше общее с Тайишкой сознание вмиг собрало картинку. Дмитрий Александрович, так сильно похожий на некроманта из ее детства… Некромант, больше двадцати лет назад записавший Тайишку в должницы… И этот голос, слишком сильно похожий на голос Дмитрия Александровича… Я точно знала, чье лицо увижу, когда повернусь. И плевать, что Эльрик описывал какого-то старика. Откуда же мне знать, как они тут молодость сохраняют?
Но пока они переговариваются, есть время, чтобы прийти в себя.
– Сколько я тебе должен за услугу, Эльрик?
– Триста монет, господин Шакка, как договаривались, – мой пленитель улыбнулся еще шире.
– Мы договаривались, что ты будешь присматривать за своим кузеном и обязательно окажешься поблизости, когда тому потребуется помощь. Мы договаривались, что ты сразу сообщишь мне о любой оказанной услуге, а не будешь взвешивать другие варианты. И мы не договаривались, что ты станешь таскать свою находку по лесам.
Возможно, некромант умел читать мысли или попросту хорошо знал Эльрика, раз так точно угадывал. Но парень лишь на мгновение скосил взгляд на мое израненное ветками лицо и пожал плечами:
– Варианты я взвешивал только на случай, если сама девица вам не понадобится. Мало ли! А по лесам мы тоже не по моей воле бегали. За это уже со своей девственницы и спрашивайте, господин.
– Тайишка не могла бежать от меня. Вся ее судьба была начерчена так, чтобы она оказалась здесь. Тебя я отправил только для того, чтобы проконтролировать и ускорить неизбежное.
Дмитрий Александрович, если их сравнивать, произносил слова не так протяжно. Не добавлял в голос тягучего бархата – он просто произносил слова. У некроманта же была своя манера речи, и тем не менее голос тот же. Если эти двое различаются между собой характерами, как мы с Тайишкой, то меня могут ждать пренеприятные сюрпризы.
– Но она пыталась! – упрямо повторил Эльрик и заметно забеспокоился. – Первым надгробием клянусь! Она ударила меня… и так рванула… я кое-как ее нашел! И от гаки уберег!
Мне ли не знать, что на этот раз он говорил чистую правду? Но некромант, судя по всему, был убежден в какой-то собственной версии: Тайишка на крыльях бесконечной благодарности обязана была лететь в его объятия. И летела бы, если б я не мешала. Так что в каком-то смысле он не ошибался. Эльрик же побледнел:
– Господин Шакка! Я выполнил ваше поручение со всем рвением, на которое способен, клянусь…
– Хватит, – его собеседник даже голос не повысил. – А сколько ты взял с тех неучей, что воскресили ее?
Ого, похоже, тут новости распространяются быстро. Выходило так, что псевдо-Дмитрий Александрович уже в курсе всего произошедшего. Или даже специально подослал Эльрика, точно зная, что именно к нему шалопаи обратятся за помощью? Если так… уф, мороз по коже.
Эльрик все же отличался сообразительностью. Секунду подсчитывал в уме и выдал:
– Мне хватит и двухсот монет, господин Шакка.
– Снова молодец. Теперь иди.
Эльрик облегченно выдохнул, меня же накрыло паникой. Все, вот буквально все познается в сравнении! Теперь он показался мне хоть сколь-нибудь знакомым человеком. Да, неприятным и не вызывающим доверия, но тем, с кем я знакома аж со вчерашнего дня! Такой роскошью раскидываться мне душевных сил не хватало. Потому порывисто схватила его за локоть:
– Не уходи!
Он снова бросил взгляд за мое плечо, потом на меня. Положил ладонь поверх моих пальцев и, ухватив, оторвал их от своего рукава. Выдавил:
– Отцепись, Ольга Сергеевна. Ты теперь давай-ка сама по себе.
И почти бегом направился на выход, напоследок тяжело хлопнул дверью. И ведь он не сообщил заказчику о моих бесконечных отключках. Вот и торопится награду забрать и ноги сделать.
Вдохнула. Выдохнула. Медленно повернулась. Расширила глаза, но ничего не сказала.
– Здравствуй, Тайишка.
Не ответила. Что-то здесь не так. Сначала сама разберусь, а уж потом буду его поправлять – Тайишка я или не только Тайишка. Передо мной стоял мужчина, не имеющий ничего общего с Дмитрием Александровичем. Полноватый приземистый старик, на голову ниже меня, совершенно лысый. А лицо… его лицо казалось безобразной карикатурой на неандертальца. Возраст сложно определить: возможно, лет пятьдесят или больше, но морщин нет. Зато есть уродливая ухмылка. Он, не дождавшись моей реакции, сделал шаг вперед. Я вздрогнула, но не отступила.
– Ты не помнишь меня, конечно. В детстве ты была больна…
Кажется, он рассказывал ту самую историю, которую я уже знала. Но в этот момент я прислушивалась к изумленной Тайишке:
– Это… не он! Не он!
Я не отрывала взгляда от него. Ответила ей уверенно:
– Он, Тань. Присмотрись и прислушайся. Не понимаю, что происходит, но это точно он.
Темно-карие глаза были единственным в его внешности, что можно было назвать красивым. И это совершенно точно были те же глаза, которые я видела у реаниматолога. Сама Тайишка взвизгнула, заметив это, и притихла. Придется снова отдуваться в одиночку:
– Господин Шакка, – надеюсь, что его имя я запомнила верно, но он не поправил, потому я продолжила: – А какова вероятность, что та самая детская болезнь меня настигла по вашей милости?
Мужчина изогнул бровь. Показалось, что и улыбка его стала чуть иной – капля удивления вместо карикатурного презрения. И во взгляде чуть больше внимательности:
– Я представлял тебя совсем другой.
– Я вас тоже представляла другим, – не растерялась я. – И все же?
На мой вопрос он отвечать не собирался:
– Все узнаешь со временем. Сегодня можешь отдохнуть. Твоя комната ждет тебя.
– А что будет завтра?
Его темные глаза сверкнули, но в голосе звучал прежний бархат:
– Ты совсем не такая, как я себе представлял. Совсем.
Стоило мне только на секунду обернуться к открывшейся двери, в которую вошла сутулящаяся девушка, потом снова посмотреть на собеседника… как собеседника на месте не оказалось. Пустая зала, и ни души. В моем мире таких «некромантов» называют «фокусниками» или еще точнее – «фиглярами», и вряд ли в эти слова включают уважительный подтекст. И все равно по спине пробежали неприятные мурашки.
Служанка попросила меня следовать за ней. Я поначалу не обратила внимания на монотонность ее голоса, получив возможность пообщаться хоть с одним потенциально нормальным человеком:
– Как тебя зовут?
– Можешь звать меня, как тебе захочется, или не звать вовсе. Но если непременно нужно имя, то Марушка, – на одной ноте произнесла она.
Я растерялась:
– Хорошо… Марушка. Давно здесь служишь?
Она не ответила. Возможно, сама по себе была неразговорчивой, или ей попросту запретили со мной общаться. Однако больше всего смущал ее бесконечно унылый голос, и я не собиралась сдаваться – надо было выяснить хоть что-то.
– Добр ли твой господин, Марушка? – снова в ответ тишина. – Часто ли заходит Эльрик? Ты знаешь Эльрика?
– Конечно, – она удивила тем, что наконец-то соизволила открыть рот. – Эльрик выполняет мелкие поручения господина и нередкий гость в этом доме.
– А тебе здесь нравится?
И опять молчание. Мы плелись по бесконечному коридору. Сейчас это жалкое подобие человека доведет меня до нужной двери и оставит без ответов? Ну уж нет. Я схватила ее за плечо и развернула к себе, повторяя вопрос:
– Тебе здесь нравится, Марушка?
И замерла. Девушка была довольно молода и симпатична, но ее глаза были… пустыми. Я не могла подобрать лучшего определения. Еще более пустыми, чем ее пустой голос. Я от этого неприятного осознания ухватила ее крепче и встряхнула:
– Марушка!
– Да, Тайишка. Что прикажете?
Ужас какой… Кукла? Запрограммированная на определенные ответы? Я резко выдохнула и попыталась говорить спокойнее:
– Прикажу отвечать на мои вопросы, что же еще? Как давно ты в этом доме? Или тебе нельзя отвечать?
– Почему же, можно, – она смотрела на меня мутно-голубыми стекляшками. – Просто не вижу в этом смысла. Лет семьсот примерно.
– Сколько?!
– Лет семьсот примерно.
Хоть руки у меня и задрожали, но упускать инициативу я не собиралась. Перепугаться от осознания всегда можно и попозже.
– Ты живешь семьсот лет?!
– Живу?.. – она как будто задумалась. – Ну, можно и так сказать. Господин Шакка не любит изменений в обстановке, и потому оставил себе всех слуг, которые были с ним с самого начала.
– Оставил? – кажется, я поняла смысл сказанного. – Он вас воскрешает, что ли?! Это ж сколько раз он тебя воскрешал, что ты на живое существо перестала быть похожей?
– Всего один, – монотонно ответила служанка. – Но господин не любит шума и скандалов, потому он возвратил нас частично. Зачем эмоции, если и без них работать можно?
У меня попросту не осталось слов. И Тайишка внутри окаменела. Мы пока это даже друг с другом обсуждать не могли. Моя комната оказалась небольшой и довольно уютной, если бы мне было дело до уюта. Широкая кровать, тумба с масляной лампой, шкаф… Но я, как только Марушка ушла, приблизилась к окну. Вон там садовник обрезает ветки, тут женщина продолжает подметать дорожку, вдалеке у забора пара работяг что-то пилят. И что, все они такие же зомби? Воскрешенные неэмоциональные марионетки, которые уже семь столетий подряд подрезают, пилят и подметают? Обхватила себя руками, пытаясь унять озноб. Даже общество гаки теперь не казалось таким уж страшным – тварь хотя бы улыбаться умела и хохотала вполне себе по-человечески! А эти ходячие трупы… Нет, меня истеричкой не назовешь! Но все внутри мелко тряслось от осознания, что вокруг меня, кроме самого господина, нет ни одной полноценно живой души. Теперь я боялась – как никогда до сих пор. Ощущала настоящий, вяжущий страх, лишающий сил и надежды.
Я знала, что должна сделать. Лечь, уснуть и некоторое время провести в обществе нормальных людей! Просто чтобы не сойти с ума и хотя бы отчасти привыкнуть к мысли. Но долго ворочалась и не могла успокоиться. Господину Шакке примерно семьсот лет. Ладно. По крайней мере Эльрик не соврал, называя его старым. Господин Шакка не любит шум и скандалы. Ладно. Я тоже не особенно люблю скандалы, но всегда готова поскандалить, если от этого будет зависеть мое благополучие. Господин Шакка вылечил маленькую Тайишку, чтобы сейчас она… Понятия не имею, зачем она ему нужна. Но какая-то цель точно есть! Возможно, он ждет от нее чего-то… а если получит, то вполне возможно, пойдет навстречу разрешению и моей проблемы. О которой еще сам не подозревает. Ладно. Пока лучше не распространяться о том, что Тайишка не совсем Тайишка. Кто знает, как эта информация скажется на нашей общей биографии…
Глава 4
Дмитрий Александрович сидел на стуле, уперев лоб в ладони. Как только я открыла глаза, пиликанье слева чуть ускорилось. Он посмотрел на меня без удивления, потом на монитор и снова на меня. Я улыбнулась.
– Ну, привет, Ольга. Я поспорил с самим собой, что ты просто очнешься. Без какой-либо помощи. Я выиграл спор.
Да, точно тот же голос. Только гласные едва заметно короче и в тоне нет скрытой глубины.
– Здравствуйте, Дмитрий Александрович. Разве ваша смена не закончилась?
Он кивнул. Я успела понять, что в моем мире проходит примерно столько же времени, сколько я провожу в другом. И сейчас должно уже вечереть. На мой вопрос реаниматолог не ответил, как-то неестественно спокойно заговорил о другом:
