скачать книгу бесплатно
– По блату, значит.
– По блату, – вздохнула Тайишка. – И вздумалось ентой блатной принцессе меня на лошади научить кататься. Как будто оно мне понадобится. А у нас коня никогда дома не было, и у соседей… бедно жили. В общем, я наверх-то залезла, а когда лошадка понеслась, я кувырнулась через ее голову, да в землю и воткнулась. В принципе, это и есть моя краткая история до сего момента.
– Слушай, Танюх, – запоздало удивилась я. – А почему мы с тобой на одном языке думаем? И ты мои слова без объяснений понимаешь!
– Так мы ведь не словами думаем… образами… А может, и словами. Но голова-то моя, мои слова и используем.
Очередной глубоко философский вопрос. Могу ли я, заполучив чужие нейронные сети, мгновенно перенять и чужой язык? Да ну его, вопрос этот. Точно далеко не самый важный.
Глава 2
Я все же задремала. Хоть проспала полдня и никак не хотела пробуждаться, но все равно чувствовала себя в достаточной степени уставшей, чтобы вздремнуть прямо во сне. Тайишка тоже помалкивала, создавая такую необходимую тишину в голове. Я прижалась к холодной стене, завернулась в грязный плед и закрыла глаза.
И почти сразу расслышала голоса:
– А вы не можете ее этими штуками… Ну, я в сериале «Скорая помощь» видел! Током ее – ты-дыщ – и она очнется!
– Вышвырните этого дебила из машины! Кто его вообще сюда пустил?!
– Я сам…
Зрение возвращалось не сразу. Сквозь белесую пелену я видела силуэты каких-то людей, слышала прямо рядом с ухом раздражающее пиликанье, ощущала тряску. Кое-как повернула голову и разглядела сидящего в углу «Газели» Костю: глаза навыкате, цвет лица зеленоватый – ни разу в жизни его в подобном состоянии не заставала.
– Игорь Владимирович! – женский голос справа. – Смотрите!
Надо мной тут же наклонился пожилой мужчина, пришлось повернуться к нему. Ни тени радости – только полная сосредоточенность:
– Как там давление, Свет?
– Сто на семьдесят.
– Пульс, сердцебиение?
– Все в норме, Игорь Владимирович!
– Сколько еще ехать?
– Минут десять, – и куда-то в сторону, громче: – Сашуль, поднажми! Пациентка наша очнулась, представляешь?
– Ох, Светка, нечасто в этой машине такие отличные новости звучат!
Мужчина наклонился ниже и нахмурился еще сильнее. Выставил перед моим носом ладонь:
– Сколько пальцев видишь? Что помнишь? Наркотики принимала?
– Два, – ответила я уверенно. – Не принимала.
– Тихо, тихо, дочка, – его обращение, вопреки внешней сосредоточенности, на самом деле успокаивало. – Не кричи, не дергайся. Не вздумай пытаться встать.
– Я упала в обморок? – промямлила, но при этом ощущала такую радость, что готова была танцевать. И ведь чуть было не поверила, что оказалась в каком-то артхаусном мире! Вот ведь!
– Не обморок, дочка, кома. Природу пока не выяснили, все показатели в норме. Ничего, сейчас в реанимации полную диагностику сделают, но ты не дергайся – возможен рецидив. А теперь давай про наркотики честно, сэкономь нам время.
– Не было никаких наркотиков… – я посмотрела на улыбчивую девушку справа, будто призывала ее в свидетели. – Даже алкоголя не было. Я просто уснула.
– Очень, очень плохо… – врач недовольно качал головой. – Мы на всякий случай проверим, конечно, но лучше бы ты врала.
– Лучше бы я была под кайфом? – не поняла я.
– Да. Тогда была бы ясна причина. А то у меня все варианты закончились. Три часа, дочка, три часа в коме, пока твой хахаль догадался позвонить в скорую. Ты гипоксией не страдала? Головокружение есть? Руки немеют?
Он задал еще несколько вопросов, на которые я с удовольствием отвечала. Какое это оказывается наслаждение – ехать в реанимацию в компании таких отличных людей в белом. Все, как говорится, познается в сравнении. Я и Косте рукой помахала – в моей благодарности не было ни капли фальши: парень все же спас меня, как я и рассчитывала. Пусть даже три часа раздумывал. А то неизвестно, сколько бы я еще в этой самой коме отлеживалась.
Я даже попыталась приподнять голову, чтобы улыбнуться всем в полную силу, но неулыбчивый Игорь Владимирович тут же нажал мне на плечо:
– Лежи смирно, дочка. Или обратно хочешь? Береги силы.
Обратно я уж точно не хотела. Потому смирилась и даже глаза немного прикрыла, чтобы продемонстрировать послушание. И тут же вздрогнула от голоса в голове:
– Это некроманты в твоем мире? Какие интересные!
Тайишка?! Это было слишком. Для любой психики есть точка «слишком». Вот до нее еще можно терпеть и храбриться, но после – уже все, аллес капут. Истерика копится, назревает и только ждет момента прорыва. Так и я, как любой другой человек, после этой точки уже ничего с собой не могла поделать. Заорала в полную глотку, попыталась вскочить.
Врач ухватил меня за плечи и прижал к лежанке. Медсестра закричала:
– Что с ней? Игорь Владимирович, что про…
– Шок какой-то, – его голос даже не дрогнул. – Держи крепче, Светлан.
После этого меня резко развернули на бок и всадили иглу в попу. Я при этом продолжала орать и дергаться, захлебываясь слезами. Но буквально через минуту силы начали отступать, как если бы я до смерти устала. И снова серьезное лицо с глубокими складками на переносице:
– Ты как, дочка? Ты уж крепись давай. Все выясним, причину найдем… Сколько там еще ехать, Саш?
И снова на душе легко. Даже Тайишка позабылась. Правда, слова выходили трудно:
– П… почему… мне стало так по барабану?
– Седатив тебе поставил. Не волнуйся. Ты, самое главное, не волнуйся… Ты в надежных руках, дочка, только сама себе не навреди.
Я не засыпала. Но сознание успокоилось настолько, что еще через несколько минут я мысленно могла спросить:
– Танюх, ты тут?
– Тут, тут… – ответило мне внутри.
– А зачем ты тут?
– Мне-то почем знать? Твои некроманты и меня, видать, захватили…
Я не сдержала усталого стона и просто отдалась на волю течения. Возможно, моя психика вовсе не в порядке. Или тот, другой мир был какой-то стороной реальности, в котором я ненадолго застряла. А теперь мое и Танюхино сознание слиплись так, что мы и в нормальной реальности вместе.
***
Меня на каталке перевезли в реанимацию. Снова анализы и вопросы, потом подключили капельницу. Игорь Владимирович, заполнив документы, зашел ко мне в палату. Обернулся и крикнул в открытую дверь:
– Дим, зайди сюда. Переговорим, пока я не уехал.
– Вы куда это собрались? – жалобно простонала я, почувствовав в этом человеке своего главного спасителя.
– Так на смену. Ты, дочка, не волнуйся только. Реаниматолог тут отличный, не смотри, что молодой!
– А можно мне с вами?
Он наконец-то добродушно улыбнулся, а то я уж начала переживать, что у него губы не способны растягиваться. За его спиной показался другой мужчина. Тот, даже не взглянув на меня, сразу выхватил у Игоря Владимировича бумаги и уставился в них. И тут Тайишка внутри меня снова подала голос, зашептав истерично:
– Это он, Оля, он!
– Кто он? – буркнула я, хоть и молча.
– Мой некромант! Тот самый, который меня в детстве излечил!
Я перевела взгляд на нового врача. Мне было плохо видно, но уже по профилю можно было отметить с уверенностью – хорош. Лет тридцать или чуть меньше, синяя шапочка прикрывает волосы, только край темной пряди сзади виден. И профиль просто замечательный, насколько я могла судить со своего ракурса – с такими носами только реаниматологами и работать, чтоб пациентам сразу жить захотелось. Но Танюхе я заметила недоверчиво:
– Тебе ж два года было, как ты рассказывала… Не могла ты его лица запомнить.
– Ты получше посмотри, Оль! Такое лицо вовек не забудешь!
Второй врач шагнул ко мне, двумя пальцами отодвинул мне веко, пригляделся и равнодушно кивнул. Потом начал Игоря Владимировича расспрашивать, используя термины, которые я на русский язык перевести бы не смогла. А я молчала, игнорируя мурашки. И глаза темные! Настолько темно-карие, что почти черные. Ух! Возможно, Тайишка и не преувеличивает. Красивый, что уж говорить. Не был бы таким серьезным, я бы прямо вслух ухать начала.
Он присел на стул рядом только после того, как мой спаситель махнул на прощание рукой и ушел.
– Ну, Ольга, давайте знакомиться. Дмитрий Александрович. Можете не запоминать. Если все будет хорошо, то через пару деньков мы с вами навсегда попрощаемся. Вы как, настроены на выздоровление?
– Очень даже! – я улыбнулась ему искренне.
– Это хорошо. Настрой – самое главное. К сожалению, причину вашего состояния мы пока не выяснили. Часть анализов будет готова к утру – может, тогда ситуация прояснится. Если исключим самое страшное…
– А что самое страшное?
– Давайте вернемся к этому разговору завтра, Ольга. Возможно, у вас обычное переутомление, а не какая-нибудь лейкемия.
– Что?!
– Я шучу. Наверное. Отдыхайте.
Он встал и направился к двери.
– Дмитрий Александрович! – дождалась, пока обернется. – У вас слишком спорный юморок!
Мне показалось, что он улыбнулся – одними глазами. И все равно вышел за дверь.
Вокруг все тихо пиликало, а дальше стояло несколько пустых кроватей. На самой дальней лежала женщина – похоже, без сознания. И вокруг нее тоже все пиликало. Тайишка еще какое-то время раздражала своими восторгами, но потом и она заткнулась, позволив мне наконец-то спокойно уснуть.
– Померла ваша гака! Снова! – и раздражающий смех.
– И к добру, что сама померла. От тела избавимся и сделаем вид, что ничего не было.
– За семьдесят процентов стипендии!
– Да ты совсем обнаглел, кузен!
– Ребят, а ежели она снова померла, то отчего на нас таращится?..
Я все же вскрикнула, окидывая взглядом знакомую неприятную компанию. Теперь на мне была натянута огромная рубаха – все уютнее, хоть и едва бедра прикрывает. И на ногах появились тряпичные боты. Сразу видно, что к приключениям принаряжали, а я не вовремя отключилась. Симпатичный блондинчик перестал смеяться и подошел ко мне. Вздохнул и признал:
– Опаньки, опять живая. Ладно, уговор есть уговор. Если она сама помирать не желает, то я дело закончу. Мешок дайте, на голову ей накину. И идите в коридор – следите, чтоб никого по пути не встретилось.
На этот раз мне хватило всего пары минут, чтобы перестроиться на правила этой игры.
– Ха! – подумала я. – Сейчас он только меня в коридор выведет, как заору в полную глотку. Посмотрим потом, кому диплом некроманта, а кому волшебного пенделя из академии.
– Не вздумай! – заверещала внутри меня Тайишка. – Нас убьют же! Потому что мы не в этом их утвержденном списке!
– Ты совсем дура, да? Он нас затем и уводит, чтобы в лесу тихо прикончить.
– Авось с ним наедине и договоримся… – она снова захныкала.
– Дура!
– Но он же не просто так потребовал, чтобы нас охальники не трогали! Не просто так!
Бедняжка придумывала любой подтекст, лишь бы можно было продолжать надеяться. Я пожала плечами. А вдруг права? Блондинчик этот производил впечатление пройдохи: приятелям сказал, что прибьет, а сам меня… куда, интересно? И не будет ли для меня же лучше, чтоб меня убили? Пока же толкали куда-то, нацепив пыльный мешок на голову. Я продолжала внутренний диалог:
– Так и пусть убьют. Я тогда сразу домой вернусь. В реанимацию.
– А если не вернешься?
– А если вернусь?
– А если я с тобой вернусь?
Аргумент. Вот над ним пришлось тщательно поразмыслить.
– И все лучше, чем просто умереть…
– Лучше вообще не умирать!
Похоже, что мы к согласию в этом вопросе прийти не способны. Конечно, Тайишка мне в моей реальности не особенно нужна. Но откуда же знать, что произойдет со мной, любимой, после того, как ее убьют окончательно?
