скачать книгу бесплатно
– Сейчас полегчает… – машинально отщелкиваю пластиковый трезубец жгута и закрепляю иглу веселеньким пластырем с красными морскими звездами и желтыми шипастыми рыбами-шарами. Йенс, похоже, опять играл в мою работу и оставил мне в подарок набор детских развеселых пластырей вместо обычных, на его взгляд слишком скучных, чтобы помогать выздороветь.
– Спасибо… – голос Карлоса сух, как и его растрескавшиеся губы, – Ингрид, будь добра, принеси нам чаю. Или кто-то будет кофе?
Сидящие на другом конце его длинного овального стола Дэни и Йоси Сурама отрицательно качают головами, явно избегая даже поворачиваться в сторону секретарши, терпеливо ожидающей указаний у входа в зал заседаний. И я их понимаю. Сам ее боюсь. Ингрид молода, прекрасна, благодаря усилиям десятков пластических хирургов, и сурова настолько, что Йоси в ее присутствии не рискует открывать рот совсем. Мне кажется, когда она, размеренно цокая каблуками, проходит за его спиной, его инопланетные глаза начинают слегка косить.
– Доктор Уильям, вы разрешили мистеру Карлосу чай? – она поворачивается ко мне, поджав несколько карикатурные в своей пухлости губы и чуть уведя остренький подбородок в правый бок.
– Д-д… Угу… – от ее взгляда мне хочется поправить галстук и проверить, застегнута ли у меня ширинка.
– Что ж… Захвачу вам печенье… Из злаков… Без сахара… – неторопливо припечатывает она, открывая дверь, отчего братья Сурама явно выдыхают с облегчением, а Дэни перестает выглядеть так, будто он в любой момент готов нырнуть под стол.
– Не женщина, а мечта… – восхищенно улыбается Карлос, откидываясь на стуле…
– Скорее уж бульдозер в юбке… – чуть слышно бормочет Йоси, открывая принесенную с собой папку с каким-то расчётами и данными.
– Ты еще молод, – директор вполне добродушно качает головой, – Ии не понимаешь, что для этой должности Ингрид – настоящая находка. Ладно, к делу. Начнем с тебя, Уилл. Прошло три дня. Меня журналисты и власти на части рвут, требуют комментарий о произошедшем. Не сегодня завтра до КВИПов доберутся. Мне надо понимать, в каком они состоянии и насколько можно к ним подпускать людей.
– Ну что сказать… – поправляю ему колесико капельницы, чуть уменьшая скорость вливания лекарства, висящего на стоящей за спинкой его кресла вешалке, – с Лукасом все плохо. Но это ожидаемо. Не ест, не пьет, не разговаривает. Смотрит в одну точку. Стандартное поведение при потере подопечного. При смерти подопечного КВИП теряет один канал связи, на который обычно цеплял его к себе. А это равносильно полноценному отмиранию нервной системы, хоть и искусственной. Но водители их не отличают от родной… Шансы на восстановление у него высокие. Это его первый потерянный робот, но вот сколько времени это займет – никто никогда не знает. Будем надеяться, что за год справится…
– Мда… – Карлос напряженно пожевывает нижнюю губу, – повезло, что он один такой… Могло быть четверо…
– Да, могло, – невольно сжимаю кулаки и хмурюсь, – но признаться честно, повторись вся эта ситуация снова, я бы все же запретил КВИПам эту спасательную операцию. Я свое мнение не поменял. Это безответственное ребячество.
– Ага, конечно… – откровенно фыркает Карлос, качая головой, – ты для начала заставь их себя хоть в чем-то слушаться…
– Можно подумать, что твои приказы они бегут исполнять, задрав штаны… – отбиваю я, – что с них взять… Это ж КВИПы… У меня такое ощущение, что их отбирают не по принципу6 «лучшие интеллектуальные и физические показатели плюс психологическая устойчивость», а по шкале, где на старте «чувство самосохранения теоретически есть, но не работает», а на финише «полное бесстрашие и ярко выраженный мазохизм»…
– Тоже верно… – справедливо машет рукой Карлос, – как она, кстати?
– Кто?
– Девчонка Ирта… Ты ее обследовал?
– Пытался… – насмешливо демонстрирую ему свежую повязку на руке, – со второй попытки даже удалось проверить ей нос и сосуды мозга. Вообще, я после этой ночи всех погнал на медосмотр. Результаты надо сказать, полны сюрпризов…
– Хороших, надеюсь…
– Ну в общем, обнадеживающих… – я наблюдаю, как вошедшая Ингрид ставит перед встрепенувшимися Сурама чашки с зеленым чаем, – хуже всех в психологическом плане себя чувствует Рон.
– Рон?? – у Карлоса брови ползут вверх несколько забавно: левая оказывается намного выше правой.
– Его Забияке уже двадцать лет. Теперь он боится, что случись какая-то очередная катастрофа или сложная поломка, ему прикажут ГНОМа отключить. Остальные его подопечные немногим младше Забияки…
– Хм… Ну опасения небезосновательные… – Олесски с благодарностью во взгляде забирает у секретарши свою чашку с чаем, – но преждевременные явно.
– Паприка теперь часто плачет. Но она эмоциональная от природы, – делаю глоток чуть горьковатого чая и с наслаждением откидываюсь в кресле, – а Стефани через несколько месяцев пойдет в декрет.
– Опять??? Это который уже раз?
– Четвертый…
– Напомни мне не брать больше на работу КВИПами женщин… – почти стонет Карлос, потирая лоб.
– Не преувеличивай… С ними обычно проблем в разы меньше…
– Издеваешься, да? – фыркает Карлос, шумно отхлебывая чай, – ты хоть представляешь вообще, во что мы вляпались с юридической точки зрения из-за этой гиперактивной девчонки Ирта и около подпольных экспериментов ее муженька? Нет? А я тебе расскажу. По новым законам о трансплантологии и робототехники в Констанс-Тикку людям для сохранения статуса полноценного человека со всеми правами и обязанностями нельзя иметь в организме более двадцати процентов искусственных или каким-либо образом модифицированных органов. Приняли на той неделе не без помощи мужа нашей экспериментальной Ирта. Зачем, кстати, совершенно непонятно. Раньше эта цифра составляла двадцать пять процентов. По всем документам мы проводим, что у КВИПов с их искусственными позвоночниками и дополнительными нервными системами этот процент – двадцать, просто чтобы не было юридической лишней возни и проблем у КВИПов. Но по факту все эти модификации в процентном соотношении колеблются от 28 до 35. Это из расчёта на семь систем. А теперь представь себе какой у нее будет этот процент, если только активных у нее 22 штуки.
– По факту сейчас она вне закона, как человек, – голос Йоси звучит усталым равнодушием, – мы с братом изучали данный вопрос все эти дни. Технология, использованная в ее случае, не прошла проверку и была признана нецелесообразной для дальнейшей работы с КВИПами. Материалы, из которых выращиваются дополнительные нервные системы в этой технологии с одной стороны намного тоньше стандартных и имеют лучшую проводимость, но такое, как бы сказать… проращивание… может иметь массу побочных эффектов. Влияние этого недавно открытого элемента «свидия» на организм человека слишком мало изучено. По идее он не разлагается и не вступает в химические реакции с кровью и остальными составляющими человеческого тела. Но никто не гарантирует, что какие-то неприятные сюрпризы от этого элемента не начнутся лет через десять или пятнадцать… Значит то, что у нее они не наблюдаются, это просто вопрос ее фантастического везения… Впрочем, таким идиоткам часто везет…
– Так нельзя говорить, Йоси… Это плохое слово… – Дэни укоризненно смотрит на брата.
– Меня уже завалили из всех щелей вопросами: как такое возможно, что один КВИП ведет двадцать роботов одновременно, когда всем известно – больше пяти тащить на себе не реально, – Карлос стучит пальцем по серебристой кромке своей чашки, – откуда узнали только, прохвосты…
– Лично у меня другой вопрос, – неожиданно бодро вступает Дэни, – Тэми работает на станции шесть лет. И все знали, что нервных систем в ней больше, чем в остальных… Так почему никого не смутило, что при этом на ней стоит стандартный «рукав», который просто не способен отрегулировать работу всех этих нервных систем корректно?
В повисшей тишине карандаш, которым он стучит по краю папки с данными, звучит вызывающе грубо.
– Нет, вы не подумайте, я с себя ответственности не снимаю сейчас, – продолжает Дэни, окидывая всех тяжелым взглядом темных глаз, – это моя специализация и мой вопрос. И то, что я не поднял эту проблему раньше, это только мое упущение…
– Дэни, – Карлос добродушно поднимает руку, заставляя младшего Сурама перестать частить словами. Надо сказать, что общаться даже с несколько особенными сотрудниками наш генеральный умеет просто великолепно. – Ты не один состоишь в отделе. Поэтому не бери весь груз на себя. Тэми начала работать раньше тебя. Ты не занимался подбором оборудования для нее. Только обновлением программ. А это не дает полной картины происходящего в компьютере или возможностях самого КВИПа.
– Я разобрал тот, что был на ней в ночь аварии, – Дэни расслабленно выдыхает, явно чувствуя облегчение от перехода на свою тему, – проверил программы, что стояли на нем…
– И что в результате?
– Он ей не подходит. Вообще. Но в этом конкретном случае сработал как защита на все сто.
– В каком смысле? – невольно подаюсь вперед.
– Эм… «Рукав» позволяет синхронизировать человека и робота, но не только. Еще он регулирует восприятие информации человека от родной нервной системы в сочетании с дополнительными.
– Ты решил нам прочитать базовую лекцию с первого курса робототехники? – добродушно ехидничает Йоси, но брат не обращает на него внимания.
– Слишком большое количество искусственных систем влияли на адекватность работы «рукава». Когда в эфире слишком много информационных помех, срабатывает программа защиты человеческого мозга от перегрузки. Говоря простыми словами, «рукав» здорово тормозил Тэми в плане восприятия и адекватной оценки своих ощущений.
– Хочешь сказать, он делал ее безэмоциональной и глупой? – от такой перспективы мне захотелось себе поставить ту же капельницу, что уже есть у Карлоса…
– Ну это слишком грубо сказано, – младший Сурама дергает носом, – нет. От него она не тупела. Да и утверждать, что она не испытывает эмоций, я не могу. Даже я вижу, что она все чувствует и воспринимает более или менее адекватно. Но скорее всего она живет, как во сне. Когда спишь, ты так или иначе угадываешь, что все вокруг нереально. Потому что тебе вроде радостно или страшно, но в полной мере тебя это не трогает. Поэтому ту чудовищную перегрузку она и перенесла без потерь. До нее просто большая часть подаваемых роботами сигналов о своем дискомфорте или проблемах просто не доходила. «Рукав» отрезал их, как помехи в программе.
– Мда… – мы с Карлосом неуверенно переглядываемся, – действительно нечеловеческое везение…
– Сейчас у нее стоит такой же «рукав», как был все время. Ей выдали замену, вместо треснувшего…. Но ей нужен совершенно другой компьютер с программами, которые позволят ей адекватно жить и чувствовать.
– Дэни, а хуже не станет? – с сомнением сцепляю пальцы в замок, – Сейчас она прекрасный диагност. Не конфликтная… Спокойная… Что если с новым «рукавом» она перестанет справляться?
– Не перестанет, – отрезает Дэни так, что Йоси с удивлением косится на него, – все те же защитные системы я на нем установлю. Ее может немного покидать из крайности в крайность пару недель в эмоциональном плане, но не думаю, что ее нордический характер позволит себе ярко это проявиться. «Рукав» с моими программами поможет Тэми нормально работать и быть собой. Или вам больше нравится перспектива иметь в штате покорного зомби, лишь бы проблем не создавал и с обязанностями справлялся?
Невольно сглатываю от звука его тона. Мне впервые в голову приходит мысль, что из всей тройки Сурама самым опасным может быть не взрывной, довольно грубый и нетерпимый Йоси, а мягкий и даже ласковый с виду их самый младший брат, вот уже пару лет стоящий на пороге перехода в третью стадию синдрома Ловца Муз…
Отрывки статьи медицинского журнала новейших болезней.
Раздел: Неврология. Синдромы и расстройства, не приводящие к инвалидности
Первый этап Синдрома Отложенной Гениальности (Синдрома Ловца Муз) длится приблизительно до 18 лет и характеризуется следующими симптомами:
Психологическая уязвимость/плаксивость
Склонность к доскональному копированию поведения старших родственников вследствие неспособности принятия решения в выборе плана действий в непривычной ситуации
Болезненная привязанность к одному или нескольким членам семьи
Трудности в распознании собственных чувств при общении с малознакомыми людьми и, как следствие, снижение коммуникативных способностей
Инфантильность
Повышенная акцентуация на деталях
Высокий уровень интеллекта
Слабо выраженные проблемы мелкой моторики (неправильно держит ручку, ложку, с трудом завязывает шнурки), которые при определенных тренировках практически исчезают.
Констанс-Тикку 16/03/2570 год 11:30
Пультовая станции техобслуживания человекообразных роботов №7.
Софьян
Хорошая вещь время… Что бы ни происходило, оно умудряется заставить людей делать следующий вдох, шаг и постепенно закручивает их в рутинных делах, позволяющих почувствовать, что жизнь продолжается… Пока она еще горчит утратой в неуклюжих движениях и кривых ухмылках коллег… Но моя смена подходит к концу. Джейсон сияет намасленными суставами и подцвиркивает странный мотивчик, отдыхая на зарядке, и я невольно наблюдаю за окружающими.
Дверь в небольшой ангар, где мы обычно занимаемся сваркой и резкой по металлу приоткрыта, и оттуда несет паленым и раскаленным железом. Кристиан уже несколько часов занимается восстановлением искореженных деталей для фаланг пальцев Конкурта. Светлые волосы его взмокли от пота и торчат дыбом во все стороны. Защитная маска его подрагивает от напряжения, что все еще живет в нем. Но раз Кристиан увлекся железными пазлами, значит он постепенно приходит в норму.
Сидящий в соседнем кресле Бо с опухшим лицом от перепитого в последнее время кофе, отчего его узкие глаза вовсе стали щелочками, лениво ползает по страницам интернет-магазина. Он ищет необычные формочки для леденцов. Одно из многих странных его хобби, которым он и покорил сердце Паприки, – изготовление фигурных разноцветных леденцов в виде животных, рыб, насекомых и прочих несъедобных вещей…
– Что думаешь? – Бо поворачивается ко мне, показывая форму в виде слишком упитанной свинки.
– Может еще поищешь? – вяло откликаюсь я. Свинка не вызывает аппетита от слова совсем. Уж больно карикатурная и от этого грубая…
– Да? Хм… – средний Сурама прищуривается, отчего глаза вовсе исчезают с его белокожего лица, – а мне понравилось…
– Тогда покупай, – улыбаюсь ему, но он закрывает страницу с этим товаром и принимается снова листать ленту.
– Я тебе доверяю, у вас с Паприкой похожий вкус… – вздыхает он, встряхивая белоснежными прядями, выбившимися из низкого хвоста, – в плане конфет, имею ввиду…
– Я так и понял… – вытягиваюсь в кресле, забрасывая руки за голову.
За нашими спинами шуршащей тенью передвигается Тэми, снимающая с нижней полки стеллажа ящики с проводами. В последнее время в них царит полный хаос, и она решила разобрать их по размерам. В такие моменты она напоминает мне кошку, что играет с клубками шерсти. Но этот безмерно скучный довольно долгий процесс почему-то всегда настраивает ее на легкий смешливый лад.
– Всем привет, – вошедший в пультовую Дэни машинально дает пять старшему брату и направляется прямо к Тэми, сидящей на низенькой табуреточке в наушниках на голове и с размерным сканером в правой руке. – Пойдем, я договорился со Стефани, чтобы она просканировала твои искусственные нити бессчетные, и сказала бы мне точно, что и в каком объеме в тебе на данный момент есть.
– В смысле? – Тэми стягивает с головы наушники и непонимающе смотрит на Сурама. – Это еще зачем?
– Затем, что мне нужны твои точные данные, чтобы написать новую программу и сконструировать нормальный для тебя «рукав».
– Но зачем? – она растерянно улыбается, поднимая левую руку, – у меня же есть новый. Ты мне его сам выдал.
– Он тебе не подходит. Я был на совещании у генерального. Принято решение, что тебе нужен компьютер, собранный по индивидуальному расчёту и дизайну.
– Но…
– Твоего мужа и тех, кто занимался твоим проектом, поставили в известность. Они признали за собой техническую ошибку. Поэтому нам дали полную свободу действий.
– Мой муж сейчас в Лупи-Нуар… – отмахивается Тэми, сканируя очередной провод и откладывая его в коробку к другим того же размера.
– Да… Но телефоны там прекрасно работают, – Дэни упрямо подбоченивается и, явно сделав над собой усилие, отбирает у нее сканер, заставляя посмотреть на себя, – так что пошли к Стефани, пока она не собралась домой. Это ненадолго…
– Ей работать еще минимум два часа… И зачем мне нужен другой «рукав», если я и с этим неплохо справляюсь.
– Это вопрос твоего здоровья как психического, так и физического, – Дэни смягчает тон, заглядывая ей в лицо, – тот что на тебе сейчас… Ты и половины не чувствуешь из того, что должна…
В ответ она фыркает с таким надрывом, что мы с Бо невольно оборачиваемся на них.
– Что? – Дэни непонимающе моргает, явно растерянный ее эмоциями.
– Я так понимаю, никто не задумывался даже о том, что я знаю, как именно влияет на меня этот компьютер? – Тэми веселится как-то зло. На дне ее темных глаз живут сонные эмоции, но кажется, что они отрастили острые зубы и когти, – и что это может быть мой осознанный выбор. Не чувствовать.
– Тэми… – я сам не понимаю почему, встреваю в этот разговор, но промолчать сейчас у меня не получится, даже если я кляп себе в рот суну, – мы все расстроены смертью Лэйнса… И ты не одна переживаешь утрату…
– Утрату? – она качает головой, вновь беря в руки провод и осторожно выуживая у Дэни сканер. – Софьян, смерть – это естественное продолжение жизни. Она закономерна и неизбежна. Каждый из нас через это пройдет. Однажды у меня не станет Мэтта. А у тебя Джейсона… В случае с Лэйнсом мне жаль только Лукаса, чье существование сейчас потеряло смысл. Жалеть надо не тех, кто уходит. А того, кто остается и пытается заполнить свою жизнь хоть чем-то. И рано или поздно эта причина жить дальше найдется.
Слышать такое от нее странно. Человек, который взваливает на себя двадцать роботов, рискуя тем самым остаться калекой, и бежит спасать чужих подопечных, несмотря на все запреты, не должен сейчас так равнодушно рассказывать о конечности бытия.
– Ну вот об этом я и говорил… – вздыхает Дэни и неожиданно для всех присаживается на корточки рядом с Тэми, – ты все еще не стабилизировалась после перегрузки во время аварии. Твои дополнительные системы слишком остро реагируют на малейшие раздражители. И «рукав» глушит любые проявления адекватных чувств, принимая их за побочные шумы. Если твою систему не разгрузить, то ты так очень долго в себя не придешь.
– Я в порядке, – она упрямо сжимает челюсти.
Мне хочется возразить, что от порядка она так же далека, как пингвин от ящерицы, но не успеваю.
– Послушай меня, – Дэни осторожно берет ее за руку, заставляя содрогнуться всем телом и попытаться отстраниться, а всех присутствующих замереть в самых нелепых позах, боясь начать слишком громко дышать. На моей памяти это впервые, когда он сам прикасается к кому-то кроме братьев, которые являются для него гарантом покоя и защищенности. Видимо, Тэмили нравится ему намного больше, чем кто-либо из нас мог себе предположить. А это уже может быть реальной проблемой, учитывая наличие у нее столь влиятельного мужа…. – помнишь, в тот вечер, когда все произошло, ты говорила, что мне нужен друг. Живой человек, который меня услышит и поймет.
– Отпусти, пожалуйста, мне неприятно… – я замечаю, как она, сморщившись, старается освободить свои пальцы из его едва ощутимого захвата, хотя она никогда не проявляла неприятия прикосновений.
Но вместо того, чтобы отпустить ее, Дэни осторожно поглаживает ее костяшки большим пальцем, и глаза Тэми вдруг наполняются усталостью.
– Я хочу, чтобы ты была моим другом.
И мне вдруг становится страшно вспугнуть эту невесомую связь, что призрачной паучьей ниткой повисла между Тэми и младшим Сурама.
– Я хочу тебе помочь не потому, что с тобой что-то не так, и вознамерился это исправить согласно регламенту. И не ради интересного проекта. И уж не для того, чтобы выяснить, на что еще ты будешь способна, живя в полную силу. Я делаю это только для тебя. Я хочу, чтобы тебе стало немного легче. Потому что, возможно, могу и сам почувствовать, как это все не просто.
