скачать книгу бесплатно
– Не кричи, Рулоф, я же рядом. Что у тебя за новости? – спросил прелат и, отстранив смотрителя, деловито прошел на территорию водочерпалки.
– Дык заговорил, ваша светлость! Заговорил! – воскликнул смотритель и побежал следом за прелатом, опережая устремившихся за хозяином телохранителей.
Выйдя на смотрительский ярус, прелат Гудроф пошел медленнее, он сразу приметил изменения во внешнем виде невольника, хотя последний раз видел его полгода тому назад. Приготовившись к зловонию, поднимавшемуся прежде из круглого дворика, прелат, к своему удивлению, ничего не почувствовал, зато сразу отметил добротно сколоченный из новых досок домик.
– Кто это построил? – спросил он, останавливаясь на ярусе.
– Дык сам, ваша светлость.
– А одежку, что на нем, ты скроил?
– Нет, ваша светлость, вчера он сам все и поделал.
– Чудно звучит. А что у него на лбу за шишка? Упал?
– Не хотел говорить, ваша светлость, но это ваш племянник озорничали – булыжником его приложили, он и упал, а как поднялся и в себя пришел – заговорил и стричься попросил.
– Прямо так и попросил? По-ансольтски? – Прелат недоверчиво покосился на Рулофа.
– По-ансольтски, ваша светлость, только он пока не шибко может, но все говорит понятно – я разобрал.
– Прямо не знаю, как и верить… Одежку, говоришь, сам пошил, ящик собрал тоже сам?
– Да еще и на шипах, ваша светлость, без единого гвоздика!
– Чудно.
Прелат задумчиво поскреб короткую бороду, он уже не ждал от этого раба никакого прока, кроме работы на водочерпалке, – и вдруг такие перемены. А было время, когда он возлагал на чужеземца большие надежды.
– Ты спрашивал у него, кто он, откуда?
– Спрашивал, ваша светлость, не раз спрашивал, но он не помнит…
– А как вел бой с моими гвардейцами, видел?
– Видел, как не видеть, думал, сам не переживу такой картины… – Рулоф вздохнул. – Сначала испугался, что они его порубят, а потом – что он их…
– М-да… – Прелат покачал головой. – Удивительные вещи происходят в наши времена. Ты вот что… Ты следи за ним, есть давай вволю, пить, если чего построить захочет – способствуй.
– Понял, ваша светлость.
– И еще – его ведь заковать теперь требуется?
– Полагаю, он теперь не сбежит, ваша светлость… – осторожно заметил Рулоф.
– С чего такая уверенность?
– После драки с вашими ему самое время бежать было, а он остался. Ну а ежели что, места у нас пустынные, далеко не уйдет. С вашими собаками, ваша светлость, беглого из-под земли достать можно.
– Это ты прав, собаки у меня хорошие.
Прелат вздохнул и, посмотрев на небо, проследил, куда гонит ветер отяжелевшие осенние облака. Для завершения сбора урожая требовалось совсем немного ясной погоды. Совсем немного.
– Ладно, посматривай тут. Я через недельку наведаюсь, посмотрю, как у него дела, а ты при случае продолжай выпытывать, кто он и откуда.
– Всенепременно, ваша светлость, – с поклоном заверил прелата Рулоф. – Всенепременно.
Проводив прелата до лошади и еще раз поклонившись ему и его свите, Рулоф надел шапку и поспешил назад.
Молодцевато пробежав по ярусу, Рулоф спустился во дворик и, забежав перед вращающим ворот работником, радостно закричал:
– Молчун, стой! Да брось ты эту оглоблю!
Работник остановился, разогнул спину и сделал несколько разминочных движений.
– Его светлость отменил твою экзекуцию, ты теперь живой будешь!
– Я панимаию, – с акцентом ответил работник и посмотрел куда-то в сторону водопада. – Тепиерь мы можна строить…
– Чего строить?
– Я гавариэть тибе, чтобы тут делал животный. Где делал животный – люди делать не нада.
– Дык я ж тебе пояснял – скотина дохнет быстро, пары тут, чуешь? Это в тебе пять жил, вот ты и тянешь, а другой бы еще когда скопытнулся, всегда так было. А скотина и два месяца не выхаживает.
– Я проветриваю воздух чис-тый… Скоатина мочь делать много.
– Понятно. Так тебе доски нужны?
– Всякие крепки материал. Кожа, холстые, клейный.
– А холст какой?
– Парус.
– Парус?
– Да, я проветриваю воздух, как парус.
– Ага, – кивнул Рулоф. – В пристройке у меня полно всякого материала, для ремонта черпалки что только не идет в дело.
Он посмотрел на свою хижину, а потом на мышцы Молчуна.
– Ну так это… пойдем, сам выберешь.
– Да. Как далеко я мочь ходить, чтобы воды было?
– А-а, ты о запасе? Можешь не беспокоиться, там в замке озерцо дня на три имеется. Это еще отец мой предвидел, для ремонтов и других перерывов.
– Идием?
– Идем, только… – Рулоф вздохнул. – Ты пообещай, что не сбежишь, а то меня за такое не помилуют.
– Мне негде сбежать, я буду делать пользу проветривать здесь.
– Ну, хорошо, – не слишком уверенно ответил Рулоф и снова вздохнул.
– Я даже не слышать, кто я… – добавил невольник.
10
Они поднялись к хижине, и в просторной складской пристройке Молчун стал отбирать нужный для работы материал.
Доски, веревку, пару рулонов плотного холста и забитый деревянной пробкой кувшин, в котором, по утверждениям Рулофа, находился самый наилучший клей, какой только можно было представить.
– Это я сам завариваю, точно по списку своего отца. Даже зубья на шестеренках по полгода держит, железо точится, а клею хоть бы что.
Собрав выбранный Молчуном материал, они вместе принесли его во дворик, и невольник без задержки принялся размечать принесенное куском мела, определяя места будущих распилов и кройку холста.
Пока Рулоф ходил за инструментами, разметка была закончена.
– Откуда же в тебе столько премудрости, Молчун? – в который раз поразился смотритель. – Я не удивлюсь, если ты и в кузнечном деле понимаешь…
– Я понимать железо, понимать дерево. Я везде понимать… Но кто я быть – я не понимать, – ответил Молчун, не прерывая работы.
– Но это ж невиданное дело, другие и одно ремесло годами постигают, а ты все разом умеешь. Даже солдат прелата отвадил, а ведь мог их и вовсе порешить! Ведь мог?
Рулоф даже взмок от таких открытий и, сняв шапку, вытер ею лицо.
– Удивительное дело!
– Не очень удивительное, – ответил Молчун, подкручивая винт на лучковой пиле. – Я стар-мастер.
– Стар-мастер? – переспросил Рулоф.
– Да.
– А что это означает?
Молчун выпрямился и немного удивленно посмотрел на Рулофа.
– Этого я не понимать, – признался он.
– Но ты же сам сказал – я все могу, потому как стар-мастер…
– Я говорить, но я не понимать. Это далеко у меня назад, будем ждать.
Молчун вздохнул и сделал пилой на сосновой доске наметку.
– А ты говорить – побежать…
– Ну ладно. – Рулоф решил сменить тему. – Работай. Ты чего хочешь собрать-то, просвети меня темного?
– Я хочу собрать сюда ветер и дать воздух, чтобы чистый. Чтобы скоатина мочь делать много.
– Ага… – кивнул Рулоф и чуть было не спросил: а ты тогда что делать будешь?
Но Молчун продолжил и сам ответил на незаданный вопрос:
– Пока скоатина мочь делать много, я мочь строит еще машина…
– И что же это будет за машина?
– Чтобы ветер крутить. Здесь крепкий ветер. – Молчун махнул куда-то на северо-запад и основательно взялся за дело, принявшись пилить, строгать, делать коловоротом дырки и готовить шипы.
Оставив его, Рулоф отправился по своим делам, а когда вернулся, Молчун уже прилаживал на каменный забор первые детали большой рамы.
Пока что конструкция выглядела для Рулофа непонятной, но он решил подождать с расспросами и посмотреть, что же из этого выйдет дальше.
Готовясь к обеду, он зарубил старую, переставшую нестись курицу и из ее потрохов сварил похлебку – для себя и Молчуна. О том, чтобы кормить такого ценного работника брюквой или кукурузой, не могло быть и речи.
Трапеза происходила в полной тишине тут же, на строительной площадке. Ворот оставался недвижимым, и серной водой во дворике почти не пахло. Молчун доел похлебку, вычистил куском хлеба свою плошку и, вернув ее Рулофу, благодарно кивнул. Затем поднялся с каменного пола, посмотрел на раму и без раскачки взялся натягивать на нее выкроенный холст.
Рулоф собрал посуду и стал подниматься по лестнице. На самом верху у самой хижины он обернулся и посмотрел на дворик.
Если бы он женился лет в двадцать пять, у него уже мог быть такой сын. Может, не такой высокий и сильный, но все же хоть какая-то поддержка на старости лет. Что толку быть вольным, если ты одинок?
11
С дороги донесся звон колокольчиков, и Рулоф узнал «голос» экипажа интрессы Амалии.
Поставив посуду на крыльцо и подхватив шапку, он сбежал на ярус и помчался к калитке, чтобы встретить важную гостью.
Теперь уже Рулоф не радовался визиту Амалии, поскольку последний ее приезд принес ему много неприятностей. Не знал смотритель, чего от нее ждать и в этот раз, а вдруг она уговорила отца уничтожить Молчуна? Что тогда?
Экипаж Амалии и ее свита остановились ярдов на пятьдесят дальше обычного места, и Рулофу, подхватив полы халата, пришлось бежать им навстречу, чтобы продемонстрировать молодой хозяйке свое уважение.
Соскочивший с козел слуга не успел разложить выдвижную ступеньку, и Амалия обошлась без нее.
Опоздавший слуга замер, ожидая гнева госпожи, та фыркнула и ударила его по голове коротким стеком. Сегодня ее раздражало абсолютно все, и, не дожидаясь телохранителей, она зашагала навстречу Рулофу, начавшему кланяться ей издалека.
– Здравствуйте, ваша светлость! Очень рад вас видеть!
– Ну что, старый интриган, тебе удалось переубедить моего отца?
– В чем переубедить, ваша светлость? – сыграл испуг Рулоф, останавливаясь и прижимая руки к груди.
– Я попросила уничтожить эту вонючую гадость, эту зловонную яму, и отец согласился со мной, а ты его отговорил!
